В эфире Челябинск, Александр Валиев:
Угольная отрасль Южного Урала переживает нелегкие времена. И лучше всех на себе это ощущают простые шахтеры. С началом кризиса многие уже потеряли работу, а остальным это, скорее всего, предстоит в ближайшем будущем. Зимой в Копейске закрыли шахту "Комсомольская", а также практически остановили шахту "Капитальная", принадлежащие Челябинской угольной компании. Часть шахтеров - те, кто пожелал, ездят на работу в Коркино, часть уволилась по собственному желанию и теперь эти люди либо сидят дома, либо пошли в охранники. Некоторым был предложен такой вариант - за две трети тарифной ставки шахтер должен прийти утром и отметиться, а потом идти домой. За это им в конце месяца должны заплатить чуть менее 4000 - это максимум. Но и эти деньги задерживают. Рассказывает Виктор Чигинцев, журналист газеты "Копейский рабочий".
Виктор Чигинцев: Многие не пожелали ездить в Коркино и нашли другую работу или дома сидят, получая пенсии. Остается шахта "Капитальная", на которой часть оборудования уже демонтирована, но продолжает работать последняя в городе Копейске добычная лава. Уголь никому не нужен. Вот они добывают его сейчас для нужд районной котельной, которая обогревает поселок Бажова и саму шахту – и все! Больше уголь никто не покупает.
Александр Валиев: Южноуральский уголь вдруг стал никому не нужен. Оказалось, что он отличается высокой ценой и низкой теплоотдачей. Его не желают брать даже жители частного сектора. А что главное - предприятия энергокомплекса. Местные электростанции предпочитают покупать топливо из Казахстана и Кузбасса. В конце января шахтеры Коркино остановили работу в знак протеста против невыплаты заработной платы и ее сокращения. И даже устроили пикет рядом с Южноуральской гидроэлектростанцией, которая не желала продлять партнерские отношения с Челябинской угольной компанией. В результате под давлением областных властей энергетики были вынуждены согласиться на дальнейшие покупки угля. Но шахтеры, работающие в Коркино, убеждены:
Александр Войтенко: Закроется все это дело.
Александр Валиев: Говорят Александр Войтенко и Сергей Шумаков.
Александр Войтенко: Мне кажется, до конца года закроется. Ничего хорошего не будет.
Сергей Шумаков: Между начальниками всех участков так и идет. Кто найдет работу – уходите. Кто находит – уходит. Некоторые сейчас начали оформлять профзаболевание, держатся пока. У кого-то осталось, может быть, месяц-два доработать до пенсии. Вот такие остались еще.
Александр Валиев: А вот как шахтеры комментируют обещания губернатора о том, что все на их шахтах наладится.
Александр Войтенко: Да, нет, конечно! Господи! Кто этому верит?! Этому может поверить только тот, кто не работает в шахте. Этот губернатор не знаю, что он обещает, для кого он все это рассказывает. Он, вообще, не учитывает, что смотрят те же самые шахтеры?! Неужели он настолько глуп? Ладно, если кто не знает ничего, сидит и смотрит. Все нормально, все урегулировано. Где нормально? Где урегулировано? Что он рассказывает, когда это все ерунда! Для кого он это все рассказывает, я не пойму.
Александр Валиев: В докризисные времена шахтеры получали более 20 тысяч. За декабрь им заплатили минимум – 3, 4, 5 тысяч, несмотря на то, что план был выполнен. Зарплату за январь они ждут до сих пор.
Александр Войтенко: План-то сделали. При плане должна быть зарплата нормальная, а они насчитали… Где-то 16 тысяч обещали, а здесь уровняли всех – не более 5 тысяч всем выдали, а за январь я вообще молчу.
Сергей Шумаков: Денег нет тариф заплатить, не то что еще премия.
Александр Валиев: Между тем, в Копейске кризис ударил по многим предприятиям. Глава Копейского городского округа Конарев заявляет, что в его городе нет задержек по зарплате, но это далеко от истины. В частности, сотрудникам фирмы "Копейский строительный комплекс" не платят уже 2 месяца. А газета "Копейский рабочий" вообще на грани закрытия. Слово журналисту Виктору Чигинцеву.
Виктор Чигинцев: У газеты долги перед полиграфистами, и зарплата у нас тоже маленькая. Журналистов мало. Пишущих людей в редакции – семь человек. Работы много, а зарплата маленькая – не более 200 евро. Это журналисты получают 200 евро. А технические работники, наборщики в два раза меньше.
Александр Валиев: Возвращаясь к шахтерской теме, нельзя не сказать, насколько дорогим удовольствием является остановка и консервация шахты. На все эти мероприятия требуются колоссальные суммы, а их нет. Говорит Виктор Чигинцев.
Виктор Чигинцев: Известно, что шахту дешевле построить, чем закрыть. После шахты остаются горные отводы, на которых опасно жить, поскольку на поверхность просачивается газ метан. Закрывая шахту, мы оставляем массу проблем. Вода, рудничная вода, начинает затоплять горные выработки. Воду начинает выталкивать на поверхность. Вот, например, северное крыло Копейска. Там работало в разные годы шахт 20. Сейчас ни одна из них не работает. И вот на моих глазах в течение нескольких лет это северное крыло стало зарастать камышом. Стали появляться болота в огородах. У людей в погребах появилась вода. Закрывая шахту, надо иметь большие деньги, чтобы решать все эти социальные проблемы.
Александр Валиев: Между тем, в центре занятости населения Копейска начали готовиться к наплыву сокращенных шахтеров. В апреле-мае два копейских предприятия, входящих в Челябинскую угольную компанию, намерены уволить 582 работника. На что они будут жить и кормить семьи - точно сказать никто не может.
