Виктор Резунков: 1 марта в Петербурге, так же, как и в других регионах России, пройдут муниципальные выборы. Предвыборная кампания в разгаре. Почему в петербургских средствах массовой информации, за исключением некоторых независимых газет и интернет-изданий, вокруг этих выборов образовался «заговор молчания»? Почему еще на стадии регистрации кандидатов в городе наблюдается огромное количество нарушений, и как следствие – многочисленные обращения в суды? Почему молчит Смольный? Об этом мы и поговорим сегодня.
В Петербургской студии Радио Свобода – политический обозреватель интернет-издания «Фонтанка.ru» Алексей Яушев и независимый журналист Светлана Гаврилина.
Наши гости сегодня – это не просто журналисты, но и активные участники этой предвыборной кампании. С чем они столкнулись? Что примечательного обнаружили в этом удивительном процессе, который многие эксперты и выборами-то назвать отказываются? Об этом они сами и расскажут.
Алексей и Светлана, прежде чем обсуждать последние публикации в очень редких и некоторых независимых средствах массовой информации Петербурга об этих муниципальных выборах, поделитесь, пожалуйста, своим опытом. Светлана, во-первых, почему вы, как журналист, решили участвовать в этих выборах? Что в них такого? Это что, эксперимент? Или вы, действительно, захотели стать депутатом муниципальным?
Светлана Гаврилина: Да, я захотела стать депутатом, потому что я глубоко убеждена в том, что уровень местного самоуправления – это тот фундамент, на котором строится цивилизованная жизнь в нормальных, цивилизованных европейских государствах. А у нас, к сожалению, по-моему, еще никто до сих пор не понимает, что такое местное самоуправление. Это какая-то такая мелочь под районной властью, домком или какой-нибудь кондоминиум, или какие-нибудь квартальные надсмотрщики, и непонятно, чем они заняты. И я решила на своем собственном опыте изучить тему и заниматься ею. Потому что свой район, свой округ я прекрасно знаю, и меня там более-менее знают, что доказал очень быстрый и легкий сбор подписей избирателей.
А что случилось потом... Случилось, точнее, с самого начала. Потому что я обратила внимание на то, что вот меня, независимого, беспартийного кандидата, очень хотят видеть на округе избиратели и очень не хочет видеть там избирательная комиссия. Мне препятствовали даже в сдаче первичных документов, и это было очень странно, придирались к каким-то мелочам. Я выполнила абсолютно все, чего требует закон, включая абсолютно несообразные ни с чем требования даже закона.
Виктор Резунков: А много пришлось бумажек собирать?
Светлана Гаврилина: О! Ну, чего стоит безналичная операция по печати подписных листов на 17 рублей 70 копеек!.. То есть для того, чтобы просто напечатать листы, нужно было открывать избирательный счет в банке, оформлять безналом вот эту печать подписных листов, а потом еще писать, мало того, финансовый отчет полный, как у взрослых, финансовый отчет на эту сумму, но еще и приложение к финансовому отчету о приходе и расходе денежных средств.
Виктор Резунков: По определенной схеме, по определенным требованиям, да?
Светлана Гаврилина: Да, вот как для организаций, как для предприятий это требуется. Потому что вот этот отчет, честно расскажу, мне помогала делать девушка, которая, в общем, многие годы работала директором очень крупных предприятий. И вот только с ее помощью я с этим делом справилась.
А потом произошла история очень смешная, и о ней писала пресса независимая.
Виктор Резунков: «Новая газета в Петербурге», в частности, очень активно отслеживала, да.
Светлана Гаврилина: «Новая газета в Петербурге» писала, да. Потому что была применена такая спецоперация, которая называлась «бешеные бабки». И не в плане денег. Когда я и другие кандидаты независимые и от Коммунистической партии Российской Федерации пришли в последний день сдавать уже окончательно документы... Многие нас обвиняют: «Почему-то они пришли в последний день». Ну, простите, последний день определен законом. И никто не вправе диктовать человеку, когда ему приходить. Когда успела все сделать и все оформить – тогда и пришла. И мы застали на округе очередь из большого количества пожилых женщин с авоськами или с какими-то папочками, которые сказали, что они все кандидаты в депутаты, и заняли очередь. И в течение всего дня мы не могли попасть в избирательную комиссию. При этом на суде уже выяснилось следующее, что в этот день ни один из кандидатов не пришел в избирательную комиссию с документами, ни у кого в этот день документы не принимались вообще. И чем была занята избирательная комиссия, никому не понятно. Но нас не пустили.
Я обратилась в суд. Суд длился два дня до позднего вечера. В суде задавались вопросы моим ответчикам, из которых явственно следовало, что все-таки непонятно, почему у меня не были приняты документы. Они не привели никаких убедительных доказательств того, что они в этот день вообще работали. Но, тем не менее, в иске мне было отказано и на уровне районного суда, и на уровне городского суда. А еще была очень смешная формулировка в решении суда, что я самонадеянно принесла документы в последний день.
Виктор Резунков: То есть «самонадеянно» – это юридическая...
