Архивный проект "Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад". Самое интересное и значительное из эфира Радио Свобода двадцатилетней давности.

Специальная программа московской редакции.

Тайна маршала Линя. Авиакатастрофа или убийство? Версии 25 лет спустя.

В программе участвуют: Юрий Михайлович Галенович - научный сотрудник Института Дальнего Востока , бывший в те годы личным переводчиком советского посла в Китае; Владимир Батуров - журналист-международник; профессор Виталий Васильевич Томилин - судебно-медицинский эксперт, занимавшийся идентификацией жертв катастрофы; Борис Трофимович Кулик - руководитель сектора Китая в ЦК КПСС; Джун Теофил Драер - директор Института азиатских исследований университета в Майями . Ведущий - Александр Чудодеев, корреспондент Радио Свобода в Москве, специалист по Китаю.

Александр Чудодеев: В сентябре 1971 года в Китае пропал министр обороны КНР, законный преемник Мао Цзэдуна маршал Линь Бяо. Лишь спустя два года, на 10-м съезде компартии Китая, появилось первое официальное объяснение его внезапного исчезновения. Через 8 лет, в ходе суда над ближайшими сподвижниками Мао в годы Культурной революции, так называемой "Банды четырех", эта официальная версия обросла всевозможными подробностями и обрела законченный вид. Однако и четверть века спустя это таинственное происшествие вызывает массу вопросов. 14 сентября 1971 года, в 14 часов по пекинскому времени, премьеру госсовета КНР Чжоу Эньлаю доложили экстренное сообщение. Из шифровки тогдашнего китайского посла в Монголии Сюй Вэньи явствовало, что ночью 13 сентября самолет "Трайдент" № 256 разбился над территорией Монголии в районе города Ундэрхаана, и все девять пассажиров - восемь мужчин и одна женщина - погибли.

Выслушав эту новость, китайский премьер радостно воскликнул: "А, разбились насмерть!". Затем он поспешил к Мао Цзэдуну, чтобы предать Великому кормчему радостную весть. В донесении посла не говорилось о том, кто именно разбился в монгольской степи. На место аварии китайские представители отправились только на следующие сутки. Трупы были сильно обожжены. Тем не менее, из китайских документов следует, что Чжоу Эньлай не сомневался: близ Ундерхаана погибли его смертельный враг Линь Бяо, жена маршала Е Сюнь, также член Политбюро ЦК КПК, их сын Линь Лиго, один из руководителей ВВС КНР, личный шофер и еще пять членов экипажа. Но прежде, чем мы перейдем к рассмотрению различных версий, сенсационных гипотез и тайн, необходимо, видимо, вкратце рассказать о том времени, когда случилась гибель маршала Линь Бяо. Слово научному сотруднику Института Дальнего Востока Юрию Михайловичу Галеновичу, бывшему в те годы личным переводчиком советского посла в Китае.

Юрий Галенович: Дело было в 1971 году, то есть с начала Культурной революции прошла уже пятилетка. За эту пятилетку удалось Мао Цзэдуну, при весьма серьезной помощи Линь Бяо и других, устранить фактически всех своих основных политических противников. И встали новые задачи, задачи сложные, задачи движения дальше Китая, по новому пути, который предлагался Мао Цзэдуном. А ведь для Мао Цзэдуна существовала определенная пирамида власти, он стоял наверху и никого не терпел рядом с собой, он никого не терпел даже в положении второго человека или второго лица. Поэтому ему так удобны были только помощники, которые отвечали бы за определенные области руководства страной. А таких областей при Мао Цзэдуне было всего три. Прежде всего, это взаимоотношения внутри номенклатуры. И здесь незаменимым человеком был Чжоу Эньлай. Чжоу Эньлая в партии называли "размазней", "главноуговаривающим", "непотопляемым", "Ванькой-Встанькой". То есть это был человек, который готов был сделать все, чтобы подчинить воле Мао Цзэдуна кого угодно. И в то же время, вечно оставаться третьим, даже не вторым, при Мао Цзэдуне. Вторая область это была область политического сыска и репрессий. Это была жесткая железная рука Мао Цзэдуна, это был Кан Шэн, который готов был убивать людей по первому слову и знаку Мао Цзэдуна, и даже по намеку. Кан Шэн был фактически китайским Берия. А третья область, очень важная, это была армия. Особенно тогда, когда была в разгаре политическая борьба. И вот в армии получилось, что после победы Мао Цзэдуна, после создания КНР, были десять маршалов. Но эти десять маршалов делились на несколько фракций. Фракции претендовали на очень большую власть, а Линь Бяо всегда держался в стороне от этих фракций, всегда держался как бы в тени. Он и жил-то дома у себя значительную часть своей жизни под одеялом, в комнате с задернутыми шторами, он ни с кем не общался. И у Мао Цзэдуна складывалось впечатление, что это одиночка, которому нужен только Мао, который существует только благодаря Мао. Поэтому и получилось, что когда Мао Цзэдун устранил министра обороны Пэн Дэхуая, а устранил он его за то, что Пэн Дэхуай, как "маршал правды", сказал Мао Цзедуну, как действительно страдали люди во время Большого скачка в Китае, когда погибли миллионы от голода. Тогда на смену Пэн Дэхуаю Мао Цзэдун поставил Линь Бяо. Когда надо было устранить Лю Шаоци, то вместо него, как председателя КНР и второго человека в партии, Мао Цзэдуну пришлось поставить того же Линь Бяо. Таким образом, Линь Бяо оказался единственной заменой неугодных Мао Цзэдуну политических помощников.

