Программу ведет Светлана Толмачева. В программе принимает участие Наиль Кутупов, председатель координационного совета 32-го военного городка в Екатеринбурге, глава Свердловского областного Союза инвалидов локальных войн «Боевое братство».

Светлана Толмачева: Гость в студии – Наиль Кутупов, председатель координационного совета 32-го военного городка в Екатеринбурге.

Доброе утро, Наиль.

Наиль Кутупов: Доброе утро.

Светлана Толмачева: Сегодня мы будем с вами говорить о жилищных проблемах военных пенсионеров, жителей закрытых военных городков, и не только в Екатеринбурге, но и по всей России.

Сразу введу в курс дела наших слушателей. Ваш координационный совет готовит единый день пикетирования военных штабов в России, если на ваши проблемы не будут обращать внимание те, кому, собственно, по должности это и положено.

Но давайте начнем по порядку. Объясните, пожалуйста, почему проблемы жителей закрытых военных городков обострились именно в этом году?

Наиль Кутупов: Дело в том, что в конце 2004 года был принят новый Жилищный кодекс, и согласно этому Жилищному кодексу те люди, которые получили квартиры до 1 марта 2005 года, они имеют право приватизировать квартиры. А остальные, которые получили после этой даты, уже не имеют право приватизировать квартиры. И приватизация бесплатная будет закончена к 1 января 2007 года. И такая категория граждан, которые имеют служебное жилье или имеют жилье в закрытых военных городках, сегодня просто выпадают. То есть они не воспользовались тем правом, которое было дано всем гражданам России, - правом бесплатной приватизации. И сегодня статус людей, которые живут в служебном жилье в закрытых военных городках, он настолько шаток, что, возможно, в любой момент этих людей могут согласно договору социального найма, когда мы его заключим, могут отселить. И обязанности сторон, которые будут прописаны в этом договоре социального найма, они буду в пользу наймодателя, а не того, кто это жилье нанимает. То есть мы будем являться наймодателями.

Светлана Толмачева: То есть, таким образом, служебного жилья вы можете лишиться тогда, когда будете заключать договоры социального найма. Но почему вы так убеждены, что ваши жилищные условия после заключения этого договора обязательно ухудшатся?

Наиль Кутупов: Дело в том, что жилищные условия не ухудшатся, но сидеть на пороховой бочке и ждать, когда нас, или наших детей, или наших внуков, попросят с этих квартир Министерство обороны, наверное, это будет неправильно. Да, сегодня с нами могут и будут считаться, так как мы это жилье заслужили. Но что может получиться? Мы уходим, остаются наши дети. Им Министерство обороны уже может предъявить совсем другие требования и может из этих городков их выселять. Вот за это мы и переживаем.

Светлана Толмачева: Потому что они, естественно, не будут иметь связи с армией, но будут занимать служебное жилье. Понятно.

Вы, Наиль, по статусу военный пенсионер, живете как раз на территории закрытого военного городка в Екатеринбурге, и не понаслышке все эти проблемы знаете. Сколько инстанций прошли вы и ваши соратники, прежде чем получили полный отказ решать вашу проблему?

Наиль Кутупов: Вы знаете, сказать о том, что мы получили полный отказ, наверное, будет неправильно. Потому что прошли мы все практически инстанции. То есть началось у нас все с обращения к президенту, к премьер-министру, к правительству, к депутатам Государственной Думы, затем к министру обороны, к командующему нашим Приволжско-Уральским военным округом, к командованию нашей воинской частью, к уполномоченным по правам человека. Но ситуация сложилась так, что все разводят руками и говорят: «Да, вы оказались в ненужное время и в ненужном месте. Действительно, ваши права нарушены, но ничего сегодня мы поделать с этим не можем».

Светлана Толмачева: Но ведь речь идет не о десятках человек, речь идет о тысячах живущих.

Наиль Кутупов: Да, вы правы. Дело в том, что у нас в городке проживает 1766 семей, и 1766 семей сегодня, по сути, являются заложниками этой нехорошей ситуации. Это только у нас в военном городке, а таких военных городков по стране у нас очень много.

