Писатель Владимир Войнович обратился с открытым письмом к президенту России Владимиру Путину:
"Если молодая украинская героиня Надежда Савченко умрет в российской тюрьме от голода, это, может быть, никак не оскорбит чувства вашего электората. Но вам следует подумать о том, какое впечатление это произведет на мировое общественное мнение. Вполне возможно и легко предсказуемо, что оно отреагирует на это даже острее, чем на присоединение Крыма и войну в Донбассе, – пишет Войнович. – Люди так устроены, что иногда смерть одного человека потрясает их больше, чем гибель сотен на поле боя. Отношение к вам за пределами нашей страны и сейчас незавидное, но после смерти Савченко вам лучше будет не появляться в столицах западных государств".
Писатель предупреждает о том, что имя Савченко станет нарицательным. О ней будут слагать легенды, писать книги, снимать фильмы и называть ее именем улицы и площади. Войнович предлагает президенту России не позорить себя и Россию и не допустить гибели отважной женщины. Вот что Владимир Войнович рассказал в интервью Радио Свобода:
– Это письмо посвящено издевательству над этой героической женщиной – Надеждой Савченко. Я слежу за тем, что происходит. И в конце концов дошло до точки, которую Толстой называл: "Не могу молчать". Вот я тоже не смог смолчать.
– Какие вы предлагаете шаги, может быть, даете президенту шанс спасти лицо?
– Я считаю, что поскольку все дело против нее не стоит выеденного яйца, все это – абсурдные обвинения, то она должна быть освобождена, и не по суду, а даже без суда, потому что нет причин для ее уголовного преследования. Поэтому ее освобождение, мне кажется, должно быть без всяких условий. И только этим президент может спасти и свое лицо, и лицо России, и российского правосудия. Это все настолько шито белыми нитками, насколько возмутительно… и она подчеркивает это своей стойкостью. Если бы те же обвинения были против нее, а она оказалась бы слабым человеком, признала бы все, расплакалась, покаялась, она бы заслуживала жалости, но эта ситуация не казалась бы столь возмутительной. А сейчас она просто задевает, мне кажется, чувства очень многих людей, которые обращают на это дело внимание.
– Ведь счет пошел уже на часы, даже не на дни, потому что могут произойти необратимые изменения в организме Надежды. Владимир Николаевич, надо ли объединить усилия российского и украинского гражданского общества, чтобы оказать давление на тюремщиков?
– Безусловно, надо. Не надо ослаблять это давление, надо его наращивать. Но я все-таки хочу обратиться к властям. Я считаю, что ждать от них милосердия или справедливости не приходится. Но они могли бы, по крайней мере, понять, как они даже одним этим делом подрывают репутацию страны. Мне это очень напоминает диссидентские дела. Ведь Советский Союз лишился своего престижа в значительной степени потому, что грубо нарушал права человека, осуществлял расправы над инакомыслящими. И сейчас то, что происходит с Савченко, напоминает нам самые худшие примеры из советского прошлого. Я говорю не о справедливости, не о милосердии, но хотя надо бы о здравомыслии подумать.
– Владимир Николаевич, почему так деградировали институты российского гражданского общества: нет ни комиссии по помилованиям, ни по реабилитации репрессированных, которые были тогда, когда вы вернулись на родину? Все сейчас опять в руках одного вождя, "нацлидера", назовем его так.
– Потому что эти институты предусмотрительно постепенно ликвидировались, как только Путин пришел к власти. По-моему, это было одно из первых его деяний – упразднение Комиссии по правам человека. И всякие другие правозащитные органы как-то ужимались, их деятельность ограничивалась. Их объявили "иностранными агентами". Например общество "Мемориал". Защитная оболочка вокруг неправовых дел постепенно убиралась, сейчас ее нет, и все зависит от воли одного человека. А этот человек, как мы видим, не очень торопится.
– Владимир Николаевич, вы связываете какие-либо надежды с массовым антивоенным маршем в воскресенье? Сможет ли он привлечь внимание к судьбам политзаключенных?
– Ну, какое-то внимание, наверное, он сможет привлечь. Я сам в марше участвовать не буду по физическим причинам, а не по каким-то другим. Я плохо хожу, мои ноги сейчас непригодны для марша. Поэтому я не могу никого призывать к тому, чего я сам не делаю. Но марши привлекают внимание, и этого внимания тем больше, чем многочисленнее марши. Но одиночные пикеты тоже привлекают внимание. Всякие действия привлекают внимание, когда они существуют.
В среду, 25 февраля, Мосгорсуд признал законным решение Басманного суда Москвы о продлении срока ареста украинской военнослужащей Надежде Савченко до 13 мая. С 13 декабря прошлого года Надежда Савченко держит голодовку. Врачи наблюдают у нее нарушение работы некоторых внутренних органов. Сама обвиняемая на слушаниях в среду заявила, что может не дожить до следующего суда.