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
Максим Градобоев: Я не написал 3 миллиона отдайте мне. Я написал – 30 тысяч! Свое бы вернуть. Я ничего не прошу у этой фабрики. Смешное требование.
Екатерина Лушникова: 30 тысяч - зарплату за три месяца требует выплатить бывший работник мебельной фабрики "Лотус", менеджер Максим Градобоев. Недавно Максим был вынужден уволиться "по собственному желанию", хотя никакого желания увольняться у него не было.
Максим Градобоев: Меня попытались заставить написать заявление. Заявление я отказался написать. Меня начали доводить. Попытались дисциплинарное взыскание предъявить на тему того, что я опаздываю, хотя никаких доказательств у них не было. Мне прямым текстом господин Прыгин, директор отдела продаж, заявил, что ты здесь работать не будешь.
Екатерина Лушникова: После разговора с начальством, Максим, который занимался спортом и никогда не жаловался на здоровье, вдруг почувствовал себя плохо.
Максим Градобоев: У меня резко подскочило давление. Я обратился в больницу. В больнице мне поставили гипертонический криз первой степени. Я, естественно, ушел на больничный. Когда выздоровел, вернулся обратно, меня снова вызывает в кабинет, хозяин бизнеса господин Харламов и предупредил меня о том, что я буду внесен, скорее всего, в черный список работников. Далее будет еще возможно хуже. Намекал на то, что сосульки со здания падают. Я, пообщавшись с ним, понял, что дальше работать в этой компании я просто не хочу.
Екатерина Лушникова: Ни с кем кроме секретарши в компании "Лотус" поговорить не удалось. Как-то так получилось, что все сотрудники компании "Лотус" одновременно были в командировке, на деловых переговорах или обедали в течение нескольких часов. Так что, в трубке звучала только рекламная мелодия.
Максим Градобоев: Даже после того, как я написал заявление по собственному желанию, компания почему-то не хотела меня рассчитать. Она мне не выдала ни трудовую книжку, ни зарплату. Денег до сих пор нет ни за часть декабря, ни за январь.
Екатерина Лушникова: Максим Градобоев обратился с жалобой в трудовую инспекцию. Говорит заместитель руководителя по правовым вопросам Наталья Крысова.
Наталья Крысова: В инспекции труда зарплату ему никто не выдаст, потому что на это средства нам государство не перечисляет и не выделяет. Государственной инспекцией труда проводится проверка. По первому заявлению была проведена проверка. Было выдано предписание. Работодатель был привлечен к административной ответственности. На него был наложен штраф. Но оттого, что работодатель привлечен к ответственности и ему выдано предписание, особенно в наше время, на предприятии деньги не появляются, согласитесь. Предприятие должно работать, у предприятия есть какие-то причины для невыплаты этой заработной платы.
Максим Градобоев: Как мне сказали в трудовой инспекции – а как вы думали, мы сейчас решение вынесем, и они сразу платить начнут?! И это заявляет Государственная инспекция труда, которая обязана следить за сохранением! Они говорят: "Что вы хотели-то собственно, чтобы вам еще и Трудовой кодекс вспомнили вовремя?!" Ну, вы даете! Второй раз мне уже пишут, что если "вас что-то не устраивает, так обращайтесь в суд".
Екатерина Лушникова: Градобоев обратился в суд Октябрьского района.
Максим Градобоев: Черникова Ольга Федоровна, насколько я помню. Она мне выдала определение, что у меня нет справки о заработной плате, о произведенных выплатах документов и о судебных расходов, приложенных к заявлению. Хотя в своем заявлении к судье пишу, что работодатель отказывается мне их предоставить. А судья пишет, что они не приложены. Когда я звонил судье и спрашиваю: "Вы можете мне объяснить, почему вы таким образом поступили?" Судья мне заявляет: "А вы можете обратиться в Кировский областной суд, если вас что-то не устраивает". Но обратиться в Кировский областной суд я обязан через Октябрьский районный суд, через эту же судью Черникову в течение 10 дней.
Хорошо, я обращаюсь. Мое заявление рассматривает Кировский областной суд. Рассматривать он его может долго. И когда все, все рассмотрят, я полагаю, что "Лотус" уже к тому времени будет признан банкротом. Соответственно, когда я уже высужу что-нибудь из "Лотуса", мне скажут – отлично, вы выиграли, теперь посылаем туда приставов. Приезжают приставы, а гуляют ветра, потому что у "Лотуса" ничего не осталось.
Екатерина Лушникова: Сейчас Максим Градобоев ищет новую работу. Вместе с ним работу в областном центре ищут еще почти 3 тысячи человек, и это только по официальной статистике. Также по данным Кировстата задолженность по зарплате в Кировской области за последний месяц увеличилась более чем в два раза и составляет в феврале 165 миллионов рублей.
В эфире Геленджик, Яна Сахарова:
Экономический спад в Геленджике мало повлиял на уровень безработицы. По официальным данным городского центра занятости, сейчас она составляет всего полпроцента. Ощутили на себе мировой кризис жители Геленджика или нет, как он повлиял на семейные бюджеты, мы спросили на улицах города.
Жительница: Цены возросли, конечно, на некоторые продукты. Как ни странно, увеличились цены на электроэнергию. Занимаемся туристическим бизнесом. Переживаем, как лето переживем. Будут ли отдыхающие.
Житель: На мне ни в какой мере пока не сказался. Надеюсь, что и не скажется.