Светлана Гаврилина: То есть получается, что меня наказывают за самонадеянность. Тогда как если мы возьмем опыт даже постсоветских стран, допустим, ну, ближе всего Эстония для нас, то там человек, независимый кандидат, если он куда-то баллотируется на уровне местного самоуправления, он просто направляет по электронной почте какие-то необходимые документы. Даже те же отчеты о расходовании финансовых средств он может просто по электронной почте отправить в избирательную комиссию. Это автоматическая процедура. И просто вести избирательную кампанию.
Виктор Резунков: Светлана, а в какой ситуации сейчас вы оказались? Что сейчас происходит?
Светлана Гаврилина: Сейчас кампания... Абсолютно понятно, что до 1 марта я уже не смогу быть кандидатом. Но, тем не менее, поскольку я считаю, что мое избирательное право нарушено очень грубо, я буду обращаться уже в Верховный суд, а может быть, и дальше. Есть Европейский суд, в конце концов. И я просто намерена настаивать на своей правоте, чтобы хотя бы эти люди, которые устроили такое нарушение, чтобы они за это ответили.
Причем вот что было более смешно. Председатель избирательной комиссии муниципального образования некто Афанасьев в своей тронной речи, точнее, в заключительном слове на суде произнес буквально политическую речь, что вот когда идет на выборы партия... Обратите внимание, когда не партии идут на выборы, а партия. Вероятно, речь идет о какой-то одной партии. «То избиратели знают эту партию по делам. А когда идут неизвестно какие люди, то их лучше к избирателям не подпускать, потому что непонятно, зачем они идут». Он считает, что моя попытка баллотироваться была целенаправленной, спланированной акцией неизвестных сил с целью захвата власти. Ни больше, ни меньше.
Виктор Резунков: А в шпионаже вас не обвинили?
Светлана Гаврилина: Пока нет. Но там была масса нюансов. Этот товарищ давал интервью, объяснял, что я пользовалась своим служебным положением журналиста, что я специально пришла в этот день не для того, чтобы сдать документы, а чтобы вести фотосъемку. А у меня даже фотоаппарата в этот день не было. Фотосъемка, действительно, велась, но другими людьми из моей группы поддержки. Что, на самом деле, просто я хотела как-то, вероятно, дестабилизировать обстановку по заказу каких-то темных сил. В общем, было очень много смешного.
Виктор Резунков: В общем, журналист пришел на выборы.
Алексей, пришла очередь и вам рассказать вашу историю. Расскажите, пожалуйста. Я так понимаю, что вы, как журналист, просто решили провести эксперимент. То есть вы не собираетесь становиться кандидатом?
Алексей Яушев: Нет, я уже кандидат…
Виктор Резунков: То есть депутатом, я имею в виду.
Алексей Яушев: Посмотрим, как решат избиратели. Но, прежде всего, мною двигало желание очутиться в шкуре именно кандидата. Я много пишу о выборах в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, в Государственную Думу. Но мне хочется понять всю эту процедуру, что ощущают кандидаты, какие нужно документы собрать, чтобы стать кандидатом, чтобы даже выдвинуться, и сколько можно получить обычному молодому человеку на этих выборах без огромных средств, какой результат.
У меня процедура была достаточно легкой. Я не испытал таких сложностей и трудностей. Я не знаю, с чем это связано. Либо у нас оказалась более порядочная избирательная комиссия, где я выдвинулся в качестве кандидата, либо это какие-то другие силы. Но от той партии, от которой я баллотируюсь... я выдвинут одной из политических партий, которая согласилась...
Виктор Резунков: А вы не будете называть, от какой партии?
Алексей Яушев: Я думаю, что не стоит этого делать.
Виктор Резунков: Но не от «Единой России»?
Алексей Яушев: Нет, не от «Единой России». Но это сейчас не имеет никакого значения. И кандидатов этой партии также снимают, причем в больших количествах. На целых районах нет ни одного из кандидатов от этой партии, например, в Выборгском районе. Все были просто сняты. В Петроградском районе Санкт-Петербурга более-менее все нормально. У нас мало кто был снят от этой партии.
Для меня это, прежде всего, журналистский эксперимент. А в конце, я надеюсь, у меня получится описать со всеми подробностями, как же все-таки... что нужно сделать и как стать депутатом, и почему я не стал депутатом, если, конечно, меня не изберут.
Виктор Резунков: А вы можете поделиться уже предварительными ощущениями? Вот с чем вы столкнулись? Что вас удивило, что, может быть, вызвало у вас, скажем, неприятие, как у журналиста, как у человека, который смотрит со стороны, прежде всего?
Алексей Яушев: Ну, это, в первую очередь, использование административного ресурса, который активно используют действующие депутаты, и в основном представители партии власти. Проводится собрание пенсионеров на территории округа под эгидой 65-летия снятия блокады, когда вместе с медалью выдавался список тех кандидатов, за которых нужно поставить галочку, рекомендовалось поставить галочку. Мои партнеры по списку от этой политической партии также подверглись определенному давлению со стороны действующей администрации. Им сказали, что если вы не будете агитировать, в том числе, и за наших кандидатов, то даже если вы потом пройдете в депутаты, мы будем препятствовать вашей депутатской деятельности, лишим вас должностей, зарплат и так далее.
