Карэн Агамиров: У нас в гостях – один из лидеров рабочего движения, депутат Государственной Думы России второго и третьего созывов Василий Шандыбин.
Вопросы ему задают Эдуардо Гедеш, португальский журнал "Де Нотисиас", и Дмитрий Беломестнов, информационное агентство "Прима-Ньюс".
Вначале, по традиции, краткая биография гостя нашей передачи. Шандыбин Василий Иванович родился 25 июля 1941 года в деревне Красное, Трубчевского района, Брянской области. Получил среднее общее и средне-специальное техническое образование. Трудовую деятельность начал на брянском заводе дорожных машин. Отдал заводу 35 золотых лет. Слесарь-монтажник, слесарь специальных работ. В течение 10 лет возглавлял цеховой профсоюзный комитет. В 1994 году взял за узды политическую кобылицы и оседлал ее. Был избран депутатов Брянской областной Думы. В следующем 1995 году Шандыбин – уже депутат Государственной Думы России второго созыва от Брянского одномандатного избирательного округа номер 64, выдвигался избирательным объединением КПРФ. Работал в думском Комитете по труду и социальной политике. В 1999 году вновь прошел по одномандатному округу в депутаты Государственной Думы третьего созыва, и вновь при поддержке КПРФ. Трудился в Комитете по энергетике, транспорту и связи и Комитете по собственности. Старый коммунист, Василий Шандыбин в 2008 году покидает КПРФ в связи с идейными расхождениями с лидерами партии. На выборах в Государственную Думу 4 декабря 2008 года шел третьим в списке Аграрной партии России – не получилось. Женат одним браком, не за горами золотая свадьба. Их с супругой жизнь облагораживают сын, дочь, внук. Отец Василия Иванович, Шандыбин Иван Александрович, работал в колхозе, погиб на фронте 29 июня 1944 года, при освобождении Белоруссии. Мама, Шандыбина Анна Дмитриевна, тоже колхозница, умерла в 1972 году. Дед, Шандыбин Александр Александрович, при царском режиме избирался старостой родного селения Василия Ивановича - Красное, в нем было аж 400 домохозяйств. Василий Иванович Шандыбин замечательно готовит и читает стихи.
Василий Иванович, кулинарией в студии мы заниматься не сможем, но вот услышать в вашем исполнении, скажем, что-нибудь из Александра Сергеевич...
Василий Шандыбин: Ну, Александр Сергеевич такой известный поэт, его все знают, многие читали. А вот Алексей Константинович Толстой – это известный русский и писатель, и поэт, который написал "Князь Серебряный", "Борис Годунов" и многие другие трагические произведения, и у него есть очень хорошее стихотворение "Василий Шибанов". Когда Курбский бежал в Литву, то он с собой взял преданного слугу Василия Шибанова, оставил всю семью. Потому что семья будет уничтожена Иваном Грозным, Иван Грозный не любил предателей. И когда надо было отвезти послание Ивану Грозному, то князь Курбский задался вопросом: а с кем можно послать? И тут Шибанов входит и говорит: "Князь, служба моя нужна? Вишь, наши меня не догнали…" Ну, это поэма большая, я просто хочу рассказать конец:
"Вдруг едет гонец, раздвигает народ,
Над шапкою держит посланье.
И спрянул с коня он поспешно долой,
К царю Иоанну подходит пешой
И молвит ему, не бледнея:
"От Курбского, князя Андрея!"
И очи царя загорелися вдруг:
"Ко мне? От злодея лихого?
Читайте же, дьяки, читайте мне вслух
Посланье от слова до слова!"
И в ногу Шибанова острый конец
Жезла своего он вонзает,
Налег на костыль — и внимает…
Кровь алым струилася током,
И царь на спокойное око слуги
Взирал испытующим оком….
И молвил так царь:
"Гонец, ты не раб, но товарищ и друг,
И много, знать, верных у Курбского слуг,
Что выдал тебя за бесценок!
Ступай же с Малютой в застенок!"
Ну, его пытали, потом казнили. Точно так же и у нас сегодня верных слуг родины, допустим, народа сдают, предают. Они не продаются, они не покупаются, они только хотят служить своему народу. Но мы видим сегодня, у нас все делается в России за деньги. Коррупция достигла таких пределов, что и президент открыто говорит, и глава правительства открыто говорит, что коррупция поразила, ну, у нас все органы и службы: и правоохранительные органы, и суды, и милицию… Дело другое, что там вносят закон – не то что бы искоренить коррупцию, а просто контролировать коррупцию, понимаете, вот что самое страшное. Поэтому, я думаю, пока нынешняя "Единая Россия" во власти, коррупция процветала и будет процветать.