Жительница: На мне финансовый кризис не сказался, потому что не было таких накоплений, о которых я бы переживала, что они исчезнут. В плане уверенности морального состояния это – да, это не сказался, а просто бомбануло, потому что всегда думаешь о том, что будет завтра, особенно с детьми.
Житель: Дело в том, что в связи с кризисом-то, на самом деле, все подорожало. Несмотря на то, что президент сказал, что бензин должен стоить не больше 19 рублей, он стоит больше. А зарплаты какие были, такие и остались. Поэтому я считаю, что всех нас затронул кризис. Нет таких, кого бы он не задел, этот кризис. И кто говорит. Что не задел, это неправда. Задел он всех.
Яна Сахарова: Самое крупное сокращение штатов в Геленджике произошло на научном предприятии Южморгеология. Там были уволены полсотни сотрудников. В остальных фирмах было сокращено от 1 до 8 человек. Рассказывает руководитель городского центра занятости Михаил Дятлов.
Михаил Дятлов: На сегодняшний день у нас 13 организаций, которые заявили о сокращении штатной численности. Всего подлежит высвобождению по сокращению численности штатов 104 человека. Мы порядка 60 может уже на сегодняшний день трудоустроить. Я думаю, что на сегодняшний день особой такой тревоги на рынке труда о том, что будут массовые увольнения, нет.
Яна Сахарова: Особой тревоги пока не испытывают и органы прокуратуры. Тем не менее, с начала года уже проведен ряд проверок в деятельности предприятий, которые вовремя не выплачивают зарплату своим рабочим. Таких в Геленджике оказалось немало. Только после вмешательства прокуратуры задолженность по заработной плате выплатил профилакторий "Эдельвейс" – порядка 120 тысяч рублей. Рассказывает помощник прокурора Геленджика Галина Дадашан:
Галина Дадашан: Конечно же, в первую очередь последствия кризиса в финансово-экономических сферах страны отразились на оплате труда и увеличении безработицы. Снижение социального уровня граждан, наличие задолженности по оплате труда на территории города могут привести к росту преступности. В настоящее время серьезных опасений на этот счет не возникает. Всплеска преступности в Геленджике не зафиксировано. В целях недопущения негативных последствий мирового кризиса, прокуратура города проводит проверки на предмет обеспечения законности защиты прав граждан в социально-экономических сферах.
Яна Сахарова: Однако если у прокуратуры и центра занятости пока нет серьезных опасений по поводу безработицы и, как следствия, роста преступности, то жители Геленджика серьезно обеспокоены. Многие фирмы курорта перевели рабочих на половину ставки или сократили оклад. Причем, большинство работодателей кризисом лишь прикрываются, считают горожане.
Житель: Снижают зарплату на 60 процентов. Потом людей переводят на полставки, то есть у них остается 20 процентов. А после этого им еще предлагают работать сдельно.
Жительница: Конечно, сокращение зарплаты. При той зарплате, которая есть у нас, куда уж ниже?! Если ее еще сокращать, просто жить будет не на что.
Житель: Я считаю, что если предприятие нормальное, стабильное, если оно дает определенный доход, и доход этот не уменьшается, есть полно таких предприятий, но при этом идет сокращение служащих, то это просто с диверсией можно сравнивать или с чем это. Называть так огульно не хочется. Мы знаем всех людей здесь, кто теряет работу из-за просто самодурства работодателей.
Жительница: Когда сокращают рабочих в такое время, я все время думаю – куда они пойдут, чем они будут заниматься? Выгнали отца семейства с работы. Значит, разлад в семье, значит, какое-то увеличение пьянства, дебошей, правонарушений. Это звенья одной цепочки.
Яна Сахарова: Накануне очередного курортного сезона строительные работы в Геленджике не прекращаются. Однако всех, живущих у моря, уже сейчас волнует вопрос – приедут ли отдыхающие в этом году? Потому что туристический бизнес для многих здесь – единственный источник дохода. Если в прошлом году самое дешевое жилье стоило порядка 200 рублей с человека в сутки, то в новом сезоне многие владельцы частных гостиниц готовы снизить цены, только чтобы привлечь отдыхающих.
В эфире Оренбург, Елена Стрельникова:
Екатерина Рунова: Ну, пробиваемся, пускают. Силу воли надо иметь, нахрапом действовать.
Елена Стрельникова: Буквально грудью приходится дорогу себе прокладывать, говорит оренбургская фермерша Екатерина Рунова. В детстве, как многие сельские мальчишки и девчонки, она мечтала уехать в город из своего Саракташского района. Да только не вышло. Отец с матерью занялись фермерством, пришлось им помогать с утра до вечера. Родительское подворье и стало Катиным приданным.
Екатерина Рунова: 200 голов у нас свиней, 15 голов лошадей и 100 голов овец. Земли, конечно, мало – только для себя. Земли 400 гектар. Тяжело, конечно. Ну, куда деваться?!
Елена Стрельникова: Вместе с Екатериной Руновой в хозяйстве трудится ее муж и несколько рабочих. В основном это семейные пары. Все оформлены официально, за всех Руновы платят налоги. Вот только текучка на селе сегодня все равно очень большая. Говорит фермер из Новосергиевского района Евгений Желтков.
Евгений Желтков: Средняя зарплата у меня, если среднюю механизатора взять, 7,5, около 8 тысяч. Они у меня работают полгода – с марта месяца по ноябрь. Потом уходят в длительный отпуск, и начинаем в марте опять работу – ремонт. Готовимся к посевной. Ругаюсь часто, потому что народ не понимает нормального. Бывает и лишение натуроплаты. Я требую с них, они требуют с меня. А технику мы новую мы берем для того, чтобы привлечь народ. На сегодняшний день тяжело с работниками. Не хотят работать вообще.
