Анна Качкаева: Тема «дедовщины» в армии и мигалок на дорогах держится в итоговых программах уже вторую неделю подряд. С одной стороны, это похоже на разрешенную кампанию, с другой – какая-то попытка напомнить людям об их человеческом и граждан ском достоинстве. Во «Временах» появился не сатрап в погонах, защищающий честь мундира, а более-менее по-человечески говорящий генерал Панков. Владимир Соловьев не рискнул, конечно же, обратиться к министру Иванову и напомнить о его сыне, сбившем насмерть старушку, а президенту Путину – о пробках из-за его передвижения по столице, но продемонстрировал: разговорившиеся в студии люди могут призвать выходить на улицу.
Программа «Неделя» с завидным постоянством рассказывает о героических родителях, которые сопротивляются системе и сражаются за очередного искалеченного и морально униженного солдатика или за детей с ограниченными возможностями.
Юбилей 20-го съезда телевидение отметило без помпы, а тему культа личности не муссировало. Павловский проникновенно сказал о жертвах репрессий, но чего-то поязвил над «шестидесятниками», не признав их детьми 20-го съезда. На НТВ Алексей Пивоваров представил эффектный материал, в котором Александр Филиппенко эмоционально воспроизвел фрагменты не зафиксированного на пленке доклада Хрущева. У Марианны Максимовской тему осовременили, порассуждав о том, есть ли в нынешней России культ личности. Решили, что если отдельные проявления есть, то это скорее смешно, чем страшно. А вот компьютерные персонажи в «Реальной политике» Павловского шутили в почти забытой манере. Президенту с голосом, похожим на Владимира Владимировича, который, как известно, в мультфильме живет без головы и лика своего, в отличие от остальных брателл, не показывает, являются люди в масках. Он, разумеется, думает, что случился захват, и звонит Шойгу. Главный спасатель, узнав, что дело не по его ведомству, отправляет президента к Патрушеву. И тут президент объясняет, почему он звонит в МЧС, а не в ФСБ. «Давай, - говорит президент Шойгу, - на сей раз обойдемся без газа и гранатометов». Финал скетча: министр Иванов знакомит президента с приехавшими в Кремль людьми из «Хамаса».
Вот так вот выглядели итоговые программы минувшей недели. Но главным и безусловно самым ярким зрелищем оставалась Олимпиада. О том, как телевидение показывает Олимпийские игры, что такое современная Олимпиада – шоу, спектакль, спортивный праздник, и насколько спорт подчиняется правилам телевизионного зрелища, - обо всем об этом наш сегодняшний разговор. И я с удовольствием представляю наших гостей – телевизионного комментатора, а нынче директора спортивных каналов НТВ+ Анну Дмитриеву и телевизионного обозревателя газеты «Московский комсомолец» Александра Мельмана.
Вам, уважаемые слушатели, мы задаем такой вопрос: по какому телевизионному каналу вам интереснее всего смотреть нынешнюю Олимпиаду?
А сейчас короткая справка:
Диктор: Советское телевидение впервые показало Олимпийские игры в 1964 году. Репортажи из Токио велись по всем видам Олимпиады. Но тогда транслировалась только телевизионная картинка, которая еще не могла быть озвучена на месте событий. Двое комментаторов – Овсянников и Саркисьянц – находились не на стадионах, а в студии телекомпании NHK , где формировались программы на Европу. Они записывали свои комментарии на магнитофон, а потом их коллеги в Москве использовали эту информацию в репортажах под картинку. Первые телетрансляции до появления видеозаписи по форме напоминали прямой эфир сегодняшних соревнований. Комментарий шел от первой до последней минуты, а паузы во время заливки льда, например, так же как и сейчас заполнялись мини-интервью со спортсменами.
Спустя 40 лет трансляция Олимпиады – одно из самых технологичных, массовых и дорогостоящих мировых зрелищ. Два миллиарда зрителей, миллионы долларов, которые телекомпании всего мира тратят на сервировку игр к телевизионному столу. Большинство ценителей спорта во всем мире принимает международную, так называемую нейтральную картинку, когда показывают всех тех, кто претендует на призовые места, независимо от страны. На Олимпиаде в Турине работают более 200 операторов, корреспондентов и комментаторов Первого канала, каналов «Россия», « Спорт », НТВ, НТВ+ « Спорт ». Олимпийские игры – это, как правило, вершина спортивного показа. Лучшие режиссеры из разных стран, умеющие показывать тот или иной вид спорта, ведут трансляции с Олимпиады.
За неделю с начала Олимпиады доля канала « Спорт » выросла в несколько раз. Если в среднем доля « Спорт а» на рынке редко превышает 3%, то теперь канал занимает в столице четвертое место с долей 10-11%, уступая только трем федеральным каналам. Но за Первым « Спорту» угнаться все-таки невозможно. Соревнования фигуристов в произвольной программе, показанные на Первом, получили в Москве рейтинг, сравнимый лишь с хорошим сериалом или популярным фильмом – доля около 32% и рейтинг – около 10%.