Светлана Толмачева: Каким вам видится вариант решения проблемы?

Наиль Кутупов: Здесь есть три варианта решения проблемы. Первый и самый, наверное, реальный, и мы считаем, что мы его и будем до конца добиваться, - это открыть военный городок. То есть в 752-ое распоряжение правительства Российской Федерации внести изменения, и перечень этих военных городков, которые являются закрытыми, сократить. Потому что, действительно, статус закрытого военного городка, он только подчеркивается тем, что есть пропускной режим – вот и все. На самом деле каких-то существенных военных тайн ни наш военный городок, ни, тем более, жилая зона, где мы проживаем, а она отделена от воинской части практически, абсолютно никаких секретных данных, никакой секретной информации не несет. Поэтому первое – это открыть военный городок.

Второй вариант можно сделать – это отселение тех, кто потерял связь с Министерством обороны, ну, это практически у нас все семьи, получается, то есть весь военный городок надо отселить.

Светлана Толмачева: Потому что вы военные пенсионеры по статусу?

Наиль Кутупов: Да. У нас из 1766 семей только 84 семьи и сегодня имеют связь с армией, имеют связь с Министерством обороны. Но отселить их сегодня опять же нереально, потому что такого большого строительства Министерство обороны не ведет, и здесь, в Приволжско-Уральском военном округе то же самое. То есть квартир выделяется очень мало.

Один из вариантов – это обеспечение государственным жилищным сертификатом. Но дело в том, что в 2005 году на все Министерство обороны выделено всего лишь 10 тысяч 800 государственных жилищных сертификатов. Да и цена их, вы сами прекрасно понимаете, в любом регионе, она занижена, и купить квартиру ту, которая тебе положена, допустим, двухкомнатную, трехкомнатную за ту сумму, которая включена в государственный жилищный сертификат, сегодня нереально.

Поэтому остается один вариант – открыть военный городок.

Светлана Толмачева: А нашим радиослушателям мы предлагаем ответить на вопрос: целесообразно ли, с вашей точки зрения, открывать закрытые военные городки?

Наиль, в мае вы проводили митинг у контрольно-пропускного пункта своего городка. Ну, это окраина Екатеринбурга. И после этого вы собирались выйти к штабу Приволжско-Уральского военного округа, вам отказали. На каком основании?

Наиль Кутупов: Да, действительно, вы правы, 26 мая мы проводили акцию практически в 32-ом военном городке. Дело в том, что мы хотим привлечь внимание к своей проблеме. Все нормальные, будем так говорить, мирные что ли пути решения этих проблем мы исчерпали. Потому что кругом, куда ни ткнись, к сожалению, все разводят руками, о чем я и говорил. Затем мы подали уведомление о проведении митинга около штаба Приволжско-Уральского военного округа для того, чтобы опять же привлечь внимание к нашей проблеме командующего войсками Приволжско-Уральского военного округа Болдырева Владимира Анатольевича. Нам отказали в проведении митинга, так как (я, конечно, несколько утрирую) памятник маршалу Жукову, оказывается, является режимным военным объектом, и по этому доводу нам отказали в проведении митинга – в связи с тем, что у нас борются с терроризмом, и скопление 50-80 человек, наверное, будет хорошей мишенью для террористов.

Ну, вы знаете, самое ведь обидное то, что 9 мая я участвовал в возложении венков около этого памятника маршала Жукову в честь Дня Победы. И вы знаете, такая масса народа была... Слава богу, ни одного террориста там не было. Поэтому, конечно, это надуманный повод для того, чтобы нам отказать.

Светлана Толмачева: Вы даже в суде пытались оспорить, но, тем не менее, суд так же вам сказал, что территория вокруг штаба Приволжско-Уральского военного округа – это режимная территория, и ничего с этим не поделать. И памятник как раз попадает на эту самую территорию.

После этого опыта вы отказались от проведения каких-то больших публичных акций в центре города?