Елена Стрельникова: Евгений Желтков, что называется, фермер средней руки. У него 3,5 тысячи гектаров пашни. Он тоже потомственный крестьянин. Отец его всю жизнь в колхозе агрономом проработал. Сам Евгений — выпускник аграрного университета. Свое фермерское хозяйство зарегистрировал в 97 году. И вот спустя 12 лет он иногда сомневается: а правильно ли он тогда поступил?
Евгений Желтков: Если вернуть 12 лет назад, и сказали бы – начни все с начала, а в конце у тебя будет несбыточная мечта, все будет улыбаться, я бы никогда не пошел на эту работу. Это очень тяжелый труд. Это каторга. А сейчас, извините, за мной техника, народ, земельные участки, площадь большая. Бросить уже невозможно.
Елена Стрельникова: Хозяйство не бросишь, да и семью кормить надо. Тем более что, по мнению Евгения Желткова, некоторые положительные сдвиги в сельском хозяйстве сегодня есть.
Евгений Желтков: Новую технику начали мы приобретать, по лизингу приобрели много техники, по кредиту три "Вектора" приобрели, то есть более доступно. Если есть залог, кредитными средствами можно приобрести также удобрение, семена, пусть в оборот куда-то, на депозит положить деньги, а в течение года брать за горючее рассчитываться в конце года. Цены на продукцию очень слабые. Солярка летом была 27 рублей в уборку, в январе она до 8 рублей дошла. Подсолнечник упал до 4,5 – это ноябрь месяц. Цены ожидали более нормально все – по 10 рублей. А деваться некуда было. Пришлось реализовывать. Потом кто-то кредит брал, чтобы рассчитаться с какими-то определенными долгами.
Елена Стрельникова: Крестьянин как уж на вертеле, чтобы погасить кредит буквально открывает охоту за ценой. Говорит красногвардейский фермер Иван Панин.
Иван Панин: Самое главное для фермера, для производителя – уловить этот пик цены. Возьмем, к пример, подсолнечник этого года, цена сначала была 8,5, потом 7, 6, доходила до 4 до Нового года. А в настоящее время опять практически дошла до 11 тысяч и начинает падать. Поэтому в этот момент необходимо именно уловить эти цены, чтобы продать, реализовать.
Елена Стрельникова: По словам оренбургских фермеров, финансовый кризис они тоже почувствовали. Говорит Екатерина Рунова.
Екатерина Рунова: Тут и нехватка денег, тут и с запчастями все очень дорого. Пока смысла нет и мясо реализовывать, потому что за копейки.
Елена Стрельникова: Впереди посевная. А денег на семена, удобрения, запчасти — нет. И банки пока никого кредитовать не собираются. Приходится свои варианты искать. Говорит Екатерина Рунова.
Екатерина Рунова: Мы сейчас вообще не реализуем, не выгодно потому что. Сейчас хотим сами торговать хотя бы по 150. На базаре, на рынке дороже, конечно, но мы сейчас хотим пусть на 15-20 рублей дешевле, но чтобы люди брали, и нам полегче будет, чтобы не зря выращивали.
Елена Стрельникова: Кстати, опыт реализации собственной продукции без посредников у семьи Руновых уже есть.
Екатерина Рунова: Молоко реализовали раньше на молокозавод. Сейчас в связи с кризисом поменялось руководство. То руководство, которому сдавали, не стало рассчитываться. Мы стали поставлять его населению. Организовали свои точки. Все сертификаты, все-все прошли. Приезжаем, допустим, во двор к бабушкам и дедушкам, дешевле, чем в магазине, дешевле, чем на базаре, тем более свежее молоко. Вообще, мы продавали по 7-8 рублей литр. С руками-ногами забирали.
Елена Стрельникова: И все же большинство оренбургских крестьян уверены: тот, кто хочет — прожить в деревне может. При чем и сам в накладе не остаться и детей своих обеспечить. Вот, например, сын Екатерины Руновой сегодня абсолютно уверен, что в будущем продолжит фермерское дело родителей.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
14 февраля в Тольятти прошел митинг против массовых увольнений рабочих автомобильных заводов и преследований профсоюзных лидеров. Митинг проходил в рамках общероссийской акции Межрегионального профсоюза работников автомобильной промышленности, организатором акции протеста в Тольятти выступил профсоюз "АвтоВАЗа" "Единство". В митинге протеста, который состоялся у Парка Победы, участвовало более полутысячи тольяттинцев. В основном это были рабочие двух тольяттинских предприятий - Волжского Автозавода и компании "General Motors-АвтоВАЗ". Лидер независимого профсоюза рабочих Волжского Автозавода "Единство" Петр Золотарев рассказал, что сегодня рабочие Тольятти активизируются, чтобы вместе отстаивать свои права.
Петр Золотарев: Недавно создан профсоюз "Регионавтотранс" в Тольятти. Это автотранспортное предприятие города Автозаводского района. Они создали первичную профсоюзную организацию. Сейчас в массовом порядке вступают. Недавно создалась первичная организация водителей "Бизнестранс". В этом направлении движемся, и будем организовывать рабочее движение более массово.
Сергей Хазов: "Начальство обманывает с зарплатой", - говорит рабочий Андрей Васильев.
Андрей Васильев: Рабочие потребовали – почему вы обещали 25 тысяч, вот и давай 25 тысяч. Кто обещал 25 тысяч, пусть тот и дает. Такой диалог – попытка что-то уговорить, что-то аргументировать. Но рабочие решительно кучу контраргументов.
