Анна Качкаева: На минувшей неделе на телевидении начались ритуальные приготовления к Женскому дню. «Время истины для мужчин наступает 8 марта», - с пафосом сказали на Первом канале и показали, как по традиции один раз в году мужчины скидывают букетики весенних цветов с вертолета или ненадолго становятся промышленными альпинистами, чтобы влезть в окно любимой. Гендерный праздник отметили в «Парламентском часе». Спикер Миронов представил стране десятерых женщин из Совета Федерации. Глеб Павловский в своей «Реальной политике» обернул Женский день на пользу власти, сообщив, что на демографию влияет оптимизм, а не бытовые условия. А поскольку, по Павловскому, оптимизма в путинскую эпоху прибавилось, то, видимо, и с демографией лет через 20 должно все наладиться. 8 марта эфир поделят традиционно романтические комедии, мелодрамы и концерты звезд. Первые четыре дня в лучшее вечернее время будет дарить лучшие фильмы про любовь с первоклассными актрисами Первый канал, и фильмы эти все американско-британского разлива.
И мы сегодня обсудим, какая она, современная россиянка на телеэкране. Кем представлены российские женщины в фильмах, сериалах и документальных программах? Как она выглядит и что из себя представляет? Наши гости - имиджмейкер, делатель образов, психолог, генеральный директор агентства "Старая площадь" Светлана Колосова, телевизионный обозреватель "Независимой газеты" Сергей Варшавчик.
Вам, уважаемые слушатели, мы задаем такой вопрос: как, по-вашему, на телевизионном экране выглядит современная россиянка?
Сначала вообще не о праздничном.
Час прессы. Что происходит?
Анна Качкаева: В пятницу стало известно, что карикатурный скандал достиг и Алтая. Росохранкультуры и прокуратура подозревают, что один из комментариев на сайте информационного агентства "Банкфакс" может послужить поводом для уголовного преследования за разжигание национальной розни. Подан иск в суд, прокуратура завела уголовное дело. Главный редактор агентства Валерий Савенков сегодня в нашей студии. Здравствуйте, Валерий.
(Смотри Приложение 1 и Приложение 2)
Валерий Савенков: Здравствуйте.
Анна Качкаева: Я рассчитываю, что к нам еще присоединится директор Института проблем информационного права Андрей Рихтер. Если нет, то мы попробуем с моими коллегами обсудить, что же тут происходит.
Все началось с того (Валерий будет меня поправлять, я буду коротко излагать ситуацию), что 17 февраля появилось письмо Росохранкультуры по поводу того, чтобы журналисты не баловались, чтобы помнили о том, чем грозят публикации в связи с карикатурами. Текст письма выглядит вот так: «Управление Росохранкультуры обращает внимание руководителей СМИ на случай публикации в российской прессе материалов, которые могут быть расценены как пропагандирующие национальную и религиозную рознь (я выдержки делаю). В соответствии со статьей 51 закона о СМИ оскорбление религиозных чувств людей представляет собой злоупотребление правами журналиста. Реализация прав журналиста на распространение информации не должна приводить к ущемлению прав и свобод других лиц. Управление Росохранкультуры напоминает, что в соответствии со статьей 19 этого закона, главный редактор несет ответственность за выполнение требований, предъявленных деятельности СМИ законодательством РФ. В связи с вышеизложенным, учитывая случаи публикации в средствах массовой информации рисунков, изображающих в шаржевом виде первообразы мировых религий, а также в свете разразившегося международного карикатурного скандала управление Росохранкультуры обращает внимание представителей СМИ на необходимость более взвешенного и корректного отношения к чувствам верующих при опубликовании материалов на подобные темы».
Вот это самое письмо, Валера, вы разместили на вашем сайте, да?
Валерий Савенков: Да, это было в конце рабочего дня, в пятницу. Мы спокойно ушли на уик-энд, и в пятницу же вечером под этим письмом появился комментарий одного из наших читателей в достаточно жестких тонах, комментирующих и это письмо, и карикатурный скандал, и те эксцессы, которые с участием мусульман проходили во многих странах мира. Провисел он пятницу вечер, провисел субботу, в воскресенье вдруг раздается мне звонок, меня вызывают в краевую прокуратуру, там проводится некая проверка по поводу этого комментария. Через день проверка завершается, возбуждается уголовное дело. К этому вопросу подключается Росохранкультуры, которое выдвигает нам уже претензии как к средству массовой информации. И в прошедшую пятницу, 3 марта, эти претензии достигли пика. Росохранкультуры заявило, что подает на нас иск в суд для ликвидации средства массовой информации.
Анна Качкаева: Вот так это все выглядит. Я разговаривала в пятницу с господин ом Боярсковым, это руководитель Росохранкультуры. Он настаивает на том, что действуют они в рамках закона, и решать все будет суд. К сожалению, сейчас некому прокомментировать, потому что идет Коллегия министерства, и как раз все там основные юристы и руководители Росохранкультуры. Но, тем не менее, вы, наверное, консультировались с юристами тоже. Что они вам сказали?
