Татьяна Кузнецова - историк, Институт этнографии и этнологии РАН
Андрей Богданов, историк, Институт российской истории РАН
Елена Смилянская - историк, РГГУ
Александр Архангельский, писатель
Светлана Инникова, историк, Институт этнографии и этнологии РАН
Серафима Никитина, филолог, Институт языкознания РАН
Благодарность Михаилу Субботину (США) и Ольге Кауфман
Ведущий:
Тайные секты, обособленные группы верующих, враждебные господствующей церкви, существуют во всех мировых культурах. Став в 4-м веке государственной религией Римской империи, христианство сразу же начало бороться с организованным инакомыслием сект. В России сектанты как массовое явление были обнаружены сравнительно поздно, в середине 18-го века, спустя столетие после начала церковного раскола. Российское государство не сразу научилось отличать фанатично преданных древним обрядам староверов от религиозных упрямцев иного рода. Эти наоборот обряды презирали, иконы ломали и выбрасывали, а честных православных всех видов считали идолопоклонниками. "Церковь не в бревнах, а в ребрах," - говорили духовные христиане (так они сами себя называли), имея в виду, что храм Божий не снаружи, а внутри подлинно верующего.
Татьяна Кузнецова:
Секты - это понятие богословское, оно происходит от латинского "отсекать" или "следовать", более вероятный вариант считается - "следовать". Раньше сектами называлась какие-то школы, последователи какого-то философа, может быть, приверженцы одного учения. И в этом смысле даже христианские апологеты называли свою религию сектой. В латинской Вульгате апостол Павел говорит, что он является последователем назарейской секты. Позже у этого термина появляется отрицательное значение - "следование какому-то учению, отклоняющемуся от учения церкви". И присваивается смысл тот же, который имеет греческое слово "ересь". То есть, - горделивое уклонение от церковного единства, от церковного истинного учения, от учения Христова. В истории России ереси появлялись давно, еще в 12-16-м веках были известны отдельные еретические группы - можно назвать, например, "жидовствующих" или сторонников Феодосия Косого. Но они не были массовыми, не заявляли о себе достаточно громко.
Андрей Богданов:
В России точно так же, как в Западной Европе, где-то с конца 15-го века появилось движение, призывающее к возвращению к подлинной Библии. Знаменитые новгородские еретики были названы жидовствующими не потому, что эти новгородцы вдруг оказались евреями, а только потому, что они призывали изучать собственную веру, обратившись к Библии, к Ветхому Завету. И это было очень тяжелое расхождение, к счастью, локальное, так как оно не вышло дальше Новгородской земли. Там пылали костры, еретиков жгли буквально как в Западной Европе. После этого в России почти нет костров, на которых горят именно еретики, хотя еретики были. К концу 16-го века самым страшным врагом церкви оказался не какой-нибудь Феодосий Косой, который в этаком коммунистическом духе проповедовал равенство имущества и даже равенство людей, невзирая на их социальное положение. Но, понятно, он обличал всю иерархию, как светскую, так и духовную, и как революционер должен был пострадать. Но самым страшным и сосланным под крепкий надзор в Соловецкий монастырь, соборно обличенным человеком оказался Артемий Троицкий, который пытался объяснить богословам своего времени, что "еретиков ныне нет", что в России не существует таких расхождений во мнениях, которые бы нарушали единства православия. И, более того, даже с западной церковью, с католиками и со схизматиками, нет таких расхождений, которые оправдывали бы ненависть и войну с ними.
Ведущий:
О европейской реформации в России имели смутное представление, не особо отличая ее от ненавистного православным "латынства". Только в 1639-м году в новом издании Требника был опубликован обстоятельный, о 35-ти пунктах, чин отречения "от люторскыя ереси", откуда россияне смогли узнать некоторые подробности этого учения. В конце 17-го века иностранцев, живших в центре Москвы отдельной слободой, переселили на окраину и запретили им держать православных слуг. Однако это не помогло. Уже в 1693-м году некий цирюльник Фома Иванов перестал бывать на исповеди и причащаться, "признавши иконы за идолы, а причастие за простые хлеб и вино". Двоюродный брат Фомы Дмитрий Тверитинов поступил тогда же аптекарским учеником к лекарю-иноземцу и стал проповедовать похожие взгляды.