Виктор Резунков: Вот «Новая газета в Петербурге» отмечает такие явления. Я процитирую: «Яблочник» и кандидат в депутаты Александр Шуршев вместе с фотографом Григорием Пашукевичем наблюдал лично, что в Совете ветеранов раздавали продуктовые наборы вместе с агитацией за кандидатов от «Единой России». Это проходило как раз через две недели после того, как отмечали непосредственно День снятия блокады. И все равно было приурочено к этому.
Выдавали продуктовые наборы. Света, вы сталкивались с этим?
Светлана Гаврилина: Да, я столкнулась с этим. Вот буквально вчера у меня в доме шла речь о раздаче каких-то продуктовых наборов. Кроме того, происходят у нас в районе Красногвардейском (мы непосредственно в нашем округе) проходят какие-то глубоко законспирированные собрания избирателей и общественности, в частности, с действующим депутатом Законодательного собрания, который агитирует за определенную партию, за определенных людей. Но это очень странные собрания, потому что там какие-то специально обученные, вероятно, собираются блокадники и ветераны-инвалиды. Потому что обычные блокадники, ветераны, инвалиды, как правило, понятия не имеют о том, что депутат встречается с населением. Об этом приходится узнавать какими-то окольными путями. И представители муниципального образования, представители районных властей молчат, ну, как Мальчиши-Кибальчиши с Военной тайной.
Кроме того, если говорить еще о процедуре выдвижения. Например, в то время, как меня, так сказать, снимали с дистанции, когда уже был закончен сбор подписей официально, в нашем округе собирались подписи за действующего главу муниципального образования. То есть шло неприкрытое нарушение всех и всяческих законов. Кроме того, так получается, что препятствия чинятся не только таким, как я, а действительно, представителям от других партий. В частности, вот та коммунистка, которая была со мной на округе, и которая все-таки смогла прорваться в комиссию, у нее попросили показать ее членский билет. Увидели, что там взносы в Компартию не плачены за декабрь – и это оказалось основанием не принять у нее документы, с криком: «Ее больше не пускать!».
Я же обращалась куда могла. Я обращалась лично к председателю Центральной избирательной комиссии России Владимиру Евгеньевичу Чурову. Он пообещал разобраться в ситуации. Ну, возможно, была какая-то формальная проверка проведена, что вызвало еще большую ярость избирательной комиссии.
О выборах, с одной стороны, в прессе, действительно, в официальной прессе гробовое молчание. А с другой стороны, активизировались различные муниципальные бесплатные газеты, которые... вот по полгода не было у нас в ящиках никаких муниципальных газет, а тут вдруг их появилось какое-то огромное количество. И в них нет ни слова о выборах, а основном рассказывается о том, какой хороший действующий муниципалитет. В частности, там был отчет этого муниципалитета, который меня очень сильно насмешил. Потому что там вторая статья бюджетных расходов, помимо благоустройства, что понятно, оказывается искусство, СМИ и кинематография. Ну и национальная безопасность – третья графа по количеству денег. То есть, с одной стороны, вроде в газетах, по телевизору об этом не говорят, а с другой стороны, идет массированная обработка определенной части электората того, который ходит на выборы по команде. Их подкупают, их подкармливают, их науськивают против независимых людей.
Правда, иногда получаются очень смешные вещи. Опять же в моем случае, например. Потому что во время суда, когда выступал уже упоминавшийся мною товарищ Афанасьев, он мне начал неприкрыто угрожать, что он все про меня знает, что он мне еще покажет. И начал цитировать странички из моего личного блога. По его словам: «Мне все докладывают». То есть вот такие читатели у меня объявились. И заявил, что вот на меня жалуются соседи из такой-то квартиры, что я как-то ужасно себя веду. Я не поленилась и пошла в эту квартиру. Там оказались очень приличные люди, с которыми я до этого ни разу не виделась. Они сказали: «Какие глупости! У нас к вам нет никаких претензий. И передайте этим людям, что они врут».
Но, на самом деле, это говорит просто о том, что если пытаешься идти против... даже не против, а за себя, то начинают использовать самые разнообразные средства, может быть, просто психологического давления и так далее. И это я наблюдаю по отношению к тем людям, к тем ребятам, которые в разных округах все-таки ухитрились зарегистрироваться. Есть более-менее приличные комиссии, которые ведут себя по закону, но политические конкуренты этих людей не брезгуют никакими средствами – ни сплетнями, ни запугиванием, ничем.
Алексей Яушев: У нас же по городу зарегистрировано более 700 независимых кандидатов, которые прошли всю процедуру - от сдачи отчета до сбора подписей. Это достаточно большая цифра. Хотя изъявили желание больше тысячи человек, но часть из них была срезана на первом этапе. Но 700 прошли эту процедуру. И это достаточно большая цифра.
