Почему преследование участников протестной акции на Болотной площади 6 мая оказалось таким масштабным? Какие задачи решает российская власть, организовавшая против гражданских активистов почти два десятка уголовных дел, доказательная база которых, по мнению многих экспертов, не выдерживает никакой критики? На эти вопросы РС отвечает заместитель главного редактора газеты «Коммерсант», политический комментатор Глеб Черкасов.
- Задача всего "болотного дела" - испугать тех, кто принимал участие в протестных акциях в течение минувшего года. Власть, заметьте, не предпринимала значительных усилий в борьбе против тех, кто устраивал каждое 31-е число акции на Триумфальной площади, потому что это почти всегда были одни и те же люди. А вот преследования тех, кто был на Болотной площади, схожи с тем, как «прессовали» нацболов в середине нулевых годов. Хочется надеяться, что таких больших сроков, как в деле Эдуарда Лимонова, к примеру, не будет, но происходящее вокруг «болотных сидельцев» похоже на акцию устрашения.
- Насколько эффективной с политической точки зрения оказалось использование механизмов судебной системы против активистов оппозиции?
- Пока непонятно. Ведь и после 6 мая оппозиция проводила достаточно многочисленные уличные акции. Когда говорят о Болотной площади, обычно имеют в виду события 6 мая, но ведь еще три дня после этого в «казаки-разбойники» играли по всей Москве, и это окончилось акцией "ОккупайАбай". И то, что сейчас протестное движение собирают меньше участников - прежде всего проблема лидеров этого движения, которые не могут ничего конструктивного предложить, а не проблема страха активной части общества перед репрессиями. Конечно, надо будет посмотреть на общественную реакцию, когда будет объявлено о том, что люди действительно сядут в тюрьму по связанным с 6 мая обвинениям. Но вот настоящая акция устрашения - это жестокость, которая проявляется к подозреваемым, которые испытывают проблемы со здоровьем. Один из обвиняемых, Владимир Акименков, теряет зрение. Его проще выпустить и дать ему вылечиться - но человека продолжают держать в тюрьме.
Хотя в этой жестокости властей нет однозначных «историй»: Александру Духанину, например, держат под домашним арестом. Это по нашим временам большое достижение, говорю это с горькой иронией! Еще одного человека отпустили из тюрьмы домой. Но в целом система работает так, как она привыкла. Нет никакого шанса на то, что будет проявлена какая-то мягкость к арестованным: если человек попал в тюрьму, то он должен выйти из нее как можно позже.
- У вас есть впечатления, что совокупность факторов - и преследования участников "болотного дела", и разлад в рядах лидеров оппозиции, дефицит предложить какие-то конструктивные идеи привели к тому, что массовое движение протеста сходит «на нет»?
- Я не стал бы пока делать столь далеко идущие выводы. "Болотное дело" пока еще никого не напугало,. Неспособность нынешних лидеров оппозиции сформулировать что-то, кроме «ну, давайте, мы еще раз сходим...» приведет к тому, что появятся новые лидеры, вырастут новые фигуры. Так всегда бывает. Я не думаю, что без исчезновения политических и социальных причин, вызвавших к жизни такое массовое протестное движение - по крайней мере, в Москве и других крупных городах - сам по себе протест куда-то денется.
- Причины не устранены, это верно, однако изменилась тактика и стратегия власти, которая серьезно отнеслась к этому движению протеста. Я выскажу предположение, что в ряды оппозиции инфильтрированы провокаторы спецслужб; прокремлевский Интернет ведет систематическую работу против оппозиционных настроений. В результате оппозиционная деятельность сдувается.
- Нет возможности это проверить. То, что каждый день на улицы не выходят многотысячные манифестации с требованием отставки всех и вся, это, наверное, хорошо. Значит, у нас нет такого накала страстей. Если говорить о результатах недавних выборов, в день единого голосования, на «протестные» регионы эти выборы не пришлись. А в двух городах с относительно высоким уровнем протестной активности просто была низкая явка. Безусловно, власть становится даже не то, что более жесткой - она становится динамичнее в своих действиях.
Но вместе с тем, гораздо больше бы вистов могла бы принести Кремлю, например, борьба с коррупцией. Возможно, последствия "дела Сердюкова" создадут больше проблем для протестного движения, чем силовые акции власти, направленные на устрашение оппозиции. Если будет проведено объективное разбирательство того, что происходило вокруг Минобороны - это станет доказательством существенной борьбы с коррупцией (даже несмотря на то, что в отставке Сердюкова, не исключено, большую роль сыграли не стремления коррупцию победить, а желание решить внутриклановые проблемы). А то, что люди не готовы каждые 5 минут собираться и тысячами и ходить по улицам, чтобы потом не слушать тех, кто выступает - потому что тем, кто выступает, сказать, как правило, нечего - это естественно. Когда появятся политики и появится программа, тогда эти формы протеста будут иметь какой-то смысл.
- Вы рискнете предположить, какого рода будут выноситься приговоры по «болотным» делам? Будут ли реальные тюремные сроки?
