Уходя – не уходи. Именно так можно описать поведение властей Великобритании после референдума 23 июня, на котором чуть более половины проголосовавших британских граждан высказались за выход страны из Европейского союза. Правительство консерваторов во главе с Терезой Мэй обещало, что Brexit будет запущен сразу после Нового года. Для этого необходим формальный запрос Лондона о приведении в действие статьи 50 Лиссабонского договора – она регулирует порядок выхода из ЕС его членов. Но 3 ноября Высокий суд Лондона неожиданно затормозил этот процесс.

Суд постановил, что, несмотря на итоги референдума, решение о "запуске" статьи 50 должен подтвердить британский парламент, предварительно обсудив этот вопрос. В решении суда отмечается, что правительство не вправе действовать в этой ситуации без согласия законодательной власти. Главный судья Высокого суда специально отметил, что "это чисто правовой вопрос. Суд не занимался и не намерен заниматься оценкой самого решения о выходе из ЕС: это политическая проблема".

Правительство не согласилось с решением суда и обжаловало его в суде высшей инстанции. Теперь дело отложится по меньшей мере до декабря, когда его рассмотрит британский Верховный суд. Если он подтвердит решение Высокого суда Лондона (а это совсем не гарантировано – правовая коллизия слишком сложна), то парламенту действительно предстоит заниматься Brexit'ом.

В связи с этим оживился лагерь "ремэйнеров" (от английского remain – остаться), сторонников пребывания Британии в ЕС, совсем приунывший после поражения в июне. Один из них, лидер Либерально-демократической партии Тим Фэррон, уже заявил, что британцам следует предоставить возможность проголосовать по проекту окончательного соглашения с Евросоюзом – то есть де-факто дать шанс "ремэйнерам" взять реванш. Один из наиболее активных сторонников выхода из ЕС, лидер радикально евроскептической Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP) Найджел Фарадж, в этой связи уже встревожен и предупреждает о возможности "предательства", то есть отмены Brexit'а под тем или иным предлогом.

О возможном дальнейшем развитии ситуации в интервью Радио Свобода рассуждает лондонский журналист, писатель и политический комментатор Андрей Остальский.

– Если Верховный суд оставит в силе решение Высокого суда Лондона, дело о Brexit'е попадет в парламент. Насколько велико большинство, которым располагают сторонники выхода из ЕС в парламенте сейчас, и может ли ситуация измениться в этой связи?

– Как раз напротив, сторонники Brexit'а изначально в Палате общин большинством не располагали. Большинство депутатов склонялось к тому, чтобы Британия в Евросоюзе оставалась. Но теперь ситуация меняется. Большинство мест – у правящей Консервативной партии, а в ней очень сильны мотивы лояльности правительству, верности позиции премьер-министра. В конце концов, сама Тереза Мэй до референдума числилась в числе пусть и не самых ярых, но противников Brexit'а, но теперь она преисполнена решимости, как она выражается, выполнить волю народа и Brexit осуществить. Можно предположить, что большинство депутатов-консерваторов поддержат позицию правительства.

– Но единство Консервативной партии было очень сильно поколеблено, когда она после июньского референдума и отставки прежнего премьера Дэвида Кэмерона, выступавшего как убежденный "ремэйнер", выбирала нового лидера. Это единство в последнее время восстановлено?

– Восстановлено не до конца, но оно никогда до конца и уничтожено не было. Все-таки впечатления о полном расколе среди консерваторов были в значительной степени преувеличены. Другое дело, что весьма значительное число депутатов от Консервативной партии традиционно голосуют с премьер-министром. Поддерживали Дэвида Кэмерона до поры до времени, а теперь эти же люди поддержат Терезу Мэй. Это не означает, что они совсем уж беспринципные, но когда на весах, собственно говоря, судьба страны, судьба партии, судьба правительства, то взвесив все это, большое число консерваторов выберет лояльность.