Виктор Резунков: Вот ссылка на ту же «Фонтанку.ru». Буквально ваше издание сообщает, что под различными предлогами и основаниями было отсеяно 20 процентов от числа всех, кто претендовал на статус кандидата. А спикер Законодательного собрания Санкт-Петербурга Вадим Тюльпанов, он заявил, что «Единая Россия» претендует на 50 процентов мандатов на муниципальных выборах. Делясь своими впечатлениями, он отметил, что кампания идет не без скандалов, но они не очень громкие. Тюльпанов объяснил это невысоким интересом населения к муниципальным выборам.
Алексей Яушев: Невысокий интерес населения, он достаточно искусственно был создан. Потому что рейтинг «Единой России» в этот период, в кризисный наш период, в городе составляет около 22 процентов. И об этом заявил буквально на днях Роман Могилевский.
Виктор Резунков: То есть он сильно упал, да?
Алексей Яушев: Да, сильно, значительно упал – 22 процента. Я думаю, что это даже оптимистичная цифра, а реальная цифра намного ниже. Чтобы получить эти 50 процентов, как минимум, которые хочет Вадим Альбертович, нужно привести нужный электорат на эти выборы. Большинство же о выборах либо не знает, либо не понимает, зачем тратить свой личный час времени и идти к избирательным урнам. Потому что муниципальный совет... Я, например, не знаю, кто у меня муниципальный депутат, что он делает. Я даже не знаю, где находится этот муниципальный совет. Потому что муниципальные образования города, их список полномочий таков, что обычному, простому, рядовому жителю они просто не нужны в его деятельности.
Светлана Гаврилина: Совершенно верно. Вот я как раз, когда изучала этот отчет муниципального образования, с картинками, очень красиво все, я поняла, что никакие бюджетные расходы этого муниципального образования не имеют ко мне ни малейшего отношения. Поскольку я живу не в муниципальной квартире, поскольку не пользуюсь их, с позволения сказать, кинематографией, а также национальной безопасностью в муниципальном исполнении, не имею никакого отношения к органам опеки и попечительства и так далее. А кроме того, целый ряд полномочий муниципалов они жизнерадостно уже давно отдали на уровень территориальных управлений. Например, формирование призывных комиссий. Кроме того, вот есть, например, понятие «муниципальный транспорт», но ведь в Петербурге нет транспорта, который можно было бы назвать муниципальным либо межмуниципальным. Это тоже одна из функций обеспечения инфраструктурой и так далее, функция МСО, которая в городе не работает.
Тем не менее, все-таки я ходила по квартирам, чем до сих пор горжусь, потому что в наше время люди очень не любят открывать двери посторонним, а тем более – кандидатам в депутаты. И у меня получился некоторый социологический опыт. Потому что, во-первых, я услышала от многих людей, что нужно делать именно на муниципальном уровне, что как раз имеет смысл делать, даже в рамках тех скромных средств и возможностей, которые есть у МСО. То есть именно своей местной жизнью, жизнью на территории люди разных возрастов заинтересованы.
И еще я заметила одну вещь, и не только я, но и другие кандидаты заметили, когда собирали подписи. Наиболее быстро, охотно и легко ставят свои подписи очень молодые люди – это юноши и девушки 20-24 лет. То есть вопреки представлению о том, что молодежь пассивна.
Виктор Резунков: Светлана, это очень интересно. А почему именно молодежь, по вашему мнению, так активно ставила свои подписи?
Светлана Гаврилина: Ну, во всей вероятности, потому что молодежь, которая немножко, может быть, запуталась во всем том, чем ее «грузят» на федеральном, скажем, или городском политическом уровне, видит живого человека, который нормальный человек, так сказать, с руками, с ногами, с глазами, который разговаривает нормальным языком о том, что происходит, собственно, в квартале, в районе. Когда мы просто говорим не лозунгами, а говорим просто о среде обитания, которую нужно делать максимально комфортной для молодежи. И кроме того, молодежи абсолютно неинтересно... Вот опять же возвращаюсь к пресловутому отчету, где говорится о том, что инвалидов, социально незащищенных, пожилых людей и молодежь нужно вовлекать в активную жизнь. Но это, извините, очень смешно. Кто у нас живет в активной жизни? Кто работает, собственно говоря, крутится, учится? Именно молодежь. А их приравнивают к каким-то, как они считают, убогим людям, с которыми нужно заниматься и возиться. И молодые люди, которые в тысячу раз умнее, лучше, способнее тех, кто претендует на то, чтобы их как-то охватывать и воспитывать, естественно, этим недовольны, им это противно. И поэтому, когда они видят живого, нормального человека, который не собирается их равнять с увечными, калечными и убогими, которые видят в них полноценных людей... И более того, я бы не стала относиться, скажем, и к тем, кого я назвала увечными, калечными и убогими, это фигура речи, тоже многим из этих категорий граждан не нравится такое отношение к ним, как к материалу. Потому что мы прекрасно знаем, сколько есть людей, ну, пусть с ограниченными возможностями, но которые в нормальной, в цивилизованной жизни могут быть нормальными членами общества. Люди любят, когда к ним относятся как к людям. Люди любят, когда их слушают. Люди любят, когда от их имени выступает не тот, кто над ними, а тот, кто один из них. Людям, в общем-то, надело вот это вертикальное построение всего и вся.
