В Киев депортирован корреспондент украинского телеканала "2+2" Евгений Агарков. Он приехал в Россию, чтобы освещать дело украинской летчицы Надежды Савченко, которую содержат под арестом в Воронежском СИЗО. Агаркова задержали в гостинице, и 18 июля суд в Воронеже признал его виновным в нарушении правил пребывания иностранцев на территории России, поскольку он занимался профессиональной деятельностью без разрешения.
Представитель ОБСЕ по свободе СМИ Дунья Миятович призывала российские власти немедленно освободить Агаркова и «воздержаться в будущем от подобных непропорционально ограничительных мер. Это решение чрезмерно и по существу запрещает журналисту работать. Аккредитация не должна быть разрешением на работу, с тем чтобы ее неполучение не запрещало журналисту выполнять его профессиональные обязанности», – говорилось в ее заявлении. Российские власти проигнорировали это обращение, и репортер 10 дней провел в специальном учреждении для иностранцев под Воронежем.
Евгений Агарков рассказал Радио Свобода о своих злоключениях.
– Я слышал две версии, объясняющие ваше задержание. Первая: что это месть за то, что вы передали письмо Надежды Савченко и тем самым нарушили их сценарий. И вторая: что это месть за изгнание российских тележурналистов из Украины. Какая из этих версий, на ваш взгляд, верна или, может быть, обе ошибочны?
Как сказал Марк Фейгин, это было чисто политическое решение для того, чтобы продемонстрировать украинским журналистам, что с ними будет, если они приедут освещать процесс Савченко
– Версия о том, что российских журналистов изгоняют с территории Украины, не является правдивой. Да, действительно, были пару запретов, но так, как меня, пока еще никто никого не выгонял. Выгоняли из зоны проведения антитеррористической операции, потому что это в Украине единственная зона, которая сейчас требует аккредитации всех журналистов только ради того, чтобы сохранить их жизни. То, что мы передали письмо: во-первых, никто письмо не передал, мы лично с Надеждой Савченко не виделись. Адвокат Марк Фейгин с помощниками передали Надежде Савченко сообщение от матери. В ответ Надежда Савченко передала через адвокатов украинскому консулу Геннадию Брескаленко объяснения о том, как она пересекала границу Украины с Россией. Поэтому, мне кажется, версия про письмо ошибочная. Что же касается выдворения российских журналистов: я знаю, была пара запретов въезда, но это было на территории аэропорта, их просто не впустили. Такие случаи бывают и с другими российскими гражданами. Все мы понимаем, что сейчас накаленная ситуация, с этим стоит смириться.
– Правда, что за вами следили от самой границы, уже знали, кто вы и куда едете?
– Приключения начались еще в аэропорту, когда мы собирались только вылетать, садились на самолет. Мы вылетали с Верой Савченко, сестрой Надежды. Так случилось, что нам стало известно, что ее в аэропорту уже ждут. Поэтому ей категорически запретили лететь. Когда мы в Воронеже поселялись в гостиницу с пафосным названием "Италия" (Италию там ничего не напоминает), женщина на рецепции нас спросила: "А с вами должна была быть еще госпожа Савченко?" Так что нас уже ждали. На второй день за нами следили машины, в основном это были "Лады" и "Форды", которые, не скрываясь, ездили за нашим такси или за нами в автомобиле консула. Мы поняли, что у моей коллеги прослушивался телефон. Слежка началась на второй день и последующие дни проходила. Пока был консул, поскольку у него неприкосновенная машина, мы находились в безопасности. Как только консул в пятницу утром уехал из Воронежа, все и случилось.
– Вы хотели освещать процесс по делу Надежды Савченко?
– Мы не были на суде. Мы приехали в первую очередь поддержать Надежду, пообщаться с консулом, пообщаться с адвокатом, передать через адвоката сообщение от матери. Мать очень переживала и слезно просила передать письмо.
– Вас схватили прямо в гостинце?
– Это случилось в пятницу утром. Мы собирались принести Надежде передачку, потому что вышли адвокаты, попросили, чтобы мы ей передали молока, сигарет, овсяного печенья. Они сказали, что сама Надежда смеялась над этой просьбой, но тем не менее мы хотели ее исполнить. Шли на завтрак и потом собирались ехать к Надежде. Моя подруга пошла немного раньше, я спустился через 10 минут. Внизу стояли трое мужчин, которые сразу, увидев меня, подошли ко мне, предъявили удостоверение УФМС и сказали, что им надо задать мне несколько вопросов. Я спросил, в чем причина, они сказали, что это обычная процедура для иностранных граждан, им надо проверить документы. Они соврали мне о том, что мне надо с ними проехать в офис и проверить на подлинность миграционную карту. Я подозреваю, что это было сделано для того, чтобы я без сопротивления выехал с ними. Они меня посадили в машину и отвезли в офис ФМС на улице Невского.
– Они вас обвинили в том, что вы не оформили аккредитацию. Почему у вас ее не было?