Эдуардо Гедеш: Именно по этой теме вопрос. Вы были депутатом Государственной Думы, и как вы оцениваете сейчас работу Государственной Думы, можно ли там работать? Хотели бы вы там работать сейчас?
Василий Шандыбин: Ну, во-первых, меня в четвертую Государственную Думу не пустили. Раз снял по суду, второй раз выборы были такие невозможные, что я сам снял свою кандидатуру. Потому что у нас выборы такие бессовестные, что стоит ящик на избирательном участке, а потом говорят, что тут заминировано или диверсия будет, свет вырубают – и это ящик уносят, а свой ящик приносят, понимаете. И такие вот были случаи. Ну, и во-вторых, в Думу сегодня допущены все партии, которые лояльны Кремлю все партии, которые были не лояльны Кремлю, они не допущены. Меня уговорил Плотников Владимир Николаевич, председатель Аграрной партии, что "вот давай мы тебя включим в тройку, потому что руководство КПРФ тебя предало, мы тебе будем давать выступать на телевидении, на радио, ты забьешь всех". Но когда дошло дело до выступлений, то он меня отодвинул и не дал выступать. И я тогда понял, что он партию сдал, что ему что-то пообещали. И сейчас он идет на выборы в областную Волгоградскую Думу, и, наверное, пообещали ему быть членом Совета Федерации. И очень обидно, что сегодня крестьянство лишилось Аграрной партии.
Аграрная партия нужна. Она есть во многих странах, в Польше есть Крестьянская партия. И сегодня, допустим, труженика села некому защищать в Государственной Думе. Потому что на 70 процентов, можно сказать, в Государственной Думе криминальные структуры внедрили своих депутатов. Наверное, внедрили также и министров, и поэтому они протаскивать законы коррупционные. И Государственная Дума приняла 10 тысяч законов, и если рассмотреть, то 75 процентов – коррупционные законы.
Дмитрий Беломестнов: Василий Иванович, вы два срока были депутатом Государственной Думы. Скажите, пожалуйста, каков механизм коррупции в Государственной Думе? Ведь наверняка вы видели, знали, наверное, лично каких-то депутатов, которые выражали интересы каких-то компаний, корпораций. Как это происходило?
Василий Шандыбин: Обычно я не могу вот, допустим, сказать, что вот этот депутат взял, потому что я не видел, понимаете, и они на меня в суд подадут, но я знаю, что такие явления были, наверное, и сейчас они есть. Дело другое, что договариваются с лидерами фракций. Фракция во вторник и в четверг проводит собрание депутатов, и они рекомендуют голосовать обязательно за этот закон. Хотя этот закон абсолютно против народа, против России, закон на олигархов направлен, чтобы они еще больше разбогатели. Ну, и голосуют. Но я никогда не голосовал.
Дмитрий Беломестнов: Но какого типа вот эти законы, механизм какой?
Василий Шандыбин: Ну, механизм такой, что я говорю, что вот дисциплина, и лидер фракции выступает и говорит: "Надо принять этот закон".
Карэн Агамиров: Ну, например, закон о монетизации знаменитый, да?
Василий Шандыбин: Да. Ну, закон о монетизациии льгот – здесь много споров о нем. Село выиграло по этому закону, а город проиграл. Потому что в городе бы бесплатный проезд пенсионерам, а в сельской местности не было, и из села никуда не выезжали. А дело другое, что 70-80 процентов от этого закона нашего народа проиграли, понимаете. Я встречаюсь, и вот наш народ боится праздников. Вот новый год наступает – ага, сразу повышение на коммунальные услуги, на электричество, проезд на всех видах транспорта. Продукты питания выросли в два раза. Я просто удивляюсь, вот идет экономический кризис. Экономический кризис в США – там продукты питания, допустим, мясо подешевело на 30 процентов, яйца – на 50 процентов, другие продукты питания – до 25 процентов. А у нас я вчера захожу покупать ливерную колбасу, яичная такая ливерная колбаса, я ее очень люблю, она стоила 120 рублей, а сейчас – уже 234 рубля, сразу в 2 раза. Буженина, все колбасы подорожали, мясные изделия подорожали. У нас должны цены упасть, понимаете. В США литр бензина – 9 на наши деньги рублей, а у нас - 22, 23 в отдельных регионах. И мы больше всех добываем нефти, а бензин – дороже всех.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, отца вы запомнили, застали его?
