Диктор: Вечером, в воскресенье 18 февраля 56-ти летний Роберт Хэнсон, один из старейших сотрудников ФБР, прогуливал собаку в парке Фокстон рядом со своим домом в пригороде Вашингтона. На подходе к романтическому пешеходному мостику через ручей он оглянулся и, убедившись, что никого поблизости нет, незаметно бросил под мостик мешок с бумажным мусором, среди которого был запрятан маленький компакт-диск. То, что сделал Хэнсен, на первый взгляд было делом обычным. В пригородах так поступает кое-кто их экономных жителей, чтобы поменьше платить за уборку мусора. Поэтому, когда Хэнсон вдруг услышал за спиной голос: "Замри", то в первую секунду даже подумал, что его попутал попутный полисмен. Но человек за его спиной добавил: "Замри! ФБР!". И Хэнсон понял, что это конец.

Марина Ефимова: Арест заслуженного контрразведчика, проработавшего в ФБР четверть века и имевшего доступ к самым секретным документам и ФБР, и ЦРУ, и Госдепартамента, поверг в шок всех, кто его знал, начиная с жены, друзей и детей, которых у Хэнсена шестеро, и кончая начальством. Вот, что пишут авторы статьи "Шпион против шпиона" в журнале "ЮС Ньюз".

Диктор: По всем свидетельствам Роберт Хэнсен был верным мужем и любящим отцом своих троих сыновей и трех дочерей. Он проводил все свободное время дома и участвовал во всех школьных мероприятиях и родительских собраниях. Семья была дружной и скромной. Все восемь человек жили вместе и ездили на трех старых подержанных машинах. Хэнсон - католик. Причем, такой рьяный, что ходил к мессе каждый день вместе с женой. По мнению коллег, он не обладал чувством юмора. Он никогда не пил, морщился на фривольные шутки и носил только черные костюмы, за что его прозвали "гробовщиком".

Марина Ефимова: Друг семьи Дик Макферсон, узнав, что Боб Хэнсон 15 лет шпионил на Россию, был в таком шоке, что с трудом мог связать несколько слов.

Дик Макферсон: Я только повторял: "Этого не может быть, не может быть, не может быть". Мне сказал об этом племянник, который учится с сыном Хэнсена. А я спросил: "Откуда ты знаешь, что случилось". И помню, что содрогнулся, когда тот, желая дать понять, что Боб был пойман с поличным, сказал, что они схватили его, когда у него на руках еще кровь не обсохла.

Марина Ефимова: О, это выражение вполне уместно. В 1985 году кровь была первым взносом Хэнсона. Доказательством его лояльности к советской разведке. Именно он, подтвердив, как теперь ясно, информацию другого шпиона Олдриджа Эймса, назвал имена двух сотрудников КГБ Митрохина и Моторина, ставших двойными агентами. Оба были расстреляны в Москве. Об этих двух уже пишут со всей определенностью, но судя по намекам, жертвоприношений было гораздо больше. Коллега Хэнсона Пол Мур тоже был ошеломлен арестом своего друга и сотрудника, но чуть в другом плане.

Пол Мур: Это было, как удар в живот, который сгибает пополам, и первое, что я подумал: "О, нет, только не Боб, только не те программы, с которыми он работал".

Марина Ефимова: Одной из главных обязанностей Хэнсона в ФБР в последние пять лет, сообщает газета "Вашингтон Пост", был обмен секретными документами между иностранным отделом Госдепартамента и ФБР. До этого он работал в отделе национальной безопасности, где получил допуск к секретным документам любой важности и на все времена. В нашей передаче участвует историк Джон Хейнц - автор книги "Винона" о советских шпионах времен холодной войны. Доктор Хейнц, какой вред, в общих чертах, мог нанести американской национальной безопасности Роберт Хэнсон?