– Да, действительно, они мне продемонстрировали сюжет программы ТСН канала "1+1", который вышел во вторник, и сказали: "Вы работали без аккредитации". В принципе я с этим согласен, вопросов нет. Наш официально аккредитованный журналист канала "1+1" Маргарита Сытник, которая работает в Москве, в тот день собиралась ехать в Воронеж. Но умерла Валерия Новодворская и случилась трагедия в московском метро. Стало понятно, что Рите придется остаться и освещать трагедию и прощание с Новодворской. Поэтому в считаные минуты было решено поехать нам и поддержать Надежду, хотя бы быть в курсе того, что там происходит.
– Самое неожиданное в вашей истории – это не задержание, а приговор – 10 суток заключения. Как вы полагаете, это спонтанно родившаяся инициатива местных властей или приговор был спущен из Москвы?
– Не буду гадать, что откуда спущено. Но все мы прекрасно понимаем: если за нами был хвост, это не ФМС следило. Один из фэмээсников, который приезжал ко мне в изолятор, намекнул: ты же понимаешь, что не обошлось без спецслужбы. Как сказал адвокат Марк Фейгин, это было чисто политическое решение для того, чтобы продемонстрировать украинским журналистам, что с ними будет, если они приедут освещать процесс Савченко.
– Где вас содержали и в каких условиях?
Так, как меня, пока еще никто никого не выгонял
– В изоляторе для временного содержания иностранных граждан – это поселок Елизаветовка Павловского района, 160 километров от Воронежа. Это бывший туберкулезный диспансер. Меня, конечно, пытались убедить, что там сделали дезинфекцию и ремонт после этого. Но, сами понимаете, все равно тревога по поводу здоровья присутствует. Комната приблизительно 20 квадратных метров, в коричнево-желтых тонах, шесть койко-мест, две двухъярусные кровати, стол, две табуретки, одна тумбочка на всех. Стальные двери, глазок как в СИЗО, решетка на окнах. Для того, чтобы выйти в туалет, умыться, надо стучать в дверь, приходит администратор, отводит тебя и заводит обратно. В принципе это не СИЗО, режима такого, как в СИЗО, там нет. Есть охрана – двое полицейских, но их услугами никто не пользовался, потому что все иностранные граждане вели себя примерно. Сотрудники обращались со всеми достаточно хорошо. Сотрудники там действительно хорошие. Начальник этого заведения тоже достаточно приятный мужчина, мы с ним сразу нашли общий язык. Кормили тоже неплохо. Борщи, супы, иногда с мясом, вполне вкусные, макароны с котлетой, плов иногда был.
– Вы сказали, что камера на шесть койко-мест. Значит, с вами было пятеро заключенных?
– Нет, меня держали одного. Причем, как я понял в конце, это была принципиальная позиция. Ко мне просился переселиться парень, его не переселили в мою комнату, зато разрешили переселиться в другую.
– Но все-таки возможность общаться с другими заключенными у вас была?
– Да, иногда на прогулке. В прогулочной комнате могло находиться несколько человек, там я познакомился с гражданами Украины, Нигерии, Грузии и других государств.
– А консула к вам пускали?
– Первый раз консула ко мне не пустили – это было в первую субботу, когда меня привезли туда. А в конце, когда вступило в силу постановление суда, консула пустили, он приехал ко мне, мы достаточно долго общались. Также он занимался украинскими гражданами, которые там находятся, поскольку они там сидят около пяти месяцев, а кто-то даже больше.
– Вас выпустили и депортировали сразу?
– Процедура максимально была ускорена. Консул писал ноты в МИД России, Марк Фейгин мне подсказал, какие заявления нужно написать для того, чтобы ускорить процедуру. И если бы мы всего этого не сделали, то я бы там провел еще неделю, поскольку суд еще бы ждал корреспонденции, которая могла бы дойти из почтовых ящиков, они ждут около семи дней и потом начинают готовить документы на выдворение.
– Евгений, какое у вас ощущение от этой истории, какие выводы вы для себя сделали?
– Во-первых, не стоит ездить без аккредитации. Во-вторых, не стоит поселяться в гостиницах, которые могут слить информацию о вас. По поводу эмоций у меня неоднозначное ощущение. Для меня это был новый опыт. У меня сейчас не депрессия, но угнетенное такое состояние. Я даже похудел на 4 килограмма, несмотря на то что кормили неплохо. Какой-то уровень стресса, который повлиял на меня немножечко.
– Когда мы рассказывали о вашем задержании, комментаторы из России на нашем сайте и в социальных сетях писали: какая чепуха, на самом деле к россиянам сейчас на Украине относятся в сто раз хуже. Что бы вы сказали этим людям, которые так скептически относятся к вашей истории?
– Я бы посоветовал им съездить во Львов. Все говорят: там бандеровцы. Приезжайте. Я же поехал в Россию, убедился, что там нет таких "москалей", как говорят, там все люди адекватны. Если человек имеет мозги в голове, он обязательно тебя выслушает и правильно поймет. Приезжайте в Украину, убедитесь сами, что здесь все о’кей. Когда вас спросят, зачем вы приехали, скажите, что приехали убедиться в дружелюбности на самом деле братской страны. Потому что ни одни страны так друг друга не понимают. И язык у нас одинаковый.