Не специализированные, то есть не спортивные каналы во всем мире показывают только избранные соревнования. Причем при выборе трансляций для общедоступного телевидения учитывается множество факторов: история вида спорта для конкретной страны, его популярность среди зрителей и перспективы развития в будущем, его популярность среди рекламодателей, стоимость трансляции, телевизионные права и в итоге возможная прибыль.
Анна Качкаева: Замечательная спортсменка, комментатор, а ныне еще и телевизионный функционер, директор спортивных каналов НТВ+ Анна Дмитриева в нашей студии. Анна Владимировна, очевидно совершенно, что меняется подход к комментарию. И вам, наверное, как никому другому заметно, что Олимпиады все чаще комментируют в какой-то ситуации скорее такого спектакля и шоу: от моно к двойному, тройному ведению – специалист плюс неофит продвинутый, специалист плюс комментатор. Это связано с тем, что Олимпиада все больше живет по законам шоу, или еще что-то влияет на эти обстоятельства?
Анна Дмитриева: Вы знаете, я с самого начала, когда мы создавали наши спортивные каналы, для себя определила, что мы должны работать как бы на несколько групп зрителей. И вот для того, чтобы удовлетворить все интересы, нужно привлекать самых разнообразных специалистов или же просто интересных людей. Нужно посмотреть на событие, если оно заслуживает того внимания, с позиции хорошего спортивного специалиста для того, чтобы дать разумную оценку происходящему и, может быть, прокомментировать то, что другому не заметно. Нужно уметь это достаточно интересно подать. И нужно посмотреть на это глазами человека, который очень далек от этого. И именно с этой позиции, может быть, Первый канал подходит к своим трансляциям, потому что он все-таки обращается к более широкой аудитории, совершенно не специализированной, и, привлекая людей, которые далеки от спорта, старается посмотреть на этом этапе важное спортивное, даже общечеловеческое событие глазами человека, который просто заинтересован в том, что происходит вокруг.
Анна Качкаева: А как вам кажется, вот это такое актерское яркое ведение, когда было ощущение, что комментатор может за собой массы повести старых комментаторов (Синявский, Озеров, Набутов), а потом уже ваше поколение, гораздо более прикладное, профессиональное (Маслаченко, вы, Ческидов) – это все-таки зависит от времени или нет? А сейчас уже не поймешь. Вы можете сформулировать, как сейчас стиль комментария на российском телевидении?
Анна Дмитриева: Во-первых, если говорить о первых комментаторах Синявском и Николае Николаевиче Озерове, которого я знала очень хорошо и на репортажах которого я формировала себя как репортер, можно сказать, что это были просто талантливые люди, которым небезынтересен был спорт.
Анна Качкаева: Рассказчики в общем.
Анна Дмитриева: В тот период времени, когда был Синявский, как раз футбол обожали все. А когда появился Озеров, к спорту стали относиться с элементом цинизма и некоторого высокомерия. В такой интеллектуальной среде он считался несерьезным занятием. Немножко даже снисходительно, с высоты своего мироощущения некоторые смотрели на спорт. И в среде, которая на том этапе могла считать себя интеллигентной, очень нечасто находились люди, которые бросали свои усилия как раз на популяризацию спорта. Николай Николаевич в силу своего таланта, в силу того, что он был сам спортсмен по духу и по своему существованию, он именно как раз составлял то удивительное единение: с одной стороны, он был ярок и по-актерски любопытен, а с другой стороны, ему было интересно то, о чем он рассказывает. Например, я считаю, что хоккей у нас в стране сделали, с одной стороны, Майоровы, Старшинов, а с другой стороны – Николай Николаевич Озеров. В первую очередь, он, потому что на его репортажах все полюбили хоккей. А потом именно его репортажи, именно вот этот супер-патриотизм, который уже как бы захлебывался и сам себя перечеркивал, он как раз и вынудил всех остальных, кто пришел за ним, искать какие-то другие варианты. И по какому пути пойти? Превзойти Николая Николаевича в искусстве, в мастерстве было очень сложно, потому что он был все-таки артист по духу и очень талантливый человек. А что такое талант у артиста? Это немножечко (не хочу сказать, что Николай Николаевич был с глупинкой) позволять себе перебор и не чувствовать при этом фальши. И поэтому мы ставили на противопоставление.
Анна Качкаева: А что сейчас? Такое ощущение, что есть и одно ответвление, скорее артистичное. Вот про Уткина, например, часто говорят (я – неофит в этом смысле, прислушиваюсь к тем, кто смотрит): Уткин ничего не понимает в теме, но так комментирует, как он просвещает и по пути столько всего дает! Губерниев впадает в такой, как вы говорите, патриотический, добавлю не очень хорошее слово, но раж. В нем это выскакивает. А есть совсем спокойные, здравые, сдержанные. То есть вся палитра. Это оттого, что каналов так много?