Валерий Савенков: Пока мы еще не видели текста иска, но из того, что Росохранкультуры хочет полностью ликвидировать агентство, можно предположить, что они нам вменяют даже не публикацию экстремистского материала, что в общем тоже надо доказать, а ведение экстремистской деятельности, причем еще имеющей серьезные последствия. Как с помощью провисевшего один выходной день комментария можно подобные вещи доказать, для меня это остается полной загадкой. Видимо, у них есть какие-то аргументы, раз они подали такой иск. Но они выяснятся, наверное, только в ходе судебного процесса.
Анна Качкаева: Вот Андрей Рихтер, директор Института проблем информационного права, когда я с ним разговаривала, сказал, что, вообще-то, по закону о противодействии экстремистской деятельности, там есть такая статья 8-я, нет жесткого указания, что в этой связи можно считать экстремистской деятельностью. А по закону о СМИ вам обязаны были сначала хотя бы вынести предупреждение, а не сразу иск предъявлять.
Валерий Савенков: На мой взгляд, здесь ситуация состоит в следующем. Здесь просто откатывается некая модель управления контентом, распространяемым в интернете. Не секрет, что та информация, которая есть в интернете, сейчас в наименьшей степени контролируется государством. И мне кажется, эта ситуация должна быть каким-то образом модельно отработана в одном из регионов. В данном случае то, что далеко от Москвы, но тоже имеет некий смысл, ибо там возможно надеяться, что это пройдет более удачно и с меньшими потерями.
Анна Качкаева: Сергей, у вас есть какие-то мысли на этот счет?
Сергей Варшавчик: Скажите, Валерий, этот комментарий долго у вас провисел?
Валерий Савенков: Субботний день.
Сергей Варшавчик: И потом вы его сняли?
Валерий Савенков: Да.
Сергей Варшавчик: Понимаете, почему я спросил. Дело в том, что мы, когда пошли эти карикатурные скандалы сначала с волгоградскими, потом с вологодскими газетами, я говорил с одним из авторов закона о СМИ Михаилом Федотовым и попросил его прокомментировать и назвать, в каких моментах журналист может показывать эти карикатуры, как определить тонкую грань. Ведь в законе ни о СМИ, ни о противодействии экстремистской деятельности детально не прописано, какие темы запретны в деталях. В частности, мы пришли к выводу, что, допустим, если СМИ сообщает о факте, если там цель – информирование читателей и не больше, тогда нет нарушения закона о СМИ. Если же, по мнению Федотова, это в некотором каком-то роде не глумление, но какой-то комментарий, то это уже возможно так трактовать. На самом деле, конечно, это большая проблема, потому что сейчас, действительно, я согласен с Валерием, обкатывается эта модель, потому что с обычными СМИ уже обкатали, теперь взялись за интернет. На самом деле, мне кажется, что это некое переусердствование.
Анна Качкаева: У нас на связи Андрей Рихтер, директор Института проблем информационного права. Обратимся к нему. Андрей, вы вкратце знакомы с этой темой, как вам кажется, в этой связи, когда зарегистрированное СМИ исполнило просьбу правоохранительных органов, комментарий в итоге сняло, через два дня после того, как начались проверки. А вот сейчас зависла над сайтом «Банкфакс» собственно перспектива закрытия. Как трактовать это все в связи с тем, что случилось?
Андрей Рихтер: Как трактовать? Я бы трактовал всегда с точки зрения закона. И нужно понимать, что после 2002 года, когда был принят закон о противодействии экстремистской деятельности, очень многие представления о свободе средств массовой информации, о свободе массовой информации изменились. И мы об этом говорили много раз. И достаточно было времени для того, чтобы понять это. Конечно же, нужно быть крайне аккуратным с публикацией карикатур ли, материалов, которые так или иначе могут трактоваться как экстремистские материалы.
Анна Качкаева: Ну, а если это все-таки не модерируемый форум, и там появилось…
Андрей Рихтер: Это не имеет никакого значения. Если вы создаете форум, на котором могут появляться подобного рода материалы, и вы не принимаете мер по устранению этих материалов по первому же требованию прокуратуры или других органов, то вы несете ответственность.
Анна Качкаева: Ну, а если как раз по первому требованию сняли комментарий?
Андрей Рихтер: Если по первому требованию, то никакой ответственности вы не должны нести.
Анна Качкаева: Валерий, вы хотите задать вопрос профессиональному юристу?
Валерий Савенков: Я хотел бы обратить внимание на следующий аспект проблемы. На мой взгляд, подобного рода жесткими комментариями в принципе интернет наполнен в огромном количестве. Они присутствуют в нем в миллионах экземпляров. Убрать их, во-первых, наверное, невозможно и физически. Во-вторых, как бы, если этот опыт сделать массовым, то, по сути дела, мы стоим как бы перед порогом открытия миллионов уголовных дел на тех людей, которые пишут эти комментарии. Точно так же, как у нас этого человека ищут офицеры ФСБ и прокуратура, точно так же и миллионы комментаторов будут стоять перед тем, что их будут так же искать.
