В последние дни по республикам Северного Кавказа прокатилась волна диверсий. В командовании российских войск считают, что вооруженное подполье все более слабеет, и уже не способно проводить масштабные диверсии. Представители же чеченского сопротивления говорят об успешном расширении театра военных действий далеко за пределы республики.
По республикам Северного Кавказа прокатилась новая волна диверсий. Сообщения о потерях среди сотрудников силовых структур пришли из Дагестана, в Ингушетии был подорван заместитель главы замминистра МВД республики, в Карачаево-Черкесии расстрелян начальник СИЗО, в Чечне погибли сразу пять военнослужащих. Надо полагать, это не полный список потерь лишь одной недели.
Член комитета Государственной думы по безопасности Геннадий Гудков заявил журналистам, что происходящее в регионе выстроено по похожей модели: «Почерк один и тот же. Все говорит о том, что региональные власти не в состоянии эффективно контролировать ситуацию, поэтому деятельность бандформирований получает новый импульс», - сказал депутат в беседе с журналистами.
По его мнению, последние трагические события подтверждают, что ситуация на Северном Кавказе становится все сложнее. К такому выводу Геннадий Гудков пришел после посещения Ставропольского края. «Я узнал, что на значительной территории Ставрополья уже действуют вооруженные банды, проникающие сюда из соседних республик Северного Кавказа», - сказал депутат.
Он считает, что ситуацию в регионе усугубляет не только наличие здесь бандформирований, но «нищета населения, разворовывание на местах федеральных средств, отсутствие рабочих мест и достойных зарплат». Все это «создает питательную среду для провокаторов, которые формируют различные экстремистские группы, и часть местного населения, не видя выхода из такой жизни, уходит в горы к бандитам».
Любой эксперт по Северному Кавказу предскажет вам активизацию вооруженного подполья с приходом весны. Это безошибочный прогноз, который оправдывает себя в течение многих лет. Нынешняя весна не стала исключением.
В конце прошлой недели свою обеспокоенность ситуацией в республике выразил президент Чечни Алу Алханов. На совещании с руководителями силовых структур республики он отметил, что только за последний период боевики совершили три подрыва, участились обстрелы и нападения на военнослужащих и милиционеров. А вот что сказал уже в начале этой недели военный комендант Чеченской республики Григорий Фоменко: «Анализ складывающейся обстановки в связи с наступлением летнего сезона позволяет предположить активизацию действий боевиков». Генерал объяснил, что имеет в виду прежде всего горную часть региона - Веденский, Ножай-Юртовский, Шалинский районы, часть Урус-Мартановского района и административную границу с Ингушетией.
По словам министра культуры Чеченской республики Ичкерия Ахмеда Закаева, минувшая неделя стала для вооруженного подполья на Северном Кавказе началом весенне-летне-осенней кампании.
«Это обычное явление после зимнего затишья. У меня на прошлой неделе был разговор с вице-президентом Чеченской республики Доку Умаровым. С его слов я узнал, что намечено расширенное заседание командиров, командующих направлений, секторов с участием командиров подразделений Кавказского фронта, то есть всего Северокавказского региона. Я думаю, что там как раз и обсуждалась работа, план мероприятий на лето и осень. Мы были свидетелями этих первых проведенных спецопераций чеченскими или уже северокавказскими силами сопротивления».
Главный редактор информационного сайта Caucasus Times Ислам Текушев полагает, что российское общество за долгие годы вялотекущей войны на Кавказе уже привыкло к сезонным всплескам активности вооруженного подполья и даже смирилось с ними как с естественным природным явлением: «В XIX веке разжалованных офицеров ссылали на Кавказ. Убежденность общества в неразрешимости конфликта на Кавказе, идея бесконечной войны породила целые литературные направления, начиная с прозы и поэзии Пушкина и Лермонтова и заканчивая авантюрным романом Бестужева-Марлинского, которым зачитывались тогдашние домохозяйки. Кавказ был важен для российской литературы как место, где в соответствии с романтическим каноном цивилизация была вечно обречена на столкновение с природой.
Сегодня мы имеем дело с похожей ситуацией. У нас тоже [ появилось ] целое направление, правда, не столько литературное, сколько телесериальное. Нет, правда, прежней глубины в определении причин конфликта. Речь уже не идет о таких глобальных темах, как противоборство человека и природы. Но общественное сознание точно так же, как и в XIX веке, уже не мыслит себе Кавказ без войны».
При этом Ислам Текушев видит существенное отличие между исторической кавказской войной и «контртеррористической операцией» наших дней: «Пространство той войны из года в год сужалось. Народы и племена усмирялись, уничтожались или изгонялись, как например черкесы, а покоренные присягали на верность Российской империи. Границы нашей сегодняшней войны неуклонно расширяются. В противостояние с российским государством вовлекаются все новые территории».
Комендант Чеченской республики Григорий Фоменко утверждает, что, несмотря на периодическую активизацию, подполье все более слабеет, и уже не способно организовывать масштабные диверсии. Главари боевиков, по его словам, не располагают крупными силами для проведения масштабных диверсий на территории республики. Между ними нарушена связь и управление, диверсанты могут действовать лишь разрозненными группами под 2-3 человека, подвергая обстрелам посты и заставы федеральных сил в горах, минируя маршруты передвижения военных колонн.
С такой оценкой решительно не согласен министр культуры Ичкерии Ахмеда Закаев. Он уверен, что предстоящее лето окончательно установит новые границы войны уже не вокруг Чечни, а по периметру значительной части Северного Кавказа: « Сегодня кардинально ситуация изменилась в регионе. Если в 5-6 лет [с ] начала второй военной кампании активизация чеченского сопротивления наблюдалась только на территории Чеченской республики, то уже больше года после убийства президента Аслана Масхадова принято политическое решение о расширении театра военных действий. Теперь ситуация, которую в прошлые годы мы наблюдали в самой Чечне,распространится по всем северокавказским регионам. Вот этим она и будет отличаться от прошлых лет.
За прошлый год, насколько мне известно, руководству Чечни, силам сопротивления удалось более [с]координированно выстроить свою работу, взаимодействие, связь со всеми другими военно-политическими центрами, которые сформировались уже в других северокавказских республиках».
Кто будет прав в этом заочном споре, мы узнаем скоро. Похоже, что предстоящее лето позволит оценить справедливость двух различных версий происходящего в регионе.