Василий Шандыбин: Нет, отца я не помню. Я родился – отец ушел на фронт, погиб в Белоруссии, когда там был сильный прорыв, и там он погиб, Иван Александрович.
Карэн Агамиров: А снится?
Василий Шандыбин: Я его не знаю, понимаете, внешне не знаю, и поэтому он не снится мне. Но дело другое, что в нашем роду полицаев не было. Хотя Брянская область на душу населения по полицаям занимала первое место в России. Особенно был Брасовский район у нас, где было очень много полицаев, и дело другое, там одна женщина даже расстреляла 5 тысяч наших бойцов, партизан, патриотов.
Карэн Агамиров: Потом ее нашли?
Василий Шандыбин: Потом ее судили и тоже расстреляли. Был еще Каминский у нас, в Брасовском районе, который служил немцам и такую жестокость проявлял он к русскому, вообще к патриотическому движению, е советским воинам, что немцы даже сами удивлялись и подстроили ему диверсию, и они погиб.
Эдуардо Гедеш: Вот сейчас все говорят, что мы переживем очень серьезный экономический кризис. Этот кризис ударит в основном по рабочим, я бы сказал. Мы уже слышим, что вот закрываются какие-то предприятия, людей увольняют. Будет ли какая-то реакция на эту ситуацию?
Василий Шандыбин: Во-первых, экономический кризис всегда бьет по народу. И любое государство, когда военная агрессия на свою страну или военные действия развязываются, всегда обращается к простому народу. И действительно, простой народ никогда не подводил, всегда выступал за родину, за отечество. И дело другое, что сегодня экономический кризис, но я просто хочу сказать, что при советской власти экономического кризиса не было, что экономический кризис, он в США. У нас нужно быть гением, чтобы создать безработицу! Вы понимаете, у нас можно строить дороги, у нас можно поднимать сельское хозяйство, у нас полностью уничтожено тяжелое машиностроение, станкостроение, сельскохозяйственное машиностроение. Вот, пожалуйста, надо работать. Легкую промышленность поднимать, чтобы мы покупали свои костюмы, чтобы мы покупали свою обувь. И нам еще обувь. И нам еще дополнительно нужна рабочая сила. Но дело другое, что наше правительство стабилизационный фонд, эти деньги – 500 с лишним миллиардов – вложило в банки США, Европы. А если 550 миллиардов долларов вложить бы в нашу экономику, то никакого бы экономического кризиса не было. Поэтому экономический кризис в России на совести нашего правительства. Я просто хочу сказать, что в любой другой стране правительство бы ушло в отставку, но в России оно никогда не уйдет. Чем хуже для народа, тем лучше правительству.
Дмитрий Беломестнов: Ну, вот вы в одном из интервью говорили: "Я бы Бушу дал по зубам… Я бы Горбачеву с удовольствием заехал, Ельцину…" А к нынешним руководителям вы как относитесь лично, к Путину, к Медведеву?
Василий Шандыбин: Ну, во-первых, Путин ничего не сделал за 8 лет или уже за 9 лет, можно сказать, правления для рабочего класса, для простого народа. При Путине был принят кодекс законов о труде, и теперь любого человека можно выгнать с работы. И притом нет участия профсоюзов. Вот раньше без профсоюзов не могли уволить человека с работы, и если профсоюзы не дают согласия – его не увольняют. А сейчас профсоюзы никто не спрашивает. Человека уволили, сократили, вас принимают на работу и говорят вам: "Пишите сразу заявление на уход, на расчет". И особенно страдают от этого женщины: как только она забеременела, ее сразу увольняют, вроде как по собственному желанию. И сегодня человек труда у нас не защищен. И сегодня и рабочих нет в Государственной Думе, заседают всюду миллионеры, представители миллионеров, ну, можно сказать, во всех фракциях есть такие представители.
Карэн Агамиров: Но и дефолтов, Василий Иванович, при Путине тоже не было.
Василий Шандыбин: Правильно, дефолтов при Путине не было. Но скажите, разве была при Ельцине такая цена на нефть, как при Путине. Была, значит, 40 долларов, поднялась до 40 долларов, потом – до 150 долларов. Даже была и выше цена не нефть. Но дело другое, что в бюджет шло 24 доллара с каждого барреля, а куда остальные девались? Нам же никто не говорит. И наших денег на Западе – 3 триллиона долларов. Да мы за 3 триллиона долларов, если бы вернуть эти деньги с Запада, Россия могла бы несколько лет жить припеваючи. В-третьих, скупили на побережье Испании, Франции, в Англии виллы, особняки, яхты, футбольные команды. За чьи это деньги куплено? За деньги трудового народа. Поэтому эта власть, как пиявка на теле человеческом, она сосет только кровь, но человеку труда ничего не дает.
