Фридрих Горенштейн входит в литературу, и я хочу сказать читателю, что это — торжественный момент: мастера рождаются редко.
Ефим Эткинд 1979
Горенштейн несравним. Это большой мастер со своими взлетами, иногда …неудачами, неровный, мятущийся, мощный, воплощающий в своем поколении боль и силу великой русской прозаической традиции, которой он принадлежит неотрывно.
Вячеслав Иванов 1991
Этот удивительный, смешноватый и капризный Фриц Горенштейн угадал призвание своей жизни, став замечательно талантливым, плодовитым и щедрым на замыслы писателем.
Василий Аксенов 2002
В день смерти Горенштейна - он умер 2 марта 2002 года - я работал на «Немецкой волне», но позвонил в Прагу Петру Вайлю, с которым дружил, и попросил его, чтобы «Свобода» откликнулась на смерть писателя. Вайль предложил написать некролог мне самому и этот текст за полтора года до предложения сотрудничества стал моим дебютом на Радио Свобода.
Проект «Миры Горенштейна» на сайте «Свободы» мы открыли 24 января 2017 года. Показали мой фильм «Место Горенштейна», который ныне становится постоянной частью проекта. В посмертной истории книг Горенштейна постоянно происходят скромные, но важные события. Уже после запуска проекта «Миры Горенштейна» в издательстве АСТ в редакции Елены Шубиной вышла книга повестей Горенштейна «Улица Красных Зорь» с предисловием Дмитрия Быкова. Недавно в издательстве «Время» по идее Григория Никифоровича и с его сопроводительной статьей издана книга российских по месту действия повестей Горенштейна «Притча о богатом юноше», названная по одной из повестей. Три другие повести – «Куча», «Яков Каша» и «Последнее лето на Волге». В том же издательстве выходит с моим предисловием книга с двумя пьесами Горенштейна, «Детоубийца» и «Споры о Достоевском». Театр России уже обращался к «Детоубийце», а вот «Споры» не ставились никогда. Последней по времени театральной премьерой по Горенштейну в России была постановка Алексеем Крикливым в Омском театре его инсценировки по повести «Искупление».
Писатель, сценарист и драматург Фридрих Наумович Горенштейн прожил как минимум три очень разных жизни. «Как минимум три», потому то, что творцы несомненно проживают и множество жизней своих персонажей…
Горенштейн родился в Киеве 18 марта 1932 года. В 1935 году был арестован. В 1937 расстрелян в Магадане его отец, профессор экономики, мать умерла по дороге из эвакуации в 1943 году. Далее в течение короткого времени был детдом, затем отрочество и юность в Бердичеве у теток. В 1955 году Горенштейн закончил Днепропетровский горный институт. Работал в шахте, позднее на стройке в Киеве. С 20 лет писал прозу и предлагал ее с конца 1950-х в журналы и на киностудии, посылал, в частности, Илье Эренбургу и в редакцию журнала «Юность» при Валентине Катаеве. Но в печать не пробился, хотя его ранние вещи нашли уже и тогда в редакции «Юности» своих поклонников.
Путь в литературу (тогда советскую) для Горенштейна прервался, едва начавшись
Вторая жизнь началась для Горенштейна в 1962 году, когда он был принят в Москве вольнослушателем на Высшие сценарные курсы ГОСКИНО СССР. Это позволило ему оставить работу инженера, и хотя у Горенштейна не было стипендии, он быстро научился зарабатывать себе на жизнь литературным, точнее, сценарным трудом. За годы жизни в Москве с 1962 по 1980 даже стал известен и востребован как киносценарист. Среди его работ в этом качестве «Солярис» Андрея Тарковского, «Раба любви» Никиты Михалкова и «Седьмая пуля» Али Хамраева. Но мало кто знает, что монологи Андрея Рублева в фильме А. Тарковского, как и окончательный сценарий фильма А. Кончаловского «Первый учитель» также принадлежали перу Горенштейна. А вот путь в литературу (тогда советскую) для Горенштейна прервался, едва начавшись.
