Кому выгодны участившиеся нападения на независимых профлидеров? Ослабеют российские профсоюзы из-за кризиса или, напротив, укрепятся? В интервью Радио Свобода об этом размышляет эксперт в области рабочего движения, президент экспертного фонда социальных исследований "ЭЛЬФ" Павел Кудюкин.
- Спустя полтора месяца после избиения профлидера питерского завода General Motors Евгения Иванова, которому ранее неоднократно угрожали, наконец возбуждено уголовное дело с формулировкой "угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью". Известно, что и другие лидеры российских свободных профсоюзов получали угрозы, подвергались нападениям. Кто заинтересован в запугивании рабочих активистов?
- Поставим вопрос иначе: кому категорически не нужны новые профсоюзы как основа развития нормального, по мировым стандартам, сильного, влиятельного профсоюзного движения?
Прежде всего, они не нужны работодателям. Компании с зарубежным капиталом в этом смысле немножко более цивилизованны, чем наши, отечественные: их все-таки свои, западные профсоюзы долго воспитывали. Но в странах, где укорененного сильного профсоюзного движения нет, они, конечно, стараются всячески воспрепятствовать его развитию.
Российский госаппарат тоже не слишком заинтересован в независимом профдвижении. Не случайно практически в 100 процентах случаев коллективных трудовых конфликтов госаппарат и судебная система выступают на стороне работодателя.
Не нравятся новые, настоящие профсоюзы старой профсоюзной бюрократии – наследнице советской ВЦСПСовской системы. Конечно, и среди руководителей вышедших из той системы профсоюзов есть люди, которые пытаются превратить их в реальных защитников интересов трудящихся. Но много и тех, кто привык быть на побегушках у администрации предприятий и боится потерять эту свою нишу.
Иногда происходит смыкание работодателя, госаппарата – в том числе, силовых структур – и организованной преступности. Профсоюзы, как показывает мировая практика, часто оказываются в очень сложных взаимоотношениях с оргпреступностью. Скажем, в истории США был довольно длительный период, когда мафия пыталась подмять профсоюзы под себя, сделать своим орудием. В Италии мафия, наоборот, чрезвычайно жестоко сражалась с профсоюзами, расправлялась с профлидерами. У нас ситуация пока не очень понятна. Но, с учетом сращивания организованной преступности с силовыми структурами государства (о чем много говорится), можно предположить, что здесь идет совместное давление.
- То есть версий, которые стоит отрабатывать при расследовании нападений на профлидеров, достаточно много?
- Более чем.
- Некоторые эксперты говорят, что давление на независимые профсоюзы усилилось примерно с 2007 года, и связывают это с активизаций рабочего движения. Вы согласны?
- Случаи избиения, угроз и даже убийств профлидеров были и в 1990-х годах. Но тогда новые профсоюзы были на периферии общественного внимания: они вели чисто оборонительную борьбу, добиваясь, например, выплаты долгов по зарплате. Это понятно, в условиях экономического спада наступательная борьба невозможна.
В 2000-х годах на фоне экономического роста появилась возможность перейти в наступление, требовать у работодателей: "Ваши прибыли растут, увеличивайте и нашу зарплату тоже!" Требования эти были совершенно обоснованными. Вопреки мифу, который активно распространялся большей частью средств массовой информации, что, якобы, зарплаты росли быстрее, чем производительность труда, это было совсем не так. Рост реальной заработной платы очень сильно отставал от роста производительности труда, просто считали их неправильно. Думаю, у тех, кто вел подсчеты в интересах бизнеса, а не трудящихся, была своя корысть… Короче говоря, несколько лет назад обозначился совершенно новый поворот в российском рабочем движении – после многих десятилетий его отсутствия при советской власти и "оборонительных" 90-х. Начались серьезные забастовки, которые приносили относительные, частичные успехи. На этом фоне просто стало заметнее, когда в борьбе против профсоюзов применялись вот такие силовые методы.
- Учитывая, что сейчас экономический рост сменился экономическим спадом, что, с вашей точки зрения, произойдет с профсоюзным движением? Вновь перейдет в оборону? Ведь работодатель теперь будет говорить: какое повышение зарплат, дай бог, чтобы мы вас не сократили, сидите тихо и не рыпайтесь!
- Несомненно, работодатели будут пытаться использовать кризис, чтобы задавить профсоюзы. Но вот удастся ли? На самом деле сейчас ситуация переломная, потому что наблюдающийся переход от роста уровня жизни, хоть и небольшого, к его спаду как раз может усилить стихийное рабочее движение и низовую поддержку профсоюзов. Если, конечно, профсоюзы сумеют правильно выстроить свою политику.
Видимо, это окошко возможностей довольно узкое и откроется ненадолго. Но все-таки есть шанс сегодня попытаться закрепить и усилить позиции профсоюзов, чтобы завтра ту же оборонительную борьбу вести с более выгодных позиций.
