Все разочарованы во всем – жители Запада в капитализме, рыночной экономике, Европейском Союзе, полезности для здоровья красного вина и шпината; жители России – в здоровье президента Путина, правительстве экс-президента Медведева, умении местных властей справляться со снежными завалами. Об обитателях Ближнего, Среднего и Дальнего Востока, а также Африки и Южной Америки говорить не буду, ибо не знаю. Но уверен, что они тоже разочарованы. Ничего святого.
Британская пресса рубежа ноября-декабря 2012 года добавляет к этому списку еще несколько объектов разочарования. К примеру, свободная пресса, важнейшее достижение демократии. К ней всегда было немало претензий, мол, и продажная она, и врет много, и лезет в личные дела граждан. С последним связан самый громкий скандал последних двух лет – я имею в виду прослушивание телефонов и взлом СМС-ящиков самых разнообразных людей, от несчастных обывателей, попавших в трагические обстоятельства, до публичных фигур, вроде актера Хью Гранта и писательницы Джоан Роулинг. Злодеем оказалась медиа-империя Руперта Мердока, владеющая несколькими британскими изданиями, в частности, некогда серьезной “Times” и знаменитым таблоидом “News of the World”. Скандал о вмешательстве папарацци в частную жизнь превратился в скандал о моральном состоянии британской политической, финансовой и медийной элиты, как только всплыли факты о теснейшей связи между Мердоком и его подручными с одной стороны, и главными политиками страны с другой. В итоге “News of the World”, воспетый некогда в знаменитом эссе Джорджа Оруэлла, вообще закрыли, нескольким медийным деятелям грозит тюрьма, а правящая коалиция тори и либерал-демократов создала специальную комиссию под руководством сэра Брайана Генри Левесона. Левесон обеспечил БиБиСи и другим телеканалам прирост аудитории, распорядившись транслировать слушания, так что публика могла насладиться видом знаменитостей, повествовавших о моральном ущербе, который они претерпели в результате действий ушлых журналистов. В конце концов, все разочаровались с Мердоке, в его деньгах, в его журналистах (и прессе вообще), в политиках. И вот теперь пришло время разочаровываться в самой комиссии Левесона и ее возможных рекомендациях.
Все началось еще в пятницу с автора книг про Гарри Поттера. Джоан Роулинг написала комментарий для “Guardian”. Роулинг разочарована правительством Дэвида Кэмерона, которое, создав комиссию Левесона, намеревалось выработать довольно жесткие регуляции для прессы, чтобы отвадить ее копаться в грязном белье и интимных имейлах сограждан. Комиссия отработала свое, потратив немало бюджетных средств, а вот о регуляциях пока не очень-то слышно. Джоан Роулинг недовольна:
Пребывая в длительных и тяжких раздумьях по поводу возможных последствий дачи показаний для моей собственной семьи, я, в конце концов, решила сделать это, так как следует предпринимать любые возможные попытки, чтобы обеспечить – в нынешних условиях - неприкосновенность частной жизни моих детей. И проиграла. И уже если я, человек, который может позволить себе нанять лучших адвокатов, не могу гарантировать приватную жизнь самых близких мне людей, то что говорить о семействах Даулеров, Маккенов, Уотсонов, как они могут оградить собственных детей, да и свое доброе имя тоже? Те, кто претерпели наихудшее, самое болезненное и наименее законное отношение к себе прессы, люди, которые попали в новости из-за ошибок журналистов, или в результате невыразимых личных трагедий, именно они в наименьшей степени могут защитить себя и ждать компенсации.
Небольшое пояснение. Роулинг перечисляет громкие уголовные дела последних лет: семейства Даулеров и Уотсонов пережили убийство дочерей, Маккены – похищение. В каждом из этих случаев британские таблоиды нарушили все моральные (и часто юридические) нормы.
В завершение статьи, которая называется «Чувствую себя одураченной и негодую по поводу реакции Дэвида Кэмерона на Левесона», Джоан Роулинг призывает-таки – несмотря на разочарование – премьер-министра поддержать выводы комиссии, а читателей “Guardian”– подписать петицию “Hacked Off”, содержащую то же требование.