Елена Смилянская:
Самое начало 1700-х годов - в Москве появляется такой небольшой кружок, во главе которого оказывается лекарь, который стал очень хорошо рассуждать о вере, делал выписки из Священного Писания. У него дома был и Ветхий, и Новый Завет, что довольно в то время редко, даже было издание Библии стокгольмское. Была медицинская литература, анатомия, хирургия. Возле него стал организоваться кружок, в который входили: школьник- ученик Славяно-греко -латинской академии, будущий богослов Иван Максимов, а также авантюрист, каких свет не видывал, некто Михайло Андреев Косой. Но были и простые люди - часовых дел мастер, сиделец овощного ряда. Их нашли, кружок был невелик, всего около десятка человек. Правда, ходили слухи по Москве, что их тысячи, какие-то сведения о том, что их, может быть, тысячи в других городах - никого следствие не нашло. Диспут шел о наиболее остро воспринимаемых критическим, немного надкусившим западной цивилизации умом, черт русской религиозности, скорее, народной религиозности. Они напрашивались на диспуты, приходили на диспуты к людям очень родовитым. Известны диспуты в доме Федора Поликарпова, известно, что в них участвовал вице-губернатор Москвы Ершов. О Тверитинове знали до самого верха, этот процесс сенаторы разбирали, устраивали стычки между партиями Меньшикова, Долгорукого - на нем сводили свои счеты. У меня ощущение, что кружок Тверитинова - это очень яркий показатель того, что дали свободу поговорить о вере, а мы тут-то и есть, и не только староверы могут говорить о вере, можно поговорить и с лютерских позиций и попытаться переосмыслить позиции протестантизма на православные реалии.
Ведущий:
Из сохранившихся в судебном деле кружка Тверитинова доносов видно, что многие люди интересовались идеями первых диссидентов, но в компанию к ним не шли, осторожность брала верх. В 1717-м году в Москве судили членов другого кружка, во главе которого стояла женщина - Настасья Зима.
Елена Смилянская:
Настасья Зима была женой ходока Приказа земских дел, в общем, низший чин приказной. Грамотная женщина, вероятно, очень истовая, судя по тому, как она вела себя на следствии. Поразительно, что мужики не выдерживали того количества пыток, которым их подвергали, чтобы они отреклись от своих убеждений. Зима выдержала несколько пыток с подыманием на дыбы, с жжением огнем, но в конечном итоге ее, конечно, удалось сломить. К Зиме собирались по воскресеньям, некоторые, отстояв службу в церкви, - послушать, как она читает Евангелие и комментирует. Вот это чтение с комментариями и привлекало. Но они все были в основном крестьянами, пришедшими в Москву. И им казалось, что у Зимы они наконец правду узнают. Там какой-то элемент учительства был. У Тверитинова даже учительства не было. Любопытно, что за первую половину 18-го века, разыскивая все кружки реформационно мыслящих, протестантствующих вольнодумцев по России, я смогла с трудом набрать четыре с лишним десятка человек. 47 имен, которые мне более-менее очевидны. Это единичные случаи, и говорить о каком-то влиянии реформационном, о струе, о волне, о том, что пытались приписать делу Тверитинова глобальное значение, совсем не удается.
Александр Архангельский:
Секты в России, как и в любой другой стране, появляются там и тогда, где и когда отсутствует здоровая религиозная жизнь, традиционная религиозная жизнь. Я имею в виду, конечно, секты мистические, прежде всего, а не секты просто как некие церковные институции, не вписывающиеся в официальный ряд. 18-й век в этом смысле дал огромный материал, дал плодородную почву для взращивания сект, поскольку именно в 18-м столетии во время петровских реформ разрушается, пускай сложная, пускай не всегда здоровая, но связь между церковью и обществом.
Андрей Богданов:
С 18-го века у нас сложилось очень любопытное явление - представление о свободе мысли связано с Западом, то есть все, что государство говорило о свободе совести, не относилось к его православным подданным. Петр Первый издал, как известно, закон, что в России водится полная свобода вероисповеданий. "Совести приневоливать не желаем," - заявил царь. И это часто используется для того, чтобы сказать - вот какие прогрессивные у нас были реформы. Тонкость состояла в том, что это относилось исключительно к иноземным культам, но не просто иноземным культам, а исповедуемых иноземцами. Потому что россияне, изменившие православию и перешедшие, скажем, в католицизм, по закону того же петровского времени, который повторялся потом при последующих императрицах и императорах, подлежали суровой казни. А иностранец, принявший православие, но затем ему опять изменивший, был также достоин смертной казни.