Александр Чудодеев: И все же, по законам жанра, любой детектив, как правило, начинается с места преступления или с места трагедии. Мы не отступим от этой традиции и сегодня. Вместе со мной в программе участвует Владимир Батуров, журналист-международник, который давно интересуется делом Линь Бяо. Владимир, кто-нибудь был свидетелем катастрофы?

​Владимир Батуров: Да, это были местные монголы, жители поселка-рудника Бэрх, что примерно в 20-ти километрах севернее от места аварии. В 2 часа 30 минут утра монголы уже были у развалившегося надвое и горевшего самолета. Степь кругом тоже горела. Сколько людей погибло в катастрофе узнали только утром, когда рассвело. Любопытно, что восемь трупов лежали одинаково – вверх лицом, с раскинутыми руками и ногами, лишь один, которого нашли в стороне от обломков, был в желтой кожаной куртке и лежал лицом вниз. Видимо, он оставался в живых дольше всех и, даже, отползал от самолета.

Александр Чудодеев: Кстати, впоследствии некоторые западные исследователи, на основании такого расположения трупов, предположили, что в момент катастрофы "Трайдента" Линь Бяо и его соратники были уже мертвы. Накануне они были убиты охранниками Мао Цзэдуна из Особой части 83-41, и что труп, который нашли в стороне от горевшего самолета, принадлежит летчику камикадзе.

Владимир Батуров: Эта версия не нашла подтверждения. Специалисты-медики, обследовавшие трупы, считают, что погибшие были живы до самого момента катастрофы, до падения самолета. Существует еще одно предположение. Якобы, Линь Бяо вообще не было в разбившемся самолете. Он был арестован ранее в Пекине, а под Ундэрхааном сгорел его двойник. Весной 1990 года два высокопоставленных монгольских представителя заявили, что на месте катастрофы не было найдено ничего такого, что бы доказывало присутствие маршала Линь Бяо в самолете, и что у китайцев, видимо, были причины убеждать всех в обратном. Но эта версия также не подкреплена весомыми доказательствами.

Александр Чудодеев: А был ли найден черный ящик и, если да, то куда он делся и у кого оказался?

Владимир Батуров: О черном ящике данных нет. Правда, у меня есть на этот счет своя версия. Французский исследователь Кароль, в книге о деле Линь Бяо, ссылается на слова премьера Чжоу Эньлая, который, в частности, говорил, что представители китайского посольства в Монголии первыми после гибели самолета прибыли на место происшествия, сфотографировали тела погибших, которые полностью не сгорели. Когда же советские представители прибыли на место катастрофы, чтобы произвести обследование трупов, то "было уже поздно". Я предполагаю, что под словами "было уже поздно" Чжоу как раз и имел в виду, что черные ящики с разбившегося "Трайдента" были уже в руках китайских спецслужб.

Александр Чудодеев: Хорошо, когда же на место катастрофы прибыла советская делегация?