Наиль Кутупов: Нет, мы не отказались. Потому что обращение – это одна из форм работы, то, что мы обращались во все инстанции. Вторая форма работы – это, к сожалению, массовые выступления. Потому что у нас в стране, вы знаете сами, наверное, и слышали, вот до последнего времени Герои Российской Федерации, Герои Советского Союза митинговали в Москве. Ну, это надо довести, наверное, людей.

Светлана Толмачева: И даже голодали.

Наиль Кутупов: Да, и даже голодали.

Поэтому мы все-таки провели эту акцию 12 июня, в День независимости Российской Федерации, провели эту акцию около штаба Приволжско-Уральского округа незаконно, то есть мы нарушили закон. Но на этом митинге мы приняли обращение к командующему войсками Приволжско-Уральского военного округа генералу армии Болдыреву. Так как реакции от него опять же никакой не было, мы приняли решение провести еще один такой митинг 25 июня, как раз когда состоялся военный совет войск Приволжско-Уральского военного округа, около окружного Дома офицеров в городе Екатеринбурге.

Но там к нам, к сожалению, и всех, кто проходил, подошел только один начальник штаба Приволжско-Уральского военного округа генерал-полковник Макаров. И я должен сказать, что, действительно, спасибо ему. Но дело в том, что он, наверное, человек новый, он приехал как раз 10 дней назад, стал начальником штаба округа, наверное, у него еще есть желание как-то встречаться с людьми. Да, мы договорились о том, что встретимся в клубе 32-го военного городка. Эта встреча прошла. И надо отдать должное начальнику штаба генерал-полковнику Макарову...

Светлана Толмачева: Новому начальнику штаба.

Наиль Кутупов: ...да, новому начальнику штаба, что он выслушал, что он понимает прекрасно, что эта проблема, конечно, так просто она не решится. Но вот та поддержка, которая была им оказана, и то, как он, в принципе, со знанием дела выслушал нашу проблему, и принял участие в решении этой проблемы, и доложил командующему войсками Приволжско-Уральского военного округа генералу армии Болдыреву, я думаю, наверное, это заслуживает все-таки уважения.

И, тем более, после этого командующим войсками округа, по словам генерал-полковника Макарова, было отправлено письмо с нарочным к министру обороны Российской Федерации Сергею Иванову по поводу того, чтобы из перечня закрытых военных городков исключить военные городки, которые уже не являются, по сути, закрытыми военными городками. И обещание было начальника штаба округа о том, что после того, как это письмо будет доставлено министру обороны, до нас будет доведена информация: какова была реакция министра обороны и что будет происходить с нашим закрытым военным городком.

Светлана Толмачева: Есть звонок от нашего слушателя. Доброе утро.

Слушатель: Доброе утро. Меня зовут Николай Николаевич, я военный пенсионер военного городка, который находится в Московской области. Я хочу довести до сведения Наиля и других военных пенсионеров из тех городков, которые еще не открыты, что проблема не заканчивается тем, что военные городки будут открыты. Дело в том, что для того, чтобы приватизировать жилье, необходимо, чтобы эта недвижимость была внесена в Единый реестр недвижимости. Если она не будет внесена, то приватизация считается недействительной. Вот такая проблема возникла теперь у тех жителей, которые проживают в бывших закрытых военных городках.

Светлана Толмачева: Николай Николаевич, и вы сами оказались в такой ситуации?

Слушатель: Да. Все жители нашего городка, а также Кубинки и другие жители Одинцовского района, они оказались в такой ситуации. И опять же никто проблемы военных пенсионеров не решает.

Светлана Толмачева: Спасибо, Николай Николаевич.

Потребность Приволжско-Уральского военного округа в служебных квартирах для военнослужащих в два раза превышает имеющуюся у округа жилплощадь. Ипотечная программа, запущенная Министерством обороны с начала этого года, пока не пользуется популярностью. Офицерам предлагается особая схема для накопления первоначального взноса и 20-летняя рассрочка на погашение квартирного кредита. Почему военные не доверяют ипотеке, рассказывает екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Павел Константиновский.

