Ирина Лагунина: Мы решили еще раз вернуться сегодня к теме Хоперского заповедника в Воронежской области. Объявлено, что конкурс на строительство предприятия по добыче никеля возле этого заповедника области выиграла Уральская горно-металлургическая компания. Воронежская общественность и экологи выступают против этого проекта – они считают, что местной природе и заповеднику будет нанесен серьезный ущерб. Рассказывает Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Еще в апреле, когда итоги конкурса на строительство предприятия по добыче никеля в Воронежской области не были известны, в Воронеже прошли пикеты и акции против этого проекта. Конкурс на разработку залежей медно-никелиевых руд объявило Федеральное агентство по недропользованию. Неофициальным лидером считалось предприятие Норильский никель, но неожиданно для всех конкурс в конце мая выиграла Уральская горно-металлургическая компания. О том, как эту новость восприняли в Воронеже, рассказывает корреспондент РС Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев: Явной неожиданностью стали результаты конкурса по разработке никелевых месторождений в Воронежской области, которые прошли 22 мая. Выступивший с инициативой их проведения Норникель проиграл конкурсную процедуру Уральской горно-металлургической компании. Ускоренные попытки освоения месторождений привели к консолидации местного сообщества, сделав экологическую проблематику актуальной для тысяч воронежцев. Дело в том, что места будущих вырубок находятся в непосредственной близости от Хоперского заповедника и реки Хопер, а она считается пока самой чистой в Европе. По мнению эксперта межрегиональной правозащитной группы "Воронеж Черноземье" Натальи Звягиной, итоги конкурса на сегодня можно истолковать двояко.
Наталья Звягина: Все уже были готовы к тому, что все договорились, был готов план развития района области, где был включен Норникель, в документах официальных прописано. А тут немножко удивляются. несколько версий. Первая: что все равно есть сговор. Норникель понес репутационные издержки и у него много других проблем. И вторая версия, что все равно будем ждать покупки, добровольной передачи Норникелю, может отдать, может продать, как угодно поступить. Может произойти слияние, поглощение. Там разные олигархи, но им все равно, они могут легко конфигурацию поменять. Так что конкретики никакой нет.
Михаил Жеребятьев: Вместе с тем юридическое определение собственника недр в Новохоперском районе Воронежской области не меняет позицию активистов-экологов по проблеме данного месторождения. Как заявил корреспонденту Радио Свобода представитель совета общественного движения В защиту Хопра Константин Рубахин, эта созданная на волне экологических протестов неформальная организация продолжает настаивать на своих требованиях.
Константин Рубахин: Общественная активность не спадает, она только нарастает. Это такой снежный ком, который только завязался. Те две с половиной тысячи людей, которые вышли 13 мая, могут превратиться в мощное движение жителей Воронежской области. Мы сейчас добиваемся отмены результатов конкурса, мораторий на 30 лет. Так как разведку они собираются проводить в достаточно скором времени, мы должны проследить, чтобы не шла разведка месторождения сейчас.
Михаил Жеребятьев: В поведении промышленников экологи видят грубое нарушение нормы федерального закона об экспертизе, что выражается, в частности, в отсутствии мониторинга исходных показателей природной среды.
Любовь Чижова: Это был репортаж корреспондента РС в Воронеже Михаила Жеребятьева. Представители Уральской горно-металлургической кампании провели пресс-конференцию, на которой рассказали о своих планах по добыче никеля в Воронежской области, в 20-ти километрах от Хоперского заповедника. Говорит директор по горному производству Уральской горно-металлургической кампании Григорий Рудой…
Григорий Рудой: До 13 года не может быть вообще речи по поводу того, что мы начнем что-то делать, выезжать бессмысленно просто и делать там просто нечего. Что такое проектно-поисковая оценочная работа? В результате подготовлена документация, которая будет согласована с соответствующими контролирующими органами, мы получим определенное право выехать на место предполагаемого месторождения с буровыми станками. В результате данной работы выходить будем на объект. То есть да, руда есть. В принципе, может оказаться, что руды никакой нет. прогнозные запасы есть, то работа геолога в том и заключается, что они выявляют месторождения, а потом когда заходят эксплуатационники, в данном случае такие как мы, они могут подтвердить предварительные запасы, а могут не подтвердить. Для этого и делаются поисково-оценочные работы, чтобы более детально разобраться в месторождении. Подчеркиваю, что на сегодняшний день месторождения нет, запасов нет и необходимо проведение, по нашей оценке, от 4 до 5 лет геологоразведочных работ. Первая стадия поисково-оценочных работ закончится где-то в конце 2014 года.
По окончании данной стадии в случае положительных результатов должен начаться следующий этап работ, который называется подготовка проекта на геологоразведочные работы. Мы можем на стадии геологоразведочных работ не выйти, если мы на этой стадии увидим, что ориентировочно запасы по никелю неинтересны в целях обоснованности реализации проекта. Если вы отслеживаете ситуацию, очень интересная игра идет на бирже, цена на цветные металлы, а также никель постоянно в движении, так же как на медь, на золото. В принципе есть очень много отрицательных факторов, влияющих на перспективу развития месторождения. Если запасы будут небольшие, сейчас трудно сказать, какие они будут. Если цена на никель упадет ниже 15 тысяч, сегодня 17, два года назад была 23 – это биржа. Но я подчеркиваю, что если цена на никель падает ниже 15, то по всей видимости, мы как компания приостановим все работы, потому что они становятся просто бессмысленными. Это называется закапывание денег в никуда, и никто в убыток работать не будет. Все опасности будут предусмотрены проектом. Я в МЧС нашел понимание, попросил их на стадии проектно-сметной документации, сказал, что давайте разрабатывать мероприятия по возможным чрезвычайным ситуациям. Поэтому то, что вы говорите, опасности будут там заложены. А именно возможная аварийная ситуация, связанная с форс-мажорными обстоятельствами, допустим, упала звезда, мы должны понимать, какие должны быть мероприятия. Вполне возможно, что кто-то из водителей ближайшего города, условно говоря, решил на тракторе приехать на хранилище, мы к этому тоже должны быть готовы. То есть я вижу только ляпсусы.
Любовь Чижова: О планах Уральской горно-металлургической кампании по добыче никеля в Воронежской области рассказывал директор по горному производству Григорий Рудой… Воронежская общественность обещает продолжить начатую в апреле кампанию против строительства предприятия по добыче никеля в 20 километрах от Хоперского заповедника. Об этом в интервью РС рассказала политическая активистка Елизавета Стурова.
Елизавета Стурова: По большому счету нам не так важно победить в этом конкурсе, нам важен сам конкурс. Норильский никель такая большая компания, которая специализируется именно на добыче никеля. Уральская горно-металлургическая компания никогда никель не добывала, у них нет технологий наработанных. Мы считаем, что в какой-т степени, если бы победил Норникель, нам было бы лучше, но с другой стороны по большому счету нашу кампанию это не прекращает. Мы, во-первых, хотим того, чтобы власть соблюдала конституцию, основной закон нашего государства, чтобы конкурс проходил как можно более открыто. То есть он уже прошел, но конкурсной документации по-прежнему нет. Мы не можем ознакомиться с тем проектом, который выиграл, такая возможность у нас по закону есть, но по факту мы ее не имеем. Во-вторых, общение с людьми, которые там живут. У них там находятся огороды, дома, растут дети и они не собираются оттуда уезжать, хотя выбора им не оставляют, поскольку предприятие безусловно нанесет огромный ущерб экологии.
Любовь Чижова: Что говорят люди, не экологи, не политические активисты, что говорят обычные люди о строительстве этого предприятия? Может быть они от него ждут каких-то новых рабочих мест?
Елизавета Стурова: Сначала были, конечно, разговоры о том, что здорово, людям будет, где работать. Но они быстро прекратились, когда люди сами в интернете искали информацию и поняли, чем им это грозит. Сейчас мы будем добиваться моратория на 30 лет. Ребята, которые там живут, у них категорическая позиция – добывать никель там нельзя. Там не только заповедник, там уникальный чернозем, такого чернозема больше нет нигде на нашей планете. Настроены они весьма решительно в своих действиях по недопущению каких-либо работ, связанных с добычей никеля.
Любовь Чижова: Может быть имело смысл провести какой-нибудь мини-референдум по вопросу о целесообразности строительства такого предприятия?
Елизавета Стурова: Мы не уверены, что результаты его будут объективными. Мы прекрасно видели, как проходили выборы во всей России, в Воронежской области в том числе. Воронежский Чуров улыбается, говорит, что на выборах не было нарушений в принципе, когда воронежцы сотнями подавали иски в суды. У нас нет доверия власти, поэтому мы не видим смысла проводить такой референдум.
Любовь Чижова: Это была активистка движения против строительства предприятия по добыче никеля в Воронежской области Елизавета Стурова. Директор Хоперского заповедника, возле которого собираются построить предприятие по добыче никеля, Александр Головков, сообщил РС, что пока никто из представителей Уральской горно-металлургической кампании с ним не связывался. Александр Головков полагает, что пока заповеднику ничего не угрожает. Он напоминает, что Хоперский заповедник находится в пойме реки Хопер, и основное направление его деятельности – спасение краснокнижной выхухоли, численность которой год от года уменьшается.
Александр Головков: Я связывался со своими коллегами, которые на протяжении многих лет связаны с разработкой никеля, это Кольский полуостров. Нет у них никакой эколгической катастрофы, но если нет переработки. Если есть переработка, то там уже начинается. Вы знаете тот же Норильск, Мончегорск.
Любовь Чижова: Руководство Уральской горно-металлургической компании, которая выиграла этот конкурс, пока с вами никак не связывалось?
Александр Головков: Я думаю, что время у нас достаточно связаться. По опыту моих коллег, они сотрудничают с Норникелем, именно сотрудничают, делают работу определенную. Они не позиционируют себя к Норникелю, а наоборот ведут мониторинг за ухудшением или улучшением экологической обстановки. Может быть выборы, может быть вода. Хотя по поводу воды, она ни в шахтах, нигде не нужна, поэтому ее будут обязательно перекрывать, закрывать, то есть не будет уходить в шахты. Заморозка жидким азотом.
Любовь Чижова: Что из себя представляет Хоперский заповедник, какова его площадь, основная его ценность в чем?
Александр Головков: Площадь заповедника составляет 16128 гектар. Сам заповедник – это пойма Хопра. Уникальность его в том, что практически на всей территории заповедники около 320 озер. Во-вторых, на территории водится краснокнижник – выхухоль. Осталось очень мало. Тут много факторов, браконьеры в том числе. Это практически засухи, много озер обмелели, практически полностью вымерзали за зиму.
Любовь Чижова: Ведется какая-то работа по восстановлению численности выхухоля?
Александр Головков: В этом году мы выиграли грант по краснокнижникам, именно по выхухолю на сумму 423 тысячи. Мы сейчас занимаемся закупкой оборудования, будем изучением воды заниматься, установкой фотоловушек, следить за браконьерами, лодку купили, хороший аппарат купили по определению загрязнения воды, он практически стоит двести тысяч, автоматически его пускаешь воду, и он дает результат.
Любовь Чижова: О деятельности Хоперского заповедника, возле которого планируют построить предприятие по добыче никеля, рассказывал его директор Александр Головков.
Любовь Чижова: Еще в апреле, когда итоги конкурса на строительство предприятия по добыче никеля в Воронежской области не были известны, в Воронеже прошли пикеты и акции против этого проекта. Конкурс на разработку залежей медно-никелиевых руд объявило Федеральное агентство по недропользованию. Неофициальным лидером считалось предприятие Норильский никель, но неожиданно для всех конкурс в конце мая выиграла Уральская горно-металлургическая компания. О том, как эту новость восприняли в Воронеже, рассказывает корреспондент РС Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев: Явной неожиданностью стали результаты конкурса по разработке никелевых месторождений в Воронежской области, которые прошли 22 мая. Выступивший с инициативой их проведения Норникель проиграл конкурсную процедуру Уральской горно-металлургической компании. Ускоренные попытки освоения месторождений привели к консолидации местного сообщества, сделав экологическую проблематику актуальной для тысяч воронежцев. Дело в том, что места будущих вырубок находятся в непосредственной близости от Хоперского заповедника и реки Хопер, а она считается пока самой чистой в Европе. По мнению эксперта межрегиональной правозащитной группы "Воронеж Черноземье" Натальи Звягиной, итоги конкурса на сегодня можно истолковать двояко.
Наталья Звягина: Все уже были готовы к тому, что все договорились, был готов план развития района области, где был включен Норникель, в документах официальных прописано. А тут немножко удивляются. несколько версий. Первая: что все равно есть сговор. Норникель понес репутационные издержки и у него много других проблем. И вторая версия, что все равно будем ждать покупки, добровольной передачи Норникелю, может отдать, может продать, как угодно поступить. Может произойти слияние, поглощение. Там разные олигархи, но им все равно, они могут легко конфигурацию поменять. Так что конкретики никакой нет.
Михаил Жеребятьев: Вместе с тем юридическое определение собственника недр в Новохоперском районе Воронежской области не меняет позицию активистов-экологов по проблеме данного месторождения. Как заявил корреспонденту Радио Свобода представитель совета общественного движения В защиту Хопра Константин Рубахин, эта созданная на волне экологических протестов неформальная организация продолжает настаивать на своих требованиях.
Константин Рубахин: Общественная активность не спадает, она только нарастает. Это такой снежный ком, который только завязался. Те две с половиной тысячи людей, которые вышли 13 мая, могут превратиться в мощное движение жителей Воронежской области. Мы сейчас добиваемся отмены результатов конкурса, мораторий на 30 лет. Так как разведку они собираются проводить в достаточно скором времени, мы должны проследить, чтобы не шла разведка месторождения сейчас.
Михаил Жеребятьев: В поведении промышленников экологи видят грубое нарушение нормы федерального закона об экспертизе, что выражается, в частности, в отсутствии мониторинга исходных показателей природной среды.
Любовь Чижова: Это был репортаж корреспондента РС в Воронеже Михаила Жеребятьева. Представители Уральской горно-металлургической кампании провели пресс-конференцию, на которой рассказали о своих планах по добыче никеля в Воронежской области, в 20-ти километрах от Хоперского заповедника. Говорит директор по горному производству Уральской горно-металлургической кампании Григорий Рудой…
Григорий Рудой: До 13 года не может быть вообще речи по поводу того, что мы начнем что-то делать, выезжать бессмысленно просто и делать там просто нечего. Что такое проектно-поисковая оценочная работа? В результате подготовлена документация, которая будет согласована с соответствующими контролирующими органами, мы получим определенное право выехать на место предполагаемого месторождения с буровыми станками. В результате данной работы выходить будем на объект. То есть да, руда есть. В принципе, может оказаться, что руды никакой нет. прогнозные запасы есть, то работа геолога в том и заключается, что они выявляют месторождения, а потом когда заходят эксплуатационники, в данном случае такие как мы, они могут подтвердить предварительные запасы, а могут не подтвердить. Для этого и делаются поисково-оценочные работы, чтобы более детально разобраться в месторождении. Подчеркиваю, что на сегодняшний день месторождения нет, запасов нет и необходимо проведение, по нашей оценке, от 4 до 5 лет геологоразведочных работ. Первая стадия поисково-оценочных работ закончится где-то в конце 2014 года.
По окончании данной стадии в случае положительных результатов должен начаться следующий этап работ, который называется подготовка проекта на геологоразведочные работы. Мы можем на стадии геологоразведочных работ не выйти, если мы на этой стадии увидим, что ориентировочно запасы по никелю неинтересны в целях обоснованности реализации проекта. Если вы отслеживаете ситуацию, очень интересная игра идет на бирже, цена на цветные металлы, а также никель постоянно в движении, так же как на медь, на золото. В принципе есть очень много отрицательных факторов, влияющих на перспективу развития месторождения. Если запасы будут небольшие, сейчас трудно сказать, какие они будут. Если цена на никель упадет ниже 15 тысяч, сегодня 17, два года назад была 23 – это биржа. Но я подчеркиваю, что если цена на никель падает ниже 15, то по всей видимости, мы как компания приостановим все работы, потому что они становятся просто бессмысленными. Это называется закапывание денег в никуда, и никто в убыток работать не будет. Все опасности будут предусмотрены проектом. Я в МЧС нашел понимание, попросил их на стадии проектно-сметной документации, сказал, что давайте разрабатывать мероприятия по возможным чрезвычайным ситуациям. Поэтому то, что вы говорите, опасности будут там заложены. А именно возможная аварийная ситуация, связанная с форс-мажорными обстоятельствами, допустим, упала звезда, мы должны понимать, какие должны быть мероприятия. Вполне возможно, что кто-то из водителей ближайшего города, условно говоря, решил на тракторе приехать на хранилище, мы к этому тоже должны быть готовы. То есть я вижу только ляпсусы.
Любовь Чижова: О планах Уральской горно-металлургической кампании по добыче никеля в Воронежской области рассказывал директор по горному производству Григорий Рудой… Воронежская общественность обещает продолжить начатую в апреле кампанию против строительства предприятия по добыче никеля в 20 километрах от Хоперского заповедника. Об этом в интервью РС рассказала политическая активистка Елизавета Стурова.
Елизавета Стурова: По большому счету нам не так важно победить в этом конкурсе, нам важен сам конкурс. Норильский никель такая большая компания, которая специализируется именно на добыче никеля. Уральская горно-металлургическая компания никогда никель не добывала, у них нет технологий наработанных. Мы считаем, что в какой-т степени, если бы победил Норникель, нам было бы лучше, но с другой стороны по большому счету нашу кампанию это не прекращает. Мы, во-первых, хотим того, чтобы власть соблюдала конституцию, основной закон нашего государства, чтобы конкурс проходил как можно более открыто. То есть он уже прошел, но конкурсной документации по-прежнему нет. Мы не можем ознакомиться с тем проектом, который выиграл, такая возможность у нас по закону есть, но по факту мы ее не имеем. Во-вторых, общение с людьми, которые там живут. У них там находятся огороды, дома, растут дети и они не собираются оттуда уезжать, хотя выбора им не оставляют, поскольку предприятие безусловно нанесет огромный ущерб экологии.
Любовь Чижова: Что говорят люди, не экологи, не политические активисты, что говорят обычные люди о строительстве этого предприятия? Может быть они от него ждут каких-то новых рабочих мест?
Елизавета Стурова: Сначала были, конечно, разговоры о том, что здорово, людям будет, где работать. Но они быстро прекратились, когда люди сами в интернете искали информацию и поняли, чем им это грозит. Сейчас мы будем добиваться моратория на 30 лет. Ребята, которые там живут, у них категорическая позиция – добывать никель там нельзя. Там не только заповедник, там уникальный чернозем, такого чернозема больше нет нигде на нашей планете. Настроены они весьма решительно в своих действиях по недопущению каких-либо работ, связанных с добычей никеля.
Любовь Чижова: Может быть имело смысл провести какой-нибудь мини-референдум по вопросу о целесообразности строительства такого предприятия?
Елизавета Стурова: Мы не уверены, что результаты его будут объективными. Мы прекрасно видели, как проходили выборы во всей России, в Воронежской области в том числе. Воронежский Чуров улыбается, говорит, что на выборах не было нарушений в принципе, когда воронежцы сотнями подавали иски в суды. У нас нет доверия власти, поэтому мы не видим смысла проводить такой референдум.
Любовь Чижова: Это была активистка движения против строительства предприятия по добыче никеля в Воронежской области Елизавета Стурова. Директор Хоперского заповедника, возле которого собираются построить предприятие по добыче никеля, Александр Головков, сообщил РС, что пока никто из представителей Уральской горно-металлургической кампании с ним не связывался. Александр Головков полагает, что пока заповеднику ничего не угрожает. Он напоминает, что Хоперский заповедник находится в пойме реки Хопер, и основное направление его деятельности – спасение краснокнижной выхухоли, численность которой год от года уменьшается.
Александр Головков: Я связывался со своими коллегами, которые на протяжении многих лет связаны с разработкой никеля, это Кольский полуостров. Нет у них никакой эколгической катастрофы, но если нет переработки. Если есть переработка, то там уже начинается. Вы знаете тот же Норильск, Мончегорск.
Любовь Чижова: Руководство Уральской горно-металлургической компании, которая выиграла этот конкурс, пока с вами никак не связывалось?
Александр Головков: Я думаю, что время у нас достаточно связаться. По опыту моих коллег, они сотрудничают с Норникелем, именно сотрудничают, делают работу определенную. Они не позиционируют себя к Норникелю, а наоборот ведут мониторинг за ухудшением или улучшением экологической обстановки. Может быть выборы, может быть вода. Хотя по поводу воды, она ни в шахтах, нигде не нужна, поэтому ее будут обязательно перекрывать, закрывать, то есть не будет уходить в шахты. Заморозка жидким азотом.
Любовь Чижова: Что из себя представляет Хоперский заповедник, какова его площадь, основная его ценность в чем?
Александр Головков: Площадь заповедника составляет 16128 гектар. Сам заповедник – это пойма Хопра. Уникальность его в том, что практически на всей территории заповедники около 320 озер. Во-вторых, на территории водится краснокнижник – выхухоль. Осталось очень мало. Тут много факторов, браконьеры в том числе. Это практически засухи, много озер обмелели, практически полностью вымерзали за зиму.
Любовь Чижова: Ведется какая-то работа по восстановлению численности выхухоля?
Александр Головков: В этом году мы выиграли грант по краснокнижникам, именно по выхухолю на сумму 423 тысячи. Мы сейчас занимаемся закупкой оборудования, будем изучением воды заниматься, установкой фотоловушек, следить за браконьерами, лодку купили, хороший аппарат купили по определению загрязнения воды, он практически стоит двести тысяч, автоматически его пускаешь воду, и он дает результат.
Любовь Чижова: О деятельности Хоперского заповедника, возле которого планируют построить предприятие по добыче никеля, рассказывал его директор Александр Головков.