Андрей Рихтер: Нет, нет, вы заблуждаетесь, на мой взгляд.
Валерий Савенков: Ну, у нас открыто уголовное дело, этого человека ищут.
Андрей Рихтер: Нет, речь немножко о другом. Речь идет о том, что, безусловно, что по каждому поводу не будет возбуждаться уголовное дело. Точно так же, как за каждое нарушение правил дорожного движения не штрафуют. Но достаточно будет провести кампанию либо медленно, постепенно проводить политику, направленную на то, чтобы привлекать внимание к случаям наказания за экстремистскую деятельность, и все остальные перестанут распространять подобного рода сообщения. Нельзя совершать правонарушения, оправдывая это тем, что все остальные так же делают.
Анна Качкаева: То есть «Банкфакс», Андрей, может оказаться таким показательным примером для порки?
Андрей Рихтер: Конечно. По каждой статье Уголовного кодекса есть такие показательные примеры, которые всегда приводят в пример.
Анна Качкаева: Хорошо. А вот господин Боярсков в субботу, разговаривая со мной, сказал: «Ну, вот же, например, сайт «Эхо Москвы» не зарегистрирован как средство массовой информации, и поэтому они вроде как публикуют». Меня, надо сказать, не очень порадовала ссылка господин а Боярскова на сайт «Эхо Москвы».
Андрей Рихтер: Я думаю, он имел в виду то, что его ведомство к сайтам, которые не зарегистрированы как средства массовой информации, никакого отношения не имеют и в ближайшее время иметь не будут. Поэтому все, что происходит на незарегистрированных как СМИ интернет-сайтах, это не его дело. Это дело прокуратуры и других органов.
Анна Качкаева: То есть Валера должен сейчас сделать вывод, что он напрасно регистрировал свой сайт как СМИ, надо его изъять из аналогов регистрации. Видимо, так.
Андрей Рихтер: Прекратить деятельность средства массовой информации. Хотя, я думаю, что у него были основания для того, чтобы зарегистрироваться, это дает определенные преимущества.
Валерий Савенков: Очень ценный совет. Я думаю, мы над ним подумаем в том плане, чтобы дальше к нам приставали только представители прокуратуры и ФСБ.
Андрей Рихтер: Вы смотрите просто, что легче.
Сергей Варшавчик: Кстати, два слова. Я в свое время был шеф-редактором одного политического сайта. И у нас встал вот этот вопрос, регистрировать ли его как СМИ в тогдашнем Минпечати. Мы пришли к выводу, посоветовавшись с юристом, что не стоит, потому что такие моменты, когда кто-то может написать в форуме все что угодно, для нас был бы крайне нежелательно иметь последствия в качестве судебных исков и так далее.
Анна Качкаева: Андрей, в этой связи, я понимаю, что это, может быть, не в вашей сфере, но может быть, вы как-то прокомментируете эту историю: вот где эта грань между законопослушанием и страхом в принятии таких решений?
Андрей Рихтер: Я думаю, что законопослушание основывается либо на внутренней дисциплине и воспитанными традициями почитания права либо основывается на страхе. Одно из двух. Обычно комбинация. Но одно из двух должно быть.
Анна Качкаева: Мы закончим на сегодня обсуждение вот этой темы, которая, вероятнее всего, будет иметь продолжение. И, судя по тому, что нам сейчас сказал Андрей Рихтер, и увы, Валера, видимо, вы выбраны такой торжественной поркой, таким прецедентным делом. Хотя, может быть, этого всего не случится. Будем следить за этой историей.
Мы возвращаемся к более легкой теме – к теме гендерного праздника, как говорят многие, обсуждая тему Женского дня на телеэкране.
Сергей и Светлана, как, по-вашему, кто сегодняшняя героиня на телеэкране? Какая она и кто?
Сергей Варшавчик: Я думаю, что, судя по тем рейтингам, которые имеют популярность у зрителя, наверное, надо остановиться на двух ярких образах. И оба они на канале СТС. Я имею в виду главную героиню «Не родись красивой» и «Моя прекрасная няня».
Светлана Колосова: Я бы добавила «Бальзаковский возраст».
Анна Качкаева: А, это стервы типа.
