Шенгенское соглашение под угрозой, если Евросоюз не договорится о согласованной миграционной политике и распределении нынешней небывалой волны прибывающих в Евросоюз беженцев между отдельными странами ЕС. Об этом заявил сегодня президент Франции Франсуа Олланд. Он также сообщил, что его страна готова принять 24 тысячи беженцев. Мигрантский кризис остается основной европейской темой для обсуждения – среди политиков, в СМИ и социальных сетях.

По словам Франсуа Олланда, он согласовал с канцлером Германии Ангелой Меркель механизм распределения беженцев между странами Евросоюза. Сама Меркель заявила в этой связи: "Германия – страна, которая готова принять беженцев, но их должны принять и другие партнеры по ЕС, так, чтобы эти люди могли найти убежище от войн и преследований". Германия остается в центре мигрантского кризиса. Правительство страны приняло решение выделить дополнительно 6 миллиардов евро на нужды, связанные с размещением и адаптацией беженцев. Между тем только за минувшие выходные до ФРГ добрались 18 тысяч мигрантов – по соглашению с Венгрией и Австрией, куда ранее прибыли эти люди.

В европейские СМИ уже просочились данные о том, какими могут быть квоты, согласно которым будут распределяться беженцы. Договоренность пока коснется 120 тысяч человек. Более 31 тысячи из них примет Германия, 24 тысячи – Франция, почти 15 тысяч – Испания, свыше 9 тысяч – Польша, 4,5 тысячи – Швеция и т.д. Квоты не касаются Италии, Венгрии и Греции, которые подверглись в последние месяцы особенно сильному наплыву беженцев. В Венгрии их сейчас примерно 54 тысячи, в Греции – также более 50 тысяч, в Италии – свыше 150 тысяч человек.

Правда, договоренности о квотах еще надо достичь: ее одобряют далеко не все страны. Особенно жесткую позицию заняли власти Венгрии. Премьер-министр этой страны Виктор Орбан заявил, что "до тех пор, пока мы не в состоянии защитить внешние границы Европы, не стоит даже говорить о том, кто и сколько [беженцев] может принять". Хотя сама Венгрия довольно быстро избавляется от мигрантов, переправляя их к границам с Германией и Австрией. Перемещение беженцев по венгерским дорогам стало темой активного обсуждения в социальных сетях, в том числе среди русскоязычных пользователей. Так, юзер kniga_bukv (Максим Гурбатов), живущий в Венгрии, разместил в своем блоге в "Живом журнале" подборку фотографий, по его словам, показывающих, какой беспорядок оставили после себя мигранты, следовавшие в направлении германской и австрийской границ:

Большинство комментариев выдержано в, мягко говоря, осуждающем мигрантов тоне: "Какой ужас! Не переварит Европа этих дикарей", "Западная Европа уже потеряна, хотя бы Восточную спасти", "А может, они захват готовят? Как захватили Мосул – под видом беженцев туда проникли боевики. Хватило тысячи с небольшим. Вот сейчас Берлин захватят" и т.п.

Пользователи соцсетей, настроенные менее алармистски, напоминают, что мусор и отходы, увы, довольно часто остаются в местах большого неорганизованного скопления людей, в том числе "цивилизованных европейцев", – и приводят подтверждения:

Всё большее раздражение вызывает позиция европейских политиков, которые не могут прийти к единому мнению по вопросу о беженцах:

Тем временем в Лондоне, в центре сбора помощи для беженцев, находящихся в лагерях в Кале на севере Франции (обстановка там в последнее время заметно ухудшилась), возникли очереди желающих предоставить такую помощь:

О готовности в случае необходимости принять у себя дома семьи беженцев из Сирии заявили британские оппозиционные политики Иветта Купер (теневой министр внутренних дел от Лейбористской партии) и Никола Стёрджен (лидер Шотландской национальной партии). По словам Стёрджен, индивидуальные шаги должны быть частью "более широких, организованных усилий" правительства и общества. Британский премьер Дэвид Кэмерон намерен в ближайшее время представить план таких действий. По сообщению агентства Reuters, план предусматривает принятие Соединенным Королевством более 10 тысяч сирийских беженцев. За последний год Британия приняла лишь 166 граждан этой страны, попросивших убежища.