Сергей Хазов: Напомним, на автозаводах Тольятти происходят массовые увольнения. 20 января с предприятия "General Motors-АвтоВАЗ" было уволено 400 рабочих. Это половина всех рабочих автозавода. С начала января рабочие находились в отпуске, не получая ни рубля, несмотря на то, что по словам активиста профсоюза завода "General Motors-АвтоВАЗ" Андрея Ляпина, по закону дирекция была обязана выплатить рабочим не менее 60 процентов от заработка. 6 февраля рабочие "GM-АвтоВАЗ" провели пикет протеста против незаконных увольнений.
Как рассказал лидер независимого профсоюза Волжского Автозавода "Единство" Петр Золотарев, сегодня на ВАЗе сокращено более трех тысяч рабочих. Лидер профсоюза заявил, что масштабные сокращения на ВАЗе начнутся после того, как 1 марта пройдут выборы в тольяттинскую городскую Думу. "Рабочие Тольятти под страхом увольнения боятся вступать в независимые профсоюзы", - рассказал правозащитник Владимир Семенов.
Владимир Семенов: Их долго приучали бояться. Собственно, и сейчас работодатель не будет приветствовать, оркестром-то не будет встречать забастовщиков. Это борьба. Это драка. То, что люди бояться – это нормально. Действительно, каждый опасается за свое будущее. Но тут ведь надо иметь в виду и то, что для того, чтобы проводить действенно забастовки, профсоюзы должны делать соответствующие накопления. Потому как во время забастовки зарплату-то никто платить не будет. Значит, нужны фонды соответствующие. Профсоюзы должны набирать силенки. Если денег нет, значит, их надо накапливать. Тогда профсоюз реально сможет сказать – бастуем, у нас средства есть.
Сергей Хазов: "Перед акцией протеста 14 февраля милиция задержала несколько членов независимого профсоюза", - продолжает лидер профсоюза рабочих Волжского Автозавода "Единство" Петр Золотарев.
Петр Золотарев: Задержали двоих пикетирующих представителей нашего ВФТ (Всероссийской федерации труда). Один остался еще задержанный, второго отпустили Василия Мохова. Они пикет установили перед митингом, чтобы приглашать людей. Форма была простая – два человека стояли с плакатом и приглашали на митинг. Задержали.
Сергей Хазов: "Рабочие должны активнее отстаивать свои права", - говорит правозащитник Владимир Семенов.
Владимир Семенов: По мере того, как будешь бороться, то есть будешь набирать силу, накачивать мышцы, с тобой начнут считаться. А по поводу митингов и пикетов, я считаю, что все-таки в нынешних условиях действенны те средства, которые затрагивают существенные для оппонента какие-то ресурсы. В данном случае, ни митинг, ни пикет ничего существенного ни у работодателя, ни у власти не трогают. А вот если бы была забастовочка, если бы конвейер остановился на сутки, то это было бы, на мой взгляд, значительно. Потом бы они также организовано его пустили. Пусть сами на сутки остановили, а потом сами же пустили. Это было бы проявлением, действительно, во-первых, организации и влиятельности на данном предприятии профсоюза.
Сергей Хазов: По итогам акции протеста в Тольятти рабочие совместно с Межрегиональным профсоюзом работников автомобильной промышленности направили обращение в адрес депутатов Государственной Думы и руководства автозаводов с требованием прекратить сокращения рабочих на российских автомобильных заводах.
В эфире Орел, Елена Годлевская:
С 16 февраля Орловская область живет в ожидании перемен, с того дня как президент России Дмитрий Медведев объявил об отставке орловского губернатора Егора Строева, руководившего область без малого 24 года. 24 года – это три эпохи – Горбачева, Ельцина, Путина. Это трудовая жизнь целого поколения. В глаза его называли "природным ресурсом Орловщины". И действительно Орловскому краю в последние четверть века не чем было гордиться. Экономические показатели скатывались все ниже, вслед за ними уровень доходов населения. От промышленности остались только названия заводов, а деревни стремительно вымирают. Какой же след оставил Егор Строев на орловской земле? Вот как отвечают на эти вопросы сами орловцы. Говорит фотохудожник Леонид Тучнин.
Леонид Тучнин: Я его не поддерживал, но я ему, честно говоря, просто сочувствую. Не надо к личности Строева подходить с какой-то одной стороны и очень строго. Потому что это продукт своего времени. Это время, наверное, кончается. Во всяком случае, тот новый губернатор, который придет к нам в Орловскую область, он очень отважный человек. Потому что разгребать эти кучи мусора на это надо отважиться. Это надо быть очень смелым человеком.
Елена Годлевская: Размышляет Николай Медведев, директор кинотеатра "Октябрь".
Николай Медведев: 5-7 лет назад мы встречались. На кинорынках где-то с людьми, которые живут в других областях, говорят: "Как у вас?" "Да, у нас вроде как все нормально". "О! Ну, конечно. У вас Строев, у вас сельское хозяйство". Я вдруг увлекся рыбалкой. Поскольку я человек ленивый ездить далеко за много километров, я езжу по Орловской области. Я глаза открыл. Я бы их не открывал бы с таким наслаждением. Я езжу по декорациям фильма. Я езжу по "Сталкеру". Страшные вещи! Я подобного рода руины видел только в фильме про Калыму, когда показывали калымские лагеря в том состоянии, в котором они сейчас. Их бросили в 1950 году. Их закрыли, но их никто не разбирал. Их просто бросили, люди ушли. И сегодня я вижу это в центре России! В Орловской области! Вот эти фермы, эти какие-то механизированные тока. А деревень нет вокруг! Людей нет вокруг! Я вижу дикие пруды, одичавшие окончательно и бесповоротно. Какие-то заросшие речки. Нельзя, наверное, одного человека в чем-то обвинять. Но я всегда думал, что у нас действительно занимаются сельским хозяйством. Я искренне в это верил. А сейчас я еду по асфальту, сворачиваю с асфальта, проезжаю два километра, и сельское хозяйство закончилось. Строев – это, на мой взгляд, очень много себя и очень мало для других. Можно любить себя. Все мы, наверное, любим себя, но не так самозабвенно.
