В обмен на получение финансовой помощи в рамках программы TARP новая администрация США потребует от банков обязательного увеличения объемов частного и корпоративного кредитования, заявил в воскресенье вечером в эфире телеканала ABC председатель комитета по финансовым услугам палаты представителей американского конгресса Фрэнк Барни.
Объем государственной антикризисной поддержки американских и европейских банков уже исчисляется триллионами долларов. Но даже такие деньги не смогли пока побудить коммерческие банки возобновить кредитование друг друга и компаний.
Второй этап спасения
«Федеральная резервная система в течение года выдала кредитов на 1,3 триллиона долларов, увеличив свой баланс более чем в два раза. Министерство финансов выделило 700 миллиардов, — приводит цифры эксперт Гуверовского института Стэнфордского университета профессор Михаил Бернштам. — В сумме два триллиона долларов выделено банкам и другим финансовым учреждениям. Примерно о таких же масштабах мы говорим в еврозоне, в Японии. А кредит "замерз" и лишь слегка оттаивает».
«Прежние антикризисные пакеты были нацелены на предотвращение полного обвала банковской системы, и им это удалось, — поясняет Радио Свобода директор исследовательского института IFO в Мюнхене Гернот Нерб. — Теперь, на втором этапе стабилизации, необходимо восстановить доверие между банками. Проблема в том, что никто не может точно оценить реальные объемы рисковых активов. Причем речь идет теперь не только о привязанных к американскому рынку недвижимости, как считалось еще недавно, не исключено, что под угрозой оказались и некоторые государственные ценные бумаги. Взаимные долговые обязательства участников финансовых рынков достигли таких объемов, что никто не рискует оценивать их даже приблизительно».
Одни лишь взаимные страховки банков и финансовых компаний по рисковым ценным бумагам, ставшие фактически главной причиной нынешнего финансового кризиса, достигли, по экспертным оценкам, 63 триллионов долларов, что на 15% превышает объем всей мировой экономики. Некоторые из них могут быть предъявлены к оплате в любой момент, и под грузом таких долгов может рухнуть любой, даже самый крупный, банк. Один из возможных способов распутать этот гигантский узел взаимных долговых обязательств — взаимозачет, и этот вариант сегодня обсуждается.
Объем самих рисковых активов, то есть предмета этих страховок, в разы меньше, но он все равно превышает размер кредитов, уже полученных банками от правительств.
Триллионный груз
Облигаций под ипотеку и другие сомнительные активы только в США выпущено на 2,8 триллиона долларов, в еврозоне — еще на 2 триллиона, оценивает масштаб происходящего Михаил Бернштам. «Все деньги, которые Центробанки переводят в кредитную систему, а министерства финансов — в капиталы банков, идут на то, чтобы уравновесить "плохие" активы, которые все еще в полтора-два раза больше, чем объем кредитов и финансовой помощи, — говорит эксперт. — Общий капитал американских банков — 1,4 триллиона долларов. Долги, которые сейчас списываются, и понесенные потери — те же 1,4 триллиона долларов. То есть вся банковская система имеет нулевой капитал, она находится на грани или в состоянии банкротства. Сходное положение в Европе. В этих условиях, естественно, принимать на себя новые риски и давать кредиты банки не могут. И не только не могут, но в общем-то и не должны — они обязаны этого не делать, так как находятся на грани банкротства».
Чтобы покрыть убытки по прежним активам, полученные от правительств деньги банки вкладывают в облигации государственного займа, продолжает Бернштам, и получается, что ЦБ и министерство финансов дают им кредиты, на которые они покупают те же самые активы правительства или кладут деньги на счета в центробанке. В этой ситуации кредитования нет и быть не может, заключает эксперт Гуверовского института.
Плохой банк против национализации
И в Европе, и в США сегодня активно обсуждается идея создания так называемого Bad Bank, то есть некоего виртуального «плохого банка», который аккумулировал бы проблемные долги реальных финансовых организаций. Необходимость «стерилизации» большей части рисковых активов при помощи какого-то вспомогательного инструмента в период финансовых кризисов возникала всегда, напоминает Гернот Нерб, например, в 1980-х годах в США или в начале 1990-х в Японии и Швеции. Создание Bad Bank даст банкам передышку, которая будет способствовать восстановлению взаимного доверия и кредитования, полагает эксперт, однако как организовать такую структуру, до сих пор не ясно.
В начале 1990-х годов правительство Швеции фактически выкупило национальную банковскую систему, потратив на покупку резко подешевевших акций национальных банков сумму, равную примерно 5% ВВП страны. Когда кризис миновал и акции банков вновь подорожали, правительство выставило большую их часть на продажу. При воссоединении Германии в 1990 году ФРГ также просто выкупила рисковые активы бывшей ГДР. В Европе и сегодня много говорят о возможности временной национализации банковских систем, более того, многие банки уже выкуплены государством, по меньшей мере, частично. Однако в случае национализации всегда есть риск фактической «социализации» банков, то есть лишения их собственной ответственности, предупреждает директор института IFO, а это означает, что последствия любых финансовых ошибок будут однозначно переложены на налогоплательщиков. «Государство, как мы убеждались не раз на собственном горьком опыте, отнюдь не является банкиром по призванию! Зачастую именно оно и оказывается самым крупным банкротом, — говорит Гернот Нерб. — Аварийным, но все же допустимым вариантом можно считать, например, недавний выкуп государством 25% акций второго по величине в Германии Commerzbank. Но в целом, на мой взгляд, именно идея создания Bad Bank поможет вывести банковскую систему из кризиса, причем именно это решение лучше всего подходит к условиям свободного мирового рынка».
Однако национализация банков в западном мире уже происходит и, более того, в том или ином виде будет продолжаться, уверен Михаил Бернштам. «Все те программы, при которых правительство производит капитализацию банков, то есть дает деньги и берет себе какие-то акции — это уже частичная национализация, правительства США и стран Западной Европы уже являются частичными собственниками всех основных банков, — напоминает он. — Только что появилось новое предложение, которое серьезно обсуждается новым министерством финансов и Федеральной резервной системой — о создании конвертируемых облигаций. Банки будут продавать правительству и ФРС облигации. Если они не могут вернуть по ним долги, обязательства конвертируются в акции этих банков. В результате правительство и ФРС становятся собственниками банков. То есть в любом случае это национализация».