Светлана Инникова:
Что такое ересь? Для того, чтобы она возникла, человек должен усомниться, чтобы усомниться, он должен знать. Он должен знать Евангелие - если ты не знаешь Евангелие, ты не усомнишься, тебе не придет в голову какая-то идея. То есть, для того, чтобы возникло еретическое учение, нужна какая-то подготовка. Вот как раз такой подготовкой обладало низшее духовенство, монашество и так называемые книжные люди, посадские люди, они и являлись разносчиками. Иногда удивляешься, насколько мысли не имеют границ. Когда-то в конце 16-го века в Польшу приехал беглый еретик итальянский Лелий Сацин, потом туда приехал его племянник Фабст, и в результате возникло течение сацинианства в Польше, с академией в Ракове. Эти корни они пустили даже в Киеве. Мало того, что протестантизм оттуда шел, еще и сильное влияние польской схоластики, католической схоластики. Очень сильное влияние испытали как раз украинские священники. После реформ Петра, да, собственно, это и раньше было, в середине 17-го века начался этот процесс, когда хлынули толпы монахов, священников на территорию России, в монастыри. И вот интересно, что Ивановский монастырь явился как бы колыбелью хлыстовства. Скопчество очень широко распространено было среди монахов. Здесь уже трудно найти грань - сектант он или все-таки монах, который в поисках Царства небесного прибегает к каким-то крайним методам.
Елена Смилянская:
Первая половина 18-го века - это еще поиск какой-то правой веры, альтернативных религиозных систем, но не принятие утвердившейся системы. И в этом они, конечно, очень дистанцируются от староверов. Староверы - это массовое движение, следующее за лидерами, которые знают свою четкую, складывавшуюся в разных согласиях немножко по-разному, конфессиональную догматическую систему. Я смотрела материалы 70-х годов о том, как ссыльные отправлялись через южные губернии в Азов, в другие места, по тем временам, "не столь отдаленные". И затем по месту, где их провозят, вдруг через десятилетия обнаруживаются группы, которые вспоминают, что вот столько-то лет назад проехал через через них и одну ночь остановился в деревне человек, и они с тех пор усомнились в правильности православия, стали собираться, обсуждать, надо ли почитать иконы, ходить в церковь, и так далее... Но когда начинали их расспрашивать подробно, их вызывали органы судебного преследования, они одинаковые слова говорили перед иерархами, повторяли за своими лидерами затверженные цитаты из Писания и затверженную систему аргументации, почти не изобретая ничего нового. Десятки допрошенных - абсолютно одни и те же слова. Вот это уже сложилось движение, оно уже имеет большие ограничения для внутреннего развития.
Ведущий:
В Костромской губернии жил, как рассказывает хлыстовская легенда, святой человек - Данила Филиппович, у которого было много старообрядческих книг. Спор о том, какие книги следует чтить, а какие нет, он разрешил так - собрал их все в куль и бросил в Волгу. После этого "Сам Господь Бог Саваоф вселился в пречистую плоть Данилы Филиппыча". 12 заповедей, которые оставил своим ученикам Данила Филиппович, оказались похожи на учение выговских старообрядцев-беспоповцев: "Холостые не женитесь, женатые оженитесь, вина и пива не пейте, на крестины и свадьбы и веселые беседы не ходите, не воруйте, не бранитесь".
Серафима Никитина:
Человек верующий не может жить без обрядности. И если нет той, которая была, если она отвергается, то что-то должно ее замещать. Тут самое разное может быть. Тут, во-первых, возникают харизматические лидеры, которые знают, как жить и куда надо вести людей. Такие секты, как, например, молокане или духоборцы, их называли рационалистическими, именно потому, что у них все было разумно устроено - мы приходим, мы поем Богу, мы молимся, мы объясняем божественные истины по Библии, это и есть выражение нашей веры. Нам не нужно икон, мы деревяшкам этим не поклоняемся. Но, на самом деле, в таких именно сектах и возникают самые разные мистические движения. Потому что когда нет установленных, отработанных каналов общения с Богом, то возникают личные.