Кстати, очень важный момент, который профсоюзы просто обязаны использовать, - это господдержка бизнесу. В переговорах с руководством корпораций, которые получают государственные деньги, профсоюзам нужно не просто просить: сохраните рабочие места, не снижайте катастрофическим образом зарплату и так далее. Нужно требовать, в первую очередь, от государства: раз наш работодатель получает общественные деньги, обеспечьте жесткий контроль за расходованием этих средств. А у работодателя требовать: если у вас настолько кризисная ситуация, что вы не можете жить без господдержки, давайте проверим, сколько получает топ-менеджмент и на что он тратит деньги… И так далее. Тогда есть шанс добиться, чтобы, по крайней мере, эти деньги не были разворованы, чтобы свою справедливую долю получили бы и трудящиеся.
- В 2008 году у новых профсоюзов появилась тяга к консолидации, они начали координировать свои действия – в частности, профсоюзы, которые действуют в автопроме. Кризис усилит наметившуюся тенденцию к солидарным действиям или каждый будет вынужден решать только свои конкретные проблемы с собственным работодателем?
- С точки зрения стратегических интересов профсоюзов, им, конечно, нужно сейчас повышать уровень солидарности, взаимопомощи, создавать какие-то совместные фонды для поддержки забастовочных действий, проводить совместные акции, причем не только в отраслевых, но и в межотраслевых масштабах. Но им будут внушать – и власть, и работодатели – что в нынешние тяжелые времена у всех свои проблемы, нечего заботиться о других, каждый выживает в одиночку. Известный с советских времен гулаговский принцип, унаследованный и постсоветским капитализмом: "умри ты сегодня, а я – завтра". И тут очень много зависит от сознательной позиции профсоюзных лидеров. В кризисных условиях как раз нужно целенаправленно работать на солидарность, хотя подталкивать их будут в прямо противоположную сторону. Этому надо сопротивляться.
- Вы говорите о том, как надо действовать и как должно быть. А как будет? Вызовет кризис активизацию профсоюзного движения или приведет его спаду?
- Здесь очень многое зависит от уровня стратегического мышления профсоюзных лидеров, от их стойкости. Кстати, и от стойкости рядовых членов профсоюза. Потому что довольно распространенная в России позиция "ты профсоюзный лидер – ты нас и защищай" в условиях кризиса пагубна. Ничего не получится без включения рядовых работников в активную борьбу за свои права. Но я не могу предсказать, какая тенденция возобладает: слишком много здесь чисто субъективных моментов, трудно поддающихся прогнозированию.
- Спустя полтора месяца после избиения профлидера питерского завода General Motors Евгения Иванова, которому ранее неоднократно угрожали, наконец возбуждено уголовное дело с формулировкой "угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью". Известно, что и другие лидеры российских свободных профсоюзов получали угрозы, подвергались нападениям. Кто заинтересован в запугивании рабочих активистов?
- Поставим вопрос иначе: кому категорически не нужны новые профсоюзы как основа развития нормального, по мировым стандартам, сильного, влиятельного профсоюзного движения?
Прежде всего, они не нужны работодателям. Компании с зарубежным капиталом в этом смысле немножко более цивилизованны, чем наши, отечественные: их все-таки свои, западные профсоюзы долго воспитывали. Но в странах, где укорененного сильного профсоюзного движения нет, они, конечно, стараются всячески воспрепятствовать его развитию.
Российский госаппарат тоже не слишком заинтересован в независимом профдвижении. Не случайно практически в 100 процентах случаев коллективных трудовых конфликтов госаппарат и судебная система выступают на стороне работодателя.
Не нравятся новые, настоящие профсоюзы старой профсоюзной бюрократии – наследнице советской ВЦСПСовской системы. Конечно, и среди руководителей вышедших из той системы профсоюзов есть люди, которые пытаются превратить их в реальных защитников интересов трудящихся. Но много и тех, кто привык быть на побегушках у администрации предприятий и боится потерять эту свою нишу.
Иногда происходит смыкание работодателя, госаппарата – в том числе, силовых структур – и организованной преступности. Профсоюзы, как показывает мировая практика, часто оказываются в очень сложных взаимоотношениях с оргпреступностью. Скажем, в истории США был довольно длительный период, когда мафия пыталась подмять профсоюзы под себя, сделать своим орудием. В Италии мафия, наоборот, чрезвычайно жестоко сражалась с профсоюзами, расправлялась с профлидерами. У нас ситуация пока не очень понятна. Но, с учетом сращивания организованной преступности с силовыми структурами государства (о чем много говорится), можно предположить, что здесь идет совместное давление.
- То есть версий, которые стоит отрабатывать при расследовании нападений на профлидеров, достаточно много?
- Более чем.
