Интеллигенция, как известно – слово, не означающее ничего. Потому что невозможно в здравом уме сказать про себя: я – интеллигент. Интеллигентность – это амбициозная мечта, не терпящая публичного обсуждения; понимание этого термина настолько индивидуально, что для описания хоть какой-то группы людей он не годится.

Споры о том, как отличить интеллигентного человека от всего остального, кажутся мне вздорными, это очень простая проблема. Взять хотя бы историческую дискуссию о происхождении Сталина — был ли он осетином по фамилии Дзугаев, или все-таки грузином Джугашвили. Интеллигентные грузины и осетины, не гнушаясь ничем, стараются свалить вину за его появление на свет друг на друга, неинтеллигентные — наоборот, борются за честь считать Иосифа Виссарионовича своим.

Поэтому, когда Вахтанг Кикабидзе говорит российской интеллигенции, что она его разочаровала, каждый имеет право сделать вид, что к нему это не относится. Или наоборот, но тогда надо отвечать.

Я петь не могу, поэтому ответил как умел.