Татьяна Кузнецова:
Рационалистические секты берут за основу Священное Писание, как они его понимают. И следуют "словописанию", как они говорят. При этом, элементу откровений личных отводится минимальное место или вовсе такие откровения не признаются.
Серафима Никитина:
Из всей догматики, например, выбирается какой-то один или два важных пункта, и они становятся самыми главными, остальное просто выкидывается. На этом основании, уже их собственные учения начинают развиваться, и дальше получается сообщество людей, принципиально отгораживающих себя от мира. Кто-то из сектантских деятелей сказал, что "мы живем в мире, но не являемся его частью". Вот это очень существенное замечание, потому что, действительно, сектанты везде, где бы они ни жили, не желают быть частью, такой деятельной частью мира. В духоборчестве это - противопоставление наружного и внутреннего, собственно, и в молоканстве тоже. У них есть даже псалмы, которые говорят о том, что всякую наружность мы не признаем в деле спасения. Все толкуется метафорически. Ну вот, что есть "кадило"? "Кадило" - это "доброе дело". "Дарога" (они "акающие") ассоциируется с "даром", это проникает в их мироощущение, даже в образ жизни, потому что дальше они говорят, что "мы - духоборцы рода путешественного". И у них потом эта "дарога" и "дар" превращается в некоторую нашивку на шапке, в другом коде символическом, и это уже "дорога во Вселенной".
Светлана Инникова:
В Библии есть такое: "окропи меня исопом". Исоп - это кисть из благовонных растений при очистительных обрядах в еврейской церкви. Когда, например, прочитала это одна из групп молокан, они решили, что исоп - это когда сопят друг на друга, и получилась секта "сопунов", когда они сопели друг на друга. Это я говорю к тому, чтобы продемонстрировать, как какое-то положение из Священного Писания перерастает в нечто уже довлеющее над всем остальным. Все, буквально все ссылаются на некую записку духоборцев губернатору Каховскому, 1791-го года. В записке изложена вера духоборцев, то есть, они как бы сами писали, заключенные в тюрьму, объясняли свое вероучение. Записка написана великолепным, потрясающим языком, настолько ярко, просто блистательно написана. И вот, исходя из этого, все, естественно, говорили, во что верят духоборцы. Я тоже говорила, ссылалась на эту "записку". Когда я начала изучать этот текст и проводить анализ, кое-какие у меня данные новые появились, следственные материалы, выяснилось, что записка эта не духоборческая, она масонская, это фальшивка. На протяжении 19-го и 20-го века все ученые ссылались на нее. Совсем духоборцы верят не так, как там написано. Стала я выяснять, во что верят молокане. Недавно, в этом году, я была на собрании молокан в Тамбове, и после собрания, так получилось, удалось в неформальной обстановке поговорить с пресвитером, с людьми знающими. И было интересно наблюдать, как выяснялось, что они все верят по-разному.
Серафима Никитина:
И название "молокане", и название "духоборцы" дано чужими, теми, которым они противостояли. Например, название духоборцы дано при Екатерине Второй, потому что считалось, что, поскольку они отрицают церковь, то, тем самым, отрицают иерархию священническую. А ведь церковь, считается, началось с того момента, когда на апостолов сошел Святой Дух. Значит, сказал архиепископ Амвросий, они борются против Святого Духа, поэтому они духоборцы. А духоборцы сказали: " Очень хорошо. Мы, конечно, духоборцы, потому что у нас нет ни священников, нет икон, и мы только духом боремся за Святой Дух". Что касается молокан, то здесь вообще масса интерпретаций. Считалось, что их назвали так, потому что они постов не соблюдают, то есть, у них есть свои посты, но они не соблюдают православных постов, и потому в пост употребляют молоко, поэтому они молокане. Но потом они были выселены на реку Молочную, там было много молоканских поселений и до сих пор остались, это около Мелитополя, поэтому молокане могут быть названы от реки Молочной. Сами молокане считают, что это название очень правильное, и что это их название, потому что в Первом послании апостола Петра говорится, что учение Христово есть "чистое словесное молоко". Вот они молокане потому, что они потребляют это молоко как учение. И еще есть несколько интерпретаций, связанных с народной этимологией. Например - Екатерина Вторая спросила, много ли людей отошло от христианской веры, ей сказали - "нет, матушка-государыня, мало канули". Молоканам это тоже понравилось. И тот, который мне рассказывал, заметил: "Правильно. Потому что много званых, да мало избранных".