Разочарование Роулинг разделяют и учащиеся Центра журналистики Университета Кента, созданного бывшим редактором газеты “The Scotsman” Тимом Лакхерстом. Если сам Лакхерст выступает против любого государственного регулирования прессы, то многие его студенты, наоборот, надеются, что трата государственных денег и общественного внимания на деятельность комиссии Левесона не будет напрасной. Уже в субботу в “Guardian” появилась статья Зое Уильямс о том, что думают будущие журналисты по поводу происходящего в медиа. Результаты ее разговоров со студентами Центра журналистики довольно забавные: почти все выражают чуть ли не отвращение к пронырливым таблоидам («Главное мое потрясение – от того, что подобное расследование не начато в 2006 году», - говорит 18-летний Алекс Норман), и, в то же время, признаются, что «желтая» и «полужелтая» пресса их вовсе не интересует, как, впрочем, и газеты вообще:
Никто из них не думает, что их друзья знают имя главреда таблоида “Sun”, или узнают на снимке Ребекку Брукс (главного обвиняемого в скандале вокруг News of the World – К.К.).Сесиль Сноубол оптимистична: «Один из моих друзей непременно почитает газету – если я ее принесу». Дэниел Лое возражает: «Никому из моих соседей по квартире такое в голову не придет».
Впрочем, будущие журналисты разочарованы не только реакцией правительства на выводы Левесона (не все, на самом деле; среди них есть и те, кто разделяет взгляды основателя Центра Тима Лакхерста), таблоидами и «бумажными» газетами как жанром. Почти все они, пишет Зое Уильямс, предпочли бы в будущем писать рецензии, аналитические статьи, заниматься выставками, музыкой, книгами, вообще всякими странными вещами, вести радиопрограммы и делать подкасты, но только не рассказывать о новостях. В свою очередь, автор статьи в “Guardian” разочарована этим.
Наконец, разочарование в прессе уикенда добралось и до самого святого – до выводов «британских ученых». В “Sunday Times” Доминик Лосон, начав с критики незадачливого правительства Кэмерона (кто его только не поносит сегодня?), позже переносит огонь на институцию с незабываемым названием Школа по изучению здоровья и сопутствующих проблем при Университете Шеффилда (учитывая тему одного из их исследований, о котором сейчас пойдет речь, не могу не вспомнить объявление на одном из ларьков в городе Нижний Новгород в середине 1990-х: «Водка и сопутствующие товары»). Лосона приводит в негодование намерение правительства поднять цены на минимальную единицу алкоголя (так называемый “unit”, о котором можно столь много почерпнуть в знаменитых дневниках Бриджит Джонс) до 45 пенсов. Кэмерон и его сподвижники борются с британским пьянством; оно, по мнению некоторых министров, в пятничные и субботние вечера превращает улицы островных городов в зрелище, достойное гравировального карандаша (или штихеля?) Уильяма Хогарта, автора незабываемой «Улицы джина». Выводы свои правительство основывает на исследованиях этой самой Школы по изучению здоровья и сопутствующих проблем, которая, как выяснилось, все напутала и ошиблась в цифрах. Незадача была признана Би-Би-Си (первой отрапортовавшей об открытии «британских ученых»), однако на курс Кэмерона это влияния не оказало. Результат таков: если минимальная цену на спиртоединицу поднимут до 45 пенсов, то даже в самом дешевом супермаркете будет уже не найти бутылку сухого дешевле 4 фунтов, банку самого скверного пива дешевле 90 пенсов, а (как ядовито отмечает Лосон, «для тех из вас, кто может быть в этом заинтересован») бутылку водки меньше, чем за 12 фунтов.
Атакуя одних британских ученых (и правительство), автор статьи в “Sunday Times” берет в союзники других, которые уверяют, что грядущие меры ударят по тем, кто пьет умеренно. Пьяницы же и алкоголики все равно будут пить столько, сколько они пьют сейчас. Или даже больше. В общем, как в том советском анекдоте восьмидесятых годов:
- Папа, папа, водка подорожала! Теперь ты будешь меньше пить?