Владимир Батуров: Только спустя пять недель после трагедии под Ундэрхааном, когда Москве стало очевидно, что Линь Бяо исчез с политической сцены и, скорее всего, он разбился в Монголии. Советских экспертов возглавлял следователь КГБ генерал Загвоздин, который руководил всей технической частью операции, а за медицинскую часть отвечал работавший в то время главным судебно-медицинским экспертом министерства обороны СССР профессор Виталий Васильевич Томилин. Вот что он вспоминает.

Виталий Томилин: Представители КГБ страны обратились ко мне выехать участвовать в эксгумации трупов и в последующей судебно-медицинской экспертизе с целью их идентификации. Было вынесено постановление следственным отделом КГБ, и с генералом Загвоздиным мы выехали к месту катастрофы. Быстро нашли там обломки самолета – там уже мало что от него осталось, произвели эксгумацию и начали исследовать трупы. Среди этих трупов обращали на себя внимание два трупа, таким более пожилым старческим возрастом и малым ростом. Посовещавшись с Москвой, мы приняли решение взять с собой для дальнейшего исследования в Москву черепа, обнаруженные зубы, обгоревшие ушные раковины, кисти рук с сохранившимися узорами пальцевых отпечатков, правую плечевую кость с внедрившимися металлическими осколками. Прибыли в Москву, и началась работа рядовая по подготовке привезенного материала для сравнительного исследования. Я все время просил следствие, были данные, что Линь Бяо лечился несколько раз у нас, в Союзе, поискать, нет ли где-нибудь у нас в медицинских учреждениях каких-то материалов. Мы, действительно, в одном из военных госпиталей нашли историю болезни и выяснили, что Линь Бяо болеет туберкулезом – у него был очень интересный туберкулезный очаг, который обызвестился, и он должен был остаться после смерти. Тогда было принято решение выехать на место происшествия и поискать этот очаг. Нам повезло, этот очаг мы быстро нашли и на рентгеновском снимке идентифицировали – он был таких же размеров и находился в том же месте в легком. То есть, по существу, на этом можно было заканчивать исследование - было доказано, что в самолете находились маршал Линь Бяо и его жена. Было доложено на самый верх, руководству страны, и потом решали, как быть – либо пресс-конференцию устроить, либо пока эти данные никому не сообщать. И до позапрошлого года эти сведения были закрыты, не разрешали нам никому об этом рассказывать. В связи с тем, что у нас есть определенные сроки хранения, дальше которых мы не можем хранить, черепа были отданы вместе с заключением в КГБ, в следственный отдел, а остальные костные останки я уничтожил – сжег.

​Александр Чудодеев: К воспоминаниям бывшего главного судебно-медицинского эксперта министерства обороны СССР профессора Виталия Васильевича Томилина хочу добавить, что советские эксперты могли столь свободно исследовать тела погибших в Монголии, потому что китайская сторона отвергла монгольское предложение увезти трупы с собой и захоронить их в Китае. Вспоминается, что официальная версия по делу Линь Бяо была изложена на 10-м съезде китайской Компартии в 1973 году, то есть почти через два года после внезапного исчезновения маршала.

Владимир Батуров: Вы правы. Я процитирую отрывок из отчетного доклада Чжоу Эньлая на 10-м съезде, который касается дела Линь Бяо. Чжоу заявляет: "Линь Бяо в марте 1971 года состряпал план контрреволюционного вооруженного переворота "Тезисы об объекте 571", и затем, 8 сентября, организовал переворот, тщетно пытаясь совершить покушение на жизнь Мао Цзэдуна и создать свой ЦК. 13 сентября, после провала своего заговора, он незаконно взял самолет и вылетел на нем, чтобы переметнуться к советским ревизионистам, изменив партии и родине. Но разбился на территории Монголии".

Александр Чудодеев: Кто же такой был Линь Бяо, который, якобы, рискнул посягнуть на Мао Цзэдуна, ставшего в годы Культурной революции почти живым богом для китайцев? Ведь не кто иной, как Линь Бяо поддержал Мао в годы Большого скачка, верой и правдой служил ему во время Культурной революции, именно Линь Бяо составляет знаменитую Красную книжицу цитат Мао, дающую ответы на все случаи жизни, и, наконец, на 9-м съезде КПК в 1969 году маршал Линь называется законным преемником Мао, то есть вторым человеком в партии и государстве. Как-то не верится, чтобы этот маленький и худой человек, с вечной кепкой на голове, всю жизнь поддерживающий вождя и обязанный ему всем, неожиданно изменяет Мао и готовит заговор с целью его убийства. Вот что по этому поводу думает Юрий Михайлович Галенович.