Джон Хейнц: Хэнсон, судя по всему, раскрыл советской, а потом российской секретной службе американскую систему идентификации иностранных агентов. То есть все приемы и уловки наших секретных служб. Это, естественно, дало возможность российским шпионам изменить тактику и благодаря этому избежать подозрений. И еще одна, не менее важная информация, которую передавал или продавал Хэнсен. Дело в том, что для того, чтобы завести судебное дело о шпионаже, нашим секретным службам приходится собирать достаточно много убедительных доказательств, свидетельств и прямых улик. Гораздо больше, чем в авторитарном государстве. Поэтому если даже уже засвеченного шпиона вовремя предупредить, то он сумеет уничтожить все улики и против него на смогут собрать досье, достаточного для судебного разбирательства, даже если нашим секретным службам будет доподлинно известно, что подозреваемый действительно шпион.

Марина Ефимова: Один высокопоставленный чиновник Госдепа сказал: "Этот человек работал в кондитерской лавке без всякого присмотра и распродал весь магазин". Вы с этим согласны?

Джон Хейнц: Агенты, которых советские вербовали в Америке в 30-х и 40-х годах, в подавляющем большинстве шли на это по соображениям идейным. А начиная с 60-х годов, в основном, ради денег. Среди других возможных причин предательства, многие комментаторы рассматривают страсть к рискованной игре. Но я бы поставил на первое место мстительность. Это может быть горькое разочарование в политической системе Америки, или в правительстве или в самих учреждениях ЦРУ и ФБР, или неудовлетворенные личные амбиции. Все это надо учитывать в общей картине.

Марина Ефимова: Тут и загвоздка. По общему мнению, не похоже, что Хэнсоном руководила жадность. Вот письмо, электронное, разумеется, посланное Хэнсоном в КГБ через полгода после того, как он стал их агентом, и недавно попавшее, среди прочих документов, в руки ФБР.

Диктор: У меня нет нужды в больших деньгах, потому что я все равно не могу их тратить. Ваше предложение послать мне 100000 долларов даже слишком щедро.

Марина Ефимова: А вот, что говорит ветеран-разведчик, сотрудник ЦРУ нынче уже в отставке Лоуренс Салк.

Лоуренс Салк: Если его мотивом были деньги, то, очевидно, он рассчитывал жить вечно. Потому что он, во-первых, ничего не тратил, а во-вторых, суммы, которые ему платили, по американским понятиям были очень небольшие.

Марина Ефимова: Тогда что заставило семейного, религиозного, обеспеченного человека, отца шестерых детей подвергнуть чудовищному риску все, что он имел? Послушайте письмо, адресованное Хенсону.

Диктор: Дорогой друг, время летит. Как сказал поэт: "Что наша жизнь? Она полна забот и не дает нам времени остановиться и задуматься". Но вы нашли время замедлить бег своей жизни, чтобы послать нам весточку. Мы благодарим вас от души. Новое время года приносит нам новые надежды.

Марина Ефимова: Теперь письмо Хенсона.

Диктор: Одно из двух. Либо я безумно смел или просто безумен. Выбирайте, что хотите. А скорее, я безумно верен. Я даже до сих пор верен своей юной мечте стать вторым Кимом Филби. Ну не безумие ли?

Марина Ефимова: Что это? Переписка Чарской с Фрейдом? Нет. Это переписка двойного агента Роберта Хенсона с агентом КГБ, который его курировал.

Многие думают, что Джеймс Бонд - агент 007 - выдуман писателем Яном Флемингом. Это неверно. Прототипом Бонда был Джеймс Бун, вполне реальный сотрудник английской секретной службы, который инспектировал лаборатории всякого шпионского оборудования, размещенные в Африке и на Ближнем Востоке. Вот, как описывает его историю автор книги "Шпионы среди нас" Херма Сильверстин.