В 1964 году в журнале «Юность» был напечатал рассказ Горенштейна «Дом с башенкой». Этот дебют автора был замечен многими, о нем говорили, но рецензия появилась только одна – Аси Берзер в «Новом мире». Две цитаты из этой статьи прозорливой Берзер многое говорят о Горенштейне. «Наивное, детское (да и не только детское) цепляние за проблеск надежды и жестокое, безжалостное, немыслимое для детской души уничтожение этой надежды – вот что по существу составляет содержание рассказа “Дом с башенкой”». «Писатель отлично передает не чувство голода, а ощущение еды, столь характерное для голода и недоедания. ...Вот этого голодного вкуса сухой картошки, не пережив, не передашь никогда».
Больше до эмиграции в 1980 году в Берлин публикаций прозы Горенштейна в СССР не было, частично и потому, что после отказа «Нового мира» в 1965 году напечатать его повесть «Зима 53-го года", Горенштейн и сам перестал предлагать журналам свои сочинения. Писал в стол, создав в Москве несколько романов и повестей, а также две пьесы. Из эмиграции Горенштейн не вернулся.
Выезд на литературную стипендию в Западный Берлин стал для Горенштейна началом третьей жизни, жизни профессионального писателя, жизни, позволившей увидеть многое из написанного, наконец, напечатанным. Живя в Берлине, Горенштейн публиковался в зарубежных русскоязычных журналах «Континент», «Время и мы», «Синтаксис», «Страна и мир», «22», «Зеркало загадок» и др. Произведения Горенштейна переводились на французский, немецкий и другие языки. В парижских театрах в 1980-е годы шли инсценировки его прозы.
Горенштейн написал много книг, отличавшихся друг от друга по стилю и ритму, и трудно было поверить, что их написал один и тот же человек
В годы перестройки, с 1990-го, начались публикации и в СССР. Но Горенштейн до сих пор остается относительно редко упоминаемым в российской критике, и, как следствие, несоразмерно своему дарованию и мастерству, малоизвестным писателем, несмотря на признание значительности им написанного такими авторитетами разных лет, как Вячеслав Иванов, Юрий Трифонов, Ефим Эткинд, Симон Маркиш, Андрей Тарковский, Станислав Рассадин, Наталья Иванова.
Начиная с 2011 года после десятилетней паузы книги Горенштейна начали снова переиздаваться в России, появляются новые постановки по пьесам и прозе Горенштейна в российских театрах, вышло три экранизации прозы, две в Украине - «У реки», по рассказам «Старушки» и «Разговор» (режиссер Ева Нейман), «Дом с башенкой» по одноименному рассказу (режиссер Ева Нейман) и одна в России - «Искупление» по одноименной повести (режиссер Александр Прошкин).
Горенштейн, как и любой большой писатель, был сложным, но, самое главное, общечеловеческим художественным явлением
Горенштейн сочинил много книг, отличавшихся друг от друга по стилю и ритму, и трудно было поверить, что их написал один и тот же человек. Те немногие, кому писатель доверял читать свои неопубликованные произведения, поражались (и при первом знакомстве с сочинениями, и в дальнейшем) его дару видеть невидимое для других, пророческому дару. Живя при социализме, он описал многие подпольные тогда явления, которые спустя десятилетия в начале 90-х вышли на поверхность. Он не предсказывал их, а описывал в своих романах «Псалом» и «Место», предупреждал о их скором появлении, давая возможность подготовиться к переменам. Но… Эти пророчества и предупреждения не могли тогда дойти до читателя. Да и вряд ли они были бы в случае напечатания верно восприняты и поняты, ведь и его первым немногочисленным читателям, даже искушенным, таким, как например Бенедикт Сарнов, его образы, его характеры казались тогда плодом фантазии автора. А сегодня, читая эти произведения, можно поразиться зоркости творческого зрения Горенштейна в годы, когда советская литература его ровесников, рожденная периодом «оттепели», искала (и находила) «человеческое лицо» в царившем порядке.
Писатель русский по языку, на котором он творил, и в то же время в одном лице российский, украинский и еврейский писатель по темам, а также еще и философский и религиозный писатель по содержанию написанного, плюс к тому и исторический писатель в своих драмах о Петре Первом и Иване Грозном, Горенштейн, как и любой большой писатель, был сложным, но, самое главное, общечеловеческим художественным явлением.