Сергей Варшавчик: «…или все мужчины – сво…». Это немножко все-таки менее популярно. А вот если брать в целом в сухом остатке все эти бесчисленные сериалы, Рублевки-live, «мыльные оперы» и так далее, складывается такой образ: это девушка не старше 25 лет, приблизительно блондинка, приблизительно она делает карьеру в какой-то крупной конторе, у которой постоянно какие-то проблемы в личной жизни, главная цель ее существования – любовь. Причем любовь она испытывает к какому-то начальнику, как правило. Это такой средний, усредненный образ, если смотреть огромное количество того, что предлагает нам телевидение. На мой взгляд, это мелкобуржуазная такая…
Анна Качкаева: Да, но тут есть еще подразряды такие гламурные:
Сергей Варшавчик: Нимфетка.
Анна Качкаева: :очаровательной дамы из разряда тех, у кого сладкая жизнь, второй – нимфетки скорее.
Сергей Варшавчик: Ну, я самый массовый образ.
Анна Качкаева: Потому что, на самом деле, ничего нового в этом нет. Сейчас написано и вышло книжек много, например, про куклу Барби, такая в Барби-логике существующая, о которой еще Чехов писал: «голубоглазая, с роскошными пшеничными волосами, сексапильная улыбка». Это такие «Стрелки», «Блестящие», Дана Борисова и так далее. Потом женщины в большом количестве, старающиеся изменить собственную внешность. Ярчайший пример – это «Формула красоты» на Первом канале. Няни и Золушки, это еще один ролевой подвид. И еще в юмористических программах, как мне кажется, самый неприятный тип – переодетые тетки жлобоватые, горлопанки неопределенных размеров.
Сергей Варшавчик: Да, если вспоминать «Кривое зеркало».
Анна Качкаева: Света, вы добавите что-то к этому ряду? Может быть, из сферы ваших клиенток или клиентов? У вас скорее клиенты, в политике почти все клиенты, а не клиентки.
Светлана Колосова: Нет, я добавлю еще какие-то проблески мимолетных интервью, может быть, комментариев, когда женщина – всегда зам., на вторых ролях у мужчины, но в то же время умненькая, достаточно хорошо образована. Если она молода, то обязательно где-то поучилась. Если она в зрелом возрасте, то обязательно прошла тяжелую трудовую карьеру. И таким образом, мы находим из всего вышеперечисленного тип женщины, которая пытается самоутвердиться в основном двумя путями: первое – это работать до изнеможения, когда работа становится формулой жизни и формулой любви к себе, попытки достучаться до мужчины таким образом, что я такая хорошая, обрати на меня внимание. А второй вариант – это из анекдота про маленькую девочку: когда мама говорит: «Ты знаешь, Машенька, что бывает с девочками, которые не кушают кашу манную по утрам? Она говорит: «Знаю, они вырастают моделями и зарабатывают много денег». Это как раз второй тип женщин, которые пытаются стать моделями в разных аспектах, начиная от открытой проституции, заканчивая ее скрытыми формами на производстве, и зарабатывать много денег. Ну, вот, к сожалению, увы и ах!
Анна Качкаева: В общем, такой набор не самый, хотя, может быть, для кого-то и симпатичный, но во всяком случае не отражающий многообразия женской жизни и женских привязанностей, самореализации и так далее, как мне кажется, даже в современной России. Это все-таки какое-то особое зеркало.
Сергей Варшавчик: Мы говорим сейчас о массовых образах.
Анна Качкаева: Светлана, вы подвели итог этих двух типов, которые в массовом сознании проецируются на экране. Что это говорит о стране, о населении, и чем собственно телевизор либо помогает, либо, наоборот, не помогает каким-то важным проявлениям женским?
Светлана Колосова: Я хочу начать с хорошего и сказать, что так или иначе перед женщинами в стране нарисовано два пути, когда она может социально состояться: или на работе, или через личную жизнь. Мне кажется, что это слишком мало, безусловно. Мне кажется, социальные стереотипы успешной женщины, начиная с имиджа первой леди страны, России в целом, имиджа первой леди губернии любой, жены какого-то известного юриста, адвоката, врача – они абсолютно не разработаны. Нет понимания, что это не жена, первая леди – это профессия, которые нагружена очень многими социальными обязательствами, когда эта женщина должна быть символом доброты, символом участия, символом понимания сложности жизни стариков, детей и так далее. И поэтому отсутствие каких-то понятных стандартов поведения, социально одобряемых, принимаемых, уважаемых мы видим на экране, и поэтому ситуация, когда девочка после института идет работать, и она не очень понимает, как ей сделать карьеру, к чему стремиться. И поэтому два пути: либо выйти замуж, стоять у плиты и быть мамой, желательно соответственно замуж получше со всеми вытекающими последствиями, или же как бы на работу. Поэтому мне кажется, что перед нами достаточно большой объем, неподнятый пласт целины - это создание социальных стереотипов поведения женщины, роли женщины в обществе, ее миссии.
Анна Качкаева: А вот, скажем, женщины – политики. Меня совершенно изумила, конечно, вдруг мироновское желание вести программу «Парламентский час». Кстати, спасибо большое, я выяснила, что в Совете Федерации 10 женщин. Всего или только, кто их знает.
Светлана Колосова: Просто их не видно.
