Музыканты рок-группы "Воскресение" объявили о проведении юбилейного концерта, посвященного 30-летию со времени создания коллектива. Он состоится 24 сентября в Москве.
Первые композиции "Воскресения", вошедшие затем в двойной магнитоальбом, были записаны бывшим лидером группы "Кузнецкий мост" Алексеем Романовым, участниками группы "Машина времени" Сергеем Кавагое и Евгением Маргулисом, к которым присоединился гитарист Алексей Макаревич. В 1983 году в соответствии с велениями советского времени лидер "Воскресения" Алексей Романов был посажен в тюрьму за частную предпринимательскую деятельность, к которой приравнивалось выступление с концертами. "Воскресение" возродилось в 1994 году. Сейчас в дискографии группы – 15 альбомов.
О творческом пути "Воскресения" - обозреватель РС, в свое время - основатель нижегородского рок-клуба Кирилл Кобрин и петербургский историк рок-музыки Андрей Бурлака.
Андрей Бурлака: Группа "Воскресение" родилась в результате "почкования" "Машины времени", которая в то время еще тоже была подпольной. Это случилось после их последней подпольной гастроли в Питере, когда их забрали в милицию. После этого была ссора, барабанщик Сережа Кавагое с Маргулисом ушли, сделали группу "Воскресение". История там забавная, потому что группа "Воскресение" существовала в Питере очень недолго, на протяжении 1977 года. Ее лидером был Юрий Ильченко, замечательный, талантливый музыкант, который недолго играл и в "Машине времени". Изначально Маргулис и Кавагое собирались с Ильченко группу делать, и он даже подарил им свое название. Но потом передумал ехать в Москву. Они стали искать, кто же будет с ними играть. Тут очень удачно нарисовался Леша Романов, который и стал главным, наверное, лицом этой группы. Хотя группа эта уникальная в том смысле, что в ней нет типичного для русского рока такого единоначалия, когда есть один автор, он же исполнитель, он же певец, он же фронтмен. В "Воскресение" всегда все были людьми творческими Романов, Андрей Сапунов и Женя Маргулис, и Костя Никольский. Кто-то играет сейчас, кто-то не играет в этой группе. Но, тем не менее, это такая уникальная кузница творческих кадров.
- Название группы претендует на некую философичность, двусмысленность. Тексты, которые писали участники этой группы, - они с отсылом к европейско-американским событиям 1960-1970 годов.
Кирилл Кобрин: Скорее 1960-х, нежели 1970-х. К ауре конца 1960-х годов, к хиппи, конечно же. Я всегда поражался такой чудовищной пропасти между слушанием, с одной стороны, "Машины времени" и "Воскресения", при всем, конечно, моем уважении к этим группам, и ленинградских групп "Аквариум", "Зоопарк". Для меня это было всегда два мира. С одной стороны, есть такие какие-то абстрактные слова, непонятно зачем произносящиеся, но при этом песни хорошие, но чаще всего в рок-н-ролле слова-то идиотские совершенно, поэтому так и должно быть. А с другой стороны, есть современники, но они живут в другом городе, которые создают действительно современное искусство. Вот для меня "Воскресение" никогда не было современным искусством.
Андрей Бурлака: Для меня как раз поэзия Алексея Романова – это, безусловно, поэзия. Она достаточно насыщена… Для меня, наверное, одна из лучших песен в истории так называемого русского рока - это песня "Научи меня жить, научи меня что-нибудь делать". Это просто потрясающее такое обращение к Господу Богу, которое я не встречал ни у Гребенщикова, ни у Шевчука. Для меня группа абсолютно адекватная. Это такой вневременной стиль. Ближайший западный аналог – это, наверное, "Crossby, Stills, Nash and Young", такая группа преимущественно акустическая, разноплановая в плане авторства песен. Не могу сказать, что это для меня не выглядит несовременно. Я многие группы 1980-х годов сегодня не могу слушать, но "Воскресение" – это одна из немногих русских групп, которые звучат у меня дома просто для удовольствия.
Кирилл Кобрин: Они, появившись, очень сильно соответствовали определенному периоду советской истории. Это вторая половина 1970-х и даже начало 1980-х, до самой смерти Брежнева. То, что было потом - это тот самый случай, когда люди практически не меняются. Они могут меняться с музыкальной точки зрения, потому что музыка меняется, меняются способы записи и так далее, но они как выросли годам 25-ти, так и остались 25-летними. С некоторой точки зрения это хорошо, с некоторой - плохо. Что касается музыки 1980-х, то она была такой просто для 19-летних, вполне благополучных молодых людей, если мы говорим о западной музыке. Естественно, она устарела, время прошло, эти люди выросли.
Андрей Бурлака: "Воскресение", с моей точки зрения, гораздо более музыкальная группа, чем "Машина времени". Скажем, мелодический язык Романова и Сапунова гораздо более сложен, изощрен, там очень сложная, достаточно интересная музыка. Мне пришлось как-то раз делать одну довольно серьезную работу с музыковедом и литературоведом, мы анализировали разные русские группы. Профессионалы подтвердили мои ощущения, что это достаточно интересно именно с музыкальной точки зрения.
