Ольга Беклемищева: Сегодня мы рассмотрим симптом под названием «головокружение». Это не совсем обычная постановка вопроса для нашей программы. Как вы знаете, мы в основном рассказываем о лечении конкретного заболевания или группы заболеваний. А в этот раз мы решили поподробнее рассказать о симптоме, который сопровождает многие заболевания самого разного происхождения. Дело в том, что головокружения – очень частая жалоба пациентов. Каждый десятый на приеме у терапевта жалуется на них. А на приеме у невролога – каждый третий. Статистика, конечно, выборочная, но вполне достоверная. Опасность головокружений в том, что мы быстро привыкаем к ним, а ведь за ними могут скрываться очень опасные болезни, которые больше никак себя не проявляют, до тех пор, пока не станет слишком поздно. Это, конечно, крайний случай, но некоторые вещи о головокружении надо знать всем. Поэтому у нас сегодня в студии профессор кафедры неврологии Российского государственного медицинского университета Алексей Алексеевич Никонов. И в разговоре примет участие профессор Даниил Борисович Голубев, наш постоянный американский эксперт, который расскажет о тактике американских семейных врачей в случае жалоб на головокружение. И мы начинаем.
Алексей Алексеевич, есть широко известные симптомы заболеваний – повышенная температура, тошнота и рвота. Россияне лучше, чем молитву «Отче наш» знают, когда принимать аспирин, а когда вызывать «скорую». А с головокружением дело обстоит совершенно не так: люди на него жалуются, а как лечить в домашних условиях не представляют себе. Что же такое – головокружение?
Алексей Никонов: Головокружение - это тот же общемозговой симптом. Но в отличие от головной боли, о которой мы говорили в предыдущей передаче, он имеет двоякий смысл. Головокружение может быть проявлением какого-либо непорядка, какого-то заболевания нервной системы, но в то же время это может быть и проявлением заболевания уха, горла, носа, то есть тех органов, которые относятся к компетенции ЛОР-врачей. Головокружение может быть дебютом таких грозных заболеваний, как кровотечение при анемии (к сожалению, оно возникает, когда кровотечение уже состоялось). Это может быть первым проявлением инфаркта миокарда, инсульта, менингита, гипертонического криза, вегетативной дистонии. Я могу перечислить практически оглавление учебника по медицине для старших курсов. И поэтому, наверное, значимо понять: а что же мы понимаем под головокружением? Как ни странно, человек, который жалуется на головокружение, подразумевает под этим в основном четыре разновидности. Первое - это движение предметов перед глазами в какую-то определенную сторону (влево, вправо, вверх, не важно). Второе – это так называемое несистемное головокружение, то есть человек чувствует, что все кружится внутри головы, но не может описать это точно. Третье, очень часто пациенты, жалующиеся на головокружение, говорят «я вот-вот потеряю сознание», когда задаешь им вопрос «а что же вы подразумеваете под головокружением?» То есть ощущение приближающейся утраты сознания, обморока. И, наконец, человек говорит: я не знаю, что такое головокружение, но что-то у меня не так.
Ольга Беклемищева: Его шатает.
Алексей Никонов: Тоже вариант. И я могу сказать, что головокружение отличается от всех других симптомов в классической неврологии тем, что есть так называемые физиологические головокружения, то есть головокружение здоровых людей.
Ольга Беклемищева: Это не то, что подразумевают спортсмены под головокружением от успехов?
Алексей Никонов: Ну, вы понимаете, головокружение от успехов – это больше метафора, а головокружение – голово-кружение, кружится голова. И если кружится голова, человек может сказать: я неустойчив при ходьбе, я неустойчив в положении стоя, у меня возникает неприятное ощущение, когда я меняю положение головы, я не могу точно пойти. Ну и то, что знакомо всему народонаселению земли, вспомните состояние легкого опьянения, которое вызывает неуверенность в походке, неуверенность в движениях, это заметно окружающим, это тоже может объективизироваться, как жалоба на головокружение.
Ольга Беклемищева: Мы не будем рассматривать такие приятные состояния для части нашего населения.