Анна Качкаева: Да, их не видно. И тип женщины-политика – это, как правило, женщина железная и по психотипу больше мужчина.
Светлана Колосова: Мужской характер, да.
Анна Качкаева: Наверное, но тем не менее, все-таки их неизмеримо мало в числе мужчин в костюмах во всех этих залах.
Светлана Колосова: Я смотрю на это очень просто. Просто у женщин в России нет денег. То есть в период приватизации они не были у руля страны, и никто не стал руководителем «Газпрома» или РАО «ЕЭС», или какой-нибудь крупной корпорации. В связи с этим женщины довольствуются такими небольшими финансовыми ролями, но они растут. То есть женщины, в отличие от мужчины, исповедуют стратегию step by step , то есть такого продвижения шаг за шагом. То есть она считает: для того, чтобы мне стать президентом, нужно получить юридическое образование, экономическое образование, здесь состояться, здесь поучаствовать, это освоить. А мужчина однажды утром встал и говорит: «Ну, все нормально, я – уже президент». А то, что в экономике и политике не хватает – да я найму людей, есть желающие. И поэтому мне кажется, современные женщины придвигаются уже к той границе, за которой начинается их полновластное участие в политике и бизнесе страны.
Анна Качкаева: Сергей, какие-нибудь есть мысли?
Сергей Варшавчик: Во-первых, если говорить о политиках, то надо понимать, что политик – это все-таки человек среднего пола, то есть настоящий политик становится мужеподобным в любом случае, как бы его ни называли – Маргарет Тэтчер или Блэр. Другое дело вот что – на самом деле, женщины в политике в России были, и они есть. Можно вспомнить Ирину Хакамаду – очень яркого политика, можно вспомнить и Старовойтову, которая, собственно говоря, я не знаю, сейчас где бы она была, если бы ее не убили. Другое дело, что российское общество чрезвычайно патриархально. И, собственно говоря, в советские времена, как ни парадоксально, но женщина была более социально активна. Даже были фильмы и передачи. Помните, «Волга-Волга», в главной роли там Любовь Орлова – двигатель всего этого. Сейчас я не случайно употребил мелкобуржуазное общество.
Анна Качкаева: Ну да, на канале «Домашнем» это в основном милейшие дизайнеры, врачи, косметологи, кулинары.
Сергей Варшавчик: Вам, женщины, это называется. Вот вы и занимайтесь. Что касается вот этих социальных ролей посредством телевидения, то они практически никак не развивают, потому что телевидение собственно идет за стереотипами, и оно их только закрепляет. Потому что огромное количество передач, ток-шоу, сериалов, собственно говоря, как ни парадоксально, и предназначено для женщин, потому что большинство зрителей – это зрительницы на самом деле. И оно дает им некую только пассивную установку: смотрите, вот как надо делать, поливайте цветочки, ищите свою любовь. Мне кажется, что здесь телевидение скорее играет некую негативную, может быть, роль, если мы говорим о каком-то равноправии, хотя равноправие невозможно быть. Я имею в виду такую…
Анна Качкаева: Скорее, в России воинствующий феминизм не будет принят никогда, все-таки традиция другая.
Светлана Колосова: Безусловно.
Сергей Варшавчик: Абсолютно.
Анна Качкаева: Прочту то, что прислали на пейджер. С Женским днем нас поздравляют.
«Мне нравятся женщины, которых исполняет Стоянов из передачи «Городок», - Родионов Володя из Санкт-Петербурга.
Сергей Варшавчик: Это подозрительно.
Светлана Колосова: Ну, почему? Он исполняет характерных женщин.
Анна Качкаева: «Я бы предпочел придуманным женщинам-героям реальную. Например, ту же Ксению Собчак. Она на экране смотрится вполне прилично, не искусственно», - пишет нам Дима.
«Неужели вы думаете, кого-то всерьез интересует карикатурный скандал?» Мне кажется, что все-таки интересует.
«Нынешняя россиянка на телевидении выглядит не очень привлекательно: или как стерва, или как набитая дура, но чаще комбинация всех этих качеств», - Александр, Москва.
«Сегодня героиня экрана – бизнес-леди и юные провинциалки, выбивающиеся из низов и становящиеся принцессами. Ничего дурного в этом не вижу. Они сменили трактористок, ткачих и сельских учительниц. Не смотрю сериалы, но читаю их содержание в газетах, заранее знаю, что можно не смотреть», - Ирина.
«Не совсем ясна аудитория. Образы женщин, которые мы перечислили, действительно пользуются обожанием. Насколько я знаю, молодые девочки до 18 лет и девушки-студентки, имеющие голову на плечах, телевизор смотрят редко, а эти образы зачисляют к отстою. Мне 40 лет, - пишет Марина, - но я с ними согласна».
«Образ российской женщины – низкопробная дешевка, вызывает чувство презрения. Николай, студент».