Анна Дмитриева: Когда я оцениваю всех, кто работает со мной, я стараюсь им объяснить, что событие событию рознь. Николай Николаевич так же темпераментно вел репортаж с матча дворовых команд и на Олимпийских играх. Поэтому разница между значимостью события сразу же стиралась. А все-таки, мне кажется, вот этот крик Губерниева, хотя я не поклонник его репортажей, потому что за ним ничего нет, он оправдан, когда наши побеждают в гребле на Олимпийских играх, но он уже не пройдет никогда, если две лодки в Крылатском разных клубов будут спорить между собой. То есть значимость события предопределяет, конечно, некий пафос, вполне возможно, но все-таки поколение, которое пришло за нами, те молодые люди, которые захотели комментировать футбол у меня на каналах, - это все те, кто знает футбол досконально, в деталях, в тех деталях, которые не знал даже тогда Маслаченко. Он мог разбираться во всех этих тонкостях, он понимал сущность футбола, его закономерности, но вот эти фамилии бесконечные, их переходы, биографии, истории…
Анна Качкаева: То есть специализированные каналы заставили быть узкими специалистами?
Анна Дмитриева: Ничего подобного. Они пришли туда, потому что это было просто невостребованно на других каналах на том этапе. И они себя в своем коллективе сформировали как люди, для которых футбол – это самостоятельная жизнь. Дело в том, что футбол и его популярность в мире в последнее время – это тоже грамотное развитие шоу-бизнеса.
Анна Качкаева: Как и фигурного катания, наверное.
Анна Дмитриева: Вот в фигурном катании этого шоу-бизнеса как раз и нет. Хотя фигурное катание очень привлекательно:
Анна Качкаева: С точки зрения телевидения абсолютно.
Анна Дмитриева: :но оно не может себя до конца правильно подать. И поэтому фигурному катанию как раз очень тяжело пробивать себя на телеэкраны. Я знаю, например, что мне протолкнуть на публичный канал показательные выступления финала чемпионской серии или показательные выступления чемпионата России невозможно – все отказываются. НТВ отказывается, Первый канал только иногда снисходительно все-таки берет эту картинку. А мне нужно, потому что у меня договоренность с федерацией, что мы имеем право все показать, но что-то должно выйти в широкой аудитории. Так я не могу это впихнуть. Это только кажется, что все бьются за то, что кажется таким лакомым кусочком.
Анна Качкаева: Но ведь это же очевидная связка: реклама – бизнес – телевидение – развитие спорта. И все больше и больше в тех странах, где это понимается. Что происходит у нас здесь?
Анна Дмитриева: Я думаю, что только удалось это сделать с футболом. Грубо это звучит, но дурение народонаселения – это то, что происходит во всех странах (Испании, Италии), где о футболе говорят, рассуждают, с утра хватают газеты, чтобы узнать, кто куда перешел, что с каким-то игроком случилось. Это же по большому счету несерьезно, но из этого сделали уже смысл жизни, это внедрили. И вот мои мальчишки, которые появились, сейчас уже гораздо старше стали, у них уже появились совершенно другие интересы. Но когда они пришли, они были продукты вот этого уже шоу-бизнеса, который они брали оттуда, из западных стран, потому что все они в 18 лет уже говорили на разных языках, хорошо знали английский, кто – итальянский и французский, то есть они были современными молодыми людьми мира, и они восприняли тот шоу-бизнес как явление.
Анна Качкаева: Короче говоря, знания, умение мгновенно оценивать, реакция, не говорить глупости и быть достаточно эмоциональным – собственно вот набор, да?
Анна Дмитриева: Да. Ну, а Уткин стоит немножко в стороне, потому что у Уткина есть удивительное качество, которое и является талантом и его как раз характеризирует. Он, во-первых, очень любит играть словами. Причем он играет остроумно, легко, сразу ловит вот этот парадокс. А с другой стороны, сейчас он в футболе уже разбирается. Во всяком случае из тех, кто играл в футбол, собственно говоря, рассказывает о футболе только Маслаченко, все остальные в нем никогда ничего не делали. Поэтому Уткин ничем не отличается от всех остальных, которые считают и делают вид, что они знатоки почему-то.
Анна Качкаева: Александр, теперь вы, как зритель продвинутый, давайте вернемся к Олимпиаде. Что вы цените в нынешних олимпийских зрелищах?
Александр Мельман: Ну, наверное, то, что называется действо, то, что называется эффект нестоящей жизни, то есть эффект реальной жизни, которой, наверное, сейчас на телевидении практически нет. Я говорю, может быть, банальные вещи.
Анна Качкаева: Нет, на мой взгляд, не банальные. Я еще к этому вернусь.
Александр Мельман: Потому что спорт – это прямой эфир. И ты видишь в концентрированном времени жизненные ситуации, которые, может быть, у простого человека, обывателя могут растянуться на всю жизнь. А здесь ты видишь в концентрированном виде. Например, женская эстафета, где наши девочки победили. Я как зритель вижу, что на первом этапе пошла девочка, она три раза упала, она отставала, потом следующая тоже не очень хорошо, потому что с мазью не угадали. А потом Чепалова практически догнала и Медведева. И вот этот возглас комментатора «Терпеть! Терпеть!» - это все есть концентрация каких-то жизненных сюжетов. И если как-то себя идентифицировать с этими спортсменами, которые терпят, с другой стороны, у них может быть допинг, какие-то элементы нечестного подхода, с другой стороны, есть талант и красота, - это все есть концентрированная жизнь, что мне, конечно, очень близко. И я хочу сказать, что комментаторы помогают почувствовать эту жизнь. Есть действительно разные комментаторы, можно по-разному оценивать. Мне ценнее те люди, которые мне помогут увидеть элементы реальной жизни в этом спортивном зрелище. Такие есть, я могу назвать Кирилла Набутова, который, к сожалению, сейчас не является комментатором, а жаль. Их достаточно много.