Диктор: Работа Буна была такая скучная, что перед своей девушкой он делал вид, будто эта должность прикрывает его настоящую деятельность - секретного агента. Поэтому он занимался стрелковым спортом, плаванием, каратэ и вообще пускал пыль в глаза. Однажды вечером в Тегеране, в баре, какой-то пьяный хулиган начал грубо приставать к девушке Буна, а когда тот запротестовал, вытащил нож. Тогда Бун применил еще не разу не использованный им в жизни прием каратэ и убил хулигана. Началось разбирательство. И оказалось, что погибший был крупнейшим наркодилером, которого разыскивали все секретные службы мира. Бун стал героем анекдота в английской Интеллиджент Сервис и Джеймсом Бондом.

Марина Еифомва: Ни к чему объяснять, что тысячи молодых людей хотели, стать Джеймсом Бондом, разведчиком-суперменом, который служит своей стране. Но какие фантазии могут породить желание стать двойным агентом? Ким Филби, аристократ и офицер английской разведки, предал Англию по соображениям идейным - он предал капитализм и стал помогать стране великого социального эксперимента. Но и эксперимент провалился, и Союз рухнул, а Роберт Хенсон? Продолжал работать на российскую разведку. Почему? Мистер Салк?

Лоуренс Салк: Он мог быть честолюбивым. Честолюбивым в том смысле, что он хотел быть лучшим в своей категории, хотя сама его категория чрезвычайно специфическая. Но он стал лучшим. Лучшим разведчиком-предателем за многие годы. Это не очень почетное соревнование он выиграл.

Марина Ефимова: А вот, что думает друг Хэнсона и его бывший коллега Пол Мур.

Пол Мур: Я уверен, что он стремился совершить нераскрываемое преступление.

Марина Ефимова: Они называют это "совершенное преступление". И у Хэнсона были все данные для такого совершенства. Журнал "Тайм" сообщает.

Диктор: Хэнсон пришел в ФБР из полиции, когда ему было 32 года. Он обладал необыкновенными способностями во владении компьютерами. Это он помог создать компьютерный архив, в который заносились исчерпывающие сведения обо всех агентах и контрагентах. Кроме того, Хэнсон очень прилично владел русским языком, был профессиональным фотографом и прекрасно знал химию. Только одним талантом он не обладал - талантом человеческого общения. Его вежливое высокомерие, его прикрытое деловитостью презрение отталкивало начальство и мешало его продвижению по службе. Ему никогда, например, не доверяли вербовку агентов. И когда он возвращался из церкви в своем черном костюме и с постным лицом, "гробовщик" было еще самым безобидным прозвищем, которым его награждали коллеги. Сейчас один из них встревожен тем, не сыграли ли их насмешки и недоброжелательство роковую роль в решении Хэнсона стать предателем: "Иногда мы даже называли его "доктор смерть".

Марина Ефимова: Так или иначе, в одном из своих задушевных писем кагебешному куратору Хэнсон писал: "Американец похож на ребенка, очень энергичного, освоившего новейшую технологию, но недоразвитого". Однако пренебрежительное отношение Хэнсона к американским коллегам и явная приязнь к русским вовсе не предполагала автоматического доверия. В 1985 году он предложил свои услуги сам. Письмом. Но в следующем же письме твердо, раз и навсегда установил собственные правила общения. Только письменно, в редких случаях по телефону-автомату с улицы, и называть только именем Рамон. Вот, что говорит один из его бывших коллег, сотрудник ФБР.

Сотрудник ФБР: КГБшники - очень искусные манипуляторы. Рано или поздно они всегда заставляли агентов плясать под свою дудку. Хэнсон, может быть, единственный случай, когда им не удалось склонить агента к компромиссу. Он не соглашался ни на их предложения встречи, ни на устные переговоры. Они никогда его не видели и, вообще, до самого конца работали не на своих, а на его условиях. Словом, в отличие от всех остальных случаев, они не сделали его своей собачонкой, которая бежит на свист.