Юрий Галенович: В 1971 году нашла коса на камень. Здесь столкнулись интересы и замыслы Линь Бяо и Мао Цзэдуна относительно путей развития Китая. Линь Бяо, во-первых, в области внутренней политики думал не так, как Мао. Для Мао главное было разрушать до основания, а когда уже строить - это неизвестно, потому что слишком много было такого, с чем он не мог мириться. Он не мог мириться даже с тем, что люди получают зарплаты. Ему казалось, что никто не должен получать зарплату, а все должны работать так, за его идеи. А вот Линь Бяо предлагал уже к 1970-71 году, чтобы сосредоточить внимание на производстве. Но были еще очень важные разногласия по вопросу о внешней политике. Владимир Высокий оставил нам несколько строчек, он говорил:

Вот немного посидели,
А теперь похулиганим -
Что-то тихо в самом деле, -
Думал Мао с Ляо Бянем, -

Чем еще уконтрапупишь
Мировую атмосферу:
Вот еще покажем крупный кукиш
СэШэА и эСеСеРу!

Так виделось дело не только Владимиру Семеновичу, но и очень многим в нашей стране. Но суть-то была в том, что "крупный кукиш" Мао Цзэдун, действительно, решил показать "СССРу", а "крупный кукиш" Линь Бяо решил показать США. Вот на чем они разошлись.

Владимир Батуров: Интересно, если существовали столь существенные разногласия между Мао и Линем, то почему об этом все узнали как бы задним числом? Меня, например, интересует, знала ли об этих разногласиях Москва, как одна из самых заинтересованных сторон в получении такого рода информации, учитывая нешуточную советско-китайскую конфронтацию тех лет? За разъяснениями по этому вопросу я обратился к Борису Трофимовичу Кулику, возглавлявшему в то время сектор Китая в ЦК КПСС.

Борис Кулик: На наш взгляд, весь мир, в том числе спецслужбы Советского Союза, США и других западных держав, просмотрели события, которые произошли на 2-м пленуме ЦК КПК в 1970 году. Мы просмотрели эти события, и поэтому для нас весь инцидент с Линь Бяо и явился неожиданным. Произошло там следующее. В связи с принятием новой Конституции встал вопрос: сохранять ли существовавший в старой Конституции пост Председателя республики? Несмотря на то, что еще 8 марта 1970 года, то есть до пленума, Мао Цзэдун направил свои предложения по проекту Конституции, и в этих предложениях он категорически высказался против учреждения этого поста. Линь Бяо направил специальное письмо, в котором подтверждал свое прежнее предложение о необходимости учреждения поста председателя КНР. Линь Бяо предлагал на этот пост самого Мао Цзэдуна. Но имелось в виду, что это делается не искренне, с какими-то тайными замыслами. Приводилось потом высказывание его жены, Е Сюнь, которая еще раньше, в июле 1970 года, давала понять, что этот пост нужен для Линь Бяо. Во время своей поездки по стране, позднее, рассказывая об этом пленуме, Мао Цзэдун высказал и еще два соображения, по которым, якобы, уже на пленуме возникли разногласия между ним и Линь Бяо. Первым расхождением казалось недовольство Мао Цзэдуна тем, что Линь Бяо выступал в качестве главного военачальника. Наконец, он сказал: "Я никогда не соглашался с тем, чтобы чья-либо жена работала заведующей канцелярией в учреждении, которое возглавляет ее муж". У Линь Бяо заведующей канцелярией была его жена. Но был и другой источник разногласий, который проявился уже тогда. Как стало позднее известно, на этом пленуме члены Политбюро ЦК КПК впервые были информированы о том, что между китайским руководством, конкретно, видимо, между Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем, и американцами ведутся тайные контакты по улучшению отношений, по поиску какого-то взаимопонимания. Это явилось новостью для Линь Бяо. Я вам назову два примера. До пленума 20 февраля английский посол в Польше Стессель передал поверенному в делах Китая послание Никсона о том, что Никсон намерен направить в Пекин своего специального посланника. Что потом и произошло. В августе 1970 года, либо перед самым пленумом, либо во время его, в КНР побывал Сноу. Москва об этом тоже ничего не знала. Все эти заигрывания Пекина с американцами оказались новостью и для Линь Бяо, и для Москвы.