И я с Анной Владимировной немножко не соглашусь, потому что Анна Владимировна сказала, что когда Николай Николаевич Озеров комментировал, то спорт был чем-то приниженным. Есть известные факты, когда, например, Дмитрий Шостакович составлял таблицы, как играл «Зенит», он был просто преданным болельщиком «Зенита». Вячеслав Тихонов составлял таблицы «Торпедо». Люди, может быть, не афишировали это, но они были болельщиками.
Анна Дмитриева: Не все. Дмитрия Дмитриевича я знаю, я даже видела, как он составлял эти таблицы, знаю, что когда «Зенит» играл, его нельзя было тревожить. Но вы говорите о том, чем вас привлекает спорт. Я, когда поступила в университет на филфак, первое мое знакомство с теорией литературоведения это были как раз рассуждения, что такое были тогда, в те времена разговор об экзистенциализме. Это было такой заманчивой темой, недоступной даже. Спорт и есть идеи Сартра. В узком пространстве, в определенном месте человек определяет, как ему быть, как ему принять самое правильное решение. Мне кажется, что в этом вообще смысл спорта.
Александр Мельман: Когда ты не знаешь конечный результат.
Анна Качкаева: И эта на самом деле привлекательность невероятная телевидения, которое может показать страсть и драму, в отличие от консервов, которые мы видим сейчас на всех остальных каналах, пышных даже, нарядных. Это не имитация, это сущность телевизионной картинки.
Александр Мельман: И ты не знаешь, что в конце произойдет.
Анна Дмитриева: И поэтому я люблю только прямой, например, репортаж.
Анна Качкаева: Вы уже активно нам пишете. И вот несколько мнений: «Олимпиаду я смотрю, - пишет Олег Борисович, - но групповые виды спорта не люблю. Мне важно увидеть единоличное преодоление трудностей. Не выпускайте Губерниева. Я всегда выключаю звук во время его репортажей, совершенно невозможно слушать».
«Полная чехарда, если не сказать хулиганство с показом фигурного катания на канале « Спорт ». Только вчера начали с опозданием минут на 20. Так что первые пары мы не увидели, а до этого было Бог знает что. О повторах я уж не говорю. Не состыковано по времени».
«Я не люблю смотреть по телевидению спорт, потому что слишком все видно, вспоминаю Синявского, который по радио рассказывал так, что было приятно слушать. А нынешние комментаторы – слабаки», - Валерий Аркадьевич пишет.
«Самое важное на телевидении – это драка Борового на Пятом канале с экстремистскими питерскими журналистами. Петербуржцами я их называть не могу. Владимир». Это у нас питерский слушатель, мы не видели этой программы, Владимир.
Татьяна: «Я вообще не смотрю спортивных передач, поэтому выключаю телевизор».
Анне Дмитриевой: «Надо экономить деньги на передачах английского футбола, передавать лишь выжимки оттуда, а также на рыбалке по Седьмому каналу». Но это не к Анне Владимировне. «Нельзя же весь день занимать рыбалкой. Кирилл Николаевич». Да можно, если люди хотят смотреть про рыбалку и охоту, пусть смотрят.
Александр Мельман: Английский футбол по « Спорт у» показывают.
Анна Качкаева: У вас, по-моему, тоже показывают, не показывают английский футбол?
Александр Мельман: По-моему, это эксклюзив « Спорт а».
Анна Дмитриева: Вы знаете, я вам должна сказать, конечно, о деньгах не говорят, неприлично. Но я вам должна сказать, что английский футбол в последнее время, когда там появились наши бизнесмены, страшно подорожал. И права на английский футбол перекупила та компания, которая продает их за баснословные деньги. И если раньше мы покупали, одна компания могла позволить себе это делать, то сейчас мы разделили сферы влияния с каналом « Спорт ». Канал « Спорт » показывает матчи с участием «Челси», вы сами понимаете, кто заинтересован в этом в первую очередь. А мы показываем остальной английский футбол. Любителей английского футбола очень много в стране. Если мы не будем показывать английский футбол, нам напишут, какие мы безобразники, что мы берем зазря деньги и не показываем английский футбол. А если мы будем его показывать, нам напишут, что мы напрасно тратим деньги. Поэтому, к сожалению, мы должны опираться на свой собственный здравый смысл и свой разум, а не пользоваться советами со стороны.
Анна Качкаева: Опять жалуются на нестыковки по времени в программах и показах фигурного катания. На НТВ+, кстати, меньше нестыковок.
Анна Дмитриева: У нас вообще практически нет нестыковок. У нас только вчера мы начали, может быть, на 15 минут позже показывать танцы, а там все-таки в начале слабейшая группа выступает, по той причине, что хоккей задержался чуть-чуть. В принципе мы выходим минута в минуту. Но нам проще, потому что мы работаем на трех каналах. И мы развели практически все главные трансляции на три канала с тем, чтобы каждый мог найти что-то. А если ты работаешь на одном канале, то как все урегулировать, мне сейчас уже и непонятно.