Карэн Агамиров: Что-нибудь с ней сделать можно, изменить?
Василий Шандыбин: Ну, я считаю, все зависит от народа, понимаете. Но наш народ довели, превратили его в население. Отняли вклады - промолчал, отняли заводы и фабрики, приватизация - промолчали, потом был дефолт – промолчали, потом отняли бесплатное медицинское обслуживание, только оно для виду. У нас сегодня медицина тоже на рыночных условиях: врача вызвал – плати, и врач заинтересован, чтобы ты больше болел, чтобы с тебя больше выжать денег. И сегодня справку нужно взять, куда-то пойти – всюду нужно какой-то подарок дать или еще что-нибудь. Поэтому мы живем в страшное время.
Карэн Агамиров: И сколько это будет продолжаться?
Василий Шандыбин: Я думаю, продолжаться… Знаете, всему есть начало, и всему есть конец. Я жду 2017 года, когда 100-летие будет Октябрьской революции.
Карэн Агамиров: Что-то может произойти?
Василий Шандыбин: Да.
Эдуардо Гедеш: Вы сказали, что народ все терпит, но все-таки в конце 90-х годов мы видели, что часто народ вставал на рельсы, был уже предел. Может быть, сейчас кризис создает какие-то похожие ситуации?
Василий Шандыбин: Вы понимаете, тогда были другие условия, сейчас тоже не одинаковые условия, но при Ельцине была боевее Коммунистическая партия, были лидеры, они организовывали движение, забастовки. А сегодня я бы сказал, что в Компартии есть миллионеры, даже есть, наверное, и миллиардеры скрытые, и если начни у них отнимать собственность, они тоже возьмут автоматы. Поэтому, если Коммунистическая партия, она должна существовать на рабочие рубли трудового народа, а не на подачки олигархов.
Карэн Агамиров: С интервью Геннадия Андреевича Зюганова "Российской газете" от 13 февраля этого года вы ознакомились, да?
Василий Шандыбин: Ну, я так прочитал, бегло. Но дело другое, что Геннадий Андреевич в этом интервью нигде не критикует президента нашего, легко так по правительству проскакивает. И вот народ, если выйдет, он говорит: народ – толпа, надо не пустить, чтобы вышли как в Вильнюсе, в Риге. Но народ, если он голодный, он сам выйдет, его никто не сдержит, если семью нечем будет кормить, не во что будет обуть-одеть. Там и Геннадия Андреевича, и президента, и правительство не будут спрашивать.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, а сколько вы в партии пробыли?
Василий Шандыбин: Я вступил в 1970 году, вышел в 2008 году. 38 лет.
Карэн Агамиров: Не тоскует по ней?
Василий Шандыбин: Понимаете, я всегда был и есть, и остаюсь коммунистом. Я стою на марксистско-ленинских позициях, и что бы со мной ни случилось, я так и останусь с убеждением своим.
Карэн Агамиров: То есть идейная база осталась, да?
Василий Шандыбин: Осталась.
Карэн Агамиров: Почему же вы все-таки не в ней? Идейные расхождения, да, но можно же…
Василий Шандыбин: Ну, идейное расхождение почему произошло с Зюгановым, допустим, и с другими лидерами? Во-первых, значит, меня потрясла ратификация договора с Украиной, когда Геннадий Андреевич и многие другие выступали и говорили, что Крым принадлежит России, а Севастополь – русский город. И, я помню, приезжала большая делегация в Государственную Думу из Крыма, что ни в коем случае нельзя ратифицировать договор с Украиной, потому что граница будет подвешена, Украина не может вступить в НАТО, не могут тогда заходить корабли американского флота, иностранные войска не будут проводить учения. Но когда дошло дело – проголосовали. Так и по многим другим вопросам. Я был против ввоза ядерных отходов в Россию. Почему сегодня Россию превратили в мировую свалку? Ввозят, допустим, ядерные отходы со всех стран. В Красноярском крае – ядерные отходы, в других регионах они есть.