​– По поводу чего, собственно, они будут или могут голосовать? Это будет какой-то простой законопроект – мол, просто ввести в действие статью 50 и начать конкретные переговоры с Евросоюзом о выходе из него Великобритании, или же это будет какой-то подробный список условий, которые парламент считает необходимым соблюсти для того, чтобы выход из ЕС был для Великобритании выгодным? Краткий вариант или большой? Что пишут и говорят об этом?

– Есть самые разные предположения. Очень трудно рассуждать об этом на данном этапе, пока даже апелляция правительства не заслушана в Верховном суде. Ведь весьма высоки шансы на то, что Верховный суд фактически поддержит правительство и отменит решение Лондонского суда. Тогда никакого голосования в парламенте не потребуется. Но если все же дело до этого дойдет, тогда, в соответствии с английской поговоркой, будут решать, как переходить через мост, когда к этому мосту подойдут вплотную. То есть правительство будет, наверное, предлагать вариант, который его устраивает более всего, но будут какие-то альтернативные предложения со стороны оппозиции. Возможно, будет попытка сформировать межпартийный блок депутатов, выступающих за то, чтобы в Евросоюзе остаться. Этот блок может внести свою какую-то резолюцию, которая фактически попытается свести Brexit на нет. Судя по заявлениям, например, Джереми Корбина, лидера Лейбористской партии, до этого не дойдет, потому что он сказал: мы уважаем волю британского народа. Это дословная цитата, я из нее вывожу, что Корбин не собирается добиваться отмены решения, принятого на референдуме. Правда, надо тут вспомнить, что если уж где есть раскол настоящий, так это именно в Лейбористской партии. И очень значительное число лейбористских депутатов парламента расходятся в своем мнении с Корбином самым радикальным образом и могут саботировать те решения, которые предложит лидер партии.

– Если обсуждение этой проблемы в парламенте затянется, можно ли ожидать, что еще месяцы пройдут, прежде чем Великобритания наконец официально подаст запрос о начале процедуры выхода из ЕС?

– Все может быть, конечно. Но в принципе для обсуждения в парламенте и принятия какого-то решения вряд ли требуются долгие месяцы, я думаю, это можно решить в течение нескольких недель. Сейчас все будут ждать решения Верховного суда в декабре, а потом уже, соответственно, политические силы будут группироваться, перестраиваться, принимать решения о том, как действовать дальше.

– Вопрос гипотетический, но все-таки: вариант с переголосованием, со вторым референдумом по поводу Brexit’a – это абсолютная фантастика на данный момент?

– Это не абсолютная фантастика. Как известно, из крупных фигур экс-премьер Тони Блэр практически призвал к тому, чтобы был дан шанс британскому народу передумать, посмотрев на то, что происходит, в частности, с экономикой. Очень интересно, что стоило Высокому суду Лондона сегодня принять свое решение, которое в какой-то мере ставит Brexit под вопрос, как немедленно курс фунта стерлингов достаточно резко подскочил. Прямая связь здесь очевидна. Многие британцы, наверное, задумываются над тем, что подорожал резко отдых за рубежом, начинают дорожать продукты питания, другие товары первой необходимости. Этот процесс абсолютно неизбежен, уровень жизни, по прогнозам, начнет еще более ощутимо падать в начале следующего года. Те люди, которые уже над этим призадумались, разумеется, не против были бы проголосовать еще раз. Но ощущения, что общественное мнение в целом это осознало, что есть уже сложившееся солидное большинство, которое готово было бы поддержать переголосование, – такого ощущения пока нет. Поэтому на данный момент возможность проведения нового референдума мне представляется маловероятной, – говорит лондонский журналист, писатель и политический комментатор Андрей Остальский.

Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй намерена разъяснить свою позицию депутатам в понедельник. До этого она проведет телефонные переговоры с главой Еврокомиссии Жаном-Клодом Юнкером. Глава правительства ранее утверждала, что для уведомления партнеров по ЕС о начале процедуры выхода согласия парламента не требуется. Однако Лондонский суд принял иное решение.