- Нет, сынок, это вы с мамой теперь будете меньше есть.
Британская пресса рубежа ноября-декабря 2012 года добавляет к этому списку еще несколько объектов разочарования. К примеру, свободная пресса, важнейшее достижение демократии. К ней всегда было немало претензий, мол, и продажная она, и врет много, и лезет в личные дела граждан. С последним связан самый громкий скандал последних двух лет – я имею в виду прослушивание телефонов и взлом СМС-ящиков самых разнообразных людей, от несчастных обывателей, попавших в трагические обстоятельства, до публичных фигур, вроде актера Хью Гранта и писательницы Джоан Роулинг. Злодеем оказалась медиа-империя Руперта Мердока, владеющая несколькими британскими изданиями, в частности, некогда серьезной “Times” и знаменитым таблоидом “News of the World”. Скандал о вмешательстве папарацци в частную жизнь превратился в скандал о моральном состоянии британской политической, финансовой и медийной элиты, как только всплыли факты о теснейшей связи между Мердоком и его подручными с одной стороны, и главными политиками страны с другой. В итоге “News of the World”, воспетый некогда в знаменитом эссе Джорджа Оруэлла, вообще закрыли, нескольким медийным деятелям грозит тюрьма, а правящая коалиция тори и либерал-демократов создала специальную комиссию под руководством сэра Брайана Генри Левесона. Левесон обеспечил БиБиСи и другим телеканалам прирост аудитории, распорядившись транслировать слушания, так что публика могла насладиться видом знаменитостей, повествовавших о моральном ущербе, который они претерпели в результате действий ушлых журналистов. В конце концов, все разочаровались с Мердоке, в его деньгах, в его журналистах (и прессе вообще), в политиках. И вот теперь пришло время разочаровываться в самой комиссии Левесона и ее возможных рекомендациях.
Все началось еще в пятницу с автора книг про Гарри Поттера. Джоан Роулинг написала комментарий для “Guardian”. Роулинг разочарована правительством Дэвида Кэмерона, которое, создав комиссию Левесона, намеревалось выработать довольно жесткие регуляции для прессы, чтобы отвадить ее копаться в грязном белье и интимных имейлах сограждан. Комиссия отработала свое, потратив немало бюджетных средств, а вот о регуляциях пока не очень-то слышно. Джоан Роулинг недовольна:
Пребывая в длительных и тяжких раздумьях по поводу возможных последствий дачи показаний для моей собственной семьи, я, в конце концов, решила сделать это, так как следует предпринимать любые возможные попытки, чтобы обеспечить – в нынешних условиях - неприкосновенность частной жизни моих детей. И проиграла. И уже если я, человек, который может позволить себе нанять лучших адвокатов, не могу гарантировать приватную жизнь самых близких мне людей, то что говорить о семействах Даулеров, Маккенов, Уотсонов, как они могут оградить собственных детей, да и свое доброе имя тоже? Те, кто претерпели наихудшее, самое болезненное и наименее законное отношение к себе прессы, люди, которые попали в новости из-за ошибок журналистов, или в результате невыразимых личных трагедий, именно они в наименьшей степени могут защитить себя и ждать компенсации.
Небольшое пояснение. Роулинг перечисляет громкие уголовные дела последних лет: семейства Даулеров и Уотсонов пережили убийство дочерей, Маккены – похищение. В каждом из этих случаев британские таблоиды нарушили все моральные (и часто юридические) нормы.
В завершение статьи, которая называется «Чувствую себя одураченной и негодую по поводу реакции Дэвида Кэмерона на Левесона», Джоан Роулинг призывает-таки – несмотря на разочарование – премьер-министра поддержать выводы комиссии, а читателей “Guardian”– подписать петицию “Hacked Off”, содержащую то же требование.