Анна Качкаева: Со « Спорт ом» хотя, видимо, еще что-то происходит, чего не должно было происходить. Я все думаю, в этом виноваты рейтинги, потому что, насколько я помню, в предварительных программах предусматривалось, что прямые трансляции, которые будет показывать массово Первый канал, не будут повторяться на « Спорт е». А вот теперь они вдруг начали совпадать.
Александр Мельман: На войне как на войне.
Анна Качкаева: Происходит такая разруха в головах у нормального зрителя и слушателя. Ты включаешь – только разные голоса, картинка та самая.
Александр Мельман: Хочешь – смотри картинку с одним комментатором.
Анна Качкаева: Да, а голос разный.
Анна Дмитриева: Я в свое время была как раз в Англии, когда шел чемпионат мира по футболу. И там, видимо, тоже были такие же проблемы.
Анна Качкаева: То есть война за рейтинг.
Анна Дмитриева: Да, борьба за рейтинг. Просто разные комментаторы вели тот же самый матч. И в общем, зрители не были в обиде, потому что они выбирать могли. Как и здесь, могут выбрать, кому отдать предпочтение. Ну, вы знаете, это, наверное, проблема, потому что права на показ имеет и та компания, и другая компания. Мы вообще не имеем права, мы только сублицензируем у этих каналов, которые являются членами «Евровидения». Но поскольку мы на спутнике, то на нас обращают внимания, и слава Богу, и с нами пока не бьются, а бьются друг с другом за рейтинг. Это вполне оправданно.
Александр Мельман: Раньше Первый и ВГТРК все-таки договаривались действительно.
Анна Качкаева: Они итак договаривались, но, видимо, после цифр, которые увидели, решили, потому что канал «Россия» недобирает, канал «Россия» отказался от трансляции.
Александр Мельман: Все на « Спорт е».
Анна Дмитриева: Нет, потому что он помогает « Спорт у» проявить себя, и это правильно.
Александр Мельман: Анонсирует у себя на канале, что будет на « Спорт е».
Анна Дмитриева: Это правильно, потому что « Спорт » - это тоже ВГТРК.
Анна Качкаева: Очень многие недовольны Губерниевым, видимо, все-таки его манера очень агрессивная.
Александр Мельман: Можно его защитить?
Анна Качкаева: Ну, защищайте.
Александр Мельман: Потому что действительно я очень много слышу критических моментов в адрес Губерниева. Часто, как и вы, по словам каких-то других людей слышу упреки:
Анна Качкаева: Я честно несколько раз посмотрела. Он мне иногда мешает.
Александр Мельман: :в ура-патриотизме. Но то, что я увидел, например открытие Олимпиады в исполнении Губерниева, Табакова и Татьяны Тарасовой мне очень понравилось. Я тоже ждал, когда же он начнет гнобить будущих соперников. Не слышал я этого.
Анна Качкаева: Ну, как же? Говорил, что там грязно, не готово, отвратительно, мы им намнем бока.
Александр Мельман: Не слышал я этого. Хорошая энергетика, с хорошим русским языком. А то, что Анна Владимировна говорит, что за этой энергетикой ничего не стоит, - это, мне кажется, спорный вопрос. Кому-то эта энергетика помогает воспринимать спортивное действие.
Анна Качкаева: Может быть.
Анна Дмитриева: Я, например, как бы как руководитель, конечно… У него другая фактура, он замечательно смотрится в кадре, такой типичный представитель здорового образа жизни, сильный, крепкий, здоровый, симпатичный, уверенный в себе, и в общем ничего особенно интересного не говорящий, но зато никогда не делающий очевидных ошибок. Все ведь зависит от того, чего ты ждешь от этого.
Александр Мельман: Про него говорили, когда разыгрывалась Олимпиада, будет ли она у нас. И когда уже было известно, что Москва не будет олимпийской столицей, тем не менее, Губерниев вышел и говорил, что мы ждем, когда же это будет. Его обвинили в некоем таком скрывании информации.
Анна Дмитриева: Ну, он не по собственной, наверное, инициативе.
Александр Мельман: Но все шишки были на него.
Анна Дмитриева: В принципе он очень хороший парень, очень покладистый. И если бы от него требовали что-то другое, я думаю, что он попытался бы себя раскрыть в другом направлении.
Анна Качкаева: Я тоже не сомневаюсь.
Анна Дмитриева: Он идет на пути тех требований, которые ему предъявляют.
Анна Качкаева: С его темпераментом и энергией, например, не хватает на том же канале « Спорт » во включениях, когда кто-то берет интервью у спортсменов, такая странная барышня, подставка для микрофона, на мой взгляд, пусть она меня простит, там не хватает живых, человеческих разговоров в этот момент.
Анна Дмитриева: Я присутствовала при разговоре тех людей, которые не находятся внутри этого мира. И поэтому у меня есть такое правило: я не оцениваю своих коллег, особенно тех, кто работает на других каналах.