Алексей Яушев: Мне кажется, что сознание молодежи, оно мозаично. И у них нет какой-то политической зашоренности. То есть если они вчера голосовали за КПРФ, то завтра они могут поменять свои политические взгляды…
Светлана Гаврилина: Совершенно верно.
Алексей Яушев: ...и проголосовать за «Справедливую Россию» или ЛДПР. И только по одной простой причине – что лидер этой партии сказал то, что им нравится, то, что им подходит. Мне кажется, что молодежь ставит свои подписи и готова участвовать в политическом процессе. Правда, ее никто не приглашает под предлогом того, что она аполитична, и зачем тратить на это свои силы.
Светлана Гаврилина: Да, проще бабушкам продукты дать.
Алексей Яушев: Да. А им просто это интересно. Им нужно участие в этом процессе. Поставить свою галочку, поставить свою подпись – это тоже участие в этом процессе. Прийти на избирательный участок – это тоже участие. Если посмотреть на то, кто приходит на избирательный участок, то с каждым годом у нас постепенно, понемножку, но все больше и больше молодежи. Они приходят на избирательный участок не потому, что там концерт какой-то организован или бутерброды по низким ценам раздают, им этого не надо, а им просто важно участие в этом процессе. Им интересно то, что происходит в стране, они видят все по телевизору. В отличие от более старшего поколения, пенсионного уже поколения, им невозможно что-то внушить. Они имеют свою точку зрения, которую они могут высказывать. Завтра она может поменяться на диаметрально противоположную, но они хотят участвовать в этом процессе и они хотят высказывать свою точку зрения посредством выборов, в том числе.
Виктор Резунков: «Новая газета в Петербурге» отмечает: «До муниципальных выборов осталось меньше двух недель, но избирательная кампания пока что большей частью ведется в Горизбиркоме и в судах. Интересно, что, в отличие от выборов в Законодательное собрание и в Госдуму, и тем более от президентских, вокруг муниципальных выборов - заговор молчания. Ни плакатов, ни телепередач, ни обращений первых лиц города, призывающих к участию в избрании «самой близкой к народу власти».
Как вы это объясните? Интересно, почему такая...
Светлана Гаврилина: Ну, щиты появились.
Алексей Яушев: Щиты появились на Суворовском проспекте. Я вот только что буквально на днях видел.
Светлана Гаврилина: И я сейчас видела.
Виктор Резунков: Ну а вообще «заговор молчания»... Или это будет ближе к самому 1 марта?
Светлана Гаврилина: Ну, дело в том, что тут все очень просто. Зачем вовлекать непредсказуемый электорат в выборный процесс, вот ту непредсказуемую молодежь, о которой мы говорили, зачем вовлекать каких-то людей, потому что неизвестно, как они проголосуют, потому что у них есть какие-то свои точки зрения, если есть уже электорат, который... Тем более, порога явки нет. То есть вот есть специально обученные люди. И пожалуйста. Зачем лишние люди им? Это должен быть келейный процесс.
Виктор Резунков: Геннадий из Ленинградской области, пожалуйста. Добрый день.
Слушатель: Добрый день. Вопрос мой следующий. Светлана, вот мне кажется, что в вашей ситуации не обойтись без Международного суда по правам человека в Страсбурге. Готовы ли вы дойти до Европейского суда? Вот какова ваша готовность в этом случае?
Светлана Гаврилина: Да, я готова.
Слушатель: Очень приятно. И вы будете, в итоге, подавать заявление, да?
Светлана Гаврилина: Разумеется. Сейчас пройдем стадию Верховного суда. Но у меня мало надежды на то, что не повторится то, что было уже на двух уровнях.
Алексей Яушев: Но в Европейском суде Светлана может получить только финансовую компенсацию, и все. Никто ее на выборах не восстановит и выборы не отменят.
Светлана Гаврилина: Ну, это не последние выборы.
Слушатель: Это правильно. И я думаю, что все-таки компенсация... все равно как-то надо реагировать на этот беспредел. Потому что молчать – это значит способствовать этому беспределу. Вы согласны с этим?
Светлана Гаврилина: Разумеется. Я не могу сказать, что для меня кампания закончилась, потому что я продолжаю жить на этом округе. И в качестве кандидата либо не кандидата я собираюсь заниматься тем, чем занималась, живя на округе. Ну, в частности, многие помнят историю с Орловским тоннелем. И рядом от нас пресловутый «Охта-Центр»... Сейчас, правда, кризис нам немножко помог. Но вот наша улица не разрушена.
Виктор Резунков: Спасибо, Геннадий.
Анна из Москвы, пожалуйста. Добрый день.
Слушатель: Добрый день. Вот ваши гости очень оптимистично, по-моему, говорили о молодежи. Потому что мне кажется, что вот то, что приходится наблюдать, - молодежь достаточно аполитична, и в общем-то, многие не только политикой не интересуются, но и каким-то нежелательным порокам подвержены.