Мигрантский кризис разделил европейское общественное мнение. По данным последних опросов общественного мнения, 55% французов – против принятия дополнительного количества беженцев или упрощения правил предоставления убежища в стране. В Германии картина иная: большинство опрошенных считают, что страна в состоянии принять нынешний поток беженцев (39%) – и даже больший (22%). В Великобритании граждане называют страх перед неконтролируемым притоком мигрантов одной из главных причин растущей поддержки выхода страны из ЕС: в начале сентября число сторонников так называемого Brexit (51% опрошенных) впервые за последнее время превысило количество тех, кто хотел бы и дальше жить в ЕС (49%).

Характерная особенность дебатов о мигрантах – чрезмерная склонность к обобщениям. По мнению социологов, люди часто воспринимают беженцев как некую безликую, но враждебную массу. Та волна эмоций, которую вызвала в мире публикация фотографий погибшего трехлетнего сирийского беженца Айлана Курди, чье тело море выбросило на турецкое побережье, возможно, связана с тем, что вместо абстрактного потока мигрантов общество вдруг увидело трагедию одной конкретной семьи.

У нынешнего кризиса, связанного с беженцами, многие тысячи лиц. Вот еще одно – история молодого иранца Маджида Гасеми.

Маджид вырос в городе Рей, в провинции Тегеран. Когда он был подростком, у него начались проблемы с Басиджем, иранской полувоенной организацией, занимающейся в том числе контролем за “политическими и моральными” настроениями в стране. Его несколько раз арестовывали – за игру на гитаре, создание музыкальной группы, а также за свидания с девушкой – в общем, за всё, что не укладывалось в рамки исламского права. Дела пошли еще хуже после того, как в 2003 году Маджид и его брат приняли участие в студенческой антиправительственной демонстрации. Узнав, что после ее разгона один их товарищ был арестован, а другой – найден мертвым в пригороде Тегерана, Маджид с братом решили бежать в Турцию.

С помощью проводника вместе с тремя другими мужчинами они добрались до Турции, где Маджид, разделившись с братом, провел девять месяцев в поисках переправы в Грецию. Весной 2004 года он и еще 27 беженцев переправились на лодке на остров Самос, где были немедленно задержаны греческой полицией.

После трех месяцев в двух лагерях для беженцев Маджид был выпущен на свободу с документом, предписывавшим попросить убежище в течение девяноста дней или покинуть страну. Опасаясь, что у него недостаточно доказательств, подавать на убежище он не стал. Следующие три с половиной года Маджид работал плотником, ремонтируя отели и офисы в Афинах, еще полтора – маляром. За это время он выучил греческий язык (на котором говорит совершенно свободно), за счет чего смог устроиться на работу в афинское кафе музыкантом, играть на гитаре. Благодаря работе, кормившей его, Маджид сумел избежать обширных облав, проводившихся греческой полицией в 2012 году; тогда полицейские задержали множество беженцев, даже тех, кто имел работу и жил с семьями. Но через год греческий кризис настиг и Маджида: кафе, в котором он работал, закрылось, и он решил попробовать отправиться в Германию, куда ранее добрались его товарищи-музыканты, тоже беженцы, и смогли найти себе работу в звукозаписывающей студии. 3 июня 2014 года Маджид попытался покинуть Грецию на пароме, но полицейский, проверявший пассажиров, заподозрил, что его документы фальшивые, и арестовал его. Спустя шесть дней Маджида доставили в лагерь близ Коринфа, где содержались беженцы и иммигранты.

Они находились там в камерах, которые открывались дважды в день на два часа, и прогулки – между камерами или во внутреннем дворе – были там единственным занятием. После того, как один беженец из Пакистана попытался покончить с собой, бросившись с крыши во внутреннем дворе, Маджид объявил голодовку, которую сумел продержать в течение двух недель. На пятнадцатый день его состояние заставило остальных беженцев, находившихся вместе с ним, шуметь, чтобы привлечь внимание полиции. Полицейские действительно появились, но вместо помощи Маджиду стали избивать наиболее шумных. “В Европейском союзе нет закона, гласящего, что ты обязан депортировать сам себя, но полицейские говорили нам: или вы уедете, или останетесь здесь, в лагере, навсегда", – вспоминал Маджид. После этого он прекратил голодовку. В Коринфе Маджид успел подать прошение об убежище, что удается сделать очень немногим: правозащитные организации регулярно фиксировали, что греческие власти не предоставляют переводов документов на английский язык, не снабжают беженцев информацией об их правах и т.д.