Марина Ефимова: Более того, в 1991 году он предупредил Москву, что сделает перерыв в своей деятельности. И этот перерыв продолжался 8 лет. Начиная с 1991 года, естественно. Он вернулся к исполнению своих шпионских функций только в 1999 году, на прежних условиях. И до воскресного вечера 18 февраля 2001 года ни ФСБ, ни СВР не знали, кто вот уже 15 лет поставляет им бесценную информацию из недр ФБР. Поверьте, сказал американским журналистам один высокопоставленный, но не названный российский чиновник, в Москве много было выпито водки в попытках догадаться, кто такой этот загадочный Рамон.

Сотрудник ФБР: Среди шпионов нет более опасных и более неуловимых, чем сами сотрудники разведывательных органов. Потому что они точно знают, по какой точно схеме их организация идентифицирует агентов. Они понимают чего нельзя делать.

Марина Ефимова: Роберт Хэнсон был неуловим. Но и у него была ахиллесова пята. Как правило, шпионов губили страсти. Рейна Хайненена, партнера советского разведчика Рудольфа Абеля, подвел алкоголизм. Исстрадавшись без выпивки, он начал давать показания западной контрразведке и тем погубил и себя, и Абеля. Олдриджа Эймса подвело, как сказал бы Зощенко, торопливое желание хорошо пожить. Массу народа загубили дамы. В 1984 году в американском посольстве в Москве морской пехотинец Клейтен Лоунтри влюбился в российскую переводчицу Виолетту Санни и выдал ей имена московских агентов ЦРУ. Этот случай дал название целой ветви шпионства - секс фор сикретс. К этой же категории относится преступление первого двойного агента в истории ФБР Ричарда Миллера. В 1935 году его собрались уволить. Во-первых, за толщину - он весил 130 килограмм, а, во-вторых, за то, что он постоянно терял свое удостоверение. И как раз в этот момент в него влюбилась русская красавица эмигрантка Светлана Огородникова. В обмен на любовь он передал ей секретные документы ФБР. Всех этих страстей у Роберта Хэнсона не было, и, по утверждению известного в прошлом агента ФБР Оливера Ревела, он до самого конца не сделал ни одной опасной ошибки. Но с Хэнсоном случилось то, что одно только и могло его погубить. На него, предателя, нашелся контрпредатель. Вот, что сказал в беседе с тележурналистами бывший директор ФБР Джеймс Вулси.

Джеймс Вулси: Похоже, что какой-то сотрудник КГБ с самого начала собирал досье на Роберта Хэнсона. Записи телефонных разговоров с ним, отпечатки его пальцев с мешка, в котором он передавал свои материалы, его письма и вообще документы, имеющие отношение к делу, - в конце концов все эти материалы попали в ФБР, причем, не копии, а оригиналы. Но как это произошло, я понятия не имею.

Марина Ефимова: Хэнсон знал о такой опасности. И когда с российской стороны в очередной раз настаивали на встрече, он в своей чуть высокопарной манере, но твердо отказал: "Моя цель, - написал он, - возместить ваши потери, а не составить еще одну. Пожалуйста, помогите мне выжить". По предположению некоторых российских газет, Хэнсона возможно выдал перебежчик Сергей Третьяков, бывший первый секретарь российского посольства в ООН. Но американцев больше волнует не вопрос, кто его выдал, а вопрос, почему ФБР и ЦРУ в течение 15-ти лет не могли обнаружить в своей системе шпиона или моль, как это называется на профессиональном жаргоне?

Джемс Вулси: Я был удивлен, что в ФБР годами не проводились проверки на детекторе лжи. Такой тест может не сработать, с Эймсом, например, он не срабатывал, но, в принципе, любую меру безопасности, рано или поздно, кто-нибудь да обойдет. Это не значит, что такие меры бесполезны. Кого-то такой тест припугнет. В ком-то заговорит осторожность, и он дважды подумает, прежде, чем сделать решающий шаг.

Марина Ефимова: С другой стороны, можно было бы привести десятки примеров, когда только по показаниям этого теста опытных и честных разведчиков увольняли и рушили их карьеру. Многие в этой среде возражают против теста на детекторе лжи. В том числе и Олег Калугин. В прошлом генерал КГБ, а затем один из первых его критиков.