Что есть биография писателя, как не история написания им своих вещей, история публикаций и их эха?Главными словами в описании истории публикаций произведений Фридриха Горенштейна в России должны быть слова - пауза и игнорирование. Впрочем, в такой судьбе важных сочинений Горенштейна нет, к сожалению, ничего исключительного, если взглянуть на биографии других больших русских писателей в сталинскую эпоху и в эпоху так называемой «оттепели». Достаточно вспомнить истории с романами Булгакова, Платонова, и последнюю по времени историю с романом Бориса Житкова «Виктор Вавич», который Горенштейн, кстати, очень высоко оценил. Все эти книги пришли к читателю спустя десятилетия после написания.
«Непроходимость», как выражались в советских редакциях, произведений Горенштейна объясняется прежде всего высочайшим уровнем правдивости им написанного, его безжалостным, агуманистским, библейским реализмом, противостоявшим внутренним установкам писателей-«шестидесятников», искавших «человеческое лицо» социализма. Тексты Горенштейна обжигают, притягивают и одновременно отталкивают, но от них невозможно оторваться. Это подтверждают отзывы недавно прочитавших Горенштейна современных молодых людей
«Дописательская» биография Горенштейна, то есть его биография до первой публикации в 1964 году, еще ждет своих исследователей. Известно о ней немногое, но она (например, круг чтения Горенштейна в Киеве) несомненно достойна изучения, так как в Москву из Киева 30-летний Горенштейн приехал в 1962 году во многом уже сформировавшимся автором. Если не считать участия писателя в 1979 году повестью «Ступени» в запрещенном и не вышедшим к советскому читателю альманахе «Метрополь», то пауза до следующей публикации после рассказа «Дом с башенкой» длилась 25 лет. За эти четверть века неизвестности Горенштейна выросло несколько поколений читателей, ничего о нем не знающих.
«Дописательский» 30-летний опыт жизни на Украине нашел позднее отражение во многих произведениях Горенштейна – «Искупление», «Бердичев», «Зима 53-го года», «Попутчики», «Место».
18 лет московской жизни также отразились в текстах («Маленький фруктовый садик», «Чок-чок», «Споры о Достоевском», «Искра», «Шампанское с желчью», «Ступени», есть московские сцены и в романах «Псалом» и «Место»), как и опыт поездок в «московские годы» по России. Один из немногочисленных исследователей творчества Горенштейна Григорий Никифорович предлагал издать российские (по месту действия, но, что еще важнее, все они - о русском характере) повести Горенштейна отдельной книгой. В такую книгу вошли бы «Яков Каша» (1981), «Куча» (1982), «Улица Красных зорь» (1985), «Притча о богатом юноше» и «Последнее лето на Волге» (1988).
Не зря Горенштейн покинул СССР - в Берлине ему хорошо работалось
С началом перестройки, как уже было отмечено выше, Горенштейном заинтересовались советские литературные журналы, где вышли некоторые его вещи или отрывки из больших произведений. В 1991-1992 годах вышел трехтомник с главными для самого автора сочинениями – написанным в 1967 году небольшим романом «Искупление, романами «Псалом (1975), «Место» (1976 - часть первая «Койко-место»; часть вторая «Место в обществе»; часть третья «Место среди жаждущих»; часть четвертая «Место среди служащих» (включает в себя эпилог «Место среди живущих») и пьесой «Бердичев» (1975). Но все эти большие, нарушавшие многие советские табу сочинения оказались непрочитанными по-настоящему тогдашней критикой и встретили скорее непонимание, но еще более невнимание, а то и отторжение на фоне бурного и часто мутного потока публикаций всего ранее недозволенного…
Горенштейн труден для осмысления литературоведением, и все же о его творчестве уже написано несколько диссертаций
Тем не менее, роман «Место» попал в 1991 году в шорт-лист первого русского Букера и был, по мнению Л. Лазарева, Б. Сарнова и многих других, лучшим романом, опубликованным в том году, но… Но жюри присудило премию роману Марка Харитонова «Линии судьбы, или Сундучок Милашевича». Потом в издательском интересе и внимании к Горенштейну наступила новая пауза - еще в 12 лет. После нее в 2002 году роман Горенштейна «Псалом» впервые вышел в России отдельной книгой. На этом прижизненные публикации в России закончились.