Светлана Инникова:
"Хлысты" - откуда слово? Некоторые считают, что во время радений они хлещут себя, сворачивают такие жгуты, иногда даже мочат в соляном растворе и хлещут, или вербой хлещут. И если на вербе появляется кровь, потом они после смерти кладут эту вербу в гроб как свидетельство истовости служения. Ну вот, одни считают, что отсюда - "хлыст". Однако, более общепринятая точка зрения - что среди них были "христы", то есть, они считали, что Христос - это Святой Дух, и этот Дух может снисходить на всю общину, на корабль, во время радения. Однако есть люди, которые по своему совершенству этот дух в себе содержат постоянно. Вот это - "Христос". И кормщица на этом "корабле" - "Богородица".
Ведущий:
Хлыстовские радения - это экстатические, возбужденные молитвенные кружения, в ходе которых Святой Дух должен накатить на молящихся. Один или сразу несколько человек в белых рубахах при зажженных свечах (дело происходит в потаенных помещениях, обычно ночью) начинают вертеться на одном месте в такт молитвенным песнопениям, которые исполняют собравшиеся. Вращение совершается на пятке правой ноги, все быстрее и быстрее. Иногда от такого вихря на "корабле" (хлысты одиноки во враждебном мире, как корабельщики в море) гаснут свечи. Радение означает усилие, усердие соединиться с Богом, и эта божья работа призвана довести радеющих до изнеможения и экстаза, горячки самозабвения. Возможно, у полицейских чиновников не поднималась рука писать в протоколах слово "христы", как позже тиражированные ленинские статуи и статуэтки советские скульпторы застенчиво называли между собой "лукичами".
Татьяна Кузнецова:
Скопцы называли себя "отмеченными огненной печатью" или "убеленными", "белыми голубями". Для внешнего человека трудно понять, что это означает. На самом деле, на их языке "убеление" - это оскопление, или "отмеченность царской печатью". Что такое "отмечен царской печатью"? Это значит - оскоплен.
Светлана Инникова:
Хлысты и скпоцы называли себя "люди Божьи", "сыны Божьи", "белые голуби". Очень часто они скопились уже после того, как родили несколько детей. И например, мать, отец - скопцы, дети подрастают, сыновья женятся, у них вырастают свои дети, и только после этого они скопятся. Детское скопчество появилось в конце 19-го века. Но, тем не менее, несмотря на то, что пополнение, естественный прирост какой-то был, он был минимальный. И секта угасала именно в силу того, что она - изуверская. Если посмотреть на социальный состав этой секты, то первоначально это были крепостные и солдаты, из свободных сословий людей было очень мало. Потом немножко состав меняется во второй половине 19-го века, появляются мещане, купцы, но в основном это все-таки обездоленные.
Ведущий:
В 19-м веке митрополит Филарет придумал для скопцов позорное наказание - водить по селениям в женском платье. Рассказывают, что один полицмейстер пригласил крестьян плевать в глаза скопцу, одетому в сарафан и с дурацким колпаком на голове. "Смущенная толпа ждала палача и виселицы, а не дождавшись, пожалела скопца как мученика. Когда его повели обратно в уездный город, старухи плакали, и народное участие выразилось в щедром подаянии ему калачами и деньгами".
Серафима Никитина:
Духоборческое движение - целиком крестьянское. Это крестьяне Тамбовской губернии, крестьяне Екатеринославской, крестьяне Херсонской, оттуда все пошло. В России их осталось очень немного, большинство переселили в Закавказье, откуда сейчас их потомки возвращаются в Россию. Что же касается молокан, то, надо сказать, что корни тоже крестьянские, но очень много молокан потом жило в городах. И неслучайно большие молоканские собрания были в таких городах, как Балашов, например, или Тамбов. А потом их стали переселять в 30-е годы 19-го века в Закавказье, когда Кавказ был завоеван., Там тоже они селились не только в небольших поселках, но в больших городах, как Ереван, Тбилиси, были у них были большие собрания, так что это уже городские люди. У духоборцев был институт вождей. У них были ясновидящие, они могли производить чудеса, потому что у них была теория, что душа Христа в вождях живет. Вожди придумали псалмы, около четырехсот псалмов. Библию они не признают, хотя псалмы все как раз очень близки к текстам библейским. Во многих псалмах спрашивается - "с чем Господь Бог творил землю? - С глаголом и пением". Пение было прежде у Бога Самого. Пению посвящены целые псалмы, "пение - душам нашим украшение," - это говорят духоборцы и примерно то же самое говорят молокане. Более того, у них пение мистично, и не просто мистично, оно магично. А по преданию, пение молоканское образовалось следующим образом. Вождь молоканства, это вторая половина 18-м века, разослал своих последователей по деревням и просил их запоминать самые красивые русские песни. Когда они собрались, то он стал разлагать псалмы, разлагать текст библейский на эти напевы. Это предание, поэтому еще надо много раз проверять, тем не менее, когда мы слышим молоканское пение, оно особенное, и в нем интонации народной русской песни.
