Андрей Шарый: В уголовном деле о превышении должностных полномочий речь идет о физическом насилии в отношении рядового Андрея Сычева со стороны его сослуживцев. Появился первый задержанный. Это младший сержант, единственный, чье имя назвал оказавшись в больнице в Челябинске жесточайшим образом избитый солдат. Органы военного правосудия не спешат раскрывать информацию об этом вопиющем случае дедовщины. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Челябинске Александр Валиев.
Александр Валиев: Чтобы спасти жизнь солдату Андрею Сычеву, врачам пришлось ампутировать ему ноги.
Андрея призвали из Краснотурьинска Свердловской области в июне прошлого года. Как сообщили в Военной прокуратуре Приволжско-Уральского военного округа, солдат был рядовым батальона обеспечения учебного процесса Челябинского высшего военного училища. Служил Андрей в Бишкиле Челябинской области. С первых дней нового года он с трудом передвигался, и только 4-го, когда солдат не смог выйти на построение, его отвезли в Челябинск. В этот день Андрей по телефону разговаривал с мамой и успел сказать, что у него очень болят ноги и его увозят в город. После этого Галина Павловна начала обзванивать больницы, пытаясь найти сына. Когда ей это удалось, она стала узнавать о его состоянии. Говорит Галина Сычева.
Галина Сычева: Я говорю: "Что с ним? Что с его ногами? Лечение ему назначили?" Ходит на костылях, передвигается. Дали понять, что не звоните больше, пожалуйста, не тревожьте никого. Потом Ренат Талипов, хирург, звонит и говорит, что срочно должны приехать. Сыну ампутировали левую ногу, под угрозой вторая. Приезжаем сразу в больницу. Врачи не могут пока ничего объяснить. Ренат Талипов и завреанимации твердо убеждены, что были побои на ногах и были перетяжки. От этого образовался тромбоз, пошла опухоль, естественно, пошло заражение.
Александр Валиев: Как только журналисты узнали об этом происшествии, на страницах Интернета, в газетах, на телевидении появились сообщения от осведомленных, но анонимных источников, что солдата жестоко избили, привязывали к стулу, перетягивали ноги. Появилась и информация о сексуальном насилии. Никто из официальных лиц ничего не подтверждал и не опровергал. Вот что сказал заместитель главного врача больницы Скорой помощи, в которой лечат Андрея Сычева, Ренат Талипов.
Ренат Талипов: Вам никакой информации давать не буду. Вы мне уже надоели по поводу этого солдата. Все, что касается здоровья больных, мы сообщаем или самому больному, или ближайшим родственникам. Вся область знает, что творится с этим солдатом, где он находится, что с ним случилось и так далее. А как думаете, ему это нужно? Самому больному это нужно?
Александр Валиев: Относительно того, как продвигается следствие по этому делу и кто будет фигурантом возбужденного уголовного дела, информации до сегодняшнего дня тоже не было. Говорит военный прокурор Челябинского гарнизона Александр Двинянин.
Александр Двинянин: В целях неразглашения информации, чтобы не мешать следствию, не все вопросы можно освещать в средствах массовой информации. Мы возбудили уголовное дело. Цель предварительного следствия - разобраться в обстоятельствах и причинах сегодняшней ситуации. Если это криминальная травма, наша задача найти виновных лиц и привлечь к ответственности. Если это заболевание, то выявить, почему оно появилось, каковы его корни и причины. Есть ли виновные лица в этом заболевании или это, будем говорить, обычное явление. Как только разберемся, так и примем решение. Для этого может потребоваться времени неограниченно.
Александр Валиев: Между тем, в СМИ появляются версии одна громче другой. В частности, один из Интернет-сайтов со ссылкой на сопредседателя Ассоциации солдатских матерей по Уральскому округу Людмилу Зинченко опубликовал информацию о том, что Андрея избивало 20 человек. Говорит Людмила Зинченко.