А еще я хочу сказать, что создается впечатление, что в политической системе на уровне муниципальных образований создалось какое-то закрытое общество, в которое, в общем-то, не всем проход разрешен. Вот, например, если у нас Григорий Алексеевич Явлинский не может выйти на большую политическую арену, за которого бы проголосовали миллионы людей, то, по-моему, с вами, в общем, достаточно простыми гражданами, можно вот так поступать. Поэтому, наверное, мне кажется, уже сформировался какой-то клуб политиков, который, как они считают, и должен этим всем заниматься.
Виктор Резунков: Номенклатура, да. Пожалуйста, Алексей.
Алексей Яушев: У нас сформировался клуб профессиональных депутатов, которые уже три срока, два срока подряд сидят на одном и том же месте и получают зарплату, и достаточно большую зарплату. Это касается депутатов Законодательного собрания. Некоторые депутаты устраиваются под видом сантехников, администраторов и еще кем-то в местную администрацию и получают за это тоже деньги, и достаточно большие. Хотя муниципальный депутат, он должен работать безвозмездно, не получая никаких средств. Они сидят на этих должностях, и каждые четыре года они пытаются продлить контракт на этом же месте. И поэтому они так, естественно, борются... они больше ничего не умеют делать. Если они завтра выйдут на улицу, если их население не поддержит, то они окажутся не у дел, потому что они просто никому не нужны.
Светлана Гаврилина: Что касается номенклатуры. Вот у нас, например, глава муниципального образования... мне его, например, очень жалко. Потому что когда полпреды президента были не на уровне федеральных округов, а на уровне субъектов Федерации, вот этот человек занимал у тогдашнего областного полпреда должность его заместителя. То есть он был как бы на высоких политических высотах. Разумеется, когда вся эта структура была расформирована, ну, не могли же его оставить вообще без работы. Вот для него и нашлось местечко. Выборы в муниципалитет, проведенные по известной схеме. Ну и вот он сейчас председатель муниципалитета. И те, кто знает, что такой человек есть, ну, так или иначе, те представители населения, которые с ним сталкивались, они просто о нем говорят, что этот человек известен своим просто бездействием, то есть абсолютным бездействием. То есть это синекура. Я не знаю, может быть, он кинематографией, конечно, активно занимается. И вот этот класс, действительно, существует. Я слежу не только в своем округе, но и в других округах. Действительно, люди по 12 лет уже как-то сидят. Если, допустим, завтра укрупнят муниципалитеты, и нужно будет куда-то девать вот это большое количество вот этих людей, то нет оснований сомневаться в том, что тут же не возникнут какие-то еще специально для них структуры, что на производство, скажем, они не пойдут и свой бизнес они не откроют. Для них найдутся места за счет бюджета.
Виктор Резунков: Любовь Семеновна из Москвы, пожалуйста. Добрый день.
Слушатель: Добрый день. Мне кажется, что проблема гораздо глубже. Вы говорите обо всем, а я вспоминаю, что я, заработавшая звание «врага народа», стоявшая перед лесом рук идейно-политического единства нынешних бабушек и дедушек, я просто-напросто сейчас уже прихожу к выводу... и можно говорить о Салтыкове-Щедрине, и я прихожу к выводу, что я сейчас буду обращаться... я не знаю, как это сформулировать, о правах всех чиновников быть мыслящими людьми. Вы понимаете, ведь повальная глупость, которая для них является совершенно очевидной нормой. Мне их стало просто жаль. Они лишают себя самого главного - мыслить, ощущать жизнь, как мысль, быть человеком. Спасибо.
Виктор Резунков: Спасибо, Любовь Семеновна.
Светлана Гаврилина: Собственно говоря, я хотела пойти на выборы для того, чтобы каким-то образом поднять вот эту планку. Потому что у меня есть друзья-единомышленники. И я хотела бы, в любом случае, чтобы на уровне округа Полюстрово, по крайней мере, создать, скажем так, и культурную среду, которая необходима жизненно просто вот рядом, в наших домах.
Но, к сожалению, да, и уровень мышления, уровень вообще какого-то интеллекта, действительно, своеобразный, скажем так. Ну, достаточно хотя бы послушать тот русский язык, на котором они все говорят. Я бы давно, по примеру балтийских республик, ввела бы закон о государственном языке. Что человек, который не в состоянии сдать экзамен по государственному языку и не в состоянии сдать экзамен по Конституции, не имеет права занимать никакие чиновные должности. И я думаю, что при введении такого закона, ну, 90 процентов наших чиновников точно лишились бы работы.
Алексей Яушев: У нас же госслужащие проходят определенный конкурс, и там, в том числе, знание Конституции.
Виктор Резунков: Знание Конституции, но не языка.
Алексей Яушев: Ну, язык у нас все, по-моему, должны знать.
Виктор Резунков: Ну, должны...
Андрей из Москвы, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы сказать Светлане, чтобы она, во-первых, не расстраивалась оттого, что не прошла на выборы. Потому что мне кажется, что для женщины самое главное – это семейный очаг, это создавать в своей семье любовь, а не идти на управленческие должности, командовать другими мужчинами, если, по Библии, даже своим мужем командовать нельзя.
Алексей Яушев: А у нас же в Петербурге губернатор Валентина Ивановна Матвиенко, она женщина, вроде бы, у нее есть муж.