Олег Калугин: В свое время я занимался проблемой внутренней безопасности в разведке. Мы испытывали серьезные трудности чисто этического порядка каждый раз, когда дело доходило до конкретных лиц, которых нужно было проверять. Это твои коллеги, которые делят с тобой судьбу и риск, и страхи, и предубеждения, и победы, и в этой корпорации недоверие к своему коллеге очень трудно воспринимается. Второе - ФБР, как мы знаем, одна из наиболее надежных организаций США, наименее пораженная проникновением внешних иностранных спецслужб, самое меньшее количество иностранных шпионов действовало именно в ФБР. В ЦРУ было более десятка, в министерстве обороны десятки в буквальном смысле слова. В ФБР - буквально единицы.

Марина Ефимова: В Вашингтоне готовится судебный процесс над Робертом Хэнсоном. Прокуратура в соответствии с законом, принятым после дела Олдриджа Эймса, требует для него, в случае обвинительного вердикта, смертной казни. Но адвокат, которого наняла жена Хэнсона - один из лучших адвокатов Америки - уже заявил, что обвиняемый не признает себя виновным. Что за странный ход для человека, которого поймали с поличным! Вот, что говорит об этом Джон Хэйнс.

Джон Хэйнс: Сейчас ничего не возможно сказать. Но один из возможных ходов, судя по недавнему прошлому, это сделка. Сделки могут быть разными. Например, обвиняемый говорит: "Если вы начнете против меня судебное дело по всей строгости закона, то я заставлю вас выложить на открытом суде ту секретную информацию, которую вы не хотите обнародовать". Может быть другого рода сделка. Обвиняемому даруют иммунитет от судебного преследования в обмен на исчерпывающую информацию о его преступлении. Потому, что главная проблема со шпионами, чья деятельность долго оставалась нераскрытой - выяснить, какой урон они нанесли.

Марина Ефимова: А не может ли Хэнсон выйти сухим из воды? Вышел же в 1949 году советский шпион Алжер Хис? Он просидел всего три года, был освобожден и даже стал баловнем либеральной элиты? Читал лекции, ему вернули право на адвокатскую практику, правда, это был 49-й год, и в Америке вся интеллигенция сочувствовала Советскому Союзу.

Олег Калугин: С ним дело было сложнее, потому что материалы, полученные на него, исходили из сверхсекретной программы дешифрования советской дипломатической и разведывательной переписки. Поэтому США тогда не могли представить в суде эти доказательства, которые наверняка дали бы возможность судебным органам его поместить в тюрьму. И это, кстати, было в других случаях, не только в этом. Я не исключаю, что на предстоящем суде в отношении Хэнсона тоже будут проблемы. Какие доказательства будет предъявлять сторона обвинения, кроме тех, которые содержатся в письмах, факте закладки тайника? А вот источники получения информации, подтверждение того, что материалы являются подлинными - это надо будет доказывать. А как доказывать? Экспертиза может доказать. Либо могут доказать источники, которые и послужили первоосновой этого дела. А эти источники возможно, нельзя раскрывать. То есть тут очень много юридических вопросов.

Марина Ефимова: Именно по этой причине оборвался судебный процесс и над физиком Ваном Хо Ли, заподозренном в передаче американских атомных секретов Китаю. Так что, возможно, мы никогда и не узнаем, какой конкретно урон нанес Хэнсон Америке. Но газета "Вашингтон Пост" напечатала признание одного из бывших руководителей ФБР Дэвида Мейджера, который сказал: "Я увидел копии некоторых документов, которые он им отдал, и содрогнулся".

Джон Хэйнс: Такой человек, как мистер Хэнсон, занимавший в течение почти всей своей карьеры высокие посты, мог нанести нашей системе безопасности вред, который не поддается описанию Это не мелкая какая-нибудь утечка информации - это серьезный успех российской разведки и не менее серьезный провал контрразведки американской.