Павел Константиновский: За полгода действия программы в Приволжско-Уральском военном округе подали заявления 38 офицеров. Теперь военнослужащий с помощью государства может купить квартиру в кредит. Но не любой, а только тот, кто заключил с министерством контракт с 1 января 2005 года. Контрактник пишет рапорт, и каждый месяц государство перечисляет на его счет 3000 рублей. Через три года он сможет взять ипотечный кредит и въехать в квартиру. Если у военного есть собственные средства, он также может их внести и приобрести более дорогое жилье. Небольшое число подавших заявления объясняется тем, что сделать это могут далеко не все. Начальник управления кадров в Приволжско-Уральском военном округе генерал-майор Виктор Мельников перечисляет тех, кому повезло.

Виктор Мельников: Курсанту присвоили первое воинское звание офицера в 2005 году, он в эту систему вступает на добровольной основе. Прапорщики, офицеры запаса, которые проходили службу по призыву, солдаты и сержанты, проходящие службу по контракту после заключения ими второго контракта. Это добровольная основа.

Павел Константиновский: Но и здесь не все так просто. Если солдат решит уволиться из рядов Вооруженных сил без уважительной причины, то ему придется возвращать всю сумму кредита с процентами. Причем, в течение всего 10 лет.

Но за теми, кого устраивают условия, право на квартиру сохраняется, даже если солдат-контрактник меняет место службы или министерство – например, переходит в МВД. В случае его смерти это право переходит к семье военнослужащего. Начальники затрудняются сказать, на какую по площади квартиру сможет рассчитывать военный с учетом инфляции лет через 25-30. Но на сегодняшний день, по расчетам Виктора Мельникова, расклад такой.

Виктор Мельников: Военнослужащий в звании полковника, при возрасте 50 лет и выслуге 27 лет, он где-то должен получать 1 миллион 100 – это по тем, будем говорить, расценкам, которые у нас как бы существуют на сегодняшний день.

Павел Константиновский: Сейчас на эти деньги можно приобрести небольшую квартиру в районах, не приближенных к центру Екатеринбурга.

С 2008 года участие в военной ипотеке превратится из добровольного в обязательное. А за эти три года военные надеются отшлифовать пока неясные механизмы в программе, определят банки, которые будут открывать счета военным и выдавать ипотечные кредиты. Пока в штабе округа, да и в самом Минобороны нет четкой схемы действий, военнослужащие не спешат заключать ипотечные договоры. Хотя, по статистике, на жилье только в Приволжско-Уральском военном округе претендуют около 16 тысяч офицерских семей.

Светлана Толмачева: Наиль, вас вопрос ипотеки для военных никак не касается – вы военный пенсионер. Тем не менее, скажите, пожалуйста, вот с вашей точки зрения, насколько вообще перспективна эта ипотечная программа на тех условиях, о которых мы сейчас услышали? Станут ли люди переходить на контракт, чтобы в перспективе, через 20 лет получить 1 миллион рублей для того, чтобы приобрести жилье в дальнейшем?

Наиль Кутупов: Вы знаете, играть в такие долгосрочные игры с государством, с Министерством обороны, наверное, это просто себя не уважать, честно говорю. Потому что мы тоже в свое время шли в армию, и мы знали, что мы будем иметь жилье, будем иметь защищенность, будем иметь льготы. Сегодня, к глубокому сожалению, люди, которые потеряли здоровье, которые заслужили, наверное, достойный покой сегодня, они этого покоя не имеют. Поэтому я бы в это ипотечное кредитование Министерства обороны не верил. Все, что у нас долгоиграющее, - это... как говорят, или падишах умрет, или осел умрет, или я умру.

Светлана Толмачева: Вы совсем недавно вернулись из своей поездки по Подмосковью, вы знакомились с тем опытом, который есть у ваших коллег в других закрытых военных городках. Как решить все-таки этот вопрос: открывать ли городки или продолжать бороться с Министерством обороны письменным образом? Каковы результаты вашей поездки?