Алексей Никонов: Кстати, интоксикация, проявляющаяся головокружением, скрытая интоксикация, не та интоксикация, которую человек объективизирует…
Ольга Беклемищева: Он знает, что он принял.
Алексей Никонов: Да, он знает, что он принял, а просто так – головокружение может быть признаком и любой интоксикации, вот в чем фокус.
Ольга Беклемищева: И это, наверное, надо иметь в виду, потому что не всегда мы отдаем себе отчет, что мы чем-то отравились.
Алексей Никонов: Ну, для того, чтобы говорить «отравились» или «со мной что-то случилось», давайте сначала все-таки нашим слушателям скажем, что такое нормальное состояние головокружения у здоровых людей. Это не поражение, это раздражение. Это несогласованность трех основных функциональных систем головного мозга. Ведь головокружение – это не только вестибулярный аппарат. В реализации головокружения принимают участие три системы. Это, конечно, вестибулярный аппарат, но это и зрительная система, и это система общей чувствительности, фактически весь мозг. И что интересно, вспомните, нормальное головокружение, если человеку одели просто новые очки, и они чуть-чуть не так подобраны, он вышел в них на улицу и он говорит: у меня закружилась голова. Это патология или норма?
Ольга Беклемищева: Это просто сбой в системе оценки внешней информации.
Алексей Никонов: То есть это перераздражение, это неадекватная реакция интегральная, суммирующая всех этих трех функциональных систем.
Ольга Беклемищева: И физиологическое головокружение в том и состоит?
Алексей Никонов: Конечно. Это не поражение, а просто несогласованность, разнонаправленность тех сложных нейрофизиологических механизмов, которые обеспечивают прямохождение, прекрасное самочувствие, которые обеспечивают отсутствие головокружения. Головокружение – все-таки проявление какого-то несоответствия в этой ситуации.
Ольга Беклемищева: В этом смысле оно такой же симптом, который свидетельствует о некотором непорядке, как та же самая температура, о чем постоянно говорят врачи, это сигнал.
Алексей Никонов: Это сигнал. Поэтому наша с вами сегодня задача помнить, что у человека, который кружится на карусели и появляется головокружение – это не патология, это норма.
Ольга Беклемищева: Он для этого и кружится.
Алексей Никонов: Он вышел с карусели, у него покружилась, может быть, минуту, может быть, две голова, и потом все пришло прекрасно в хорошее состояние. Следующий момент, тоже немаловажный. Сейчас модны панорамные кинотеатры. И когда вы смотрите там сцены погонь, а я с этим сталкивался, когда появились первые видеофильмы со сценами погонь, и детишки прямо приникали глазами, утыкались в телевизор, у них тоже появлялось головокружение. То есть я объясняю, эти головокружения людей не волнуют, согласитесь со мной.
Ольга Беклемищева: Но есть головокружения, которые сопровождаются чувством страха и неуверенности. То есть человек уже подсознательно знает, что с ним не в порядке что-то, что это ненормальная реакция на какое-то изменение внешней среды. Вот это можно назвать уже тем болезненным симптомом, о котором следует говорить.
Алексей Никонов: Конечно. И здесь вы правильно совершенно сказали, что само по себе головокружение, если можно его объяснить, не вызовет никогда ни страха, ни тревоги, ни беспокойства. Но если у человека, в общем и целом здорового, внезапно начинают кружиться предметы перед глазами, это недостаток информации: а от чего это произошло? А недостаток информации вызывает страх, тревогу, беспокойство и целую цепь тех реакций, которые это сопровождают – вплоть до подъема давления, учащение сердечных сокращений, чувства страха смерти, паники.
Ольга Беклемищева: Так называемые «панические атаки».
Алексей Никонов: В общем, да. Но, понимаете, здесь все обоюдно. Головокружение может вызвать паническую атаку, но это достаточно редко, а вот сама паническая атака включает, как один из многочисленных симптомов своего проявления головокружение несистемное.
Ольга Беклемищева: Я немножечко поясню, о чем идет речь. Паническая атака – это такое состояние человека, в основном женщин достаточно молодого возраста, которая сопровождается страхом смерти.