Людмила Зинченко: Якобы я сказала, что там его 21 человек бил и насиловал. Идиот какой-то может под моим именем сказать все, что угодно. Тут уже ничего не скроешь. Все настолько ясно, что я не знаю. Такие изменения происходят только при жестком перетягивании сосудов и тканей. Что его привязывали, это прокурор тоже знает. Единственное, что прокурор говорит, что никто не признается, а пытать я их не могу. Конечно, они все говорят, что никто ничего не видел, никто ничего не слышал.
Александр Валиев: Спустя несколько дней после ампутации одной ноги, Андрею ампутировали и вторую. Он пришел в себя, но полностью зависит от аппаратуры, поддерживающей жизнь. Говорит мама Андрея, Галина Сычева.
Галина Сычева: Он глазами видит, он понимает, он плачет, хочет сказать. Трубку языком старается выплюнуть, сказать хочет что-то, но не может. Пальцы на руках тоже начали чернеть. На спине какие-то темные пятна появились. Что я могу сделать?! Мне хочется обратиться ко всем солдатам, ко всем матерям, чтобы не скрывали таких подонков. Сегодня Андрей мой попал в такую ситуацию, а завтра они кого-то еще сделают. Все знают, что они там издеваются над молодыми, как только в воинскую часть попадает водка. Они же не просто трезвые начали его так... Естественно, они выпили. У меня Андрей не пил. Может быть, заставляли его, может быть, что-то хотели сделать, а он начал обороняться. Да разве ему дадут одному... Он обороняться-то не мог, драться не мог, рос среди девчонок.
Александр Валиев: В Челябинске сейчас стоят тридцатиградусные морозы, сильный ветер. Мама Андрея, которую поселили в гостинице военного училища, в лютый холод сама ездит на другой конец города на общественном транспорте в больницу, где пытаются спасти ее сына. Оплатить такси или выделить машину этой женщине - никому и в голову не пришло.
Андрей Шарый: Подробнее о ходе расследования из Челябинска специальный корреспондент Радио Свобода Олег Вахрушев.
Олег Вахрушев: Рядовой Андрей Сычев проходил службу в батальоне обеспечения учебного процесса при Челябинском высшем военно-командном училище танковом институте поселке Бишкиль, что в 70 километрах от Челябинска. Всего в батальоне служит 350 человек.
Накануне в ходе расследования этого уголовного дела среди солдат срочной службы батальона следователями Военной прокуратуры Челябинского гарнизона было проведено анонимное анкетирование относительно внутренней жизни батальона. В анкетах не оказалось ни одного отрицательного факта. Солдаты службой довольны, все происходит согласно Уставу, отношения офицерского состава к срочникам удовлетворительные. Однако при личных встречах со следователями выясняется совершенно обратное. В батальоне существуют и дедовщина и нарушение Устава. Это подтверждает и проверка, ведущаяся прокуратурой параллельно с расследованием уголовного дела о неуставных отношениях между Андреем Сычевым и сослуживцами. Цель это проверки - выявить причины и обстоятельства, которые способствовали совершению преступления. Проверяются на соответствие с законодательством все стороны деятельности воинского подразделения - от обеспечения довольствием до выполнения распорядка дня. Уже сейчас военный прокурор Двинянин заявил, что нарушения имеются и в большом объеме. Поэтому позднее соответствующие меры будут приняты и в отношении офицеров батальона.
Вообще, следствие идет очень тяжело. Солдаты-срочники, проходящие службу в батальоне, идут на контакт со следователями исключительно при встрече тет-а-тет, без своих офицеров. Очевидно, что они просто напуганы, хотя ранее информации о неуставных отношениях именно в этом батальоне в Военную прокуратуру гарнизона не поступала. Лишь один телеканал "Восточный экспресс" выдал в эфир сюжет о случившемся. Более ни одно печатное, либо электронное СМИ об этом не упомянуло за исключением некоторых Интернет-изданий.
Андрей Шарый: За состоянием пострадавшего и работой Военной прокуратуры пытается следить Союз комитетов солдатских матерей из Москвы. Лидер этой организации Валентина Мельникова, с которой беседовал корреспондент Радио Свобода Максим Ярошевский, считает, что найти виновного будет очень сложно.