Наиль Кутупов: Светлана, во-первых, я должен сказать радиослушателю из Подмосковья, из Одинцовского района, Николаю Николаевичу спасибо большое.

Да, действительно, я был, во-первых, в Главном квартирно-эксплуатационном управлении Министерства обороны Российской Федерации, был я в Люберецком районе, в самих Люберцах, где распложены два бывших закрытых военных городка, ну, они открыты уже около семи лет. Потому что летная воинская часть, она, будем так говорить, была расформирована, и там сейчас Центр по расследованию авиакатастроф. Ну, то же самое, в принципе, закрытая какая-то военная часть. Но, тем не менее, эти городки (первый и второй) сегодня открыты, и люди себя чувствуют сегодня достойно именно относительно жилья. Они не боятся за будущее своих детей.

Поэтому, наверное, мы все-таки будем до конца добиваться того, чтобы точно так же наш военный городок был открыт. Никаких, я еще раз говорю, военных тайн, которые бы действительно были бы секретами родины, военными секретами, сегодня у нас просто нет, хоть пытайте.

Светлана Толмачева: Есть один аргумент, который в завершение всех объяснений приводят военные из штаба Приволжско-Уральского военного округа, когда мы брали комментарий по поводу вашей ситуации еще в мае, этот аргумент звучал. Допустим, у вас сейчас забор вокруг вашего военного городка. Стоят солдаты с автоматами. И вроде бы покой ваш оберегается. То есть уровень преступности, исходя из этой логики, на территории закрытых военных городков, он должен быть ниже, чем во всем городе. Скажите, пожалуйста, вот если дальше следовать этой логике, действительно ли это так? И военные из штаба Приволжско-Уральского военного округа говорят, что, собственно, этот забор, он вас оберегает, и у вас есть какая-то собственная защита от преступности. На самом ли деле это так?

Наиль Кутупов: Вы знаете, конечно, это идет от лукавого. Потому что когда с нами начали разговаривать с позиций такой силы, стали говорить: «Пожалуйста, мы вам откроем военный городок, снесем просто забор – и все». Ведь суть-то закрытого военного городка не в том, чтобы просто снести забор, - забор останется. Пусть даже головы ни командующий округом, никто из Министерства обороны не ломают по этому поводу. Потому что забор как есть, так и есть. А то, что пропускной режим у нас сегодня хромает, наверное, это не секрет ни для кого. Пожалуйста, проходи в любую дырку, да и не надо дырки даже - через любое КПП можно всегда пройти без всякого пропуска. И, к глубокому сожалению, у нас тоже уже живут люди в городке, которые не то что к армии, они к нашей стране отношения не имеют. Вот так мы храним военные тайны.

Светлана Толмачева: Если дальше продолжать линию рассуждений, как вы будете действовать в дальнейшем, поговорим о дне всеобщего пикетирования штабов военных округов в России, если, собственно, ничего не решится до осени. Мы только что говорили о том, что даже в судебном порядке вам было запрещено проводить пикет около штаба Приволжско-Уральского военного округа. Как вы собираетесь проводить единый день пикетирования по всей стране? Наверняка около каждого штаба тоже есть свои охраняемые территории, и вам просто-напросто никто не выдаст санкцию на проведение митинга.

Наиль Кутупов: Вы знаете, мы написали в большинство закрытых военных городков, которые включены сегодня в 752-ое распоряжение правительства Российской Федерации. Написали письма на несколько адресов, на разные адреса для того, чтобы спросить людей, во-первых: «Волнует ли вас проблема вашего закрытого военного городка в вашей области, допустим?» – в Тульскую, в Смоленскую, в Московскую области написали. «А если вас волнует, пожалуйста, напишите нам письмо, чтобы мы могли согласовать дату проведения единого дня». Потому что, я еще раз говорю, это не только проблема нашего 32-го военного городка. Это проблема большинства закрытых военных городков. Поэтому мы будем сегодня вот эти контакты искать, и назначим эту дату тогда, когда у нас уже будет действительно ясна картина того, сколько людей нас поддержат.