В-третьих, по идеологическим соображениям, когда голосовали за флаг трехцветный, то мы знаем, что в 1945 году вот этот триколор, трехцветный флаг российский был брошен к мавзолею Ленина наравне с 250 фашистскими флагами. И вдруг я гляжу – Геннадий Андреевич проголосовал, и политбюро проголосовало. Потом, значит, проголосовали они за слова гимна России. То всегда коммунисты были атеистами, а теперь – "Боже, храни", понимаете, Россию должен Бог хранить. Проголосовали за царский герб. Это я вообще удивился. По-моему, российский герб, советский герб был самый лучший в мире: колосья хлеба, пшеницы опоясывали и были 15 союзных республик перевязаны, серп и молот. Орел – это хищник, понимаете, и он ничего не даст нашей стране и нашему народу. Это по политическим мотивам.
Другое дело, что сегодня мы говорим, что КПРФ все больше и больше становится социал-демократической партией. Я думаю, что она только оппозиция сегодня, но парламентская оппозиция, а больше никакой оппозиции нет.
Карэн Агамиров: А Зюганов звонит вам, приглашает, назад зовет?
Василий Шандыбин: Ну, вот были в Брянске, сейчас выборы в Государственную Думу, там выступали: "Надо нам Шандыбина вернуть". Другие депутаты там. Я просто скажу, что мне позвонили – Геннадия Андреевича не пустили на самый крупный завод брянский, Брянский машиностроительный завод. Первый секретарь обкома там, первый заместитель председателя областной Думы Панасов – выходец с этого завода. Я не знаю, как это можно – не пустить. Пришел, допустим, лидер фракции на завод, да проходную разломал бы, разнес всюду. Ну, встретился он там около проходной, было, как сказали, 150-200 человек, но на этом выступление и закончилось.
Эдуардо Гедеш: Сегодня коммунистов в России все-таки не так мало, но их не очень слышно и в Государственной Думе, и на местных выборах. Что происходит? Коммунистическая партия изменилась, это другая партия?
Василий Шандыбин: Можно сказать, что их и не слышно, и не видно. Второе, наша страна – это левая страна, Россия, народ больше склонен к социализму, марксизму-ленинизму. Но дело другое, что сегодня несколько партий, и они все разрозненны – это Рабочая коммунистическая партия, "Трудовая Россия" Ампилова, другие есть мелкие партии, и они все разрозненны. Их бы соединить, тогда был бы мощный кулак, и правительство и власть считались бы. Но дело другое, что лидеры не заинтересованы в объединении этих партий. Я думаю, что когда-нибудь настанет время – и все партии объединятся. Я думаю, только когда объединятся, тогда будет сильная коммунистическая партия.
Дмитрий Беломестнов: Василий Иванович, мне кажется, что вот эти вот небольшие коммунистические партии – РКРП, РКП КПСС – они как-то ближе к исходной коммунистической идеологии, чем КПРФ Зюганова. Какие у вас отношения с депутатом Тюлькиным, с Алексеем Пригариным?
Василий Шандыбин: Я с Виктором Тюлькиным хорошо знаком, и он сейчас не депутат Государственной Думы. Все было сделано, чтобы он не прошел в Государственную Думу. Он сам жил в Ленинграде, можно было его пустить по Ленинграду, и он бы там выиграл выборы, но его пустили по Приморскому краю, даже округ маленький, где он набрал, по-моему, 12 процентов и не прошел. Я думаю, что Виктор Тюлькин – боец, понимаете, рабочего класса, за рабочее движение и за трудовой народ. Но ему не дают развернуться. Его власть не пустила на выборы в Государственную Думу, его партию, нашли там разные предлоги, что там то численности не хватает, то неправильно регистрация прошла. И дело другое, я считаю, если бы лидеры КПРФ захотели бы Виктора Тюлькина провести в Государственную Думу, то они бы его провели. С Тюлькиным… я бывал у него на митингах, такие выступления на злободневные темы. Но дело другое, что у Виктора Тюлькина есть газета, но она выходит маленьким тиражом. Его не пускают на экраны телевидения, не дают ему выступить на радио. Я скажу, что я очень хорошего мнения о нем.
Дмитрий Беломестнов: Но вы вот к маленьким коммунистическим партиям присоединяться не хотите, потому что они маленькие, да?
Василий Шандыбин: Ну, почему, надо объединяться всем – маленькая, большая… Поступиться должностью или еще, и надо объединиться. Только в объединении сила Коммунистической партии.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, из вашего интервью: "У Достоевского произведения всегда мрачные. Лев Толстой вроде как гений, но мне не нравится, что Анна Каренина гибнет и не сопротивляется". Достоевский – мрачный, Лев Толстой тоже вас не устраивает, я так понимаю. Но, видимо, правду написали о России: гибнет и не сопротивляется.