​Александр Чудодеев: Судя по воспоминаниям очевидцев, для Москвы стало полной неожиданностью таинственное исчезновение министра обороны Китая и его гибель в монгольской степи. А что знали о деле маршала Линя в США? Наш корреспондент в Нью-Йорке Ян Рунов попросил ответить на этот вопрос директора Института азиатских исследований университета в Майями Джун Теофил Драер.

Джун Теофил Драер: Мне помнится, это была настоящая головоломка для американских политиков. Все, что мы знали тогда - что самолет, вылетевший из Китая, разбился в пустыне Монголии 12 сентября. И сначала мы получили странные сообщения, что на борту самолета никого не нашли. Затем стало известно, что советские специалисты обнаружили обгоревшие до неузнаваемости тела. Личность погибших попытались установить по анализу зубов. Только через год китайский премьер-министр Чжоу Эньлай стал осторожно намекать иностранным гостям, посещавшим Пекин, что на борту того самолета был Линь Бяо. Затем из Китая стали просачиваться различные слухи, противоречащие друг другу. Одни говорили, что Линь Бяо хотел бежать, но летчик отказывался выполнить приказ, другие рассказывали, что бегство было совершено столь поспешно, что самолет не успели снабдить достаточными запасами горючего, третьи утверждали, что в обломках самолета были найдены документы, свидетельствующие о заговоре Линь Бяо против председателя Мао. Но все эти слухи не выдерживали критики.

Ян Рунов: А как вы относитесь к тогдашним слухам о том, будто Линь Бяо готовил покушение на Мао и хотел его убить?

Джун Теофил Драер: В это трудно поверить, так как Мао Цзэдун был тогда уже болен, и Линь Бяо, которого на мартовском 9-м съезде 1969 года провозгласили наследником Мао, надо было немного подождать естественной смерти своего босса. Что же касается официальной реакции президента США Никсона или госсекретаря Киссинджера на смерть Линь Бяо, то ее не было. Думаю, даже они не знали, что точно произошло. Думаю,что они просто стремились к сближению с Китаем, который опасался войны с Советским Союзом и активно закупал на мировом рынке редкие металлы, необходимые для военных исследований, вкладывал огромные средства в оборонную промышленность, создавал, так называемую, "третью линию обороны", эвакуируя военные заводы глубже внутрь страны, дабы советским самолетам сложнее было их уничтожить.

Александр Чудодеев: И все же, если верить китайской версии, Линь Бяо планировал заговор против Мао Цзэдуна. За разъяснениями по этому поводу я обращаюсь к профессору Галеновичу. Юрий Михайлович, а вы верите в заговор Линь Бяо?

Юрий Галенович: Слово "заговор" здесь вряд ли подходит. А дело было в том, что Линь Бяо был не только самолюбивым человеком, но он был человеком, у которого были некоторые принципы. Один из принципов был таким – нужно считать Китай и Советский Союз принадлежащими к одной семье. Не нужно доводить дело до вооруженной борьбы между Китаем и Советским Союзом. С другой стороны, Линь Бяо, после гибели миллионов и миллионов китайцев, решил, что Мао не может проводить правильную внутреннюю политику в Китае и, очевидно, решил пойти на физическое уничтожение Мао. Я думаю, что такие планы у него были. Ему не повезло. Мао Цзэдун остался жив, а Линь Бяо был вынужден бежать и погиб.

Александр Чудодеев: Владимир, вы верите в китайскую версию о заговоре Линь Бяо против Мао?

Владимир Батурин: У меня вызывает большие сомнения, чтобы такой хитрый и скрытный человек как Линь Бяо дал название своему плану заговора в такой слегка завуалированной форме – "571". Это по-китайски переводится, как "вооруженное восстание". Странно также, что в свои тайные прожекты он вовлек сына и жену, тем самым тоже обрекая их, в случае провала заговора по устранению Мао, на неминуемую смерть. Это не вяжется с характером Линя, который имел репутацию верного и любящего супруга, отличного семьянина. И, наконец, самое удивительное в этой истории, что заговор Линь Бяо против Мао выдала спецслужбам Китая дочь министра обороны КНР Линь Доудоу. В общем, странная это была семейка. Что это была за семейка? - возникает вопрос.