Да, митинг этот, или пикетирование, нам запретят, я это прекрасно понимаю. Но, вы знаете, когда на суде, а я все-таки судился по поводу незаконного отказа в проведении митинга, судья сказала: «Ну что вы судитесь? Давайте мировую заключим. Все равно вы провели митинг», - понимаете, это довод лица, которое является ответственным за соблюдение закона в нашей стране и на нашей территории, наверное, это неправильно. Ну, если так говорит судья, значит, наверное, у нас руки тем более развязаны. Мы будем проводить единый день пикетирования.

Светлана Толмачева: Наиль, на прошлой неделе состоялась встреча российских правозащитников с Владимиром Путиным, на которой упоминалось о тяжелом положении, в котором вообще оказались российские военные пенсионеры. Насколько мне известно, вы пытаетесь в судебном порядке отстоять очень многие права военных пенсионеров. Вот если мы отойдем от темы митинга, где вы так же в суде добивались своих прав, то какие еще суды на вашей памяти, и какие правам вам удалось отстоять?

Наиль Кутупов: Дело в том, что, действительно, проблема военных пенсионеров, она сегодня, наверное, значимая проблема. Потому что это большое количество людей, которые честно служили, которые честно выполняли свой воинский долг. И сегодня они государству просто не нужны. Одна из проблем, да, только что мы ее затронули – это закрытые военные городки.

Вторая проблема, которая, наверное, касается многих военных пенсионеров или большинства военных пенсионеров и военнослужащих, - это неправильный расчет компенсации за продовольственный паек. То есть, к глубокому сожалению, государство нас обманывает. Ну, вы понимаете прекрасно, что сегодня 20 рублей в сутки для того, чтобы человек мог питаться, то есть получить питание в течение суток, наверное, это нереально. Поэтому по судам мы сегодня доказываем то, что эти нормы и сумма выплаты за продовольственный паек, компенсация за продовольственный пек, они занижены. Занижены они в целом, если считать с 2000 года, порядка от 57 тысяч до 100 тысяч – должна быть компенсация за продовольственный паек. И такие, кстати, прецеденты не мы начали, такие прецеденты были и в Калининградской области, и в Новосибирской области. Военные пенсионеры обращаются в суды, и они выигрывают эти суды, так как есть решение Конституционного суда о том, что, «да, действительно, ваши конституционные права нарушены в этом вопросе». Поэтому мы будем судиться, будем получать законное решение судов, и затем уже через судебных приставов добиваться у государства компенсаций за то, что нам недодало государство.

И еще один вопрос немаловажный – это, конечно, пенсии военных пенсионеров. Вы знаете, что государство всегда пыталось сдержать рост пенсий военным пенсионерам посредством того, чтобы военнослужащим сегодня не добавлять денежное содержание, то есть заработную плату, если говорить нормальным, гражданским языком, а делают все для того, чтобы добавлять какие-то премии, какие-то выплаты квартальные и так далее, то есть то, что не отражается на пенсии военных пенсионеров. Только для того, чтобы сдержать рост пенсий военных пенсионеров. Конечно, это незаконно и это ущемляет права военных пенсионеров. Да и сама политика, наверное, сегодня нашего государства видна в том диалоге, который был у нашего министра финансов Алексея Кудрина с президентом Российской Федерации, когда он на всю страну сказал о том, что военные пенсионеры и так много получают.

Да, действительно, военные пенсионеры получают больше, чем гражданские пенсионеры, простые гражданские пенсионеры. Но, вы знаете, за то время, допустим, говоря о военных, которые служили, были и Афганистан, и Баку, и Чернобыль, и Чечня, и сегодня Чечня идет, и бессонные ночи, и, действительно, готовность в любой момент выступить на защиту интересов нашей страны, - наверное, это все должно компенсироваться достойной военной пенсией. Ну и я думаю, что вообще нескромно было Алексею Кудрину сравнивать пенсию военных пенсионеров. Тогда надо сравнить пенсию военных пенсионеров с пенсией наших чиновников, которые, сидя в кабинетах, отсидев 20-25 лет, сегодня получают такую пенсию, которая невиданна и неслыханна для любого, и не только военного пенсионера, а если гражданскому пенсионеру ее назвать, то вообще будет несоизмеримо.