Василий Шандыбин: Да, гибнет и не сопротивляется. Лев Толстой написал: если ударили по одной щеке, то подставьте другую. Этот образ взят с Евангелия. И Ленин сказал, что Лев Толстой есть зеркало русской революции. Под старость Лев Толстой понял. В молодости он вел такой разгульный образ жизни, и женился он поздно. И было у него 13 детей, и у него был разлад с семьей, он уходил несколько раз. Но все же это выдающаяся личность – Лев Толстой. Как бы не хотели с ним считаться, но Льва Толстого в мире никто не превзошел. Никто столько не написал романов. Допустим, "Война и мир" – 551 действующее лицо, ни в одном произведении столько нет.
Карэн Агамиров: Вот я подвожу вас к мысли, что они написали правду о России. Почему она вас не устраивает?
Василий Шандыбин: Лев Толстой, да, правду писал.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, вот вы вспоминаете СССР. Мы тоже жили в этот период, я жил, достаточно хорошо застал. Ну, грустно же было. Костюм, сапоги – надо было какие-то жуткие очереди стоять, записываться. Мы же все это помним. Магазины – прилавки пустые. Что было особенно хорошего?
Василий Шандыбин: В советское время в магазинах не было колбасы, но все холодильники были забиты колбасой, мясом, маслом, яйцами. Вроде как никто не работал, но безработицы не было. Если человека выгоняют с одной работы, то он за несколько часов устраивался на другую работу. Но дело другое – советская власть была как кормилица, понимаете, она все воспитывала. Надо было строгие меры принимать. Возможно, надо было создать какую-то искусственную безработицу, чтобы поднять дисциплину. Не надо было, наверное, столько танков выпускать, а если надо было выпускать, то надо их было продавать. Вот выступал один из министров в Государственной Думе и говорит: "На Запад Россию не пускают, кроме военной техники". Но мы видим, что у нас сегодня закупают самолеты, вертолеты, другое стратегическое оружие. А надо свое развивать машиностроение, создавать машиностроение лучше, чем на Западе.
А наша сельскохозяйственная продукция лучше, чем западная. Возьмите сало американское или европейское и наше, русское сало – оно лучше намного. И продукты питания лучше, поэтому мы можем выйти на рынки и Запада. И мы сегодня можем прокормить всю Европу, у нас самый лучший чернозем, в России, особенно Оренбургская область, Красноярский край, Воронежская область. Но у нас вы проедите – все деревни вымирают. Вот я был в Архангельской области, проехал по одной деревне – во всех домах забиты окна, люди все поуезжали. Работы нет.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, вы констатируете факты, но что делать – мы так и не знаем. СССР уже не вернешь.
Василий Шандыбин: Нет, надо поднимать свое сельское хозяйство. Надо строить хорошие дома в селе, чтобы люди из городов ехали в село работать, создавать условия, заработок.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, если бы вы были во главе, вы думаете, вам бы просто так дали реализовать ваши идеи, как вы считаете?
Василий Шандыбин: Я думаю, какое окружение. Свита окружает короля, поэтому надо подобрать свиту, чтобы она действительно болела за село. Если село погибнет, то и город погибнет.
Карэн Агамиров: Но вы вот аккуратно тоже не критикуете и Медведева. Путина вы покритиковали, а Медведева нет. А ведь он гарант Конституции.
Василий Шандыбин: Почему, я и Медведева критикую. Вот мне не понравилось его выступление, он выступал перед работниками прокуратуры, что, смотрите, сейчас диверсии или можно сказать, что и социальное может вспыхнуть.
Карэн Агамиров: А вы думаете, Медведев не в курсе всей этой коррупции, он не знает?
Василий Шандыбин: Я думаю, когда Медведев приехал в Брянск, то его повезли там в один из поселков Брянской области и сказали, что "вы зажжете пламя там газовое". Его привезла туда, газ не провели, а вкопали баллон, понимаете, и он зажег газ. Но это президент, и нехорошо, конечно, губернатор поступил. Он же возглавлял "Газпром", Медведев, он же должен догадаться по пламени. Был я в Мордовии, туда приезжал Медведев, еще будучи вице-президентом. И был намечен маршрут, и приказали народу, чтобы никто не выходил на улицу. И никто не вышел, подвели Медведева, там он встречался с людьми, которые были хорошо подготовлены. Или Путин, допустим, когда ведет телеперекличку, там подбирают специально народ, специально пишут, какие вопросы надо задать, что "у нас все хорошо", что "спасибо вам, Владимир Владимирович, что вы есть".