Светлана Гаврилина: Во-первых, уважаемые радиослушатели не должны считать, что меня что-то расстраивает. Потому что находящиеся в студии со мной коллеги видят, что я не похожа на удрученного, убитого жизнью человека.
Ну а что касается ценностей и чем должна или не должна заниматься женщина, ну, вот опять же мне как-то ближе европейское представление о том, чем должна заниматься женщина.
Виктор Резунков: Наш постоянный слушатель Валентин из Рязани, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы к вашей гостье обратиться. Очевидно, вы не попали к разделу общественного пирога и пытаетесь через политику достичь своего. И я бы вас поддержал, честное слово, в ваших начинаниях, если бы вы не делали политическую карьеру. Спасибо.
Светлана Гаврилина: А я не делаю никакой карьеры, извините. Это, возможно, личное. Но дело в том, что я, собственно говоря, в политике с 1989 года. Мне случалось работать в органах власти, откуда я ушла в журналистику. Так что для меня ничего нового в этой ситуации нет. Поэтому что касается какого-то пирога, то я предпочитаю зарабатывать себе на жизнь какими-то другими способами.
Алексей Яушев: Кстати, в Петербурге муниципальные депутаты не получают зарплату. И какой может быть пирог?.. Если только взятки получать, и все.
Виктор Резунков: Александр Иванович из Москвы, пожалуйста. Добрый день.
Слушатель: Добрый день. Я хотел бы напомнить вашей уважаемой гостье, которая сетует на то, что там плохо, здесь плохо, как при Борисе Николаевиче, которого многие демократы вспоминают как святость демократии, был расстрелян законно избранный парламент и разогнан законно созданный Конституционный суд. Ведь именно тогда под аплодисменты демократов все было повернуто... именно стрелку перевели на силовое решение конфликтных ситуаций. Хотя вполне можно было бы провести выборы, никакой угрозы гражданской войны не было. И страна пошла бы по пути законности, порядка и демократии. И в этом плане мы все должны быть благодарны Владимиру Владимировичу Путину, что во время его правления не расстреливался парламент, не разгонялся Конституционный суд. И он четко сказал, что Конституцию он, Путин, менять не будет. И мы за это ему должны быть благодарны. И надо вспомнить, как проводились выборы Ельцина и как проводятся сейчас выборы. Все-таки это небо и земля. Желаю вам могучего здоровья, оптимизма и успехов!
Виктор Резунков: Спасибо большое, Александр Иванович.
Светлана Гаврилина: Я хотела бы сказать, что опять, во-первых, происходит путаница. Мы говорим о местном самоуправлении, и судя по всему, мало кто представляет, что уровень местного самоуправления не является уровнем государственной власти, что власть и самоуправление – это вещи разные.
Во-вторых, что касается событий 1993 года. Оценка их до сих пор очень сложна. Хотя я хочу напомнить, что в этом расстрелянном парламенте не оказалось как бы ни одного расстрелянного парламентария, все они живы. Хотя я далека от того, чтобы одобрять действия Бориса Николаевича Ельцина. Но там очень сложная была ситуация. И в ней еще разбираться и разбираться предстоит.
Что касается «замечательной» стабильности, которую нам устроил Владимир Владимирович Путин. Мы сейчас видим эту «замечательную» стабильность, когда пачками закрываются предприятия, целые города теряют работу, как, например, сейчас в Пикалево. И оказалось, что на «черный» день ничего в России не припаслось, хотя была замечательная, благополучная нефтяная и газовая конъюнктура.
Ну а что касается изменения Конституции, то мы тоже прекрасно знаем, что судьба Конституции сейчас находится под большим вопросом. Вот только что в Пскове, например, был снят президентом один из последних избранных народом губернаторов. Плохой он или хороший, к нему есть масса вопросов у самих псковичей, но этот человек был избран народом. И если он плохо работал, то его народ бы обязательно переизбрал. А сейчас говорят, что на какого-то юного «молодогвардейца» его хотят поменять. То есть птенец вот этого «единороссовского» гнезда, который...
Виктор Резунков: Зато сын известного бизнесмена и чиновника.
Светлана Гаврилина: Да. Ему просто дают целый регион, целую Псковскую область, это приграничная территория, со всем комплексом проблем. Вот это разве хорошо?..
Виктор Резунков: Кстати, Света, вот возвращаясь в прошлое. Вы знаете, сегодня исполняется 9 лет со дня смерти Анатолия Собчака. Интересно было бы, как бывший мэр Петербурга (Ленинграда) отнесся бы к изменению Конституции?
Светлана Гаврилина: Я считаю, что Анатолий Александрович Собчак совершил в своей политической жизни немало ошибок, и под конец своей жизни он начал понимать весь размер совершенных им ошибок. Но, к сожалению, это уже было поздно. И тогда, когда он проиграл на мэрских выборах, и уже потом. Это очень трагическая фигура – Анатолий Александрович, к которому масса была вопросов у последователей, демократически мыслящих людей. И я думаю, что Собчак... трудно сказать, но если судить о том Собчаке, каким он был в последние годы своей жизни, то он, наверняка, отнесся бы очень резко ко всему этому.
