Недавнее высказывание Владимира Путина относительно "свободы печати, которая ограничивает свободы окружающих, и поэтому должна быть законодательно ограничена", и особенно ссылка при этом на мнение Томаса Джефферсона возобновили в Соединенных Штатах обсуждение наследия одного из отцов-основателей нации. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Вашингтоне Сергей Данилочкин.
Сергей Данилочкин, Вашингтон:
Дебаты вокруг отношения к прессе третьего президента США и автора Декларации независимости - Томаса Джефферсона, наверное, не прекратятся никогда. Многие исследователи его наследия однозначно считают, что Джефферсон выступал против каких бы то ни было попыток ограничения принципа свободы печати и, соответственно, против попыток регламентировать деятельность прессы в демократическом обществе. Их оппоненты указывают на то, что американские газеты нередко и притом в достаточно уничижительной форме обрушивались на Джефферсона. Эта откровенная травля прессой американского политика, обличенного серьезнейшими полномочиями, по мнению этих людей, просто не могли не заставить его предпринять хоть какие-то шаги, чтобы отомстить обидчикам из числа журналистов и издателей и ограничить свободу их деятельности.
Обращение к работам Джефферсона или к истории США не дает доказательств справедливости этой теории. За разъяснениями мы обратились к Эйлеру Коутсу - бывшему сотруднику библиотеки Конгресса США и создателю крупнейшего сборника цитат Томаса Джефферсона, который доступен на Интернете и ныне передан под управление Университета Вирджинии, где находится центр по изучению наследия Джефферсона. В этот справочник скрупулезно включены цитаты о принципиальных мыслях великого американского мыслителя и политика из всех доступных ныне текстов.
Профессор Роберт Коутс, который помогал отцу в осуществлении этого гигантского проекта, заявил, что безоговорочно уверен в том, что Томас Джефферсон никогда не мог требовать наложить ограничения на деятельность средств массовой информации или ограничить принцип свободы выражения мысли.
Эйлер Коутс был в этом смысле более осторожен:
Эйлер Коутс:
Джефферсон не верил ни в какой вид абсолютной свободы. Однажды он сказал, что "свобода - это всякое беспрепятственное действие сообразно нашей воле; законная же свобода - это беспрепятственное действие в соответствии с нашей волей в пределах, очерченных вокруг нас равными правами других лиц". Таким образом, всегда существуют пределы. Тем не менее, Джефферсон сказал, что если бы ему пришлось выбирать между наличием прессы и правительства, он бы предпочел правительству прессу. Это - своего рода сравнение, которое он сделал, но при существовании правительства и прессы, он сделал множество заявлений, предполагающих определенное законное ограничение свободы печати. Например, в его проекте Конституции Вирджинии говорится, что "пресса должна быть свободной за исключением ложных фактов, злонамеренно публикуемых, чтобы либо нанести ущерб чьей-либо репутации (...), либо подвергнуть его наказанию суда". Таким образом, уже в этом содержится определенное ограничение.
Речь, однако, идет о том, что ограничение такого рода может быть расширено до такой степени, что превратится в реальное, противоречащее закону и здравому смыслу ограничение самого принципа свободы печати. Джефферсон говорил, что пресса должна быть свободной, за исключением лишь злонамеренной публикации ложных фактов с целью испортить репутацию человека или подвергнуть его преследованию в судебном порядке. В том смысле, в котором Джефферсон говорил об ограничении свободы печати, это абсолютно разумно и законно. Однако, необходимо проявлять особенную осторожность при установлении такого рода ограничений.
Не представляю, как можно решить проблему, ставя джефферсоновское ограничение свободы печати над самим принципом свободы выражения мысли. В другом случае Джефферсон говорил: "Поскольку никакая власть над свободой совести, свободой слова или свободой печати не была делегирована Конституцией Соединенным Штатам, но и не запрещена ею отдельным штатам, все законные полномочия в этих областях остаются и относятся к отдельным штатам или народу..." Таким образом, была провозглашена их воля сохранить за собой право определять, насколько может быть ограничена разнузданность высказываний и прессы без ограничения их полезной свободы, и какова должна быть степень терпимости к той брани и злоупотреблениям, неотделимым от их функционирования, в противоположность полному прекращению их деятельности.