Елена Годлевская: Предприниматель Алексей Соколов старается в своих оценках быть корректным.
Алексей Соколов: Я бы, наверное, не пользовался термином "эпоха Строева", поскольку при всей значимости этой фигуры, вряд ли Егор Семенович олицетворял собой эпоху. Он жил и действовал в данных обстоятельствах. Время его правления в нашей области захватило четверть века совершенно разных эпох. У нас всегда все происходило с некоторым опозданием. Когда во всей стране была перестройка, мы еще действовали в соответствии с Ниной Андреевой и статьей "Не могу поступиться принципами". Потом открывали памятник жертвам политических репрессий те же самые люди. Так что, это все в рамках правил игры, которая была задана не Строевым, безусловно. Вслед уходящему человеку плевать, по меньшей мере, неприлично. Поэтому хочу пожелать ему здоровья и долгих лет жизни.
Елена Годлевская: Для вас охарактеризовать Строева – это означает плюнуть вслед?
Алексей Соколов: Понимаете, повторять все разговоры, которые мы вели на кухнях в то время, наверное, сегодня бы было именно плюнуть вслед, чего делать очень не хотелось бы по этическим соображениям.
Елена Годлевская: А вот оценка работника культуры Людмилы Васильевой.
Людмила Васильева: Самое страшное, мне кажется, что он оставил, а, может быть, это не он оставил, может быть, это просто отражение того, что происходит в России вообще, а он был ярким представителем власти, это чиновничество. Жуткую коррупцию, полный провал экономической политики, полный провал сельского хозяйства. Он оставил такое ощущение бесконечной лживой жизни. Сейчас после него очень трудно будет жить по правде. Вот это самое страшное. Он оставил рабство в людях, в их душах. Так поменять души людские, так разметать всю интеллигенцию, прижать ее к ногтю и заткнуть рот тем, кто имеет свое мнение, это, конечно, надо уметь. У меня есть ощущение горечи и некоторой растерянности. Дай бог, чтобы все поменялось. Я 8 лет в Орле. Я приехала с Дальнего Востока. Там, естественно, тоже хватает всего, но ощущение правды в людях было. Была надежда на что-то, была вера во что-то. А здесь ничего не осталось – ни веры, ни надежды. Строев для меня – это мечта, воплощенная всей этой бюрократии, всего чиновничества. Я его даже не воспринимаю как живого человека, а как символ чего-то. Но мне кажется, мы заслужили такое руководство. Так нам и надо.
Елена Годлевская: Наверное, есть и другие мнения, в том числе прямо противоположные. Но вот деталь. Накануне официального объявления об отставки Егора Строева еженедельник "Орловский меридиан" провел акцию по сбору подписей в поддержку тогда еще орловского губернатора. Подписи собирали на одной из самых многолюдных улиц города Орла – улице Ленина, а также перед входом в здание городской мэрии и обладминистрации. Результат – за три часа акции поддержать Егора Строева согласились лишь 18 человек.
Так какой же след оставил на орловской земле Егор Строев за 24 года своего правления? Из зримых – деревня Дудкино, где он родился, стала селом Строева. В Покровском районе, главу администрации которого сегодня обвиняют в мошенничестве, появился парк имени Строева. Есть двухтомник о Строеве в серии "Гордость Орловского края" под громким названием "Сын земли русской". В нем, в частности, можно найти такие строки: "Живите, стройте, властвуйте Егор.// Россия снова выйдет на простор". Сегодня у большинства орловцев одно пожелание – живите, а строит пусть другой руководитель, на которого они возлагают очень много надежд. Исполняющим обязанности губернатора Орловской области назначен Александр Козлов, занимавший до этого пост замминистра сельского хозяйства.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Садовый кооператив "Любитель", уже лет сорок как оказавшийся посреди городских многоэтажных северного Ижевска, но сохранивший до сей поры свой статус, сегодня являет собой очень странную картину. Прямо посреди действующего садового товарищества уже практически возведен под крышу 10-этажный трехсекционный жилой дом. Сейчас там идут отделочные работы, а застройщик - общество с ограниченной ответственностью "Альянс" - продает в нем квартиры со сроком сдачи в конце текущего года.
Под "пятном застройки" оказалось несколько не выкупленных "Альянсом" участков, а с одного, ближайшего к стене нового дома, два года назад был снесен добротный двухэтажный садовый домик - мешал рытью котлована. Домик превращен в кучу строительного мусора. Теперь помешала и она - нужна площадка для подводки инженерных сетей. Поэтому на днях на массив "Любитель" пришли два экскаватора и начали грузить в самосвалы битый кирпич. Но сломанный дом на не проданном участке остается собственностью его владельца. Вот как характеризует происходящее председатель Комитета защиты садоводов Ижевска Алексей Ильин:
Алексей Ильин: Идет открытый захват, воровство идет открытым способом. С применением тяжелой техники с участка собственника без его разрешения похищается строительный материал. Это не мусор.
Надежда Гладыш: Это руины дома?
Алексей Ильин: Да. Когда у человека ничего нет, он из любого строительного мусора сделает строительный материал. Это уголовное преступление.