«Понятие первой леди в России не популярно со времен Раисы Максимовны, которая лезла вперед и подталкивала своего мужа. Недаром Ельцин держал Наину на заднем плане. Да и Путин супругу не очень выпячивает», - Валентин. Вот это традиция.
«А женщины в Верховном Совете не обязательны. Там есть представители субъектов Федерации».
Светлана Колосова: Вообще, женщины нигде не обязательны. Была бы на кухне и в постели, остальное все нормально. Но не так же это, господа. Потому что количество мужчин и количество женщин в нашей стране все-таки очень разное, и женщин больше. И давайте мы сейчас все женское общество поставим на кухню. А можно я спрошу? Дорогие господа, вы заработаете на то, чтобы нас обеспечить? Вот у меня как раз совершенно другое мнение о русских женщинах и о их возможностях. Я считаю, что именно они в период кризиса с сумками из Турции накормили нас и вселили в мужчин уверенность в то, что все может быть, и в настоящий момент до сих пор утирают им сопли. Потому что огромное количество инфантильных мужчин живет среди них, которые нуждаются только в одобрении и поощрении и при этом говорят этой милой даме, которая утирает им сопли, чтобы она знала свое место. А она, к сожалению, его знает.
Мне кажется, что ситуация уверенности в себе – это та ситуация, которая не дает нашим милым дамам расцвести и поверить в себя.
Анна Качкаева: Кстати, очень любопытно, в связи с тем, что вы сказали, есть проект на СТС «Снимите это немедленно», кстати, довольно милый, потому что эти дамы Таша и Саша переодевают, перекрашивают и чуть-чуть причесывают своих избранниц, переобувают, в общем, дают женщине почувствовать себя женщиной, вырвав ее из ее традиционной среды, и там не отсасывают бесконечный жир, не используют дорогих косметологов. Более или менее пытаются показать, что все возможно. Но я не на это обращаю внимание, а на то, кто обычно становится инициатором превращения этих женщин в красавиц. А как известно, красавицами мы сами себя назначаем, это все относительно. Обычно это бывают их дети, их подруги, их ученики в нескольких программах, и почти никогда – мужья.
Светлана Колосова: Абсолютно правильно. Ну, а зачем это надо? Понимаете, существует всего две формы, чтобы сам человек почувствовал себя личностью. Первая – это расти самому, вторая – унижать других. Я считаю, что унижение женщин – это форма чувствовать современному российскому мужчине себя на коне, что в корне не верно.
Анна Качкаева: Сергей сейчас на нас должен, Светлана, сильно обидеться.
Сергей Варшавчик: Да нет. Сколько людей – столько мнений. Просто я думаю вот о чем. Если говорить о всех этих, когда говорят мало политиков-женщин и так далее. Ну, хорошо, будет больше. Что при нынешней политической ситуации изменится? Они ведь женщины-мужчины очень бесполые.
Светлана Колосова: Многое изменится.
Сергей Варшавчик: С неявным выражением лица. Одно дело, допустим, когда мы говорим про Екатерину Вторую, которая действительно возглавляла государство, когда при ней выигрывался Крым.
Анна Качкаева: А кто сказал, если женщина возглавит государство, то будет хуже?
Сергей Варшавчик: Нет, никто не говорил. Но я пока сейчас, вот Валентина Матвиенко – губернатор Санкт-Петербурга, я пока не вижу там каких-то особых различий. Может, потому, что она – назначенец. Я не вижу каких-то ярких личностей. Я вообще ратую за то, чтобы в политике не столько делили по половому признаку, сколько все-таки по какой-то самости, яркости личности.
Светлана Колосова: Я не буду говорить про самость и яркость личности современных мужчин-политиков. Иначе это будет выглядеть смешно.
Сергей Варшавчик: А я говорю, что система сейчас другая. Сейчас несколько другая система, которая, на мой взгляд, отторгает любых ярких личностей.
Анна Качкаева: Владимир из Московской области, вы в эфире.
Слушатель: Прежде чем ответить на ваш вопрос, хотел бы высказать мнение по первой вашей теме. Мне кажется, что там какая-то провокация, потому что была очень быстрая реакция. И кто написал комментарий – это как бы подставное лицо. А по поводу ответа на ваш вопрос, мое мнение, что во всех наших образах женщин, которые сейчас существуют на телеэкране, ее принижают до бытового уровня специально, чтобы как бы дать почувствовать, что женщина может в обществе видоизмениться и играть более определяющую главную роль, в том плане, что она может быть не только бизнесменом и политиком, но просто организующей силой, может повести за собой. Потому что разумной женщине намного больше присуще, чем мужчинам. И вот эти сериалы на «России» «Любовь моя» бытового уровня, вот сейчас запускается по Первому каналу «Большие девочки» - это все бытовой уровень. Никто не заинтересован в женщине как в созидателе, а все принижение ее.