Карэн Агамиров: А вам где дают высказаться? Вот на Радио Свобода вы пришли, а куда зовут еще?
Василий Шандыбин: Ну, зовут меня на РЕН ТВ, на другие каналы, но все…
Карэн Агамиров: На центральные зовут?
Василий Шандыбин: Если зовут, то говорят, чтобы я не критиковал. Вот, понимаете, у нас свобода, все.
Эдуардо Гедеш: Вот мы говорили о том, что Коммунистическая партия сейчас, может быть, не та. Вам не кажется, что партия власти "Единая Россия" взяла на себя какие-то атрибуты, которые раньше были у КПСС, по масштабу, по централизации? Может быть, есть и отрицательные атрибуты, как то: если человек хочет делать карьеру – лучше приближаться к партии.
Василий Шандыбин: Я вам скажу, что "Единая Россия" несет всю ответственность за происходящее в России. "Единая Россия" – это партия чиновников. Если КПСС рухнула, то "Единая Россия" рухнет в течение часа. Почему? Она не пользуется никаких авторитетов. Вот выйдите на улицу, сделайте опрос, и если из 100 человек 10 скажут "хорошо" за "Единую Россию", 90 процентов – против. Да, действительно, многие, чтобы пробить себе карьеру, вступают в "Единую Россию". Я уже несколько раз говорил, что члену "Единой России" можно задавить человека – вас не посадят, убить человека – вам не посадят, понимаете, область провалить – не посадят, будете вы коррупционером – вас не посадят. Поэтому все чиновники идут в "Единую Россию".
Дмитрий Беломестнов: Василий Иванович, может быть, конечно, наш гарант Конституции действительно верит всему, что ему показывают, но вы, наверное, не только доверяете, но и проверяете. Вот скажите, пожалуйста, сейчас в связи с кризисом, как пишут в газетах некоторых, из России люди уезжают, ну, экономическая миграция в более развитые страны. На какие страны Россия сейчас могла бы равняться и в плане экономики, и политики, как вы считаете?
Василий Шандыбин: Самая лучшая, я считаю, экономика в США. Она, можно сказать, 40 процентов мирового производства. На втором месте - Япония. Но Япония взяла все лучшее из Советского Союза, соцсоревнования, поощрения она взяла, что у нас было в Советском Союзе. И она, конечно, достигла больших успехов. Но вы не забывайте, что в Советском Союзе работала "пятая колонна", которая подрывала устои Советского Союза и нашу нравственность. Ведь когда члены Политбюро поездили по Западу, то они увидели, какие виллы имеют…
Карэн Агамиров: "Пятая колонна" – это, в том числе, Радио Свобода. Нет?
Василий Шандыбин: Ну, и Радио Свобода вела свою подрывную работу.
Дмитрий Беломестнов: Или это члены Политбюро стали "пятой колонной"?
Василий Шандыбин: Нет, члены Политбюро тоже были, Яковлев Александр, я считаю, был представитель "пятой колонны". Ведь рушили Советский Союз не снизу, а сверху.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, объясните, пожалуйста, вы на самом деле доктор рабочих наук, как вас называют, один из лидеров рабочего движения, и по существу подходите, и по внешним параметрам, спору нет. Но почему вы не можете поднять массы рабочих, действительно стать таким реальным лидером, чтобы они сказали Зюганову: "Без Шандыбина КПРФ не КПРФ, вот если только Шандыбин!" Почему не получается?
Василий Шандыбин: Вы знаете, чтобы поднять народ, нужны деньги. Призвать, допустим, на забастовки…
Карэн Агамиров: А на что нужны деньги конкретно?
Василий Шандыбин: Ну, вот, допустим, нужен какой-то штаб, сейчас же бесплатно никто не работает, аппарат нужен, иметь представителей своих в каждой области, и чтобы эти представители работали. Но такого нет.
Карэн Агамиров: А если вы бросите клич – вот Рабочая партия Шандыбина, допустим?