- Несколько человек, я думаю, получат реальные и очень серьезные, несопоставимые с тем, что произошло, тюремные сроки. К сожалению, это увеличит количество политзаключенных в России. И это очень плохо.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы «Время Свободы» читайте на странице «Подводим итоги с Андреем Шарым».
- Задача всего "болотного дела" - испугать тех, кто принимал участие в протестных акциях в течение минувшего года. Власть, заметьте, не предпринимала значительных усилий в борьбе против тех, кто устраивал каждое 31-е число акции на Триумфальной площади, потому что это почти всегда были одни и те же люди. А вот преследования тех, кто был на Болотной площади, схожи с тем, как «прессовали» нацболов в середине нулевых годов. Хочется надеяться, что таких больших сроков, как в деле Эдуарда Лимонова, к примеру, не будет, но происходящее вокруг «болотных сидельцев» похоже на акцию устрашения.
- Насколько эффективной с политической точки зрения оказалось использование механизмов судебной системы против активистов оппозиции?
- Пока непонятно. Ведь и после 6 мая оппозиция проводила достаточно многочисленные уличные акции. Когда говорят о Болотной площади, обычно имеют в виду события 6 мая, но ведь еще три дня после этого в «казаки-разбойники» играли по всей Москве, и это окончилось акцией "ОккупайАбай". И то, что сейчас протестное движение собирают меньше участников - прежде всего проблема лидеров этого движения, которые не могут ничего конструктивного предложить, а не проблема страха активной части общества перед репрессиями. Конечно, надо будет посмотреть на общественную реакцию, когда будет объявлено о том, что люди действительно сядут в тюрьму по связанным с 6 мая обвинениям. Но вот настоящая акция устрашения - это жестокость, которая проявляется к подозреваемым, которые испытывают проблемы со здоровьем. Один из обвиняемых, Владимир Акименков, теряет зрение. Его проще выпустить и дать ему вылечиться - но человека продолжают держать в тюрьме.
Хотя в этой жестокости властей нет однозначных «историй»: Александру Духанину, например, держат под домашним арестом. Это по нашим временам большое достижение, говорю это с горькой иронией! Еще одного человека отпустили из тюрьмы домой. Но в целом система работает так, как она привыкла. Нет никакого шанса на то, что будет проявлена какая-то мягкость к арестованным: если человек попал в тюрьму, то он должен выйти из нее как можно позже.
- У вас есть впечатления, что совокупность факторов - и преследования участников "болотного дела", и разлад в рядах лидеров оппозиции, дефицит предложить какие-то конструктивные идеи привели к тому, что массовое движение протеста сходит «на нет»?
- Я не стал бы пока делать столь далеко идущие выводы. "Болотное дело" пока еще никого не напугало,. Неспособность нынешних лидеров оппозиции сформулировать что-то, кроме «ну, давайте, мы еще раз сходим...» приведет к тому, что появятся новые лидеры, вырастут новые фигуры. Так всегда бывает. Я не думаю, что без исчезновения политических и социальных причин, вызвавших к жизни такое массовое протестное движение - по крайней мере, в Москве и других крупных городах - сам по себе протест куда-то денется.
- Причины не устранены, это верно, однако изменилась тактика и стратегия власти, которая серьезно отнеслась к этому движению протеста. Я выскажу предположение, что в ряды оппозиции инфильтрированы провокаторы спецслужб; прокремлевский Интернет ведет систематическую работу против оппозиционных настроений. В результате оппозиционная деятельность сдувается.
- Нет возможности это проверить. То, что каждый день на улицы не выходят многотысячные манифестации с требованием отставки всех и вся, это, наверное, хорошо. Значит, у нас нет такого накала страстей. Если говорить о результатах недавних выборов, в день единого голосования, на «протестные» регионы эти выборы не пришлись. А в двух городах с относительно высоким уровнем протестной активности просто была низкая явка. Безусловно, власть становится даже не то, что более жесткой - она становится динамичнее в своих действиях.
Но вместе с тем, гораздо больше бы вистов могла бы принести Кремлю, например, борьба с коррупцией. Возможно, последствия "дела Сердюкова" создадут больше проблем для протестного движения, чем силовые акции власти, направленные на устрашение оппозиции. Если будет проведено объективное разбирательство того, что происходило вокруг Минобороны - это станет доказательством существенной борьбы с коррупцией (даже несмотря на то, что в отставке Сердюкова, не исключено, большую роль сыграли не стремления коррупцию победить, а желание решить внутриклановые проблемы). А то, что люди не готовы каждые 5 минут собираться и тысячами и ходить по улицам, чтобы потом не слушать тех, кто выступает - потому что тем, кто выступает, сказать, как правило, нечего - это естественно. Когда появятся политики и появится программа, тогда эти формы протеста будут иметь какой-то смысл.
- Вы рискнете предположить, какого рода будут выноситься приговоры по «болотным» делам? Будут ли реальные тюремные сроки?
- Несколько человек, я думаю, получат реальные и очень серьезные, несопоставимые с тем, что произошло, тюремные сроки. К сожалению, это увеличит количество политзаключенных в России. И это очень плохо.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы «Время Свободы» читайте на странице «Подводим итоги с Андреем Шарым».