Александр Чудодеев: Послушаем по этому поводу мнение Юрия Михайловича Галеновича.

Юрий Галенович: Семья Линь Бяо чрезвычайно интересна, но сначала о дочери. Любимая папина дочка, которую лелеяли, холили, и которую к 30 годам сделали главным редактором газеты элитных ВВС Китая. У нее были интересы политические и интересы свои, личные. Вот политические интересы ее состояли ее в том, что она тоже очень любила политику, любила в нее влезать. В области политики для нее любовь к Мао была вне всяких сомнений, это было высшее, это было то, ради чего стоило жить. В то же время девушка она была уже если не перезрелая, то очень зрелая, она очень хотела замуж, а выйти замуж ей никак не удавалось. И вот когда, наконец, нашелся жених, а жених оказался одним из молодых врачей, которые обслуживали Линь Бяо, то на ее желании выйти замуж сыграли китайский главный чекист Кан Шэн и Чжоу Эньлай. Во-первых, они рассказали суженому дочери Линь Бяо о том, что у него неважное классовое происхождение и, если покопаться в корнях, то ему не только при Линь Бяо работать или жениться на его дочери нечего мечтать, но и вообще его нужно, очевидно, сажать просто-напросто. С другой стороны, они поговорили и с дочерью Линь Бяо и ей объяснили, что Линь Бяо стал советским агентом, что Линь Бяо желает наладить отношения с Советским Союзом, что это предательство линии Мао, и что это мешает начинающимся контактам между Мао Цзэдуном и Никсоном. И тогда дочь Линь Бяо была поставлена перед выбором: или у нее сохраняется ее жених, или она его теряет. Поэтому ей пришлось стать китайским Павликом Морозовым или, если хотите, Павлой Морозовой. Она вынуждена была доносить сначала на своего брата, потом на свою мать и, фактически, на своего отца. И мне хотелось сказать пару слов о жене Линь Бяо и его сыне. Жена была очень амбициозной женщиной, с незапятнанной партийной биографией. Она претендовала, ни больше, ни меньше, на то, чтобы вывести или своего мужа, или своего сына в положение императора Китая, который заменил бы Мао. И ей удалось многого добиться на этом пути. Что же касается сына, Линь Лиго, то это был наследный принц, которого тоже лелеяли, окружали роскошью, позволяли делать то, что никому другому не дозволялось. Я бы сказал, что это был Василий Сталин и Лаврентий Берия в зародыше, потому что его тоже делали очень высокопоставленным начальником в ВВС Китая, и, кроме того, он очень любил молодых женщин и здесь он вел себя примерно как Лаврентий Палыч. Но он был маменькиным сынком, и он был ближе к матери, поэтому все время слушался ее советов.

Александр Чудодеев: Мне приходилось читать китайскую версию - бегство Линь Бяо, после провала его заговора против Мао, и она напоминает настоящий кинобоевик. В частности, маршал сумел на автомобиле прорваться на аэродром в городе Шанхайгуань. Там он вместе со своими сподручными вскочил в наполовину заправленный горючим самолет, в котором из двух пилотов был только один, а штурман и радист вообще отсутствовали. Итак, "Трайдент" взлетел, но до границы еще далеко. Тут опять в деле Линь Бяо возникает очередная загадка. Почему самолет не был сбит, ведь из Китая к врагу номер один бежит министр обороны, второй человек в партии и государстве? С этим вопросом я вновь обращаюсь к Владимиру Батурову. У Мао Цзэдуна, якобы, спрашивали: нужно ли посылать истребитель на перехват самолета? На что китайский лидер, якобы, ответил: "Линь Бяо еще является заместителем председателя ЦК партии, не следует перехватывать, пусть улетает. А если мы его собьем, как к этому отнесется народ всей страны?". Как-то не вяжется такое философское отношение Мао к произошедшему с теми энергичными, порой даже жестокими действиями, которые он предпринимал на протяжении всей своей политической карьеры. Владимир, вам не кажется, что это очередная загадка?

​Владимир Батуров: По-моему, просто китайцы его прозевали, а потом уже, спустя время, начали делать вид, что они его сознательно выпустили.