Первые композиции "Воскресения", вошедшие затем в двойной магнитоальбом, были записаны бывшим лидером группы "Кузнецкий мост" Алексеем Романовым, участниками группы "Машина времени" Сергеем Кавагое и Евгением Маргулисом, к которым присоединился гитарист Алексей Макаревич. В 1983 году в соответствии с велениями советского времени лидер "Воскресения" Алексей Романов был посажен в тюрьму за частную предпринимательскую деятельность, к которой приравнивалось выступление с концертами. "Воскресение" возродилось в 1994 году. Сейчас в дискографии группы – 15 альбомов.
О творческом пути "Воскресения" - обозреватель РС, в свое время - основатель нижегородского рок-клуба Кирилл Кобрин и петербургский историк рок-музыки Андрей Бурлака.
Андрей Бурлака: Группа "Воскресение" родилась в результате "почкования" "Машины времени", которая в то время еще тоже была подпольной. Это случилось после их последней подпольной гастроли в Питере, когда их забрали в милицию. После этого была ссора, барабанщик Сережа Кавагое с Маргулисом ушли, сделали группу "Воскресение". История там забавная, потому что группа "Воскресение" существовала в Питере очень недолго, на протяжении 1977 года. Ее лидером был Юрий Ильченко, замечательный, талантливый музыкант, который недолго играл и в "Машине времени". Изначально Маргулис и Кавагое собирались с Ильченко группу делать, и он даже подарил им свое название. Но потом передумал ехать в Москву. Они стали искать, кто же будет с ними играть. Тут очень удачно нарисовался Леша Романов, который и стал главным, наверное, лицом этой группы. Хотя группа эта уникальная в том смысле, что в ней нет типичного для русского рока такого единоначалия, когда есть один автор, он же исполнитель, он же певец, он же фронтмен. В "Воскресение" всегда все были людьми творческими Романов, Андрей Сапунов и Женя Маргулис, и Костя Никольский. Кто-то играет сейчас, кто-то не играет в этой группе. Но, тем не менее, это такая уникальная кузница творческих кадров.
- Название группы претендует на некую философичность, двусмысленность. Тексты, которые писали участники этой группы, - они с отсылом к европейско-американским событиям 1960-1970 годов.
Кирилл Кобрин: Скорее 1960-х, нежели 1970-х. К ауре конца 1960-х годов, к хиппи, конечно же. Я всегда поражался такой чудовищной пропасти между слушанием, с одной стороны, "Машины времени" и "Воскресения", при всем, конечно, моем уважении к этим группам, и ленинградских групп "Аквариум", "Зоопарк". Для меня это было всегда два мира. С одной стороны, есть такие какие-то абстрактные слова, непонятно зачем произносящиеся, но при этом песни хорошие, но чаще всего в рок-н-ролле слова-то идиотские совершенно, поэтому так и должно быть. А с другой стороны, есть современники, но они живут в другом городе, которые создают действительно современное искусство. Вот для меня "Воскресение" никогда не было современным искусством.
Андрей Бурлака: Для меня как раз поэзия Алексея Романова – это, безусловно, поэзия. Она достаточно насыщена… Для меня, наверное, одна из лучших песен в истории так называемого русского рока - это песня "Научи меня жить, научи меня что-нибудь делать". Это просто потрясающее такое обращение к Господу Богу, которое я не встречал ни у Гребенщикова, ни у Шевчука. Для меня группа абсолютно адекватная. Это такой вневременной стиль. Ближайший западный аналог – это, наверное, "Crossby, Stills, Nash and Young", такая группа преимущественно акустическая, разноплановая в плане авторства песен. Не могу сказать, что это для меня не выглядит несовременно. Я многие группы 1980-х годов сегодня не могу слушать, но "Воскресение" – это одна из немногих русских групп, которые звучат у меня дома просто для удовольствия.
Кирилл Кобрин: Они, появившись, очень сильно соответствовали определенному периоду советской истории. Это вторая половина 1970-х и даже начало 1980-х, до самой смерти Брежнева. То, что было потом - это тот самый случай, когда люди практически не меняются. Они могут меняться с музыкальной точки зрения, потому что музыка меняется, меняются способы записи и так далее, но они как выросли годам 25-ти, так и остались 25-летними. С некоторой точки зрения это хорошо, с некоторой - плохо. Что касается музыки 1980-х, то она была такой просто для 19-летних, вполне благополучных молодых людей, если мы говорим о западной музыке. Естественно, она устарела, время прошло, эти люди выросли.
Андрей Бурлака: "Воскресение", с моей точки зрения, гораздо более музыкальная группа, чем "Машина времени". Скажем, мелодический язык Романова и Сапунова гораздо более сложен, изощрен, там очень сложная, достаточно интересная музыка. Мне пришлось как-то раз делать одну довольно серьезную работу с музыковедом и литературоведом, мы анализировали разные русские группы. Профессионалы подтвердили мои ощущения, что это достаточно интересно именно с музыкальной точки зрения.