Светлана Инникова:
Иисус - это плоть, Христос - это сын Божий, это Дух. Сын Божий вселяется в плоть Иисуса - вот это Иисус Христос. После того, как его распяли, плоть Иисуса погибла, Христос вознесся. Потом он явился, и - даже это в Евангелии есть - его не по лицу узнали, а только по делам. Почему? Потому что он вселился уже в другую плоть. Это обожествление человека, то, чего у молокан нет. Молокане в большей степени христиане и ближе к православным, чем духоборцы, духоборцы очень далеки от православия. Они вообще долго не признавали письменной традиции, у них было только устное слово. Псалмы впервые записали в начале 20-го века, но уже тогда мало кто мог их расшифровать. Это тайная секта, и в текстах двойной смысл. Осталось буквально три действительно расшифрованных псалма. У духоборцев была система паролей, они узнавали друг друга по каким-то паролям.
Ведущий:
В Ветхом Завете говорится о пророках, которые обращались к народу "лепечущими устами". Глоссолалия - экстатическое самозабвенное бормотание, молитва на несуществующем языке, практикуемая в некоторых сектах.
Серафима Никитина:
Институт пророчеств с говорением на духовных языках есть у молокан-прыгунов. У них есть дар языков, о котором упоминается в Новом Завете, и который они чрезвычайно ценят, дар пророчества. Потому что говорят на этих языках именно пророки. Это то, что можно назвать ксеноглоссией, в том смысле, что это говорение на каких-то неизвестных языках, но с переводом. Переводят на русский язык, в переводе всегда есть ясные сообщения, которые осуществляет либо сам говорящий, либо другой, который это понимает. "Ксенос" - "чужой", и поэтому ксеноглосия как бы -говорение на чужом, на ином языке.
Ведущий:
В Деяниях апостолов говориться о чуде Пятидесятницы. Святой Дух на пятидесятый день после распятия Христа сошел на апостолов, и они заговорили на разных языках. Во время молитвы сектанты-пятидесятники и так называемые "прыгуны" начинают петь и пророчествовать на языках, которых сами не знают.
Светлана Инникова:
Считается, что где-то в 30-е годы 19-го века в молоканстве выделился прыгунский толк. Опять же, ссылаются на Давида, который, когда несли Ковчег, танцевал, и они во время моления, чтобы на них снизошел Святой Дух, устраивают радения. Вот если, например, Святой Дух сходит на прыгунов, то они очень напоминают хлыстов. Если не сходит, то их собрание фактически - это собрание молокан. В 30-е годы такой был основоположник прыгунства Соколов, его переселили в Закавказье, за ним двинулись его сторонники. Потом появился некто Максим Гаврилович Рудометкин - это наиболее крайнее течение в прыгунстве, они все дальше и дальше отходили от молокан. Рудометкин был обуян Святым Духом, на молениях уже не столько псалмы Давида пели, сколько стихи, сочиненные самим Максимом Гавриловичем. То есть, это крайний, я бы сказала, толк.
Серафима Никитина:
Если посмотреть на духоборческий костюм, то он весь собран из разных кусочков. Ну представляете, там была масса южнорусского, потому что духоборцы - это южная Россия и казачество, поэтому вышитые жилетки казацкие, рядом шейные платочки немецкие, поскольку духоборцы и молокане жили рядом с меннонитами в Таврической губернии на Молочных водах. Женские шапки - предполагается, что это форма квакерская, поскольку квакеры приложили руку к учению духоборческому. Сборная солянка этот духоборческий костюм, но он удивительно красив. Интересно, что духоборцы называют друг друга только уменьшительными именами. И чем старше человек, тем яснее, что у него должно быть уменьшительное имя, да еще - не Захар, а Захарушка, не Фрол, а Фролушка, если он особо уважаемый.