И все же не зря Горенштейн покинул СССР. В Берлине ему хорошо работалось. Здесь он написал, среди прочего, более 20 повестей, один оставшийся в рукописи роман «Веревочная книга», одну большую пьесу о Петре Первом и одну мега-пьесу об Иване Грозном «На крестцах» на более чем тысяча страниц…
Да и счастье держать в руках русскую книгу со своим сочинением он впервые испытал именно за границей, причем трижды. «Искупление» издал в 1984 году в США Игорь Ефимов, «Псалом» в 1986 году был издан в Мюнхене Борисом Хазановым, Кронидом Любарским и Сергеем Максудовым в издательстве «Страна и мир», а в 1988 году в Швейцарии в лозаннском издательстве L’age d’homme напечатали по-русски повесть «Попутчики», представившую на сравнительно небольшом литературном пространстве события голодомора, войны, нацистской оккупации и ГУЛАГа. Вскоре после смерти писателя в марте 2002 года в России вышла книга «Летит себе аэроплан» (кинороман о Марке Шагале) и сборник малой прозы «Шампанское с желчью», названный по написанному в 1986 году одноименному рассказу. Спустя еще 5 лет, в 2007 году, появилась небольшая книжка Горенштейна в серии «Проза еврейской жизни» в московском издательстве «Текст».
Но один из важнейших в творчестве Горенштейна роман «Место», например, не переиздавался с 1991 по 2012 годы. В 2016 году этот роман по причине спроса на книгу был вновь переиздан. Эта новая волна переизданий началась в 2012 году в издательстве «Азбука», где последовательно вышли четыре тома прозы Горенштейна, в которых были и некоторые впервые напечатанные в России вещи.
Далее, в 2014 году в издательстве «Сеанс» была издана книга кинопрозы Горенштейна «Раба любви», а следом появились две книги в издательстве НЛО - в 2015 году повесть «Дрезденские страсти» о международном конгрессе антисемитов в Дрездене в 1882 году и в 2016 году «На Крестцах - мега-драма об Иване Грозном. В 2014 году Горенштейном повторно (после постановок его пьесы о Петре Первом «Детоубийца» в начале 90-х) заинтересовался театр, и с 2014 года вышло уже четыре премьеры, а в кино, кроме этого, - три экранизации. Появляются и молодые читатели, открывающие для себя с удивлением, а подчас «с гибельным восторгом» книги Горенштейна. В социальной сети ВКонтнакте также образовалась «Группа ценителей творчества великого писателя Фридриха Горенштейна». Думаю, что есть еще и другие подобные форумы.
Читательский интерес растет, несмотря на то, что осмысление явления Горенштейна, его миров в критике явно отстает. Черпая из классической традиции Чехова, Толстого и Достоевского, Горенштейн не был схож ни с кем из современников в России. По мнению Натальи Ивановой, высказанному в одном интервью, он для нее - в одном ряду с таким мастерами зарубежной прозы, как Кафка, Камю, Сартр, Фолкнер, а в русской словесности может рассматриваться в связи с поэтиками Достоевского, Бердяева, Розанова, Пильняка, Замятина…
Горенштейн труден для осмысления литературоведением, и все же о его творчестве уже написано несколько диссертаций, и сейчас на подходе к защите еще три – две в Латвии и одна в Польше. В России творчеством Горенштейна занимаются филологи в Пермском и Томском университетах.
После смерти Горенштейна о нем вышли две книги. Очень разные. Первая «Я – писатель незаконный…», которую написала берлинский историк литературы Мина Полянская, ценна воспоминаниями автора о нескольких годах дружбы и сотрудничества с писателем в его последние годы жизни в Берлине. Вторая книга «Открытие Горенштейна» написана живущим в Сент-Луисе (США) ученым Григорием Никифоровичем. Она о содержании произведений Горенштейна и о творческой новизне написанного писателем. Об обеих книгах написал литературовед Борис Ланин.
За прошедшее время роман «Псалом» вышел в Бразилии на португальском, а в США в издательстве Колумбийского университета выходит по-английски «Искупление».
На русском многие книги Фридриха Горенштейна в электронном виде можно найти здесь. Читайте Горенштейна!