Однако вместо интервью с иммиграционным служащим Маджида спустя несколько дней после окончания голодовки перевели в Петру Ралли – еще один центр для содержания беженцев в Афинах. В нарушение всех законов, там в одних и тех же камерах находились как беженцы, так и преступники, осужденные по уголовным статьям. Так, вместе с Маджидом в одной камере находились еще семь уголовников, двое из которых были осуждены за убийство. В камере не было ни окон, ни места для ходьбы. У полицейских нужно было спрашивать разрешение буквально на все, в том числе чтобы сходить в туалет. “Однажды привели сирийца, его привезли из Салоник, где он отравился мясом. Его рвало пять дней подряд, пять дней я убирал камеру, пять дней полицейские смотрели на меня и не делали ничего”, – вспоминал Маджид. Вскоре ему выдали документ, в котором говорилось, что он останется в Петру Ралли до тех пор, пока его прошение об убежище, поданное им в Коринфе, не будет рассмотрено. Но случилось иначе.

Через четыре дня Маджида разбудил охранник, вывел из камеры и надел на него наручники. Маджида перевели в новый центр содержания – Амигдалеза, где в 2013 году из-за невыносимой жары и отключения полицией электричества случилось большое восстание. Амигдалеза находится на севере Афин. Это множество металлических контейнеров, оборудованных для содержания людей. В них часто царит антисанитария, санузлы засорены. По словам Маджида, “когда ты попадаешь в Амигдалезу, то сразу делишься одеждой с остальными, потому что у людей ничего нет и всем очень холодно (дело было в январе. – РС). Но полиция ничем не помогает, и скоро ты тоже начинаешь замерзать. Единственное, на что остается надеяться, это НКО, которые работают с мигрантами. Еда в Амигдалезе всегда одна и та же: картошка. Я быстро заболел, было очень холодно. Никаких врачей. Амигдалеза находится у подножья гор, ты можешь выходить из контейнеров, гулять, видишь горы, но радоваться этому невозможно. Все время было холодно”.

Маджид провел в Амигдалезе чуть менее месяца, когда вечером 13 февраля в лагере покончил с собой беженец из Пакистана. Беспорядки вспыхнули мгновенно: беженцы стали бросать в полицейских камни, но из-за холода быстро вернулись в контейнеры. Когда волнение улеглось, Маджид пошел посмотреть на покончившего с собой: “Он лежал на полу в контейнере, с веревкой [вероятно, из простыни] вокруг шеи“.

Следующей ночью Маджид проснулся от запаха дыма. Горел контейнер, в котором произошло самоубийство. Маджид и еще один беженец решили подойти поближе. “Мы стояли перед стеной дыма, как вдруг почувствовали тепло сзади. Огонь перекинулся на соседний контейнер, и мы перестали видеть, что происходит вокруг. Я стал задыхаться, как вдруг появился пожарный и спас нас обоих. Настоящий герой!” Всего в ту ночь, когда Маджид чуть не погиб, сгорели четыре контейнера. Следующей ночью пожар повторился, а утром полицейские забрали простыни, чтобы избежать новых поджогов.

Через несколько дней беженцы узнали, что новое правительство собирается закрыть Амигдалезу. “Я не поверил, но вскоре людей действительно стали отпускать, по 20-25 человек в день. Первыми освобождали тех, кто провел в лагерях более 18 месяцев (на тот момент – максимальный установленный законом срок содержания беженцев под стражей. – РС), потом остальных. Меня освободили пятого марта”.

Всего Маджид провел в заключении 9 месяцев. Спустя две недели после освобождения он выступал в греческом парламенте, рассказывая о ситуации в греческих центрах содержания беженцев, а в апреле получил известие о том, что его прошение об убежище было отклонено. В документе говорилось, что он не “соответствует требованиям для того, чтобы быть признанным беженцем”, и ему предписано покинуть Грецию “как можно скорее”. Две недели назад Маджид сообщил своим друзьям, что перешел границу Македонии с Сербией, и приложил вот эту фотографию:

Вероятно, сейчас Маджид на пути в Германию.