Светлана Инникова:
Очень интересный был толк в молоканстве - "общие", такой коммунистический толк. Община, которая состояла из партий, по пятьдесят примерно человек, которые жили в общем доме, все вместе питались, вместе работали, управлялись специальными людьми. Как 12 апостолов, здесь тоже был примерно такой состав. Когда они работали, скажем, на полях совместно - то вот они рыдают, поют псалмы о греховности мира, и потом вдруг слышатся радостные вопли, это ожидание Второго Пришествия. Они ничего не копили, занимались благотворительностью, пытались какие-то коммунистические принципы утвердить. Секта была совершенно безобидная. Постепенно эта секта была ликвидирована, сослали ее руководителей, и она постепенно сошла на нет.
Ведущий:
Государственная власть не уставала преследовать сектантов и староверов. Только в царствование Николая Первого против них было принято 495 тайных постановлений. Секты поделили на три разряда -" вреднейшие, вредные и менее вредные". К вреднейшим были отнесены - "иудействуюшие, молокане, духоборцы, скопцы и те беспоповщинские секты, которые отвергают брак и молитву за царя". Далее шли те, кто "отвергает священство, таинство евхаристии и, кроме того, заимствуют дух демократический", а далее - "из поповщины, которые принимают брак, новожены и не отрекаются молиться за царя". Квакеры, баптисты и штундисты, как иностранные по своему происхождению секты, были менее гонимы. Баптисты по-русски значит - "крестильщики".
Татьяна Кузнецова:
Баптизм - это не российского происхождения секта, она пришла к нам с Запада, и в конце 19-го века была для нас такой же новой религиозной организацией, как сейчас, например, какие-нибудь мормоны. В принципе, это довольно древнее движение, оно появилось в 17-м веке в Англии, но особого распространения там не приобрело. Баптисты считают, что христианином может называться только человек, сознательно принявший веру, усвоивший какие-то истины веры и сделавший свой нравственный, интеллектуальный выбор. Поэтому принимают только взрослых и всех новых членов крестят заново.
Серафима Никитина:
Секты современные, такие, как Свидетели Иеговы , очень агитируют, они иногда назойливы. Ни духоборцы, ни молокане никогда никого не агитируют, потому что они считают, что они - избранный народ, который действительно знает настоящее апостольское учение, хранит его в чистоте, и нужно родиться молоканином и духоборцем. И хотя они никому не препятствуют вступать в секту, но на самом деле реально это происходит крайне редко.
Ведущий:
Многим казалось, что истинно русский человек не может быть сектантом. Секты с их рассудочностью, презрением к церковному обряду казались чуждым, западным наростом, привитым к народной вере. Но тем же путем шли и староверы, русские куда уж истиннее. Возвращение к первоисточнику - Библии и Евангелию, обращение в духовное христианство, то есть, когда отражение Бога верующий находит уже внутри себя, в собственном духе. Даже признававшие священство поповцы заново крестили беглых попов, приходящих к ним, так как в синодальной, казенной церкви, не всегда соблюдалось правило троекратного полного погружения верующего в купель. В конце 18-го века беглый солдат-старообрядец Евфимий стал основателем секты крайнего беспоповщинского толка - бегунов. "Не имейте града, ни села, ни дому," - такова главная бегунская заповедь, единственное средство избежать сетей Антихриста.
Елена Смилянская:
С 18-го века можно искать традиции странников и бегунов, хотя они очень менялись и в 19-м веке, и в 20-м. В 20-м веке бегунство, которое более других направлений пострадало от репрессий, создало особую литературу почитания страдальцев в лагерях сталинских. Бегуны вообще никакого компромисса не допускали, они стояли на крайних основах староверия. Но они ушли дальше. Если говорить о том, как они проявляли себя, не принимая паспортов, скрываясь, скрывая даже свои захоронения - крещение бегунов только перед смертью, то есть, вся жизнь без крещения. Вся жизнь - это подготовка к тому последнему шагу, когда ты крестишься, не успеваешь нагрешить и уходишь в Мир Иной совсем чистым, как младенец. Но если ты случайно погибаешь, то ты погибаешь некрещенным, и кто же за тебя после этого молитву произнесет? Мне показывали в Поволжье бегунскую купель из кожи - это были старинные походные купели (теперь их делают из целлофана), которые мгновенно можно было наполнить водой, если человек вот-вот умрет, чтобы его успеть перед смертью окрестить.