Алексей Никонов: В общем, да. Страх смерти типичный признак панической атаки. Паническая атака – это термин больше западный. Наши сограждане больше привыкли к термину вегетососудистая дистония с такими-то или другими вегетативными кризами. Этим всю свою жизнь занимался ныне покойный академик Вейн Александр Моисеевич, и сейчас продолжает его труды его школа.
Ольга Беклемищева: Светлая память, великий был человек.
Алексей Никонов: Да. Вы с ним знакомы тоже, мы его знали и любили, и сотрудничали в течение многих лет. Я хочу сказать, что вегетативная дистония, к сожалению, не только прерогатива молодых женщин, как нам бы хотелось, но и взрослые мужчины в расцвете сил, формально здоровые... Иногда эти панические атаки – необъяснимое, внезапно возникающее чувство страха смерти – настолько их инвалидизируют, что они просто не могут работать. Это тема отдельного нашего разговора.
Ольга Беклемищева: Я сейчас хочу спросить нашего американского эксперта профессора Голубева, как прореагирует американский врач широкого профиля (как у вас принято называть, «семейный врач») на первичное обращение к нему пациента с симптомом головокружения?
Даниил Голубев: В общем, я полагаю, также, как и российский, то есть отдавая себе полный отчёт в том, что этот симптом может быть проявлением самых различных состояний – от самых безобидных до смертельно опасных и может быть обусловлен заболеваниями самых различных органов и систем, опять-таки и сравнительно легко излечиваемых, и очень грозных по своим последствиям. Но есть одна особенность, которая бросается в глаза при сопоставлении лечебной тактики американских врачей и медиков европейских стран. Эта особенность связана с особым вниманием американской медицинской школы к роли вестибулярного аппарата в генезе головокружений. Иными словами, при отсутствии явно выраженной связи первого случаяголовокружения с теми или иными заболеваниями внутренних органов американский врач обязательно пошлёт пациента на первичную консультацию к врачу отолярингологу.Это направление может сочетаться с привлечением и других специалистов - невропатологов и терапевтов, но к отолярингологу он направит его обязательно. Только после того, как вестибулярный компонент в генезе головокружения будет отвергнут, начнётся углублённый поиск других причин, вызвавших это состояние. Я ещё раз хочу подчеркнуть, что при очевидной связи симптома головокружения с патологией головного мозга или сердечно-сосудистой системы, соответствующее лечение начнётся немедленно, но при неясных случаях, особенно при первичном обращении, консультация отоляринголога будет играть первостепенную роль. Отражением такого отношения к симптому является то, что в медицинских энциклопедиях и справочниках перечисление причин головокружения начинается с синдрома «вертиго», то есть нарушения циркуляции жидкости в каналах внутреннего уха или нарушения иннервации этой области. Затем следуют лабиринтиты инфекционной этиологии, болезньМеньера, нейрома вестибулярного нерва, менингит и только потом – вертебробазилярная недостаточность, артрит шейной области позвоночника, повышение или резкое понижение кровяного давления, нарушения кровоснабжения мозга, инсульт.
Ольга Беклемищева: Какие методы дифференциальной диагностики и лечения головокружений особенно часто применяются в Америке?
Даниил Голубев: Помимо общепринятых методов инструментального анализа большую роль в дифференциальной диагностике причин, вызывающих головокружение, занимает метод ядерно-магнитного резонанса (МRI), а в отолярингологической практике специальная особо точная разновидность МRI, позволяющая выявлять нейромы диаметром в несколько миллиметров.
Если в итоге диагностики выясняется причинно-следственнаясвязь головокружения с тем или иным заболеванием - нарушением кровоснабжения головного мозга, менингитом, инфекционным лабиринтитом, поражениями сердечно-сосудистой и эндокринных систем, сосудистой дистонией по гипотоническому типу, заболеванием крови, травмой головы и шеи, то лечение, естественно, будет направлено на основное заболевание.
При функциональных нарушениях вестибулярного аппарата, осложняющихся головокружением, применяются антихоленергические и антигистаминовые средства, а также могут быть использованы весьма эффективные специальные упражнения, стимулирующие устойчивость вестибулярного аппарата.
Ольга Беклемищева: Спасибо, Даниил Борисович. Алексей Алексеевич, российская тактика что предполагает в первую очередь – именно обращение пациента к отолярингологу, после, естественно, участкового терапевта или прежде всего к невропатологу или неврологу, как сейчас принято говорить?