Александр Мельман: А нам можно.
Анна Дмитриева: Да, вы можете, поэтому я порошу, чтобы в вашем разговоре я была непричастна.
Александр Мельман: Ты говоришь по поводу живости…
Анна Качкаева: Так я говорю, что Губерниев там бы был очень хорош, потому что он живой, это очевидно. Он бы сопереживал.
Александр Мельман: А он это и делает.
Анна Качкаева: Так вот я и говорю, в кадре его хорошо. А не девочка, которая задает, сколько я смотрю…
Александр Мельман: Это формат, у него свой формат. Девочка еще учится.
Анна Дмитриева: Он уже перерос корреспондента.
Александр Мельман: Вот, например, вчера ночью я смотрел хоккейный матч Финляндия – Канада, вел Георгий Твалквадзе. Тоже очень энергичный человек, и мне тоже симпатична его манера ведения. И вот когда финны забили, такой крик был, такого Николай Николаевич, наверное, себе не позволял, когда забивала сборная СССР. Я подумал: почему? А он симпатизировал сборной Финляндии. Ну, и что? Меня это тоже завело. Хотя я помню, как его ругали, когда он вел чемпионат Европы по футболу, финал, и там тоже, когда забивали португальцы, он тоже радовался. Мне эта энергетика близка.
Анна Качкаева: Сергей Анатольевич нам с Сашей, неофитам, помогает, говорит, что «Понравилось, как комментировал и вписывался в комментарий господин Познер. Хорошо бы они продолжали эту деятельностью. А великолепно и с азартом, наверное, слушался бы и Жириновский. Надо расширять и практиковать».
Александр Мельман: На себя бы одеяло тянул все время, не давал бы комментаторам сказать.
Анна Качкаева: Кирилл Николаевич из Санкт-Петербурга, вы в эфире.
Слушатель: Согласен целиком с позитивной оценкой Губерниева в вашей студии. А по поводу английского футбола такая скандальная ситуация в Питере. Целиком показывают по Пятому каналу и по Семнадцатому, и в то же время российский футбол. Я помню, матчи «Локомотива» зачастую не удавалось посмотреть. Есть компромисс, он в той же Англии, выжимки показывать, а не полностью матчи. Я думаю, для российского футбола не годится целиком и часто показывать английский футбол. И второе по поводу комментатора из Москвы футбольного. Сейчас футбол стал очень быстротечный, футболисты меняются с фланга на фланг, не успеваешь посмотреть, кто забил гол. А комментатор говорит о прошлом годе. Это недопустимо.
Анна Качкаева: Кирилл Николаевич, а вы с каким каналом больше проводите время на Олимпиаде сейчас?
Слушатель: Практически получается только спортивный канал.
Анна Качкаева: А канал « Спорт » в Питере. Владимир из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Мы почему-то забываем, что Москва – не вся Россия. И ваш вопрос: по какому каналу вам интереснее смотреть Олимпийские игры. 80% у нас вообще не смотрит Олимпийские игры в России, а 20% могут смотреть, например, по Первому каналу, который практически не показывает эти Олимпийские игры. И в эту неделю идет параллельный показ. Мне больше повезло, я все-таки в Москве живу, я могу смотреть 2-3 спортивных канала. Но по этим двум каналам – по Первому и по спортивному – идут параллельные трансляции. Это же идиотизм, извините за выражение.
Анна Качкаева: Владимир, мы это уже обсудили. И вовсе не 80% не могут смотреть, потому что канал « Спорт » все-таки распространяется как минимум на половине территории страны. Его видеть все-таки можно.
Александр Мельман: А уж Первый канал, который показывает Олимпиаду, 99%.
Анна Качкаева: Ну, Первый канал не много показывает.
Александр Мельман: Но достаточно.
Анна Дмитриева: Только главные события.
Анна Качкаева: Конечно, главные.
«Смотрю Олимпиаду по « Спорт у». Многие виды спорта в необычном ракурсе, например летающие лыжники. Очень хорошо показаны лыжи и биатлон. Нравится, когда внимание заостряется на самом спорте и на борьбе. Непременно все-таки важна победа. Это очень радует». Это понятно. «Но все-таки это спорт, поэтому возможны случайности, а спортсмены выкладываются на Олимпиаде, и им большое за это спасибо», - это у нас была Марина.
«Интереснее всего показывает « Спорт ». Опять не любят Губерниева.
«Благодарю Анну Дмитриеву за ее репортажи с теннисных соревнований. Именно благодаря вам я увлеклась теннисом, смотрю его. И все остальные комментаторы мне нравятся. А НТВ+ смотреть не могу, потому что у меня его нет».
Вот, кстати, Анна Владимировна, а вообще есть связь, вы для себя объясняли, есть ли связь между тем, как подробно и хорошо показывают какой-то вид спорта, рассказывают про него, популяризируют, и развитием этого вида спорта в стране или в других странах, помимо вложений денег государства и так далее?
Анна Дмитриева: Вы имеете в виду, наверное, теннис.
Анна Качкаева: И теннис, и фигурное катание, когда это было тогда.