Представляете, что это определение Джефферсон предлагал для Конституции США, вернее - для Билля о правах. Джефферсон говорил в этом документе об ограничении прав правительства США по отношению к прессе, но считал, что население само в праве устанавливать границы дозволенного прессе. И речь идет о том, что люди должны определить, насколько важна для них свобода печати со всеми возможными перегибами в осуществлении этого принципа, которые могут нанести ущерб отдельным лицам. То есть, согласно Джефферсону, люди должны определять границы дозволенного, но не убивать в корне саму полезную функцию прессы. Иными словами, должен быть установлен своего рода баланс между правами прессы и свободой выражения мыслей. Джефферсон считал, что люди имеют право устанавливать такого рода баланс.
Ограничения свободы печати, по Джефферсону, включают злонамеренное распространение ложных фактов, с целью подорвать добропорядочность гражданина или подвергнуть его судебному преследованию. Но если эта информация истинна, то даже если она и вредит человеку, попытка ограничить деятельность журналистов в этом случае была бы неоправданна. И об этом он говорил прямо, что в тех штатах, где не признаются доказательства справедливости опубликованных фактов с целью защиты журналистов, ограничения свободы печати там неоправданны.
Сергей Данилочкин:
Относительно зафиксированных историей отношений Томаса Джефферсона с американской печатью и возможным влиянием этого на его действия в качестве политика, Эйлер Коутс сказал.
Эйлер Коутс:
Джефферсон решил поставить над собой эксперимент и проверить справедливость и действенность своих мыслей о свободе печати. Вот что он писал: "Изначально я решился превратить самого себя в объект, на котором может быть проверена неспособность свободной прессы в такой стране, как наша, повредить тем, кто ведет себя честно и не участвует ни в каких интригах. При этом я признаю, что ограничение прессы необходимостью публикации только правдивой информации, как это делают сейчас наши законы, есть единственный способ сделать ее (печать) полезной. Но я полагал необходимым проверить сначала, что она не может представлять опасность".
Иными словами, он поставил над собой эксперимент, дав возможность прессе нападать на него, чтобы посмотреть, куда это может завести общество при отсутствии всяких законов, регламентирующих деятельность прессы. Но при этом он не говорил, что правительство никак не должно реагировать на разнузданность прессы. Думаю, что он доказал - к своему удовлетворению, что пресса может вести себя весьма оскорбительно - каковой она и была по отношению к нему, но при этом не уничтожить добропорядочного гражданина. Вот и сам он подавляющим большинством голосов был избран президентом на второй срок. Полагаю, что Джефферсон доказал, к своему удовлетворению, справедливость своего тезиса об отсутствии необходимости каких-либо ограничений свободы печати.
Сергей Данилочкин, Вашингтон:
Дебаты вокруг отношения к прессе третьего президента США и автора Декларации независимости - Томаса Джефферсона, наверное, не прекратятся никогда. Многие исследователи его наследия однозначно считают, что Джефферсон выступал против каких бы то ни было попыток ограничения принципа свободы печати и, соответственно, против попыток регламентировать деятельность прессы в демократическом обществе. Их оппоненты указывают на то, что американские газеты нередко и притом в достаточно уничижительной форме обрушивались на Джефферсона. Эта откровенная травля прессой американского политика, обличенного серьезнейшими полномочиями, по мнению этих людей, просто не могли не заставить его предпринять хоть какие-то шаги, чтобы отомстить обидчикам из числа журналистов и издателей и ограничить свободу их деятельности.
Обращение к работам Джефферсона или к истории США не дает доказательств справедливости этой теории. За разъяснениями мы обратились к Эйлеру Коутсу - бывшему сотруднику библиотеки Конгресса США и создателю крупнейшего сборника цитат Томаса Джефферсона, который доступен на Интернете и ныне передан под управление Университета Вирджинии, где находится центр по изучению наследия Джефферсона. В этот справочник скрупулезно включены цитаты о принципиальных мыслях великого американского мыслителя и политика из всех доступных ныне текстов.
Профессор Роберт Коутс, который помогал отцу в осуществлении этого гигантского проекта, заявил, что безоговорочно уверен в том, что Томас Джефферсон никогда не мог требовать наложить ограничения на деятельность средств массовой информации или ограничить принцип свободы выражения мысли.