Вряд ли китайская система ПВО начала 70-х была очень совершенной. Вообще, вокруг полета масса загадок. О черном ящике мы уже говорили. Для большинства исследователей непонятен маршрут "Трайдента". Он пролетел через Монголию восточнее Улан-Батора и полетел к монгольско-советской границе, в направлении к Чите. Но затем изменил курс и полетел на юг. То есть, не к советской границе, а от нее. Что заставило летчиков повернуть - не очень понятно. Мне довелось, правда, много лет тому назад слышать одного советского офицера ПВО, который многозначительно намекал, что самолет был на подлете к границе, якобы, обстрелян с земли или даже подбит ракетой. Косвенно это подтверждается рассказом одного из молодых членов Политбюро МНРП, замещавшего тогда Цеденбала (а тот находился на отдыхе в Советском Союзе). По словам этого монгольского члена Политбюро, впервые самолет был обнаружен, когда он уже оказался в воздушном пространстве Монголии, довольно далеко. Монголы обратились, якобы, к советским военным, чтобы те дали разрешение на пуск ракеты. Те, якобы, отказались это делать, тогда монголы заявили, что если полет будет продолжаться и дальше, то он будет сбит. В это время самолет развернулся и взял курс на Ундерхаан, где он и разбился. Если бы самолет был обстрелян, а тем более, подбит, это могло бы, вроде, объяснить, почему китайский экипаж решил изменить маршрут – он опасался, что при перелете границы его обязательно добьют. Но, с другой стороны, по останкам самолета экспертами, вроде бы, установлено, что самолет не был подбит. Непонятно, почему самолет не принудили сесть защитники монгольского неба, а защищали его и советские силы ПВО. Тоже прозевали, или все-таки поднимались на перехват, но не рискнули сбивать, или не смогли его найти. Может быть, они боялись спровоцировать конфликт с Китаем. В общем, вопросов масса возникает.

Александр Чудодеев: Возникает справедливый вопрос: почему, все-таки, самолет разбился? По данным китайской комиссии, это очень важно подчеркнуть, катастрофа произошла потому, что не все операции, которые требуется совершить при посадке самолета в подобных условиях, были выполнены. В частности, у него была слишком высокая скорость, летчик торопился сесть, потому что кончалось горючее, самолет не приспособлен садиться на мягкий неподготовленный грунт.

Владимир Батуров: Да, но существует еще одна загадка: почему же все-таки Линь Бяо решил спасаться бегством в Советский Союз, как это по-прежнему утверждают в Пекине? Ведь Линь Бяо в 1960-е годы разделял антисоветские взгляды Мао Цзэдуна, был министром обороны, когда происходили события на острове Даманский, в ходе которых погибло немало советских пограничников. Логики в китайкой версии, скажем так, маловато. Линь Бяо, как свидетельствуют китайские же источники, активно проводил в военном строительстве курс, исходивший из возможности войны между Китаем и Советским Союзом. И, вдруг, бежать к врагу. Выглядит как-то странно. Другое дело, если Линь Бяо был давним и глубоко законспирированным агентом советских спецслужб. Линь Бяо несколько раз бывал в Советском Союзе, и подолгу бывал – и в конце 20-х годов, и в конце 30-х, когда он работал в Коминтерне, и лечился, и еще в начале 50-х, когда он тоже приезжал в Москву на лечение. НКВД в 1920-30 годы весьма активно разрабатывал иностранцев, особенно политических эмигрантов, живших в Советском Союзе. Сегодня уже не секрет, что многие политэмигранты, работники Коминтерна, а Линь Бяо, как я сказал, работал в Коминтерне, имели тесные связи с НКВД или ГРУ генштаба Красной армии. В этом ничего страшного не было, СССР считался родиной коммунистов всего мира, СССР находился, как тогда говорили, в капиталистическом окружении, враг был общий, методы работы, зачастую, нелегальные. И, конечно, Линь Бяо, живший долго в СССР, мог попасть в поле зрения советских спецслужб и, скорее всего, он находился под их наблюдением. Вот сотрудничал ли он с ними – вопрос другой. Но я говорю лишь о гипотезе. Кстати, что по поводу этому думают наши собеседники?

Александр Чудодеев: Я передаю слово Борису Трофимовичу Кулику.