Анна Дмитриева: Фигурное катание тогда – по-разному ведь к нему относились, к фигурному катанию, были люди, которые старались, чтобы комментатор молчал, вообще нельзя было говорить во время выступления не потому, что нельзя было потревожить чистоту выступления, а потому что все записывали музыку. Тогда же музыки не было. И поэтому музыку записывали на свои магнитофоны только с чемпионатов мира по фигурному катанию. Это была одна сторона. Вторая сторона – это была форточка в тот мир, который казался тебе недоступным. Когда открывали эту форточку в Женеву, в Париж, где все красиво, тепло, изящно, элегантно:
Александр Мельман: И люди другие.
Анна Дмитриева: :то казалось, что ты тоже там присутствуешь. Я думаю, что это все вместе совпало. То же самое, между прочим, популяризация тенниса у нас в стране. Кубок Кремля – люди стремились придти в «Олимпийский», потому что там они получали кусочек той жизни, которой не было у нас. А уж в 90-е совершенно не было. А там все было как в нормальном, красивом мире, который тебе недоступен. И поэтому туда рвались. А теннис уже был как бы дополнительным развлечением к тому образу жизни, который ты вел в течение этих двух-трех часов. В какой-то мере, может быть, некая популяризация тенниса способствовала хоть маленькому интересу к этой игре. Но если бы наши не заиграли хорошо, если бы Борис Николаевич Ельцин в это время не обратил внимания на теннис, а у нас такая страна: если самый главный человек обращает внимание, то все бросаются за ним, - если бы все это вместе не совпало, то и никакого, может быть, бума теннисного не было.
Александр Мельман: Анна Владимировна из скромности сказала про Ельцина. Вот когда она в начале 90-х Кубок Дэвиса комментировать уже реально в эфире.
Анна Дмитриева: Первый раз в 1985 году Уимблдон.
Александр Мельман: Так, как Анна Владимировна… Она просто показала всю психологию тенниса, то, что называется теннис изнутри, теннис как жизнь, как часть жизни, когда вот эта психология, которую Анна Владимировна просто прекрасно подавала, она прекрасно популяризировала теннис. И здесь она говорила о своих питомцах, действительно, мне кажется, что Уткин к середине 90-х, когда делал «Футбольный клуб», он действительно популяризировал российский футбол, который был в загоне, который после распада Советского Союза был непопулярен, на него никто не ходил. И Василий, по-моему, так подавал этот футбол, с точки зрения и психологии, и массового зрелища, и бизнеса, что он то, что называется раскручивал его.
Анна Качкаева: Георгий из Санкт-Петербурга вторит вам, Александр, и пишет, что «более всего на Олимпиаде ценит взлеты и падения, недомогания. Желательно, чтобы все было отражено, потому что это есть тональности бытия и переливы спортивной жизни. В этом многообразие и цель показа Олимпиады и вообще человеческого духа».
А вот я обратила внимание, Анна Владимировна, как вы считаете, это картинка тоже замечательная: пьедестал, наша спортивная пара на первой ступеньке и рядом симпатичные две пары китайских спортсменов. В общем, это уже тоже расхожее место, но такое ощущение, что это будущее спорта, если говорить о картинке.
Анна Дмитриева: Ну, в общем, китайские спортсмены – это масса. Это такая масса, которая энергетически движется вперед. Я была сейчас в Китае, в Шанхае был турнир теннисный. Я была потрясена заряженностью населения на любимые свершения. Мне всегда казалось, что в общей массе представители Китая педантичны, может быть, немножко занудливы, аккуратны, но меня поразило, что они азартны, энергичны, они стремятся что-то сделать, совершить прорыв. В спорте это в первую очередь ощущается. И сейчас, когда они готовятся к своим Олимпийским играм, они, конечно, будут наступать по всем фронтам.
Александр Мельман: Я хочу сказать, олицетворение слов Анны Владимировны, когда в фигурном катании девочка упала, это было очень драматично, потом она смогла встать и не просто откатать, а прыгала. Другое дело, насколько я доволен комментаторами. Вчера мы тоже смотрели итоговую программу «Вести недели», как это подавалось: намек на то, что это было специально сделано, чтобы судьи сжалились и дали им второе место, намек не то, что тоже у китайцев какой-то допинг, они глотают не видимые пока врачам порошки. Но это опять ужасно, эта слащавость по отношению к нашим спортсменам, опять я это все увидел. Но мне захотелось сразу выключить телевизор.
Анна Дмитриева: Между прочим, то, что они откатали свою программу, было плохо только всем остальным китайским парам, потому что за нашими шли же три китайские пары. И если бы эти выпали, то две следующие все равно заняли бы пьедестал почета. Там было очевидно. Другое дело, что мне кажется, что судьи оказались слишком снисходительными к ним, и тут спорт ушел в сторону.
Александр Мельман: Это же человеческая такая сущность.
Анна Дмитриева: Вы понимаете, в чем дело? Вы же не папа той бронзовой пары, правда, и не мама. А вот маме и папе хотелось бы, чтобы законное свое серебряное место на этом олимпийском пьедестале заняли те, которые оказались бронзовыми призерами, потому что это было их законное место. Это же спорт.