Василий Шандыбин: Ну, Рабочая партия Шандыбина, если бросить клич, я думаю, что сегодня рабочие так запуганы. Вот приходишь на завод, спрашиваешь: "Какая у тебя заработанная плата?" – не говорят, коммерческая тайна, понимаете. А вдруг его уволят. Сегодня лидеры рабочего движения все уволены. И никто за них не постоит. Вот нам передали сюжет: в Германии кассирша присвоила 1 евро 30 центов – и ее за это уволили. Но ее же уволили совсем за другое: она была лидером профсоюзного движения. Но видите, а наши средства массовой информации говорят, что уволили за воровство, никто же не говорит правду.
Карэн Агамиров: Страх перед силой – это осталось в России, да?
Василий Шандыбин: Осталось, да. Возьмите, сегодня в России только охранников – 1 миллион 200 тысяч. Потом, значит, войска МВД и милиция – около 2 миллионов, больше, чем армия. Поэтому сегодня подавляющая сила такая большая, что некоторые подумают, выйти или не выйти.
Эдуардо Гедеш: В последние годы в Москве и, наверное, не только появился новый феномен – это иммигранты, которые приезжают из разных республик, чтобы работать и в основном делать те работы, которые россияне уже не хоят делать или собираются не делать. Но сейчас время кризиса. Как действовать? Надо все равно принимать мигрантов или надо по-другому?
Василий Шандыбин: Москва стала столицей иностранных граждан. Если внимательно посмотреть, очень много иностранных граждан стало в столице. Во-вторых, что такое – принять таджика на работу, узбека на работу или киргиза на работу? Не платят в Фонд социального страхования, в Пенсионный фонд, больничные листы им не оплачивают. Поэтому выгодно содержать иностранных рабочих, особенно таджиков – они как рабы здесь. Условий нет никаких, живут по 5-10 человек в комнате, платят 15 тысяч рублей. Для Москвы 15 тысяч рублей – это не деньги. Снимают жилье, живут в нечеловеческих условиях. И я считаю, что нужны и иностранные рабочие, но я просто говорю: нужно быть гением, чтобы в России сделать безработицу, я на этом уже останавливался. Вот, возьмите, мы строим сегодня, центр Олимпийских игр будет у нас в Сочи. Вот скажите, 10 миллиардов долларов туда, но в эти 10 миллиардов долларов не уложатся, там процентов 40 разворуют. А почему нельзя построить центр Олимпийских игр, допустим, в Горно-Алтайской республике? Там природа, там не надо строить лишние трассы, там все естественные условия есть. Дешевле будет. Мы будем развивать Сибирь. Или в Мурманске – никогда оттепели не бывает, не нужен искусственный снег, и дешевле обойдется. Но захотелось в Сочи, потому что в Сочи – центр криминала российского. И вот там все базы отдыха, все санатории, и вот Олимпиада туда, чтобы нажиться на Олимпиаде, чтобы присвоить как можно больше денег. А потом Олимпиада пройдет – возможно, и эти сооружения развалятся, потому что они некачественно будут строиться. Я смотрю, дома валятся – показывают по телевизору, и точно так же может быть.
Карэн Агамиров: Василий Иванович, какое-нибудь в заключение оптимистическое четверостишье, чтобы жить захотелось.
Василий Шандыбин: (смеется) Знаете, у Некрасова правильно написано:
"Поздняя осень…
Только не сжата полоска одна...
Грустную думу наводит она…"
Какое? Я даже не могу и подобрать.
Карэн Агамиров: Значит, Толстой был прав.
Василий Шандыбин: Толстой был прав, да.
Карэн Агамиров: Ну, что же, подводим итоги беседы с Василием Ивановичем Шандыбиным. Эдуардо Гедеш…
Эдуардо Гедеш: Я бы сказал, что беседа была очень интересная, и как обзор. Я бы сказал, что мы имели возможность поговорить еще с одним настоящим коммунистом.
Карэн Агамиров: Дмитрий Беломестнов…
Дмитрий Беломестнов: Сейчас во всех странах, где нет такого уж совсем махрового тоталитаризма, как, скажем, в Северной Корее, везде есть рабочие движения. Хочется, конечно, пожелать Василию Ивановичу успехов в борьбе за права трудящихся.
Карэн Агамиров: Ну, что же, честный человек, честный политик Василий Иванович Шандыбин надежду пытается внушить людям. Хотя я лично не очень верю, что к 2017 году что-то в России серьезно изменится. Но дай бог. "Когда уйдете на покой, чем займетесь?" – спросили вас как-то. "Мемуары точно не буду писать. Может в монастырь уйду". Надеюсь, что в монастырь Василий Иванович Шандыбин не уйдет, в миру работы еще много.