Валентина Мельникова: Конечно, когда мы узнали, что там получилось, мы связались с командованием бронетанковых войск. У них тоже была вот эта идиотская версия, что или это он, или это у него заболевание, что там, вообще, все хорошо. Та версия, которую продавливает командование части, похоже даже где-то командование в округе.
Если врачи сочтут нужным отправить его на лечение в ведущие госпитали в Москву или в Питер, мы можем этому содействовать. Потому что нам никогда военные медики не отказывали.
А так что? Теперь это скрыть нельзя, слава богу. Теперь уже прокуратура, в том числе и Главная военная держат это на контроле. Я знаю, что Зинченко требовал, чтобы прокуратура обеспечила, чтобы все в части остались, чтобы никого по командировкам не раскидали - ни солдат, ни офицеров, а то потом их не найдешь по просторам нашей великой родины. Чтобы свидетели и виновники все были под контролем прокуратуры.
Что в этой ситуации? К сожалению, мы ребеночка здоровым сделать не сможем.
Максим Ярошевский: Чем объяснить эту закрытость информации?
Валентина Мельникова: Ни одно командование ни одной части не хочет, чтобы стало известно какие безобразия, какие преступления у них происходят, особенно когда такая чудовищная история, небывалая. У нас по всякому издевались, но такого издевательства не было. А ведь на самом деле не может быть, чтобы в подразделении не было, во-первых, дежурного офицера, дежурного прапорщика, и просто приличных, нормальных ребят-солдат, которые бы вмешались. Что у них все мерзавцы что ли служат - и офицеры, и прапорщики? Самое ужасное - это скрытность вот этих преступлений. Чем оно тяжелее, чем оно мерзопакостнее, тем больше это скрывают.
Максим Ярошевский: Как бороться с произволом и преступлениями в рядах вооруженных сил? Что такое дедовщина в российской армии? Рассказывает военный эксперт Александр Гольц.
Александр Гольц: Дедовщина или неуставные отношения в каких-то других армиях являются извращением, нарушением системы воинской службы, то дедовщина в российской армии является дикой, чудовищной, варварской, но естественной формой поддержания дисциплины для армии такого типа. Ведь в чем суть дедовщины? Суть дедовщины в том, что проблему поддержания дисциплины в казарме офицеры перекладывают на солдат старшего года службы, которые начинают наводить эту дисциплину теми способами, которые им известны и понятны, а именно с помощью кулаков. В России отсутствует такая профессиональная военная группа, как профессиональный сержант.
Говорят, что в 40-е, в 60-е годы дедовщины не было. Это правда. Потому что офицер 24 часа в сутки проводил в казарме. Как только младших офицеров отпустили из казармы, так в советской, а потом и в российской армии началась дедовщина. Вот это самое главное. До тех пор, пока будет сохраняться вот эта модель вооруженных сил, до тех пор дедовщина в российской армии неизбежна.
Сейчас сайт Министерства обороны публикует количество смертей в вооруженных силах. Порядка тысячи человек гибнет в российской армии ежегодно. Там указывается, что дедовщина там 26-27 случаев. Это, конечно же, неправда. То, что описывается как самоубийство, а это практически треть от всех гибелей в вооруженных силах, это и есть скрытые случаи, те случаи дедовщины, которые российские военные начальники покрывают. Это было и на Дальнем Востоке, и в центре России. Когда человек расстреливает караул, который издевался над ним, и уходит с автоматом, такой случай был сравнительно недавно в железнодорожных войсках. Каждый раз, когда человек хватает автомат и расстреливает сослуживцев, это, конечно, следствие дедовщины.
Максим Ярошевский: Минобороны целенаправленно скрывает эти факты?
Александр Гольц: Да, нет. Всякий воинский начальник опять-таки в силу того, что он понимает, что с этим справиться невозможно, делается все возможное, чтобы замаскировать. Неслучайно об этом случае узнали случайно. Военная прокуратура отказывалась долгое время давать детали произошедшего.