Александр Мельман: Анна Владимировна, я не папа и не мама, но в этот момент хоть я болел за наших, но сопереживал той девочке, которая упала.
Анна Дмитриева: Ну, я тоже сопереживала.
Александр Мельман: Это человеческая сущность этого спорта.
Анна Дмитриева: Это все замечательно, но…
Анна Качкаева: Судьи, видимо, не должны были попадаться на этот психологический эффект зрелища.
Александр Мельман: И прекрасно, что они попались. Это тоже такой мазок в Олимпиаде.
Анна Дмитриева: Я ничего против не имею, но я считаю, что по спортивным меркам это не совсем верно.
Александр Мельман: Согласен. Если бы китайцы благодаря судьям опередили наших и взяли золото, тогда я бы тоже негодовал. Но так как наши все-таки золото взяли, поэтому пусть будут, и я порадовался за китайцев, которые взяли серебро, мужественно девушка преодолела.
Анна Дмитриева: А ведь могли им дать и… Такие оценки…
Анна Качкаева: Золото за мужество. По-моему, тогда бы вы оскорбились, Саша.
Александр Мельман: Тогда бы да.
Анна Качкаева: Артур из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Могу я высказать мнение человека, который достаточно далек от болельщического азарта?
Анна Качкаева: Давайте.
Слушатель: Мы смотрим телевизор в режиме скакания по каналам. И что интересно, мы останавливаемся в этом сезоне на Олимпиаде. Это говорит о том, что Олимпиада – это зрелище. Зрелище, которое требует артистизма как от самих спортсменов, так и от комментаторов. И перефразируя немного тему вашей передачи, я даже не столько смотрю телевизор, сколько слушаю Радио Свобода и программу « Прессинг », в которой артистизм комментаторов превосходит все ожидания. Я бы хотел, чтобы уровень телевизионных комментаторов был бы на уровне радиокомментаторов.
Анна Качкаева: Это ваша любовь субъективная.
Анна Дмитриева: А я вообще не слушаю радио, кроме «Эха Москвы», и поэтому даже не знаю, что это за передача.
Слушатель: Лучшие комментаторы в России - это, безусловно, Винокуровы.
Анна Дмитриева: А, это его сторонники, да.
Анна Качкаева: Вячеслав из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Я выскажу свое субъективное мнение. Возьмем теннис, любимый спорт Анны Дмитриевой. Допустим, Боровский ведет или дочка великого нашего футболиста Сергея Сергеевича Сальникова – слышать одно удовольствие. Ведет тот же самый Семин – он говорит без остановки, просто пулемет, такое ощущение, что все равно, что вести – что футбол, что хоккей, слушать очень тяжело. Теперь возьмем футбол. Что сделал Уткин из футбола? Это же не теоретическая физика. Зачем столько сложностей? Поставьте Владимира Никитовича – его слушать одно удовольствие, он понимает футбол, он хорошо комментирует. На первенстве Европы ведь был какой казус. На последних минутах англичане забили гол, комментаторы даже не могли прокомментировать, правильный гол, неправильный гол. Это же позор просто!
Анна Качкаева: Ясно, Вячеслав. Такая реакция.
Слушатель: Они не соображают в этом деле, такие же любители, как мы.
Анна Качкаева: А мы сегодня собственно весь час и разговаривали о том, насколько…
Слушатель: А Евгений Майоров какой был комментатор!
Анна Дмитриева: А Борис Майоров вас не устраивает?
Анна Качкаева: Вот весь час мы сегодня говорим ровно о мере и количестве того, сколько нужно популяризаторства, актерства, эмоций, профессионализма, спокойствия. И нет вообще одного рецепта.
Александр Мельман: Универсальных нет требований, индивидуальные все комментаторы, поэтому каждый может выбрать для себя. Уткин – очень современный человек, он современно мыслит, современно говорит, он чувствует эту современность. А, скажем, Виктор Гусев – он действительно на Первом канале очень к месту, потому что Первый канал немного ностальгический, он соединяет в себе, может быть, такую советскую манеру и новую российскую. Каждый может выбрать себе нормальное, выбор есть.
Анна Качкаева: Вот пишут нам, что больше смотрят Первый канал, чем канал « Спорт », потому что кажется, что там более профессиональные комментаторы. В общем, сколько людей, столько и мнений.
Многие говорят о том, что право выбора – это хорошо.
Тогда, может быть, последний вопрос. Как вам кажется, Анна Владимировна, насколько все-таки сейчас спортивные зрелища зависят от того, как показывает телевидение, как меняются правила в этой связи? Это резко изменилось за последний год и будет ли меняться?
Анна Дмитриева: Я думаю, что абсолютно не зависит. Если событие само того стоит, то все равно найдутся люди, которым это будет не нравиться, найдутся те, кому это будет нравиться. Но само событие затмит все происходящее вокруг, всю шелуху. Другое дело, что все равно каждый в силу своей добросовестности будет стараться сделать это лучше. Но все равно ни один комментатор не понравится всей стране разом.
Анна Качкаева: Это правда. Я благодарю Анну Дмитриеву и Александра Мельмана.