Алексей Никонов: Это вопрос компетенции участкового терапевта. Я не вижу разницы между европейской, американской, российской школой. Есть либо врач, либо его нет и не важно, где он работает – в Америке, в России, в Европе или Африке, в Латинской Америке. Все специалисты идентичны. Действительно, по частоте встречаемых патологий считалось и считается, что наиболее часто это связано с поражением среднего внутреннего уха, но в том-то и задача, того, кто в Америке называется семейный врач, у нас – участковый врач, выяснить, а что же человек подразумевает под головокружением.
Ольга Беклемищева: Это то, что вы говорили раньше, что может быть целых четыре типа.
Алексей Никонов: Конечно. И тогда действительно в ряде случаев и наиболее часто нужна консультация ухогорлоноса.
Ольга Беклемищева: И это какой тип головокружения?
Алексей Никонов: Это системное головокружение, когда все предметы кружатся перед глазами в одну какую-то одну сторону – или влево, или вправо, или вверх, или вниз. Но в том-то искусство врача-терапевта состоит, чтобы понять: а с чем же связано это головокружение? Если нет нарушения ритма сердца, нет других каких-либо симптомов, сам пациент активно жалуется, что у него насморк, что у него температура, что у него болит и стреляет ухо, конечно, необходимо направление к ухогорлоносу. Но если головокружение сопровождается тошнотой, рвотой, слабостью в конечностях, двоением, невозможностью стоять вертикально, и общее состояние является тяжелым, то это уже вопрос врача «скорой неотложной помощи», вы согласитесь со мной. И в то же время мы говорили про физиологическое головокружение, с которым тоже может человек прийти и сказать: знаете, я покатался на каруселях, и у меня закружилась голова. Ему скажут: успокойтесь, тренируйте свой вестибулярный аппарат. Человеку не станет легче от того, что вы ему объясните, от чего у него головокружение, не надо пугать пациента на приеме: а вы знаете, давайте мы вам сделаем массу исследований, а вдруг вам нужна операция, а вдруг у вас опухоль мозга… Кстати, забегая немножечко вперед, возможно, я могу сказать, что, как находки, с внедрением и общедоступностью сейчас в России магнитно-резонансной томографии находят маленькие доброкачественные опухоли восьмой пары нервов (это слуховой нерв) - 1-3 миллиметра. И если эта опухоль есть, была, наблюдается раз в год, и она не растет, никак по-другому не проявляется, не создает сложностей в механизме деятельности мозга, то люди с ней живут, я таких пациентов наблюдаю. Нейрохирурги совершенно спокойно к этому относятся и не призывают оперироваться, все должно быть разумно.
Ольга Беклемищева: То есть в принципе родинка может быть и на слуховом нерве.
Алексей Никонов: Я с вами только могу согласиться. Я еще раз хочу сказать, что тактика едина во всем мире, нет разницы между европейской и американской школой. Да, есть стандарты помощи, которые предусматривают консультацию у ухогорлоноса, на втором месте – терапевт, на третьем - невролог и так далее, и тому подобное. Но, в общем-то, я здесь не вижу разночтений.
Ольга Беклемищева: Ну, а в России стандарты еще не так сильно внедрены в медицинскую практику…
Алексей Никонов: Почему? Абсолютно внедрены в практику, и у каждого невролога, у каждого терапевта лежит стандарт: при каких жалобах какие нужно делать обследования, к каким специалистам нужно направлять в первую очередь, во вторую, в третью. Это давным-давно.
Ольга Беклемищева: Алексей Алексеевич, вы уверены, что эти стандарты лежат у них на столах, не только когда вы приходите их проверить, поучить?
Алексей Никонов: Да-да. Я уже говорил вам, что я достаточно разные города в России посещаю, и сельские медицинские пункты, и участковых неврологов в какой-то маленькой районной больнице, где он один и на поликлинику, и на стационар, и один за все про все… он также прекрасно осведомлен.
Ольга Беклемищева: Это радует.