Борис Кулик: Во всей этой истории, в которой, как я вам сказал, есть очень много неясного, гадательного и предположительного, есть только одна абсолютная истина, за которую я ручаюсь, и которая неопровержимо доказана. Это то, что Линь Бяо не имел никакого отношения к Советскому Союзу, что он никогда не был советским шпионом, и что все это дело никаким образом не связано с деятельностью спецслужб или каких-то других служб Советского Союза. Какие у меня есть для этого доказательства, хотя бы маленькие? Впервые официально китайцы заявили о том, что Линь Бяо бежал в Советский Союз и был, будучи там, связан с ним. Причем, ни разу не было сказано, что это советский шпион. Впервые это было сказано в 1973 году, в августе, на 10-м пленуме Компартии Китая, на котором доклад делал Чжоу Эньлай. И, казалось бы, если бы китайцам… А китайцы в то время заявили, но это было сказано в виде каких-то намеков, что вот Брежнев, потом Хрущев выступали с заявлениями, в которых говорили, что в Китае есть здоровые силы, которые, рано или поздно, возьмут власть в руки, и так далее. Только на основании вот этих заявлений делался вывод, что под этими "здоровыми силами" и имеется в виду Линь Бяо. Если бы у китайцев были бы хоть маленькие доказательства, что Линь Бяо действительно связан с Советским Союзом, это было великолепно, это было бы использовано на полную катушку. Поэтому каких-либо маленьких признаков того, что Линь Бяо был связан с Советским Союзом мы не имеем, а имеем только обратное.

​Александр Чудодеев: Скажите, а что говорили о деле Линь Бяо высшие руководители социалистического лагеря?

Борис Кулик: Это ни разу не обсуждалось на встрече на высшем уровне глав государств. Впервые почти через год, в августе 1972 года, в Крыму проходило совещание лидеров соцстран. На нем обсуждался вопрос о международной разрядке. Все выступали, что сейчас идет международная разрядка, хорошо бы этим процессом воспользоваться, но тут мешает Китай. Очень резко выступили там против того, что мешает Китай разрядке, Живков и Хонеккер. И резко, непримиримо встал на защиту Китая Чаушеску. И тогда выступил Цеденбал и сказал, что, действительно, в Китае мешают нам проводить политику мирного сосуществования, у них там идет борьба, и дошло дело до того, что Линь Бяо сбежал и разбился на нашей территории. Я не думаю, что к этому времени лидеры соцстран не знали об этом. И все. Он только сказал о том, что он разбился, как признак того, что идет там борьба, внутри китайского руководства. После этого многие участники, руководители других соцстран подходили к нему и спрашивали, что там произошло. Это был первый случай, когда на высшем уровне обсуждался этот вопрос.

Александр Чудодеев: Владимир, наверное стоит уже сделать какие-то выводы в ходе нашего сегодняшнего расследования. Вам слово.

Владимир Батуров: Мы говорили о заговоре Линь Бяо против Мао Цзэдуна. Но, может быть, заговор Линь Бяо был всего лишь ответной реакцией на заговор, скажем, Чжоу Эньлая, а не исключено, и того же Мао против министра обороны КНР. Известно, что к сентябрю 1971 года армия, возглавляемая Линь Бяо, сделала уже свое дело – помогла Мао расправиться с его явными и скрытыми политическими противниками. Дальнейшее ее пребывание на политической сцене Китая было уже опасным для Великого кормчего. Уже сразу после гибели Линь Бяо выдвигается лозунг – "Партия командует винтовкой", и начинается интенсивная чистка армейских кадров. Вместе с Линь Бяо с политической сцены исчезли начальник Генштаба китайской армии, три его зама, много других высокопоставленных военных. И, в то же время, начинается китайско-американское сближение, чему активно, вроде бы, противился Линь Бяо.

Александр Чудодеев: Действительно, устранение маршала Линя помогло выдвинуться на первые роли прагматику Чжоу Эньлаю и лидеру левых, жене Мао Цзян Цин. Некоторое время спустя к активной политической деятельности возвращается Дэн Сяопин, находившийся до этого на перевоспитании в деревне. Как вспоминала впоследствии его дочь Дэн Жун, гибель самого близкого боевого соратника председателя Мао потрясла будущего патриарха китайских реформ. "Папа выглядел взволнованным, он сказал только одно: "Без смерти Линь Бяо не было бы правды на земле". Что имел в виду Дэн Сяопин мы, возможно, узнаем через много лет, когда Пекин откроет все свои архивы по этому загадочному делу.