Надежда Гладыш: Только когда Ильин встал под ковш экскаватора, погрузка прекратилась. Пришел начальник строительства Евгений Мазурин. Вот его точка зрения на происходящее:
Евгений Мазурин: Эти участки, согласно постановлению администрации города, изъяты.
Алексей Ильин: Они неверные.
Евгений Мазурин: Мне дали постановление и сказали работать. Я работаю.
Надежда Гладыш: По словам защитника садоводов Алексея Ильина, до сих пор не сформировано земельное дело, нет градостроительного плана. А на том, что удалось добыть в недрах Управления архитектуры, так и нарисовано - угол дома возведен на земле, принадлежащей пенсионеру Николаю Сухову.
В недоумении и те садоводы, которые попали в список участков, подлежащих под изъятие якобы для муниципальных нужд. Своими тревогами поделился хозяин участка, оказавшегося в нескольких метрах от стены новостройки, Борис Дерюшев.
Борис Дерюшев: Моя земля будет нужна ему. Потому что дом, рядом нужна будет территория.
Надежда Гладыш: Цену выкупа вы знаете?
- Мы знаем цену выкупа.
Надежда Гладыш: Сколько?
- Человека три у нас умерли из-за этого.
Борис Дерюшев: По 100 тысяч за сотку.
Надежда Гладыш: А реальная цена?
Борис Дерюшев: Рыночная цена, говорят, уже не меньше 1 миллиона за сотку надо требовать с них.
Надежда Гладыш: Страдает от строительства и владелица участка, к которому ни "Альянс", ни муниципалитет интереса не проявили. Флюра-апа.
Флюра-апа: Вот они, когда строили, ее малинник полностью цементом покрыт был. Они остаток раствора брызгают что ли. Весной я с огорода сколько ведер мелких кирпичей… В собак, видимо, кидали. Видите, прутья железные. Арматуру кусками обрезают. Вот это все я вычистила. А как матерятся они! Как ругаются! Огурцы рвали, наверное, на закуску. Соседка прибежала и говорит – ты чего тут огурцы собираешь? Мне хозяйка разрешила.
Надежда Гладыш: Вместе с "Любителем" точно так же от вторжения "Альянса" страдают соседние массивы – "Строитель" и "Учитель". Захват садовых участков продолжается уже четвертый год. Более десятка судебных дел садоводы проиграли с мотивировками, притянутыми за уши. Местные власти покрывают захватчика и действуют с ним заодно. Но суды продолжаются.
В эфире Калининград, Екатерина Тейге:
Калининградские власти всерьез принялись за реорганизацию медицинских учреждений. Звучит солидно, но на деле все выходит не столь красиво. Странным образом те лечебные учреждения, которые служили не одно десятилетие, вдруг оказываются нерентабельными и закрываются. Первой в списке стала больница рыбаков. Как учреждения самостоятельного ее уже не существует лет пять, а в последнее время она служила как одно из территориальных подразделений госпиталя ветеранов войн. Полторы сотни человек персонала и 9 тысяч душ пациентов. Почему медучреждение такого масштаба оказалось вдруг несостоятельным, министр здравоохранения области Елена Клюйкова объяснила по-своему. По ее словам, решение о закрытии больницы было правильным.
Елена Клюйкова: Безобразно был организован и лечебный процесс, и бухгалтерский учет, и инвентаризация имущества. Элементарно не было лицензии на использование наркотических средств там, где делались хирургические операции. Кроме того, для нас совершенно очевидно, что в условиях неэффективной и нерентабельной деятельности, практически уже произошла скрытая приватизация. Доходы от платных услуг поступали в карманы медицинским работникам, а расходы относились на затраты областного бюджета. Когда в процессе реорганизации получилось так, что люди лишаются этих насиженных мест, конечно, это вызвало у них соответствующую агрессию.
Екатерина Тейге: Сейчас здание уже бывшей больницы рыбаков власти предлагают всем структурным подразделениям правительства. Пока желающих не нашлось, а это значит, что в скором времени здание выставят на продажу. А это ни много - ни мало 4 гектара земли в центре города. Что касается персонала, то, по словам Елены Клюйковой, все уволены по сокращению штатов и предоставлением рабочих мест. Пациенты же будут прикреплены к городским поликлиникам, главврачам которых Минздравом дано право при необходимости направлять новеньких на лечение в одну из частных клиник якобы бесплатно.
В защиту больницы рыбаков в Калининграде прошли уже 17 пикетов. На одной площадке собирались депутаты, медики – все, кому не безразлична судьба этого учреждения. И вот что сказал депутат областной думы и инициатор пикетов Михаил Чесалин.
Михаил Чесалин: Больница рыбаков – одна из двух калининградских больниц, которые изначально проектировались как больницы. Там было лучшее урологическое отделение в области, единственный аппарат бесконтактного дробления камней в почках. В принципе, состояние больницы было очень хорошее. Кроме того, пациенты, которые обслуживались в больнице, это рыбаки, выходящие в море, соответственно, привозящие в Калининград время от времени экзотические заболевания, которые врачи медсанчасти знали и умели лечить. Никакой другой врач в районных поликлиниках и больницах просто незнакомы с этими болезнями, с их течением, не говоря о том, что все калининградцы лишились возможности фактически делать урологические операции на государственном оборудовании.
