Федор Матвеев при жизни был признан лучшим русским мастером «ландшафтного художества» конца XVIII — начала XIX веков. Однако потом его имя прочно забылось. В Третьяковской галерее устроили первую монографическую выставку родившегося 250 лет назад пейзажиста. Поскольку сразу по окончании Академии художеств Федор Матвеев уехал для совершенствования мастерства в Рим и больше не вернулся в Россию, выставку назвали «Путешествие по Италии».
Современники высоко ценили мастерство Федора Матвеева. На его картинах листву эвкалипта (именно листву, а не силуэт дерева) не перепутаешь с зеленью пиний. При взгляде на его водопады вспоминается державинская строчка «Алмазна сыплется гора». И все же реалистической назвать живопись Матвеева можно лишь с большими оговорками. Все полотна художника построены в строгом соответствии с канонами классицизма. XVIII век — век Просвещения. К природе отношение двойственное. С одной стороны, воспевается все естественное, простое. С другой, миссия человека — преобразование, упорядочивание хаоса дикой природы. Если не в реальности, то уж обязательно на картине. Пейзажи, или как тогда говорили, «виды», писались так, что изображение походило на театральную сцену, — с обязательными кулисами по бокам (в виде деревьев или строений), а также с делением на ближний, средний и задний планы.
Античные руины в зарослях
Куратор выставки Светлана Усачева признается: «Эта выставка, что называется, мое детище, как плод научной работы, потому что я уже достаточно давно занимаюсь такой темой как русский пейзаж 18-го-19-го века. А это выставка, где практически все впервые. 90 процентов работ, которые вы сегодня увидите в залах, вы увидите впервые, они хранятся, как правило, в запасниках или в региональных музеях, по одной — по две. Поэтому одной из серьезных и тяжелых задач было собрать эти произведения вместе».
Шутка ли, их предоставили 11 музеев, а также частные коллекционеры! По сюжетам картины, как будто бы, друг на друга похожи. Самый распространенный мотив: среди буйной растительности — античные руины, и чаще всего — Колизей. Однако, все эти вариации не оставляют ощущения скучной монотонности. Первый заместитель директора Третьяковки Лидия Иовлева так объясняет этот эффект: «Придешь на эту выставку, посмотришь на эту потрясающую гармонию, и как-то на душе становится лучше в этот наш век, такой трудный, такой дисгармоничный. Душа человеческая необходима во все времена и каждому человеку».
Пейзажи Федора Матвеева — это панорамные виды. Они длятся и длятся в пространстве, где вдали уже еле различимы горы, где небу отводится так много места. На среднем плане всегда люди. Их маленькие фигурки задают масштаб. Человеку покойно и вольготно среди этих просторов. Никто никуда не спешит. Путник бредет по крутой тропинке. Рядом — собака. Молодой парень лежит на валуне (одна нога свесилась с камня) — любуется водопадом. И уж обязательна в каждой картине итальянская крестьянка с корзиной или еще какой ношей на голове. Изгиб руки, придерживающей поклажу — плавный, осанка безупречна, как у кариатиды.
Между прочим, Матвеев и здесь соблюдает правила построения классического пейзажа. В старинном руководстве для живописцев читаем:
В ландшафтном роде употребительные предметы суть деревья, горы, воздух, строения, люди, в чем-нибудь упражняющиеся, скот пасущийся, звери, птицы и, словом, все, что случается видеть на воле.