Алексей Яушев: Я думаю, что Анатолий Александрович встроился бы в нынешнюю политическую конъюнктуру и поддержал бы нынешнее существование местного самоуправления. И по одной простой причине – потому что все птенцы гнезда Собчака, они находятся сейчас у власти и активно эту власть поддерживают, и активно ее строят.
Светлана Гаврилина: Он все-таки немножко выламывался из вот этой... я помню, он все-таки был живее, скажем, он был не такой стандартный...
Алексей Яушев: Ну, хорошо, он был бы живым, но он бы поддерживал нынешнюю власть. Я не исключаю, что он бы вступил в «Единую Россию»...
Светлана Гаврилина: Все может быть.
Алексей Яушев: ...и активно бы поддерживал. И сейчас имел бы какой-то министерский пост или бы находился в ранге учителя.
Виктор Резунков: Давайте радиослушателям предоставим слово. Алла Павловна из Москвы, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте, господа. Мне бы очень хотелось ответить Александру Ивановичу, который сказал, что сейчас при Путине не расстреливается парламент, а вот Ельцин был плохой. Так вот, парламент не расстреливается, поскольку там все сторонники господина Путина. Зато сейчас избиваются ОМОНом пенсионеры, такие, как я, которые выходят на митинги выразить свое несогласие с власть имущими. Это во-первых. Зато пенсионеры, которым сейчас прибавляют 15 копеек в день... по крайней мере, это при Путине, это политика Путина, социальная политика. И зато я могла при Ельцине избирать своего депутата, с которого я могла при встречах спросить, что он делает для своих людей. А сейчас я такой возможности не имею. Я не имею права выбрать кого-то, кого я хочу, и не имею права сама избраться, потому что я не член партии. Поэтому, господин Александр Иванович, простите, вы очень глубоко ошибаетесь.
Виктор Резунков: Спасибо, Алла Павловна, вы ответили очень хорошо Александру Ивановичу.
Дмитрий из Петербурга, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я тоже хотел бы ответить одному из ваших слушателей. Понимаете, меня совершенно поражает, что постоянно вспоминают расстрел Ельциным парламента. Я небольшой поклонник Ельцина в настоящее время, но я хочу сказать, почему же, вспоминая о расстреле парламента, почему не вспоминают о разгроме мэрии, о призывах Руцкого и Макашова, об этих фашистских призывах Макашова о разгроме телецентра, о призывах Руцкого бомбить Кремль. Об этом почему-то забыли, а вспоминают только о том, к чему это все привело. Вот что я хотел бы сказать. Вот и все.
Виктор Резунков: Спасибо, Дмитрий. Это, действительно, вечная тема.
Пожалуйста, Света, вы хотите что-нибудь добавить?
Светлана Гаврилина: Да. И вот то, что радиослушатель сейчас сказал... Все становится просто сейчас как-то с ног на голову. Нас уже приучают к тому, что ОМОН – это нормально. Если даже наш уполномоченный по правам человека господин Михайлов, он говорит, что если милиция врывается на концерт, то она имеет право делать все что угодно, а гражданам, самое главное, – не сопротивляться. То есть если у нас уже доходит вот до таких вещей, то о чем мы говорим, о каком уважении к Конституции, к законам и так далее?!..
Алексей Яушев: Я хочу сказать, что ельцинская эпоха – это начало того, что сейчас происходит в нашей стране. Семена были посеяны еще в ельцинскую эпоху. Тогда нарушались права граждан на выборы. Как бы я ни относился к Зюганову, но известно, как его поливали грязью. А сейчас то же самое. Идут нарушения на выборах. Например, в том же самом Владимирском округе произошел парадоксальный случай. Два кандидата, носящих одну и ту же фамилию, использовали на выборах фотографию одного из них.
Виктор Резунков: Ну, таких примеров очень много в последнее...
Светлана Гаврилина: Я считаю, что все началось не при Ельцине, а немножко раньше. И даже не в 1917 году. Но это тема, видимо, для отдельной передачи.
Виктор Резунков: Из города Новокузнецк звонит Николай Дмитриевич. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Стрижев Николай Дмитриевич. Европейский суд – это хорошо. Но до тех пор, пока россияне не будут называть свою фамилию в эфире, верхушка не будет смотреть на низы. России нужны, необходимы западные юристы, судьи, прокуроры, следователи. Да и верхушка российской страны лучше была бы не из России. Или они надеются на 62-ой год, что было в Новочеркасске? Но был ведь и румынский вариант. Об этом тоже нужно им помнить. Наши СМИ молчат об НЛО и инопланетянах. Сегодня в моде снежные люди в Кемеровской области. А «мешают» России, как всегда, Соединенные Штаты Америки. Ведь Троцкий, Бронштейн...
Виктор Резунков: Понятно, Николай Дмитриевич. Спасибо большое. Мы поняли, что вы имеете в виду. Это тоже очень сложный вопрос. Надо отдельную передачу тоже посвятить этой теме – что мешает России и кто мешает России. И как-нибудь обязательно попробуем, на самом деле.