Екатерина Тейге: Впрочем, это учреждение не единственное в области, которое власти списали со счетов. Дело дошло и до родильных домов. Два уже не функционируют. Будущим мамам из разных уголков области чиновники советуют не паниковать и лишь внимательнее относиться к своему здоровью. Говорит Елена Клюйкова:
Елена Клюйкова: Это раньше можно было под яблоней рожать или в поле. Ничего! Бог даст другого. Позволить сегодня, чтобы у нас функционировали родильные койки в центральных районных больницах, не обеспеченные анестезиологами и реаниматологами не только детскими, но и взрослыми, это на сегодняшний день преступление. Районные центры должны будут добросовестно выполнять свои обязанности (их никто не снимал), наблюдать беременных женщин и заблаговременно направлять их на госпитализацию в родильные дома города Калининграда.
Екатерина Тейге: Центр реабилитации для детей инвалидов – единственный на всю область, где проходит лечение малыши с диагнозом церебральный паралич. На сегодняшний день там лечится полтысячи человек. Как рассказала замдиректора учреждения Тамара Вахрушева, чиновники просто забыли включить центр в бюджетное финансирование на текущий год.
Тамара Вахрушева: Нас профинансировали на первый квартал. Выделили денег, но их выделили недостаточно. Хватит на аванс мартовский, а на саму зарплату даже не хватит денег. Но, тем не менее, мы работаем, прием детей ведем. Я так думаю, что город примет решение профинансировать наше учреждение. Если такого решения принято не будет, я не знаю, это просто позор для города и для области.
Екатерина Тейге: По словам Тамары Вахрушевой, при таких обстоятельствах центр может существовать лишь до марта. А там денег не будет ни на лекарства, ни на зарплату персоналу. Центр временной реабилитации для детей-инвалидов может прекратить свое существование. Но будет ли он последним в списке нерентабельных медучреждений?
В эфире Кызыл, Александр Филатенко:
В ночь с 24 на 25 февраля в Туве наступит Новый год по буддийскому календарю. Он называется Шагаа, и в советские времена был под жестким запретом. Так что с постперестроечных времен тувинцы отмечают Новый год дважды: сначала по григорианскому календарю, потом – по буддийскому. Местные власти устроили для них четырехдневный уик-энд - с 22 по 25 февраля в республике официально объявлены выходными, нерабочими днями. Естественно, и русскоязычное население, составляющее по последней переписи около 20 процентов, тоже празднует приход буддийского Нового года. Но для них это в основном очередные дни отдыха.
Существуют древние традиции встречи этого главного праздника, которые тувинцы свято чтят до сих пор. Благо, говорят они, что этот праздник семейный и большинство отмечают его дома, в узком кругу семьи и друзей. Заказать столик в более-менее приличном ресторанчике или кафе в Кызыле – не каждому по карману. Тем более что в январе величина прожиточного минимума в Туве по сравнению с декабрем увеличилась на 300 с лишним рублей. Говорит начальник отдела по труду Государственной службы содействия занятости населения Любовь Никифорова.
Любовь Никифорова: В январе величина прожиточного минимума составила 4998 рублей. В декабре была 4626, разница получилась – плюс 374 рубля.
Александр Филатенко: Если сравнивать затраты семейного бюджета на григорианский и буддийский Новый год, то по самым приблизительным подсчетам, они увеличились в разы. В декабре, чтобы накрыть новогодний стол, кызылчане тратили в среднем по пять тысяч рублей, то два месяца спустя придется выложить в полтора раза больше. Если в декабре килограмм того же лука стоил 19 рублей, то в феврале – уже 25. Килограмм картошки можно было купить за 10 рублей, теперь – за 22. Вот мнение одного из жителей Кызыла Николая Белкова.
Николай Белков: Люди стали жить хуже. И чтобы это доказать, надо просто выйти на улицу или зайти в магазин. Ведь люди покупают только самое необходимое. Что это повышение пенсии на 20-25 рублей, тогда как цены выросли на 40-50 рублей. Поэтому навряд ли можно что-то сказать, что, да, действительно, мы на улучшение идем.
Александр Филатенко: А вот что думают жители тувинской столицы. Отвечая на вопрос - каким, по их мнению, должен быть прожиточный минимум? - они ответили:
Жительница Кызыла: Муж, жена и двое детей. Считается, что на продукты надо около 10-15 тысяч рублей. Плюс еще одежда, проезд на работу. Так что тысяч 20-25 в среднем. Мы же в Туве живем, цены очень высокие.
Жительница Кызыла: Учитывая наши цены (хлеб - от 17 до 20, мясо – в среднем 150-200 рублей за килограмм), учитывая цены на фрукты и товары первой необходимости, то без чего человек как бы жить не может, учитывая коммунальные платежи, что они у нас поднимаются (с 1 января поднялись еще процентов, по-моему, на 15), в среднем для семьи (муж, жена и, допустим, двое детей) необходимо не менее 35 тысяч.
Александр Филатенко: Как бы ни была тяжела жизнь, а праздник остается праздником. Как и прежде с восходом солнца в каждой юрте глава семьи встретит первый день Нового года культовым ритуалом - разбрызгиванием свежего чая деревянным кропилом-девятиглазкой, что представляет символы девяти планет Солнечной системы. И начнется торжественный ритуал - угощение малышей самыми вкусными блюдами тувинской кулинарии, которые сделаны из молочных продуктов. Затем все соберутся на утренний "банкет", когда жители одной юрты приглашают всех из других юрт к чаепитию. И обязательно пойдут в храмы на чтение молитв. Буддисты верят, что одно только их присутствие при чтении сутр продлевает им жизнь, усиливает в каждом доброе начало, а также очищает карму предков и самого человека, прощает ему три неблаговидных поступка, совершенных в этой жизни. По канонам религии, новогодние обряды и службы будут идти в буддийских храмах республики до 10 марта.