Анна Качкаева: Людмила Ивановна из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Я очень согласна с вашей визави. Изумительно правильно все сказано. Насчет яркой личности, я долго думала, но я вспомнила. «Люба, дети и завод», я специально смотрю все программы, где что идет. Но более продолжения я не смотрю, суть выявила и все. Вот «Люба, дети и завод» не является ли? И потом принижается роль специально. Я сколько фильмов иностранных пересмотрела за свою жизнь, сколько наших, и, по-моему, где-то специально руководят форматом или длительностью, чтобы не показывать, что женщины срочно уходят в сторонку, когда мужчины разбираются или дерутся, и наблюдают. Редкие фильмы, по поводу Бодрова фильм «Сестры», где женщина стреляет, тем более девочка. А настоящая женщина в быту обязательно встрянет.
Анна Качкаева: То есть ввяжется. На самом деле, это и в традиции очень многих народов России, когда не то что она ввяжется или встрянет, она остановит. Вот на что она, может быть, не пойдет никогда, так это на участие в смертоубийстве, и это факт. И это платок кавказских женщин, который бросался, чтобы остановить свару или схватку, вот эту традицию тоже ведь не поддерживают, с точки зрения и образов, и разговоров об этом. Это к разговору, Сергей, о том, что есть все-таки разница в том, как женщина может руководить и заниматься политикой. Просто в силу того же психотипа.
Сергей Варшавчик: Небольшие психологические изменения. Все равно любой государственный деятель крупный в принципе приходит к одним и тем же выводам, будь то мужчина или женщина. Не случайно Маргарет Тэтчер была «железной леди». Это другие законы.
Анна Качкаева: Светлана, тем не менее, не согласна.
Светлана Колосова: Я не согласна.
Сергей Варшавчик: Ну, хорошо, у нас плюрализм мнений пока, во всяком случае.
Светлана Колосова: Я считаю, что в настоящий момент мы имеем мужскую среду, в которой находятся единицы женщин, а вы говорите о женщинах как статистике: ну, будет их больше. Да, будет больше, и изменится среда. Понимаете?
Сергей Варшавчик: Светлана, у нас не Финляндия, где президент-женщина.
Светлана Колосова: Это не важно, какая страна.
Сергей Варшавчик: Нет, важно.
Светлана Колосова: Я считаю, что мы все вносим изменения в среду, в которой мы находимся.
Сергей Варшавчик: Да, безусловно.
Светлана Колосова: И если это мужской клуб по интересам – это одна среда, если это женский клуб по интересам – это другая среда. Она изначально другая, как люди из двух планет.
Сергей Варшавчик: Да, конечно.
Светлана Колосова: И поэтому ситуация перехода большего количества женщин в более активную фазу развития страны хоть в бизнесе, хоть в политике, безусловно, будет менять среду и ее законы.
Сергей Варшавчик: Я не согласен.
Анна Качкаева: Тамара Михайловна, вы в эфире.
Слушатель: Женщины всякие бывают, но мне очень не нравится, не только мне, вот эти «бабки» - два мужика, одетые. Разве российская женщина одевается так, как они показывают? Ну, нельзя же нас уродовать до такой степени. Не такие уж мы плохие.
Анна Качкаева: Спасибо, Тамара Михайловна. Сергей сейчас двумя пальцами поддержал.
Сергей Варшавчик: Это пародия, это же как Маврикиевна и Авдотья Никитична.
Анна Качкаева: Кстати, вот «Люба, дети и завод» - это единственная за последнее время и первая такая заводская история. Хотя завод, конечно, там фоном, но все-таки это такой разговор о женщине, которая сочетает, об активной позиции.
Сергей Варшавчик: Но это же западная калька.
Светлана Колосова: Но мне больше нравилась «Грейс в огне».
Анна Качкаева: «Странно, что никто из вас не отмечает черты формируемого имиджа российской женщины. Это непременно славянский этнический тип, как в предвоенной Германии, такой арийско-европейский. Другим этническим типам появляться в образе главных героинь перспективы нет», - пишет нам Нина. Что вы на это скажете?
Светлана Колосова: Я могу сказать, что, наверное, с одной стороны, правильно, а с другой стороны, у нас существует и Хакамада, у нас существует и в том же Совете Федерации достаточное количество женщин из Якутии, Бурятии и так далее.
Сергей Варшавчик: Более того, у нас есть ведущая на НТВ Асет Вацуева, чеченка.
Анна Качкаева: Да, но только она тоже уже, я так понимаю, ретуширована под среднеевропейскую женщину. Наверное, и нет смысла, конечно, одевать национальные одежды.
Сергей Варшавчик: На мой взгляд, конечно, когда Буратаева ушла в политику, естественно, жалко, что мы лишились красивого женского азиатского лица.
Анна Качкаева: Все-таки в мультикультурной стране разные типы лиц должны быть.
Светлана Колосова: Тина Канделаки, на самом деле, они есть. Но, вы правильно говорите, он заретушированы.