Ведущий:
Установить точную численность староверов и сектантов правительство не могло никогда - те умело скрывались, а полиция находила в попустительстве им немалый источник дохода. Тем не менее, цифры Министерства внутренних дел за 1863-й и 1880-е годы показывают общий рост инакомыслящих от 10 до 13 миллионов человек, а масса духовных христиан за этот короткий период резко возрастает от 200 тысяч до двух миллионов. По переписи 1897 года, старообрядцев и сектантов в России было показано всего 2 135 738 человек обоего пола. Между тем, как, по мнению специалистов, их уже было более 20 миллионов.
Елена Смилянская:
При Петре все были строго приписаны к церковному приходу. Как только против вас возникало уголовное дело или какое-то иное подозрение в колдовстве или богохульстве, шли к вашему священнику: кто духовный отец, как он исповедуется? Каждый человек в империи был с петровского времени поставлен под жесткий надзор своего приходского священника. Но потаенных было, может быть, даже не меньше, чем явных.
Светлана Инникова:
Хлысты ходили в церковь до 1905-го года, и не было лучшего прихожанина, чем хлыст. Потому что он истово молился, он кланялся, он жертвовал церкви, приглашал священника в дом на какие-то праздники. То есть, это конспирация была.
Елена Смилянская:
Оставаясь в крестьянстве или ямщиками, вы могли и внешние формы сохранять, вы могли посещать церковь. Вы могли даже под видом исповедаться, под видом. Но принятие святых даров после литургии - это уже было серьезным грехом. А староверы на это шли - из боязни быть выявленными как тайные раскольники, они принимали, за щекой хранили и норовили, выйдя из церкви, выплюнуть святые дары, что считалось крайней формой поругания, кощунства и богохульства и, по 1-й статье Соборного уложения, каралось вплоть до смертной казни. Иногда это случалось с женщинами припадочными, от нервного возбуждения после принятия святых даров, они извергали эти святые дары - за это мгновенно ухватывались. Только по таким косвенным свидетельствам можно было определить, поэтому подозревали всех, кто спешил после принятия святых даров покинуть церковь - нет, его заставляли долго стоять и следили за всеми выходящими из церкви - не дай Бог, он сплюнет. Все это дает основание подозревать, что очень значительная часть населения была скрытыми, потаенными, и чаще всего они жили вот той самой двойной жизнью - одна духовная, а другая открытая, для соседей.
Светлана Инникова:
Человек, который воспитывается в своем окружении, в секте, воспитывается в социуме с определенными нормами поведения. И вот именно психологическая склонность к религиозному фанатизму, к экстазу, плюс воспитание давало в результате такого человека - истового. Из сект очень редко уходили, уходили на начальном этапе. Когда, допустим, привлекали человека, его никогда не посвящали сразу, но постепенно, как бы несколько было этапов посвящения. И если кто-то отпадал, то отпадал на начальных этапах, когда он еще не знал тайн секты. А чтобы уходили из секты люди, которые знали какие-то тайны, это очень-очень редкие случаи. И даже такие, кто уходил, они обычно лишнего не рассказывали.
Ведущий:
Для кого-то загадкой 20-го века остается поведение народных масс в сталинское время. Великие вожди, любимцы партии, соратники Ленина один за другим объявлялись лютыми врагами, шпионами и террористами, и народ тут же начинал требовать их казни. Как могли люди верить в эту дикую напраслину? Не потому ли, что перед тем были два века императорской России? Народ привык, что лучший прихожанин церкви вполне мог оказаться тайным старообрядцем или хлыстом, а то и скопцом, и нелишне было проявить бдительность, подкараулив соседа на выходе из церкви. Сектантами разных толков в России интересовалась не только власть и не только простонародье было в их рядах, сектантам подражали баре, создавая тайные кружки для избранных. У сектантов искали правду мыслители разного толка, там находили друзей толстовцы, там вербовали союзников революционеры.Этой стороне духовного христианства будет посвящена следующая передача.
Продолжение