Зрадофилами в Украине называют тех, кто спешит видеть измену во всем, что делает власть. Зрада значит измена, предательство. Зраднык, соответственно, изменник, предатель. Имеются в виду большие начальники, злонамеренно вредящие, мол, Украине в интересах России.

Украинская публика еще не вполне освоилась с этим словом. Многие считают, что зрадофилы и есть изменники, а не их обличители. Таково последствие того, что слово возникло не в гуще. Этим словом политизированные, но спокойные украинские патриоты обозначают тоже политизированных, тоже патриотов, но возбужденных и даже перевозбужденных. Зрадофилов можно с известной натяжкой уподобить журналистам, гордящимся своим назначением цепных псов демократии. Крик зрадофилов и в самом деле перекликается, а часто и совпадает с критическим гулом украинских СМИ. Над теми и другими уравновешенные люди подсмеиваются: "Найдем измену в любой победе!"

Зрадофилы были всегда и везде, и было их обычно много, чего нельзя сказать о зрадныках. Зрадныков, назначенных молвой, было намного больше, чем действительных. Обычно их выдумывают или больные на голову, коих предостаточно на трибунах, площадях и диванах, или политические деляги в борьбе за власть и, конечно, за лучшее будущее. С иными из них жизнь, бывает, играет довольно жестокие шутки. Зрадофил №1 в России 1917 года – он же и демократ №1: вождь кадетов и депутат Госдумы Павел Милюков. Россию облетели его слова о политике царского правительства: "Глупость или измена?" С упором на второе он произнес их с думской трибуны 1 ноября 1916 года. Эта речь – образец подлого популизма ради цели, которую кадеты искренне считали благородной и великой: свержение самодержавия и создание демократической республики. Обвинить верхушку страны в сознательной работе на злейшего внешнего врага во время войны с ним – это был беспроигрышный ход.

От царя избавились без особого труда, чтобы вскоре самим пасть жертвами большевиков. По свежим следам Октябрьского переворота в тайном письме для своих Милюков сказал, надо отдать ему должное, все, что от него требовалось в такую минуту: "Нравственная ответственность за совершившееся лежит на нас". Более того, он утяжелил свое раскаяние, как только мог: напомнил, что "твердое решение воспользоваться войною для производства переворота было принято нами вскоре после начала этой войны". И предрек: "История проклянет вождей наших так называемых пролетариев, но проклянет и нас, вызвавших бурю".

Послемилюковские зрадофилы набросились на большевиков, но тем упреки в их работе на немцев были как с гуся вода. Они, в свою очередь, не замедлили стать главными зрадофилами не только в стране, но и в мире. В предательстве всего и вся, рабочего класса – в первую очередь, они обвиняли всех, кого хотели, и даже кого не очень хотели: дети – отцов, отцы – детей, не говоря о женах и мужьях. В Киеве мишенями зрадофильства становились по очереди Центральная Рада, гетманат Скоропадского, Директория и далее по списку вплоть до министров уже советского украинского правительства.

В Советском Союзе воспитание населения в духе зрадофильства с самого начала стало важнейшим общегосударственным делом. Это, собственно, и было то, что называлось коммунистическим воспитанием. На экзаменах по истории КПСС мы должны были отвечать (желательно без запинки) на вопрос, с какими предателями пришлось бороться партии с ее первых дней. Тут и меньшевики, и эсэры, и отзовисты, и богоискатели, и европейские социал-демократы, и ренегат Каутский, и уклонисты (правые и левые), и троцкисты, и маршал Тито, и председатель Мао, и французские, венгерские, чехословацкие и несть им числа ревизионисты… В общем и целом и в конечном счете все они были повинны в измене делу рабочего класса и трудового крестьянства, как оно, это дело, трактовалось учением Карла Маркса – учением, по слову Ленина, всесильным, потому что верным.

В тридцатые годы такое воспитание дало миллионы доносов на врагов народа, вредителей, шпионов и диверсантов, прислужников империализма. Любопытно, однако, что в годы войны и после нее советское зрадофильство довольно вяло замечало власовцев, но не щадило бандеровцев: пусть те были гражданами других государств, все равно – предатели.

Нынешнее русское общественное зрадофильство коренным образом отличается от нынешнего же украинского. Оно, русское, не нападает на своих власть имущих как на изменников. Это важно подчеркнуть. Как и украинское, оно патриотическое, но верноподданническое, восходя отчасти к черной сотне. В ходу нет мнения, что Путин и его люди сознательно изменяют России, продавшись ну, хотя бы той же Украине или Штатам. На прицеле не президент с его правительством и Думой, а наоборот, их противники и недоброжелатели. Когда-то, по Салтыкову-Щедрину, "всей деревней сицилиста ловили", теперь устремляются в погоню за либерастом.

Анатолий Стреляный – писатель и публицист, ведущий программы Радио Свобода "Ваши письма"

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции​