Дмитрий Волчек: Без малейшего смущения могу признаться в пристрастии к английским детективным романам и эту передачу решил посвятить двум бестселлерам 2008 года - новому роману классика жанра Филлис Дороти Джеймс «Частный пациент» и триллеру «Сорок четвертый ребенок» Тома Роба Смита. У английского детектива долгая и славная история, но редактор «Энциклопедии британской детективной литературы» Барри Форшоу считает, что этот жанр лишь недавно стал самым популярным в стране:

Барри Форшоу: До недавнего времени самым популярным жанром у нас был традиционный роман. Но сегодня это уже не так. Сейчас самым популярным литературным жанром в Британии стал детектив. Возможно, это в какой-то мере объясняется тем, что книги большинства популярных детективных авторов экранизированы, и фильмы по ним показываются по телевидению. Это относится, как к романам Иэна Рэнкина, в которых действует сыщик Ребус, так и к романам Филлис Дороти Джеймс и Рут Ренделл. Все они адаптированы для телевидения. Существует огромный детективный телерынок. Однако в этом есть и негативный момент: из-за огромного количества детективных телеэкранизаций многие люди не идут в книжный магазин – зачем, если всё это они уже видели по телевидению? Тем не менее, если вы зайдете в любой популярный книжный магазин, то увидите, что по крайней мере шесть книжных секций в нем отведено детективной литературе, которая теснит фэнтези и традиционный роман. Так что, без сомнения, это доминирующий жанр.

Дмитрий Волчек: Королевой британского детектива была Агата Кристи, и уже три десятилетия этот титул принадлежит Филлис Дороти Джеймс (или Пи Ди Джеймс: так инициалами она подписывает свои книги). Сыщик-поэт Адам Далглиш виртуозно расследует преступления, совершенные в частной клинике или солидном издательстве, в санатории или на уединенном острове; манеру Джеймс узнаёшь мгновенно – она уделяет внимание мельчайшим деталям обстановки, подробно описывает каждое здание, каждую комнату, в которую попадают герои, каждую картину, которая висит на стене, костюмы всех персонажей, не забывая и о не имеющей отношения к основному сюжету личной жизни Адама Далглиша и его помощников. В новом, вышедшем в августе этого года и мгновенно ставшем бестселлером романе «Частный пациент» Адам Далглиш расследует убийство журналистики Роды Грэдвин, которая на свою беду решила записаться к дорогому пластическому хирургу, чтобы удалить давний шрам.

Диктор: «Двадцать первого ноября, в день своего сорокасемилетия и за три недели и два дня до убийства, Рода Грэдвин отправилась на Харли-стрит на первый прием к пластическому хирургу и там, в приемной, оформленной дизайнером так, чтобы внушать доверие и подавлять мрачные предчувствия, приняла решение, которое и привело к ее смерти. Позже в тот день она собиралась обедать в «Плюще». Так уж получилось: мистер Чендлер-Пауэлл не мог принять ее раньше, а обед с Робертом Бойтоном в 12.45 был запланирован еще два месяца назад: заказать столик в «Плюще» было очень непросто. Ни одну из этих встреч она не связывала с празднованием дня рождения. Эта деталь ее частной жизни ни разу не упоминалась. Она не знала, известно ли Роберту, что это за день, да и не очень интересовалась этим. Она считала себя уважаемым, даже выдающимся журналистом, но вовсе не ожидала, что ее имя появится в списке дней рождений знаменитостей в газете «Таймс».

На Харли-стрит ей следовало быть в 11.15. Обычно, собираясь на лондонские встречи, она предпочитала хотя бы часть пути пройти пешком, но сегодня заказала такси на 10.30. Поездка из Сити не должна занять больше 45-ти минут, но лондонские пробки предугадать невозможно. Она вступала в совершенно незнакомый мир и не хотела омрачать отношения с хирургом опозданием на первую же встречу».

Дмитрий Волчек: Об успехе Филлис Дороти Джеймс, которой в этом году исполнилось 88 лет, размышляет Барри Форшоу:

Барри Форшоу: У Джеймс самая длительная писательская карьера из всех наших авторов детективов: ее первая книга была опубликована в 1962 году, и она продолжает писать, оставаясь очень популярной. Ее начало печатать издательство Faber & Faber , директором которого в свое время был Томас Стернс Эллиот. В то время оно издавало книги популярного автора детективов Сирилла Хэара. И Джеймс пришла ему на смену. Более чем какой-либо другой из современных британских писателей, она заставила читающую публику отнестись серьезно к детективному жанру. Джеймс пишет прекрасные романы с хорошо разработанными характерами и интригующей детективной фабулой. Именно поэтому у нее такая долгая писательская жизнь. Я несколько раз брал у нее интервью, и нашел ее замечательным собеседником с удивительным чувством юмора. У нас возник интересный разговор о главном персонаже ее романов Адаме Далглише. Она говорит о нем, как о давнем друге, которому даровала слишком долгую жизнь. Баронесса Джеймс - удивительно скромный человек, и без каких-либо самокомплиментов говорит о своих литературных достижениях. Джеймс любит развивать темы и идеи классических детективных романов. Ей, как и Агате Кристи, нравится помещать своих героев в замкнутое пространство. Действие в замкнутом пространстве, загадочная череда подозреваемых в убийстве, все эти классические приемы прекрасно работают в ее романах – так же, как они работают и в романах Агаты Кристи. Читая ее, хочется разгадать детективную загадку и противопоставить свою разгадку той, которую предлагает автор. Конечно, нам нравятся ее шокирующие и неожиданные концовки, а ей очень нравится закручивать такие сюжеты, которые нам и в голову не приходят. Последний ее роман, о котором вы упомянули, - «Частный пациент» - замечательная проза; правда, его можно назвать старомодным. В какой-то мере Джеймс стремится быть старомодной, потому что детективный роман – комфортное чтение. Эта старомодность остается одним из элементов британского детектива, хотя у нас есть и очень крутые писатели, предпочитающие совсем другой стиль. Но Пи Ди Джеймс по-прежнему популярна.

Дмитрий Волчек: Любой роман Филлис Дороти Джеймс обречен стать бестселлером, а вот успех, выпавший в этом году на долю 29-летнего дебютанта Тома Роба Смита, весьма необычен. Сотни восторженных читательских отзывов на сайтах Интернет-магазинов, похвалы маститых критиков и профессиональная награда – «Стальной кинжал» Яна Флеминга за лучший триллер – небывалый старт писательской карьеры. Том Роб Смит в одночасье стал знаменитостью, журналисты выстраиваются в очередь за интервью, но писатель нашел время встретиться с корреспондентом Радио Свобода Натальей Голицыной: ведь книга, сделавшая его знаменитой, «Сорок четвертый ребенок», о России.

Том Роб Смит: Меня всегда интересовала история России. Я прочел много книг русских писателей. Это повлияло на мое решение взяться за российскую тему. В университете я написал работу о рассказах Чехова. Мне всегда нравились русские. Мой интерес был абсолютно естественным, и именно он послужил главным импульсом обращения к русской теме. Всё действие моего романа происходит в России, поэтому для меня были очень важны характерные особенности этой страны и ее общества, в частности то, как протекала жизнь в Советском Союзе. Мне иногда кажется, что не было никакого решения написать роман о России, и что я попросту вернулся во времени назад. Сюжет романа всплыл сам по себе, и в центре его оказались социальные проблемы, что, как мне кажется, очень характерно для русской литературы. Не могу даже представить, что эти проблемы могут возникнуть в другой стране. Так что, в действительности, всё это вовсе не полностью плод моей фантазии.

Дмитрий Волчек: 1953 год. Когда офицер МГБ и ветеран войны Лев Степанович Демидов берется расследовать убийство мальчика, это дело ему не кажется особенно важным. Демидов – верный слуга советского режима, – не сразу понимает, что это убийство – лишь одно из множества преступлений безжалостного маньяка, который вырезает своим маленьким жертвам желудок, обвязывает лодыжку веревкой и набивает им грязь в рот.

Диктор: «30 марта 1953 года.

Детдом номер 80 был пятиэтажным зданием с потертой белой надписью «Больше работаешь, дольше живешь». По крыше тянулись трубы – прежде здесь располагался небольшой завод. Окна были затянуты грязными тряпками – заглянуть внутрь было невозможно. Лев постучал в дверь. Нет ответа. Он подергал ручку. Заперто. Он подошел к окну и постучал пальцем. Тряпка отдернулась. На секунду появилось замурзанное личико девочки, и тряпка снова вернулась на место. Льва сопровождал Моисеев – офицер милиции, которого Лев воспринимал просто как бандита в форме. После долгого ожидания дверь отворилась. Появился старик со связкой ключей. Увидел офицеров, и раздражение тут же сменилось подобострастием. Он чуть втянул голову в плечи.

- Чем могу быть полезен?

- Мы расследуем убийство мальчика.

Главное помещение сиротского приюта некогда было заводским цехом. Станки убрали и устроили здесь столовую: столов и стульев не было вообще, но на полу плотными рядами сидели на корточках дети и пытались есть. У каждого ребенка в руках была деревянная миска, в которой плескалось что-то вроде водянистого капустного супа. Правда, ложки имелись только у старших. Остальные дети либо дожидались своей очереди, либо пили прямо из миски. Закончив есть, ребенок облизывал ложку сверху донизу и передавал ее следующему.

Льву еще не доводилось бывать в государственном детдоме. Он внимательно оглядел комнату. Трудно было определить, сколько тут детей – две сотни, может быть три, от четырех до четырнадцати лет. Они не обращали ни малейшего внимания на Льва: были слишком заняты едой или смотрели на соседей, ожидая ложку. Слышны были только скрежет ложек о миски и чавканье. Лев повернулся к старику:

- Вы директор детдома?

Кабинет директора был на первом этаже, окно выходило на заводской цех, забитый детьми, точно их тут штамповали. В кабинете сидели несколько подростков постарше, чем дети внизу. Они играли в карты на столе. Директор хлопнул в ладоши.

- Идите, пожалуйста, в свои комнаты и там доиграете.

Мальчишки смотрели на Льва и Моисеева. Лев почувствовал, что они раздражены тем, что им отдали какое-то распоряжение. У них были умные, опытные глаза, старше их лет. Не сказав ни слова, мальчишки сгрудились, точно стая диких собак, собрали карты и спички, которые использовали вместо денег, и исчезли.

Как только они ушли, директор налил себе выпить и предложил Льву и Моисееву сесть. Моисеев сел, а Лев остался на ногах, разглядывал комнату. Тут был только один несгораемый шкаф. На нижнем ящике виднелась вмятина от удара. Верхний был открыт, в разные стороны торчали мятые документы.

- В лесу был убит мальчик. Вы слышали об этом?

- Ко мне уже приходили офицеры, показывали фотографии мальчика, спрашивали, знаю ли я его. Но, кажется, я его не знаю.

- Но вы не можете сказать с уверенностью, не пропал ли у вас ребенок?

Директор почесал ухо.

- У нас четыре человека следят за тремя сотнями детей. Дети приходят и уходят, все время появляются новые. Вы должны понять, что мы не успеваем всех записать.

- Есть ли в детдоме дети, которые занимаются проституцией?

- Старшие делают что хотят. Я не могу за всем уследить. Пьют ли они? Да. Занимаются проституцией? Вполне возможно, но я это не санкционировал. Я в этом не участвую и совершенно точно не получаю никакой прибыли. Моя работа - проследить, чтобы у них была еда и место для ночлега. Учитывая мои возможности, я справляюсь со своими обязанностями очень хорошо. Ну, наград я, конечно, не жду.

Директор повел их наверх, где были спальни. Когда они проходили душевые комнаты, он заметил:

- Думаете, я не забочусь о детях? Нет, я делаю все, что в моих силах. Я слежу, чтобы их раз неделю мыли, а раз в месяц брили и выводили вшей. Всю их одежду кипятят. Я не потерплю вшей в своем детдоме. Сходите в любой другой приют, там у детей вши так и кишат в голове, даже в бровях. Это отвратительно. А здесь такого нет.

- Можно мне поговорить с детьми наедине? Их может смутить ваше присутствие.

Директор улыбнулся.

- Меня они стесняться не будут. Но как хотите…

Он показал на лестничный пролет.

- Старшие живут на верхнем этаже. Там их царство».

Дмитрий Волчек: Тома Роба Смита сравнивают с его однофамильцем Мартином Круз Смитом - автором знаменитой «советской» детективной трилогии «Парк Горького», «Полярная звезда» и «Красная площадь». Автор «Сорок четвертого ребенка» говорит о других книгах, на него повлиявших:

Том Роб Смит: Я бы сказал, что совершенно естественным для моего романа стало тяготение к известным приключенческим историям – таким как «Граф Монте-Кристо», как книги Конрада - «Ностромо» и «Секретный агент», как романы Грэма Грина – «Тихий американец», например. Я люблю все эти книги и нахожу их захватывающими.

Дмитрий Волчек: В том, что британец выбрал для своего детективного романа русский сюжет, нет ничего странного – размышляет Барри Форшоу:

Барри Форшоу: У детективной литературы две родины. Одна из них – Россия. Ведь «Преступление и наказание» Достоевского содержало уже все элементы детектива, которые впоследствии использовали британские и американские писатели: раскрывающие преступление полицейские, психологический портрет совершившего убийство преступника, обоснование его вины. Всё это содержится в этом романе. С другой стороны, современные детективные романы вышли из произведений Конан Дойля и Эдгара Аллана По.

Дмитрий Волчек: Как и книги Мартина Круза Смита, роман «Сорок четвертый ребенок» не вполне свободен от фактических неточностей, да и странно было бы требовать от 29-летнего англичанина досконального знания атмосферы советского провинциального города в 1953-м году. Зато Том Роб Смит великолепно знает историю Андрея Чикатило.

Том Роб Смит: Что касается самого сюжета, то он полностью выдуман. Все персонажи романа и события в нем - плод моего воображения, в том числе и главный герой, которого высылают в уральский город, также вымышленный. Это не реальный город. Так что роман - плод воображения его автора. Однако его действие происходит на реальном фоне. На многое, что происходит в моем романе, повлияли, в частности, подробности дела Чикатило. Многое в моей книге навеяно этим делом. В частности то, как легко люди с психическими отклонениями становились подозреваемыми в этом деле. То, как их преступно допрашивали, как ложно обвиняли в убийствах. И это в то время, когда настоящий убийца разгуливал на свободе. Так что кое-что в романе взято из реальных событий.

Диктор:

«В спальнях на верхнем этаже, под самой крышей, не было кроватей, только на полу валялись матрасы. Старшие ребята явно обедали не по расписанию: не было сомнений, что они уже поели, и им досталась лучшая пища.

Лев вошел в первую комнату. Он заметил, что за дверью прячется девочка, блеснул металл. У нее был нож в руке. Увидев его форму, она убрала нож: лезвие скрылось где-то в складках платья.

- Мы думали, это мальчишки идут. Им сюда нельзя.

- А где спят мальчики?

Старшие мальчики (некоторых Лев уже видел в кабинете директора), опасливо сгрудились в своей комнате. Лев положил альбом с фотографиями на пол.

- Я хочу, чтобы вы посмотрели на эти фотографии и сказали, если один из этих мужчин приближался к вам и предлагал вам деньги в обмен на половую близость.

Ни один мальчик не двинулся и не подал знака, что его догадка верна.

- Я вас ни в чем не обвиняю. Мне нужна ваша помощь, - Лев стал перелистывать страницы, пока не дошел до конца альбома.

Зрители смотрели на снимки, но никак не реагировали. Он пролистал в обратном порядке. По-прежнему никакой реакции. Он уже собрался закрыть альбом, но тут мальчик, стоявший позади, нагнулся и тронул одну из фотографий.

- Этот человек приставал к тебе?

- Заплати мне.

- Он тебе заплатил?

- Нет, ты мне заплати и я скажу.

Лев и Моисеев скинулись и дали мальчику три рубля.

Мальчик пролистал альбом, задержался на одной странице и указал на снимок.

- Вот этот похож.

- Так это он?

- Нет, но похож.

-Ты знаешь, как его зовут?

- Нет.

- Можешь что-то о нем рассказать?

- Заплати мне.

Моисеев покачал головой, оказываясь платить.

- Мы можем арестовать тебя за вымогательство, - пригрозил он.

Решив, что угрожать бессмысленно, Лев вытащил последние деньги и отдал мальчику.

- У меня больше нет.

- Он работает в больнице, - сказал мальчишка».

Дмитрий Волчек: Интерес, который вызывают на Западе преступления Андрея Чикатило, заслуживает обстоятельного исследования. Поток фильмов и книг о самом знаменитом советском серийном убийце не иссякает. В начале 90-х я пробовал работать московским корреспондентом одного британского таблоида и вскоре уволился, поскольку мое начальство в Лондоне интересовалось только делом Чикатило, а все остальные новости из России игнорировало. Так что роман Тома Роба Смита адресован читателям, уже знакомым с этим сюжетом. Один из них, житель Флориды, пишет в своем отзыве на сайте магазина «Амазон»:

Диктор: «Мне очень нравится американский документальный фильм «Гражданин Икс» о русском серийном убийце Андрее Чикатило, но книгу «Сорок четвертый ребенок» я купил случайно, не зная, о чем она, и тут, к своему изумлению, обнаружил, что Смит взял историю Чикатило и отодвинул ее назад в прошлое! Он ничего не изменил по сути, но выбрал в качестве декораций сталинскую Россию начала 50-х годов. Контраст потрясающий, потому что в 80-е годы, незадолго до конца холодной войны, граждане СССР после десятилетий бедности, голода и государственного террора разочаровались в «доблестях» коммунизма. При этом охота на Чикатило осуществлялась силами государства. А в 50-е годы страна, сжатая сталинским кулаком, была «раем для рабочих» - во всем, кроме реальности. И вождь никогда не допускал существование таких преступлений, как убийство. Сменой исторической обстановки автор, детально изучивший эпоху, ужесточает напряжение, создает ощущение абсолютной безнадежности и вынуждает своего героя-офицера, который преследует убийцу, опасаться за свою жизнь и жизнь своих близких. Лев Демидов разыскивает убийцу и отказывается предать свою жену, и тем самым ставит под угрозу и свою карьеру, и свою жизнь».

Дмитрий Волчек: Том Роб Смит предлагает своему герою нелегкий выбор в немыслимых обстоятельствах.

Том Роб Смит: Думаю, что главной для меня проблемой было показать, как стремление выжить меняет нравственный облик человека. Если вам говорят, что вы сохраните жизнь, но для этого нужно называть черное белым, а белое черным, согласитесь ли вы с этим? Думаю, что именно это центральный вопрос, который решают персонажи романа: на что можно пойти, чтобы выжить.

Дмитрий Волчек: В таком случае, быть может, правильно называть книгу Смита не детективом, а историческим или психологическим романом? Автор так не считает.

Том Роб Смит: Конечно, это детектив. В нем рассказывается о человеке, который ловит убийцу. Это детектив в той мере, в какой его герою позволяют быть сыщиком, поскольку его уверяют, что серийного убийцы не существует. Ему твердят, что все его действия неправильны. Он пытается поймать убийцу, но при этом ему постоянно вставляют палки в колеса. Но для меня детективная форма - лишь повод для исследования тогдашнего советского общества. Вы можете сказать, что в таком случае это не детектив, а, скажем, психологический роман. Однако элемент детектива – это форма, необходимая для придания роману напряжения. Сам я считаю этот роман триллером.

Дмитрий Волчек: Так считает и британская Ассоциация детективных писателей, присудившая роману «Сорок четвертый ребенок» премию «Стальной кинжал» за лучший триллер 2008 года. О задачах ассоциации рассказывает ее член Барри Форшоу:

Барри Форшоу: Этой организации очень много лет. Ее можно назвать чем-то вроде клуба, где собираются авторы детективов. Ассоциация также занимается продвижением их книг и популяризацией детектива. Это очень располагающая к себе и здравомыслящая организация, чем-то напоминающая масонскую, – в хорошем смысле этого слова. Кроме всего прочего, Ассоциация спонсирует «Кинжальные премии» (« Dagger Prize ») - у этих премий есть и другие спонсоры. Это самые престижные в мире премии, присуждаемые за лучшие детективы. Даже номинация на эту премию намного увеличивает продажу книги. Так что это прекрасная организация, созданная для поддержки ее членов. Она организует и разного рода мероприятия, на которых встречаются писатели и издатели. Но в целом это коммерческая организация, занимающаяся популяризацией детективной литературы.

Дмитрий Волчек: Итак, герой романа «Сорок четвертый ребенок», офицер МГБ Лев Демидов под давлением обстоятельств, идет на сопротивление государственной машине, одним из винтиков которой он был до того, как начал расследовать убийства детей.

Том Роб Смит: Главное, что меня поразило, - это сопротивление такого огромного количества людей, их мужество. Очень поражало мужество людей, их удивительные отношения в семье, их смелость. На меня это действовало сильнее, чем жестокость, которая была частью их жизни. Однако намного важнее было то, как люди ей сопротивлялись, и то добро, которое они совершали.

Дмитрий Волчек: Так Том Роб Смит отвечает на вопрос о том, что его больше всего поразило в жизни советских людей при Сталине.

«В чем особенность английской школы детектива?» – последний вопрос редактору «Энциклопедии британской детективной литературы» Барри Форшоу.

Барри Форшоу: Главное ее отличие в том, что британская школа, как и сама Британия, – это остров, причем сравнительно небольшой. К примеру, американская школа монументальна и очень амбициозна. Британский же детектив миниатюрнее и скромнее. В нем чаще всего повествуется о восстановлении чувства традиционного порядка, которое должно господствовать на небольшом острове. Возможно, это задача и непосильная, однако британские писатели считают, что могут ее выполнить.