Анна Качкаева: Не подчеркивают это своеобразие.
Сергей Варшавчик: Понимаете, телевидение вообще – это такая большая фабрика, которая стилизует под один тип.
Анна Качкаева: Славянский, да?
Сергей Варшавчик: Славянско-арийский.
Анна Качкаева: Иван Петрович нас спрашивает: «А почему вы только говорите об образах женщин в художественных произведениях?» Да нет, вот мы говорим и о ведущих на экране. А то, что в документальных программах и форматах темы этой в общем нет, только если это либо суррогатные мамы или проститутки, если говорить о репортажах. Либо героические мамы солдат и инвалидов.
Сергей Варшавчик: Постоянное ЧП какое-то. Это мы сейчас не рассматриваем.
Анна Качкаева: Женщин в ином, созидательном контексте нет. Николай Степанович, вы в эфире.
Слушатель: У меня вопрос к гостье Светлане. Вы в открытом эфире, видимо, подражая Путину, который неоднократно призывал перестать жевать сопли, трижды повторяли с нажимом эти слова. Где же культура речи? Где же деликатность, присущая женщине? Почему вы эфир засоряете разговорами о низменных отправлениях организма человеческого?
Анна Качкаева: У вас какое-то мнение по поводу того, о чем мы сегодня говорим?
Слушатель: Мнение такое, что весь этот гнусный поток этой пошлятины мелкобуржуазной вызывает омерзение.
Анна Качкаева: Человек очень агрессивно, по-моему, к миру относится.
Владимир нам пишет: «Нормальные женщины должны вытирать сопли своим детям, а не мужчинам. Тогда в нашем государстве все будет нормально».
Сергей Варшавчик: И прививаться, тогда насморка ни у кого не будет.
Светлана Колосова: Это был, безусловно, образ. Почему я сделала такой жесткий акцент? Потому что чтобы образ был понятнее, более яркий.
Анна Качкаева: Но тем не менее, вот за этот образ мужчина очень оскорбился. Я думаю, что не за сопли, а за сам посыл главным образом.
«Сделав женщину равноправной с мужчиной, человечество вырыло себе огромную яму, которая скоро завалится. В общем, так этому человечеству и надо. Все из-за равноправия», - Владимир Николаевич.
Сергей Варшавчик: Не совсем человечество. Я бы сказал, это скорее страны Запада, там это действительно проблема, hurrasment , и подавание в суд за косые взгляды. Это большая проблема. У нас, слава Богу, мне кажется, такого нет.
Анна Качкаева: Вот Ирина пишет, что «ненавижу этот фальшивый день, поэтому сознательно не поздравила вас с праздником». Да мы сегодня не про праздник.
Сергей Варшавчик: Кстати, изначально он назывался День международной солидарности женщин трудящихся.
Анна Качкаева: Муж нам пишет: «Женщина как хорошая машина: если вы будете на нее навешивать крутые навороты, ее уведут».
Светлана Колосова: Такая позиция тоже есть, но это тоже позиция пассивной женщины, которую либо приукрашивают, либо скрывают красоту. А где же сама женщина? Где же ее роль в истории, в вашей семье, в обществе?
Анна Качкаева: Замечательно! Анатолий нам пишет: «Вызывает чувство протеста образ Анны Прохоровой, работающей на ТВЦ, у нее длинная коса, собранная в пучок. А это так несовременно для нашего времени стриженых женщин».
Сергей Варшавчик: Ну, что же делать? У нас свобода носить все, что угодно.
Светлана Колосова: У нас есть женщина в Украине, очень активная с косой. И ее коса пришлась там впору.
Анна Качкаева: Очень модная, кстати.
Сергей Варшавчик: А могло быть все хуже, женщина с косой.
Анна Качкаева: «То, что в Финляндии выбрали женщину президентом, ничего не доказывает», - пишет нам Константин.
Светлану, конечно, обвиняют в том, что вы не любите мужчин.
Светлана Колосова: Я не люблю, когда мужчины обижают женщин, причем обижают на всех фронтах, с точки зрения их неверия в ее силы, их нелюбовь и непонимание ее значимости как в вашей жизни семейной, так и в обществе. И поэтому я достаточно стойко отстаиваю права женщин на активную позицию, на их участие в более широких управленческих процессах как в политике, так и в бизнесе.
Анна Качкаева: И все-таки как вы думаете, что телевидение может сделать, чтобы помочь реализации женщины в самом широком смысле?
Сергей Варшавчик: Да очень просто, какие-то авторские программы, которые, например… Понимаете, я слушаю Светлану, и мне одна вещь не дает покоя, когда она говорит вообще о женщинах, мне представляется огромный строй, который надо активизировать и так далее. А мне-то интереснее все-таки отдельные конкретные личности.
Анна Качкаева: Вот о личности надо на экране больше заботиться, а о женщине – бессмысленно.