Измена моды
Но как мог такой мастер оказаться забытым? А просто мода сменилась, — считает Светлана Усачева: «Никогда ни у кого не возникало сомнения, что это художник высокого класса. Он уехал в Италию, он стал нашим первым русским ландшафтным мастером, который приобрел европейское признание, стал европейским художником, то есть его воспринимали, как художника европейского. И вот в этой интернациональной колонии в Риме, обширной, чрезвычайно многообразной, куда входили живописцы и графики из самых разных стран Европы, у него была репутация одного из лучших ландшафтных мастеров. Но, тем не менее, уже начиная со второй полвины 19-го века, память о нем постепенно стиралась. А если о нем и вспоминали, то как о мастере хорошем, но архаичном. Его воспринимали, как воспринимали в ту пору и очень долгое время, искусство классицизма и, вообще, академическое искусство. А что греха таить, Матвеев — прекраснейший, идеальный его представитель. Но поскольку в то время, когда Матвеев работал, искусство классицизма было живо, это было очень современное искусство (в Европе — неоклассицизм, а для нас — классицизм, первый и единственный) то он не мог быть художником, работавшим на каких-то старых традициях. Он как раз эти традиции закладывал. Я надеюсь, что вы, увидев его работы, будете им очарованы. Действительно, пейзажи можно назвать сочиненными, идеальными. Это идеальная красота мира, которого не встретишь в действительности. Это мир представленный, воображенный, совершенный и завершенный сам в себе. Но в этом его красота. А вместе с тем, это очень живые впечатления, чрезвычайно разнообразные. Это то путешествие, которое вы можете совершить, не только любуясь роскошной природой Италии, но еще совершить путешествие в XVIII столетие. Его пейзажи привлекают своим разнообразием и множеством подробностей. Но они всегда требуют от зрителя очень вдумчивого, неторопливого взгляда, зрителя все время побуждают вот к такому тихому путешествию-погружению».
Для того, чтобы такое путешествие оказалось для неподготовленного посетителя успешным, в Третьяковке устроили целую образовательную программу. Слово заместителю директора галереи по научно-просветительской работе Марине Эльзессер: «Выставка очень красивая, очень эффектная, но мы опасались, что она не привлечет широкого внимания аудитории. И мы поставили перед собой задачу придумать какие-то новые формы работы, которые помогли бы публику, в том числе, молодежную, в том числе, школьную, на эту выставку привлечь. Что мы предлагаем посетителям? Во-первых, один специальный зал отведен под мультимедиа-шоу. Программа состоит из двух частей. Первая часть демонстрирует фотографии, реальные фотографии итальянских видов — окрестности Рима, виды Сицилии… Это фотографии реальных пейзажей. Причем там, где смогли найти — это начало XX века, фотографии тоже исторические, но там, где нам не удалось разыскать такие фотографии, мы берем фотографии современные. И даем возможность нашим посетителям сравнить фотографии реальных пейзажей с тем, как их изображал Федор Матвеев в начале XIX века. А вторая часть мультимедийной инсталляции — другого рода. Дело в том, что композиции Матвеева обладают необыкновенной целостностью. Но при этом, если мы будем рассматривать отдельные фрагменты его картин, то они обладают всеми качествами законченного произведения. Причем, произведений классицизма. Поэтому мы предлагаем наблюдение — проследить во время этого медиа-шоу и понаблюдать за эффектом «картина в картине», когда мы выбираем некий фрагмент, мы его увеличиваем, даже вставляем в раму, и произведение выглядит как совершенно самостоятельное и законченное. Кроме того, у нас специальная интерактивная зона для работы с игровой компьютерной программой, называется она «Сочини пейзаж». Это нечто оригинальное, когда на основе картин Федора Матвеева, из фрагментов его произведений, вы можете сами попробовать сделать коллаж идеального классицистического пейзажа. В диске объясняются правила, по каким работали художники: как выстраивать кулису, первый, средний, дальний план… А потом можно сделать собственный пейзаж. И такой диск можно приобрести. В принципе, это продукт, который у нас продается на первом этаже, в магазине».
Любопытно, что в графике, во всяком случае, в предварительных набросках, Федор Матвеев был другим, чем в живописи. Вот наблюдение Лидии Иовлевой: «Рисунки его, особенно натурные, они потрясающие. В них есть такое ощущение живого соприкосновения художника с натурой, что для меня это предвосхищение того, что делал потом Александр Иванов в русской пейзажной живописи. Когда смотришь на эти натурные зарисовки — акварельные или карандашные — то начинаешь иначе смотреть даже на сочиненность его композиций, его пейзажей. В этой сочиненности есть еще и прелесть такого живого ощущения натуры».
И это при том, что, хотя выставка и называется «Путешествие по Италии», работы Федора Матвеева никогда не были пригодны для иллюстраций в путеводителе. Первый русский пейзажист действительность слепо не копировал.