Разочарование Роулинг разделяют и учащиеся Центра журналистики Университета Кента, созданного бывшим редактором газеты “The Scotsman” Тимом Лакхерстом. Если сам Лакхерст выступает против любого государственного регулирования прессы, то многие его студенты, наоборот, надеются, что трата государственных денег и общественного внимания на деятельность комиссии Левесона не будет напрасной. Уже в субботу в “Guardian” появилась статья Зое Уильямс о том, что думают будущие журналисты по поводу происходящего в медиа. Результаты ее разговоров со студентами Центра журналистики довольно забавные: почти все выражают чуть ли не отвращение к пронырливым таблоидам («Главное мое потрясение – от того, что подобное расследование не начато в 2006 году», - говорит 18-летний Алекс Норман), и, в то же время, признаются, что «желтая» и «полужелтая» пресса их вовсе не интересует, как, впрочем, и газеты вообще:
Никто из них не думает, что их друзья знают имя главреда таблоида “Sun”, или узнают на снимке Ребекку Брукс (главного обвиняемого в скандале вокруг News of the World – К.К.).Сесиль Сноубол оптимистична: «Один из моих друзей непременно почитает газету – если я ее принесу». Дэниел Лое возражает: «Никому из моих соседей по квартире такое в голову не придет».
Впрочем, будущие журналисты разочарованы не только реакцией правительства на выводы Левесона (не все, на самом деле; среди них есть и те, кто разделяет взгляды основателя Центра Тима Лакхерста), таблоидами и «бумажными» газетами как жанром. Почти все они, пишет Зое Уильямс, предпочли бы в будущем писать рецензии, аналитические статьи, заниматься выставками, музыкой, книгами, вообще всякими странными вещами, вести радиопрограммы и делать подкасты, но только не рассказывать о новостях. В свою очередь, автор статьи в “Guardian” разочарована этим.
Наконец, разочарование в прессе уикенда добралось и до самого святого – до выводов «британских ученых». В “Sunday Times” Доминик Лосон, начав с критики незадачливого правительства Кэмерона (кто его только не поносит сегодня?), позже переносит огонь на институцию с незабываемым названием Школа по изучению здоровья и сопутствующих проблем при Университете Шеффилда (учитывая тему одного из их исследований, о котором сейчас пойдет речь, не могу не вспомнить объявление на одном из ларьков в городе Нижний Новгород в середине 1990-х: «Водка и сопутствующие товары»). Лосона приводит в негодование намерение правительства поднять цены на минимальную единицу алкоголя (так называемый “unit”, о котором можно столь много почерпнуть в знаменитых дневниках Бриджит Джонс) до 45 пенсов. Кэмерон и его сподвижники борются с британским пьянством; оно, по мнению некоторых министров, в пятничные и субботние вечера превращает улицы островных городов в зрелище, достойное гравировального карандаша (или штихеля?) Уильяма Хогарта, автора незабываемой «Улицы джина». Выводы свои правительство основывает на исследованиях этой самой Школы по изучению здоровья и сопутствующих проблем, которая, как выяснилось, все напутала и ошиблась в цифрах. Незадача была признана Би-Би-Си (первой отрапортовавшей об открытии «британских ученых»), однако на курс Кэмерона это влияния не оказало. Результат таков: если минимальная цену на спиртоединицу поднимут до 45 пенсов, то даже в самом дешевом супермаркете будет уже не найти бутылку сухого дешевле 4 фунтов, банку самого скверного пива дешевле 90 пенсов, а (как ядовито отмечает Лосон, «для тех из вас, кто может быть в этом заинтересован») бутылку водки меньше, чем за 12 фунтов.
Атакуя одних британских ученых (и правительство), автор статьи в “Sunday Times” берет в союзники других, которые уверяют, что грядущие меры ударят по тем, кто пьет умеренно. Пьяницы же и алкоголики все равно будут пить столько, сколько они пьют сейчас. Или даже больше. В общем, как в том советском анекдоте восьмидесятых годов:
- Папа, папа, водка подорожала! Теперь ты будешь меньше пить?
- Нет, сынок, это вы с мамой теперь будете меньше есть.
