Ровно год назад вступил в силу закон об НКО, или, как его еще зачастую называют, закон об "иностранных агентах". Согласно этому документу, любая НКО, финансируемая из-за рубежа и участвующая в политической деятельности, в обязательном порядке должна состоять в реестре некоммерческих организаций, выполняющих функции "иностранного агента".

Кто выиграл и кто проиграл за год существования этого законодательного акта? С таким вопросом Радио Свобода обратилось к одному из руководителей движения в защиту прав избирателей "Голос" Григорию Мельконьянцу:

– От этого закона проиграли все. Власть проиграла, наверное, в большей степени, потому что она показала, каким образом она строит свою политику относительно некоммерческого сектора, то есть достаточно враждебную политику, стараясь подавлять любую независимую инициативу. И вот эти широкомасштабные проверки, которые были устроены прокуратурой, и активность Министерства юстиции по отношению, в частности, к "Голосу", и вообще в целом высказывания наших силовых структур и политических деятелей показывают, что они не до конца понимают, что из себя представляет гражданское общество, гражданский сектор. Они не видят в этом секторе своих помощников и благодетелей в нашей стране, а, наоборот, видят в гражданском секторе врагов, наймитов, что не соответствует действительности. Общество, представители наших западных партнеров, других стран видят это совершенно неадекватное отношение к некоммерческому сектору – и репутация власти в этой сфере, на мой взгляд, подорвана.

С другой стороны, некоммерческий сектор от этого очень серьезно пострадал тоже, потому что, во-первых, у некоммерческих организаций резко сократилось иностранное финансирование, репутация у некоммерческих организаций в глазах граждан начала тоже ухудшаться, потому что власть использовала этот термин "иностранный агент" и постоянную риторику, что они кем-то проплачены, действуют в чужих интересах. Социологические исследования показывают, что некоммерческим организациям сложнее сейчас взаимодействовать с властью и с гражданами. Что касается в целом результатов действия этого закона, то мы видим, что власть от этого не выиграла в том плане, что ни одна вменяемая организация в этот реестр не попала. Одна лишь организация была туда включена, о которой никто не знает. Я думаю, это было сделано для галочки, что хоть один кто-то в этом реестре"иностранных агентов" существует, что все было не зря. Но по факту ни одна из вменяемых организаций в этом реестре не находится, соответственно, "иностранным агентом" не является.

– Год назад этот закон казался абсурдным. Тем не менее мы помним, как выселяли движение "За права человека", мы помним то, что было с "Голосом". То есть власть действует по принципу "абсурд воплотим в жизнь"?

– Власть не хочет признавать своих ошибок. Явно при принятии этого закона была совершена большая ошибка, что все без разбора было названо политической деятельностью, любое финансирование, не важно, получено оно организацией или не получено. Так, например, было в случае ассоциации "Голос", когда деньги получены так и не были, но все равно организация была обвинена в получении иностранных денег. Это все настолько абсурдно, когда власть не готова признать, что она совершила ошибку. Поэтому всеми способами она предпринимает попытки убедить всех, что "мы были правы – есть такие организации и нужно их продолжать прессинговать". В частности, это отношение высших чиновников к НКО видно в докладе прокурора перед Федеральным собранием. Факты же говорят о другом. Но это показывает, что им нечего по сути предъявить некоммерческим организациям.

– Можно ли сказать, что сейчас власть успокоилась немножко по поводу "иностранных агентов", понимая, что желаемого эффекта все равно достичь не удастся?

– На волне пиара, которую власть подняла в период принятия этого закона, можно создавать какие-то поводы, называть имена некоммерческих организаций, которые не нравятся. Но долго это продолжаться не будет, потому что по факту предъявить этим организациям нечего. То есть они вполне себе честные, порядочные организации, которые преследуют сугубо внутрироссийские интересы. И если бы можно было что-то конкретно организациям предъявить, давно бы уже все это показали и предъявили. Но проверили тщательно все, всех, кого только возможно, и никого не нашли. Поэтому я думаю, что будут предприниматься попытки и дальше показать, что они были правы – с помощью различных проверок, принуждений к каким-либо шагам и действиям. Никто не отменял те представления и предостережения, которые выносила прокуратура по итогам летних проверок.

По сути, организации, которые получили эти документы, обязаны принять те или иные решения. Соответственно, прокуратура должна проверить, выполнили ли предписания некоммерческие организации или не выполнили. Пока еще этой второй волны проверок, которую все ожидают, нет. Но никто не исключает, что после очередного совещания наверху такая волна опять начнется, и тут уже мало не покажется. Потому что уже эти органы будут вынуждены принимать более серьезные меры: организации не включились в реестр, у них были предписания, значит, они проигнорировали их, соответственно, дальше административное или уголовное преследование. Единственная пока надежда – это рассмотрение "дела НКО" в Европейском суде по правам человека и в Конституционном суде пройдет в более ускоренном, приоритетном порядке и суды нивелируют эти поправки своими решениями в части, что они противоречат международным нормам, под которыми подписалась наша страна, и противоречат, в частности, Конституции нашей страны. Это должно быть отражено вот в этих решениях судов.