- Некоторые эксперты говорят, что давление на независимые профсоюзы усилилось примерно с 2007 года, и связывают это с активизаций рабочего движения. Вы согласны?
- Случаи избиения, угроз и даже убийств профлидеров были и в 1990-х годах. Но тогда новые профсоюзы были на периферии общественного внимания: они вели чисто оборонительную борьбу, добиваясь, например, выплаты долгов по зарплате. Это понятно, в условиях экономического спада наступательная борьба невозможна.
В 2000-х годах на фоне экономического роста появилась возможность перейти в наступление, требовать у работодателей: "Ваши прибыли растут, увеличивайте и нашу зарплату тоже!" Требования эти были совершенно обоснованными. Вопреки мифу, который активно распространялся большей частью средств массовой информации, что, якобы, зарплаты росли быстрее, чем производительность труда, это было совсем не так. Рост реальной заработной платы очень сильно отставал от роста производительности труда, просто считали их неправильно. Думаю, у тех, кто вел подсчеты в интересах бизнеса, а не трудящихся, была своя корысть… Короче говоря, несколько лет назад обозначился совершенно новый поворот в российском рабочем движении – после многих десятилетий его отсутствия при советской власти и "оборонительных" 90-х. Начались серьезные забастовки, которые приносили относительные, частичные успехи. На этом фоне просто стало заметнее, когда в борьбе против профсоюзов применялись вот такие силовые методы.
- Учитывая, что сейчас экономический рост сменился экономическим спадом, что, с вашей точки зрения, произойдет с профсоюзным движением? Вновь перейдет в оборону? Ведь работодатель теперь будет говорить: какое повышение зарплат, дай бог, чтобы мы вас не сократили, сидите тихо и не рыпайтесь!
- Несомненно, работодатели будут пытаться использовать кризис, чтобы задавить профсоюзы. Но вот удастся ли? На самом деле сейчас ситуация переломная, потому что наблюдающийся переход от роста уровня жизни, хоть и небольшого, к его спаду как раз может усилить стихийное рабочее движение и низовую поддержку профсоюзов. Если, конечно, профсоюзы сумеют правильно выстроить свою политику.
Видимо, это окошко возможностей довольно узкое и откроется ненадолго. Но все-таки есть шанс сегодня попытаться закрепить и усилить позиции профсоюзов, чтобы завтра ту же оборонительную борьбу вести с более выгодных позиций.
Кстати, очень важный момент, который профсоюзы просто обязаны использовать, - это господдержка бизнесу. В переговорах с руководством корпораций, которые получают государственные деньги, профсоюзам нужно не просто просить: сохраните рабочие места, не снижайте катастрофическим образом зарплату и так далее. Нужно требовать, в первую очередь, от государства: раз наш работодатель получает общественные деньги, обеспечьте жесткий контроль за расходованием этих средств. А у работодателя требовать: если у вас настолько кризисная ситуация, что вы не можете жить без господдержки, давайте проверим, сколько получает топ-менеджмент и на что он тратит деньги… И так далее. Тогда есть шанс добиться, чтобы, по крайней мере, эти деньги не были разворованы, чтобы свою справедливую долю получили бы и трудящиеся.
- В 2008 году у новых профсоюзов появилась тяга к консолидации, они начали координировать свои действия – в частности, профсоюзы, которые действуют в автопроме. Кризис усилит наметившуюся тенденцию к солидарным действиям или каждый будет вынужден решать только свои конкретные проблемы с собственным работодателем?
- С точки зрения стратегических интересов профсоюзов, им, конечно, нужно сейчас повышать уровень солидарности, взаимопомощи, создавать какие-то совместные фонды для поддержки забастовочных действий, проводить совместные акции, причем не только в отраслевых, но и в межотраслевых масштабах. Но им будут внушать – и власть, и работодатели – что в нынешние тяжелые времена у всех свои проблемы, нечего заботиться о других, каждый выживает в одиночку. Известный с советских времен гулаговский принцип, унаследованный и постсоветским капитализмом: "умри ты сегодня, а я – завтра". И тут очень много зависит от сознательной позиции профсоюзных лидеров. В кризисных условиях как раз нужно целенаправленно работать на солидарность, хотя подталкивать их будут в прямо противоположную сторону. Этому надо сопротивляться.
- Вы говорите о том, как надо действовать и как должно быть. А как будет? Вызовет кризис активизацию профсоюзного движения или приведет его спаду?
- Здесь очень многое зависит от уровня стратегического мышления профсоюзных лидеров, от их стойкости. Кстати, и от стойкости рядовых членов профсоюза. Потому что довольно распространенная в России позиция "ты профсоюзный лидер – ты нас и защищай" в условиях кризиса пагубна. Ничего не получится без включения рядовых работников в активную борьбу за свои права. Но я не могу предсказать, какая тенденция возобладает: слишком много здесь чисто субъективных моментов, трудно поддающихся прогнозированию.