Эйлер Коутс был в этом смысле более осторожен:
Эйлер Коутс:
Джефферсон не верил ни в какой вид абсолютной свободы. Однажды он сказал, что "свобода - это всякое беспрепятственное действие сообразно нашей воле; законная же свобода - это беспрепятственное действие в соответствии с нашей волей в пределах, очерченных вокруг нас равными правами других лиц". Таким образом, всегда существуют пределы. Тем не менее, Джефферсон сказал, что если бы ему пришлось выбирать между наличием прессы и правительства, он бы предпочел правительству прессу. Это - своего рода сравнение, которое он сделал, но при существовании правительства и прессы, он сделал множество заявлений, предполагающих определенное законное ограничение свободы печати. Например, в его проекте Конституции Вирджинии говорится, что "пресса должна быть свободной за исключением ложных фактов, злонамеренно публикуемых, чтобы либо нанести ущерб чьей-либо репутации (...), либо подвергнуть его наказанию суда". Таким образом, уже в этом содержится определенное ограничение.
Речь, однако, идет о том, что ограничение такого рода может быть расширено до такой степени, что превратится в реальное, противоречащее закону и здравому смыслу ограничение самого принципа свободы печати. Джефферсон говорил, что пресса должна быть свободной, за исключением лишь злонамеренной публикации ложных фактов с целью испортить репутацию человека или подвергнуть его преследованию в судебном порядке. В том смысле, в котором Джефферсон говорил об ограничении свободы печати, это абсолютно разумно и законно. Однако, необходимо проявлять особенную осторожность при установлении такого рода ограничений.
Не представляю, как можно решить проблему, ставя джефферсоновское ограничение свободы печати над самим принципом свободы выражения мысли. В другом случае Джефферсон говорил: "Поскольку никакая власть над свободой совести, свободой слова или свободой печати не была делегирована Конституцией Соединенным Штатам, но и не запрещена ею отдельным штатам, все законные полномочия в этих областях остаются и относятся к отдельным штатам или народу..." Таким образом, была провозглашена их воля сохранить за собой право определять, насколько может быть ограничена разнузданность высказываний и прессы без ограничения их полезной свободы, и какова должна быть степень терпимости к той брани и злоупотреблениям, неотделимым от их функционирования, в противоположность полному прекращению их деятельности.
Представляете, что это определение Джефферсон предлагал для Конституции США, вернее - для Билля о правах. Джефферсон говорил в этом документе об ограничении прав правительства США по отношению к прессе, но считал, что население само в праве устанавливать границы дозволенного прессе. И речь идет о том, что люди должны определить, насколько важна для них свобода печати со всеми возможными перегибами в осуществлении этого принципа, которые могут нанести ущерб отдельным лицам. То есть, согласно Джефферсону, люди должны определять границы дозволенного, но не убивать в корне саму полезную функцию прессы. Иными словами, должен быть установлен своего рода баланс между правами прессы и свободой выражения мыслей. Джефферсон считал, что люди имеют право устанавливать такого рода баланс.
Ограничения свободы печати, по Джефферсону, включают злонамеренное распространение ложных фактов, с целью подорвать добропорядочность гражданина или подвергнуть его судебному преследованию. Но если эта информация истинна, то даже если она и вредит человеку, попытка ограничить деятельность журналистов в этом случае была бы неоправданна. И об этом он говорил прямо, что в тех штатах, где не признаются доказательства справедливости опубликованных фактов с целью защиты журналистов, ограничения свободы печати там неоправданны.
Сергей Данилочкин:
Относительно зафиксированных историей отношений Томаса Джефферсона с американской печатью и возможным влиянием этого на его действия в качестве политика, Эйлер Коутс сказал.
Эйлер Коутс:
Джефферсон решил поставить над собой эксперимент и проверить справедливость и действенность своих мыслей о свободе печати. Вот что он писал: "Изначально я решился превратить самого себя в объект, на котором может быть проверена неспособность свободной прессы в такой стране, как наша, повредить тем, кто ведет себя честно и не участвует ни в каких интригах. При этом я признаю, что ограничение прессы необходимостью публикации только правдивой информации, как это делают сейчас наши законы, есть единственный способ сделать ее (печать) полезной. Но я полагал необходимым проверить сначала, что она не может представлять опасность".
Иными словами, он поставил над собой эксперимент, дав возможность прессе нападать на него, чтобы посмотреть, куда это может завести общество при отсутствии всяких законов, регламентирующих деятельность прессы. Но при этом он не говорил, что правительство никак не должно реагировать на разнузданность прессы. Думаю, что он доказал - к своему удовлетворению, что пресса может вести себя весьма оскорбительно - каковой она и была по отношению к нему, но при этом не уничтожить добропорядочного гражданина. Вот и сам он подавляющим большинством голосов был избран президентом на второй срок. Полагаю, что Джефферсон доказал, к своему удовлетворению, справедливость своего тезиса об отсутствии необходимости каких-либо ограничений свободы печати.