Светлана Толмачева: Более тысячи человек живут в закрытом военном городке в Екатеринбурге, где живете и вы. И вот на митинге, который проходил 26 мая, вы выдвинули предложение каждому человеку, кто, собственно, имеет право на служебную квартиру, подать иск в суд, чтобы, таким образом, отсудить право на свое жилье у государства. Скажите, вот насколько этот путь решения проблемы, он вообще перспективен, с вашей точки зрения?

Наиль Кутупов: Вы знаете, юридически, к глубокому сожалению, это бесперспективно. Потому что, да, действительно, все юридические документы, они говорят в пользу государства, в пользу Министерства обороны. Есть закрытый военный городок, не имеет права приватизировать, приватизация заканчивается, новый Жилищный кодекс против нас - юридически все закреплено. Это был просто, считайте, жест отчаяния, что «все-таки давайте будем задействовать наши суды, хоть и невыигрышные дела, но мы будем показывать, что нас много и как много у наших людей в закрытых военных городках проблем». Это был, считайте, жест отчаяния.

Светлана Толмачева: Сейчас вы собираете заявки со всей России для того, чтобы каким-то образом провести единый день пикетирования. Но ведь тут нужно учитывать еще и психологию бывших военных. Ведь это те люди, которые, на моей памяти, наверное, никогда в Екатеринбурге, в том числе, открыто не выходили на большие, массовые акции протеста. Военные предпочитают какими-то дисциплинарными методами воздействовать на свое бывшее руководство, нынешнее руководство, не выходить на площади, а именно действовать в рамках закона. Вот сейчас, когда вы говорите о едином дне пикетирования, вы это учитываете, этот момент?

Наиль Кутупов: Да, вы совершенно правы, действительно, это более дисциплинированная масса людей, более послушная масса людей, которые привыкли выполнять приказы. И, действительно, не самое милое дело сегодня ругаться и встречаться по разные стороны баррикад с тем же самым командующим округом, с теми же самыми нашими военнослужащими, которые стоят на стороне Министерства обороны, так как они служат. Это не самый приятный факт. Но вы поймите и нас, что сегодня у нас просто не остается никаких других средств. Я еще раз напомню, тот митинг и то голодание, которые провели Герои Российской Федерации, Герои Советского Союза, ну, вот для меня, я так считаю, это показатель того, что что-то в государстве у нас не так. Потому что нельзя доводить до такого состояния тех людей, которые своей жизнью заслужили почет и уважение, нельзя до этого доводить.

Ну а что касается единого дня пикетирования, Светлана, я воспользуюсь вашим радиоэфиром. Я просто хочу сказать, что те люди, которые живут сегодня и оказались в такой же ситуации, которые живут в закрытых военных городках, будьте добры, напишите, пожалуйста, мне в город Екатеринбург, улица 32-ой военный городок, дом 37, квартира 40, Кутупову Наилю Федаевичу, если вас волнует эта проблема. Потому что единый день пикетирования, мы должны провести его организованно, без всяких эксцессов, не для того, чтобы с оружием в руках выйти, и не для того, чтобы что-то разбить, побить и так далее, а для того, чтобы показать, что эта проблема есть, и это проблема большинства закрытых военных городков – только для этого. И с Министерством обороны, с нашим государством мы не хотим воевать, наверное, мы доказали это своей службой. Мы хотим, чтобы Министерство обороны по-человечески к нам отнеслось, отнеслось по-человечески к своим военным пенсионерам. Не дай Бог, но мы ведь когда-то можем еще и пригодиться.

Светлана Толмачева: Благодарю вас, Наиль, за участие в нашей программе. Мы будем следить за деятельностью вашего координационного совета, за тем, как идет подготовка к единому дню пикетирования.