В Москве 14 января гражданские активисты провели акцию в поддержку политзаключенных, в частности за освобождение Ильдара Дадина, а также с требованием согласовать "Антикризисный митинг". Портал "ОВД-Инфо" сообщает, что вскоре после начала пикетов полиция задержала более 40 человек. Мероприятие не было согласовано с городскими властями.

Среди задержанных – активисты Марк Гальперин, Александр Макаров и председатель Фонда содействия охране окружающей среды "Спаси Кусково" Владимир Залищак. Он написал в твиттере, что доставленной в автозак женщине стало плохо. Ей вызвали скорую помощь. Задержания прошли с применением силы. Активистов доставили в ОВД по Басманному району.

Активисты "Новой оппозиции" собирались провести Антикризисный митинг, но в очередной раз получили отказ московских властей. Несмотря на это, организаторы решили не отказываться вовсе от проведения мероприятия, а устроить его в форме собрания. Об этом Радио Свобода рассказал оппозиционный активист Марк Гальперин.

– Мы подавали заявку на это время, на это место, а именно Чистые пруды, памятник Грибоедову, – на проведение антикризисного митинга. Но, к сожалению, заявка не была удовлетворена. Поэтому мы проводим народный сход, без звукоусиливающей аппаратуры, без транспарантов, без какой-то атрибутики. Если уж мы подали заявку, власть может расценивать это как угодно, но по закону, по статье 54, мы проводим собрание, которое не требует уведомления. Поэтому с формальной точки зрения мы закон не нарушаем.

– Антикризисный митинг – звучит не слишком конкретно. Каковы лозунги и цели акции?

– На этом митинге мы высказываем свои идеи и предложения, как вывести страну из кризиса – и политического, и экономического. Экономический как следствие политического. Мы даем слово гражданским активистам, группам социального протеста. Мы такой же народный сход провели в прошлом году, на ВДНХ. Наша заявка на проведение митинга тогда тоже не была удовлетворена.

– Мы знаем пример, когда человек отбывает наказание за участие в такого рода акциях. Я имею в виду Ильдара Дадина.

– Что касается Ильдара Дадина, власть старается запугать таким образом общество. Чтобы сесть в тюрьму, нужно быть гражданским активистом и многократно быть задержанным.

​– Полагаете ли вы, что ваш народный сход или собрание поможет согласовывать митинги в дальнейшем?

– Я в этом уверен, конечно же, мы таким образом давим на власть. Если вы нам не согласовываете митинги, мы проводим сходы. Власть со временем поймет, что бесполезно нам что-то запрещать, все равно мы проведем свое мероприятие. Да, там не будет 10 тысяч человек, но это будут самые непримиримые люди, и они как раз опасны для власти. Поэтому если власть хочет с нами бороться, она получит ответку в виде нескольких сотен непримиримых людей. Их число со временем будет расти, и эти народные сходы превратятся в настоящие большие митинги, но власть добьется того, что они будут несанкционированными, а сделать с нами уже ничего будет нельзя.

– Мы помним "Стратегию 31", но она прекратила свое существование, хотя казалось, что на ее митинги выходило все больше и больше людей. Не произойдет ли здесь то же самое?

– Ход событий может быть разный, но я надеюсь, что мы сейчас на новой волне поднимаемся. После событий 2011-2012 года власть запугала людей штрафами и посадками, и многие боятся выйти на улицу, опасаясь даже не полицейской дубинки – сейчас особо не бьют, – а того, что человек лишится работы, его посадят в тюрьму, не дадут ему выехать за границу, потому что на таможне предъявят штраф при повторном нарушении до 300 тысяч рублей. Власть очень "грамотно" запугала людей. Всего политзаключенных у нас – где-то около двух-трех сотен, но этого было достаточно, чтобы погасить волну протеста, люди испугались. Мы потихонечку наращиваем количество людей, возрождаем традицию в виде прогулок – идем от Триумфальной до Красной площади, до Кремля. Пока задержаний нет, мы провели 13 прогулок и будем это делать дальше – каждое воскресенье в два часа дня. Так что после спада будем, как говорится, плясать от печки, от ста человек и выше.

Отказ властей в согласовании протестных акций в последнее время стал нормой. А в конце 2016 года Мосгордума приняла решение, что даже такая безобидная форма, как встреча депутатов с избирателями станет возможна тоже с разрешения властей. Выход на любую не разрешенную властями акцию сегодня чреват серьезными последствиями, говорит журналист и организатор многих известных протестных мероприятий Александр Рыклин.

– Разумеется, акции, которые не согласованы с властями, небезопасны для участников. Никогда заранее не известно, как себя поведет полиция. Другое дело, есть общее понимание того, что что-то делать нужно, если мы не хотим мириться с тем положением вещей, которое укоренилось в нашей стране, то надо выходить и на несогласованные акции. Другого способа что-то изменить нет.

– По вашему мнению, насколько имеет смысл такая форма протеста, как народный сход?

– Почему нет? Формы могут быть любые, и мы практиковали самые разные формы в тот момент, когда власти не согласовывали нам акции. А в последнее время это обычная практика Департамента общественной безопасности при правительстве Москвы, он постоянно нарушает закон, не согласовывая акции. У нас были и одиночные пикеты, и встречи с депутатами, сейчас уже и этой опции нет. Такая акция, как народный сход, имеет право на существование.

– Какова мера ответственности организаторов за людей, которые приходят на подобные акции?

– Сегодня все понимают, с чем имеют дело. Люди, которые приходят на протестные акции, осознают, куда они идут, и прекрасно понимают, какие последствия могут быть. Как правило, формальные организаторы тех акций, которые не были согласованы московскими властями, никого не призывают никуда приходить. Мы используем такую формулу: я в этот день буду там-то, а вы уж сами смотрите и думайте, стоит вам рисковать или нет. Она мне кажется наиболее предпочтительной, к ней невозможно придраться ни с юридической, ни с морально-нравственной точки зрения. И тут очень важно, чтобы сами организаторы всего этого мероприятия сами на что-то решались. Подавая сегодня заявку на согласованное мероприятие, организаторы должны понимать, на что они готовы пойти в случае несогласования этой акции, вероятность чего сегодня приближается к ста процентам.

​– Самыми массовыми акциями были те, чьи цели были ясны и конкретны. Люди вышли на улицу после нечестных выборов, на шествие против "закона подлецов" и войны на Украине. Акции антикризисные или антивоенные воспринимаются слишком общо…

– Я с вами согласен, это, пожалуй, слишком общо, но я еще раз повторю, это все имеет крайне опосредованное отношение к той ситуации, которая может реально возникнуть. Катализатором таких действительно массовых выходов на улицу, массовых публичных выступлений становились выборы, как это было во многих странах, или не выборы, как это было в Египте. Невозможно прогнозировать и предсказать! Думать про будущее надо, модели будущего выстраивать надо, а говорить сегодня, что через месяц вся Москва окажется на площади, – это глупо и безответственно.

– Насколько много людей готовы сегодня участвовать в акциях, понимая, что могут лишиться свободы или, как минимум, их могут привлечь за административное нарушение?

– Это та ситуация, когда опыт ничему не учит, а главное, ни на что не указывает. Сегодня нам кажется, что таких людей, готовых рисковать многим, единицы, а завтра на площади оказываются десятки и сотни тысяч. Так бывало много раз в самых разных странах мира. Однажды так будет и в России. Однажды все равно люди выйдут на улицу, когда огромное число людей поймет, что у них в руках нет другой возможности изменить ситуацию. Сегодня нет другой возможности.