Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Любовь Чижова.

Александр Гостев: В Грузии проходит празднование двухлетия "революции роз". Этому событию посвящены театрализованные представления, фейерверки и другие торжественные мероприятия, которые проходят в грузинских городах. В дни двухлетней годовщины "революции роз" звучат оценки изменений, произошедших в республике за этот срок. Над темой работала Любовь Чижова.

Любовь Чижова: В день празднования двухлетней годовщины "революции роз" в Тбилиси заложили первый камень в основание монумента Свободы, который подарит Грузии скульптор Зураб Церетели. Также в грузинской столице прошла международная конференция, посвященная "революции роз". Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Тбилиси Георгий Кобаладзе.

Георгий Кобаладзе: Для участия в торжествах в связи с двухлетней годовщиной "революции роз" в Тбилиси прибыли президенты Румынии, Эстонии и Украины. Сразу из аэропорта они, по предложению Михаила Саакашвили, отправились в церковь Святого Георгия. 23 ноября в Грузии традиционно отмечают День святого Георгия. Отныне эти два праздника будут отмечаться вместе, что президент Грузии считает добрым знаком.

Выступая на конференции, Михаил Саакашвили сделал сенсационное заявление. По его словам, два года назад президент Шеварднадзе отдал приказ армии расстрелять народ, но армия не подчинилась. Тем самым новый президент Грузии развеял один из мифов о том, что Шеварднадзе решил уйти, не применяя силу против своего народа.

Вечером у здания парламента состоялся грандиозный концерт с участием звезд грузинской эстрады и фольклорных ансамблей.

Любовь Чижова: Грузинская политика сильно изменилась за два года со времени «революции роз» - это признают почти все. Практически полностью сменилась политическая элита страны, да и в экономике появились совсем другие люди. Но можно ли говорить о серьезных сдвигах в грузинском обществе? Как с этой точки зрения можно оценить прошедшие два года? Вот мнение известного грузинского политолога Гии Нодия, с которым побеседовал мой коллега Кирилл Кобрин.

Кирилл Кобрин: Со времен "революции роз" прошло два года. Достаточно ли этого срока для того, чтобы говорить о радикальных изменениях в грузинском обществе?

Гия Нодия: Конечно, о радикальных изменениях в обществе говорить трудно. Я думаю, есть серьезные изменения в политической сфере. Это, прежде всего, заключается в том, что Грузинское государство, государственные институты гораздо более амбициозны в том смысле, что они могут чего-то достичь, могут какие-то задачи решать для общества. Есть серьезные подвижки именно в плане усиления государственных институтов. Это касается и территориального контроля, прежде всего, над Аджарией, усиления армии, резкого усиления доходов в государственный бюджет, соответственно, резкого повышения зарплат многих государственных служащих. В этом смысле есть очень серьезные изменения.

Но с другой стороны, "революция роз" была демократической революцией по своему духу и по своей направленности. Но с точки зрения укрепления демократических институтов, я думаю, что похвастать особенно нечем. Есть улучшения в области прав человека. Гораздо более редкими стали случаи неправомерных действий в тюрьмах, пыток гораздо меньше стало, гораздо лучше стало с религиозными свободами, но зато еще слабее стал парламент, чем он был, очень плохо с независимостью судей. Так что, в области демократии достижений гораздо меньше, чем в области государственного строительства.

Кирилл Кобрин: Что можно сказать о настроениях грузинского общества сейчас по сравнению с двухгодичной давностью?

Гия Нодия: Если мы будем говорить о периоде непосредственно после "революции роз", то это был период эйфории, период совершенно нереалистичных ожиданий. По сравнению с этим периодом, конечно, очень много разочарований. Но в целом можно сказать, что, если не считать демократической элиты, которая ждала больших перемен с точки зрения развития демократических институтов и их не получила, у населения раздвоенное отношение. Потому что улучшения стандартов жизни почти не было - бедные люди остались бедными, но вместе с тем правительство видит, что государство что-то делает - строятся дороги, повышаются зарплаты, выплачиваются пенсии, хотя и очень маленькие. Люди говорят, что у этого правительства очень много недостатков, но, по крайней мере, оно что-то делает, по сравнению с предыдущим.

Кирилл Кобрин: Можно ли говорить о том, что за эти два года сформировались новые элиты - политическая и экономическая?

Гия Нодия: Разумеется. Я как раз сегодня слушал выступление президента Саакашвили на международной конференции, посвященной этой годовщине. Он начал перечисление характеристик этой революции именно с того, что к власти пришла новая элита. Фактически номенклатура полностью ушла из власти. Никого из коммунистической номенклатуры во власти не осталось совсем. По крайней мере, так сказал президент. Мне кажется, характерно для "революции роз" именно приход новой элиты, в том смысле, что она не причастна к коммунистическому прошлому, большинство из них люди очень молодые, неопытные, может быть, но сильно мотивированные.

Кирилл Кобрин: Что вы скажете о перспективах как Грузинского государства, так и грузинского общества?

Гия Нодия: Я думаю, что будут еще новые разочарования, буду еще новые кризисы. Но очень надеюсь, что больше не будет новых революций. Мне кажется, что все же буду и улучшение, прогресс в области демократических прав. Мы все надеемся, что будут реформы по децентрализации власти. Правительство планирует ввести институт присяжных заседателей в суде, что дает надежду на повышение реальной независимости судебной власти. Но есть, конечно, и много опасений, особенно связанных с тем, что человеческие ресурсы у власти очень небольшие. У них просто не хватает людей. У них очень мало желания диалога с обществом. Это такая небольшая группа людей, которая уверена в том, что она поступает правильно, и ей не нужно слушать других. Эта черта новой власти вызывает настороженность, в том числе и на будущее.

Любовь Чижова: Говорил грузинский политолог, директор Кавказского института мира, демократии и развития Гия Нодия, с ним беседовал мой коллега Кирилл Кобрин.