Алексей Никонов: По меньшей мере, я с другими не сталкивался. Вопрос интеллектуального развития врачей – это, вы знаете, вопрос совершенно особый, и количество умных и других людей в каждой специальности абсолютно одинаково, по диапазону расходится во всем мире - что в Америке, что в России, что в Африке.
Ольга Беклемищева: Все распределено по Гаусу.
Алексей Никонов: Конечно.
Ольга Беклемищева: Возвращаясь к симптомам головокружения, то, что связано с отолярингологической патологией, наверное, мы сейчас рассматривать не должны, потому что понятно, что здесь ЛОР-врач – ему и карты в руки, и различные диагностические и прочие методы обследования. А вот как должно выглядеть головокружение без других симптомов, чтобы человек все-таки лучше пошел к неврологу?
Алексей Никонов: Я уже говорил о несистемном характере головокружения, то, что относится к компетенции невролога. Если головокружение появилось при резком повороте головы, если не страдает ухо, если нет насморка, если нет колебаний артериального давления, если нет каких-то других грозных симптомов, головокружение, как проявление гипертонической болезни, – достаточно частый симптом. Головокружение, как проявление нарушения ритма сердца, - тоже не менее частый симптом. Но, конечно, частота поражения ухо, горла, носа, насморка, какого-то среднего отита, как осложнения хронического, там, фарингита, ларингита, острого воспаления уха, горла, носа, находится в компетенции ухогорлоноса. Но если с чем-то это сочетается и непосредственно не связано с ухом, горлом и носом, тогда нужно обращаться к участковому врачу, и уже он решит, то ли это компетенция терапевта, то ли это компетенция невролога. Для этого участковый терапевт достаточно вооружен знаниями. Я могу сказать, что в системе подготовки по основам неврологии участковых врачей, которой мы занимаемся, это есть.
Ольга Беклемищева: Тем не менее, почему так много людей жалуются на головокружение просто в бытовых разговорах? Если все достаточно хорошо вооружены?
Алексей Никонов: Я могу сказать так, что когда мы слышим жалобы на головокружение, то где-то две трети женщин старше 65 и около 40% мужчин в этом же возрасте испытывают головокружение.
Ольга Беклемищева: Это физиологично?
Алексей Никонов: Нет, это возрастные вещи. Мозг, к сожалению, тоже с возрастом определенным образом стареет, не только из-за каких-то сосудистых поражений, сама структура мозга несколько упрощается, упрощается та сложная интегрирующая система взаимосвязей вестибулярного, зрительного и чувствительного анализаторов, и, когда она упрощается, есть какая-то нехватка информации, и она может реализовываться в несистемном головокружении.
Ольга Беклемищева: То есть можно сказать, что нужно больше времени для того, чтобы привести в систему, интегрировать все сигналы, которые человек получает от взгляда, от уха, от своего общего мышечного чувства, и если они немножечко медленнее будут стремиться к этой картине синтетической, то у них головокружение будет меньше.
Алексей Никонов: Головокружение, которое возникает медленно, непостоянно, постепенно, человек иногда к нему адаптируется, иногда нет. Вы заметьте, жаловаться-то жалуются, а к врачам не идут.
Ольга Беклемищева: То есть это признак того, что это в принципе переносимое недомогание?
Алексей Никонов: Если человек привыкает, то он знает, что маловероятно, что он пойдет к терапевту: терапевт скажет, что это не мое, я понимаю, что у вас есть изменение давления, идите к неврологу, идите к ухогорлоносу, и все говорят, что это не мое. Но для этого есть еще более тонкий специалист, это так называемый отоневролог, который в самых сложных случаях будет разбираться с головокружением. И еще один очень немаловажный нюанс. Некоторые наши пожилые сограждане очень любят есть таблетки.
Ольга Беклемищева: И как общий синдром интоксикации в том числе…
Алексей Никонов: Нет, Оля, если вы откроете справочник, то, пожалуй, нет такого лекарства, где, как побочный эффект, редкий, незначимый, не описывалось бы головокружение. И я еще раз призываю к тому, что каждое лекарство должно идти под контролем врачебных назначений и оценивалась его эффективность, целесообразность, длительность и так далее.
Ольга Беклемищева: Возьмите себе это на заметку, уважаемые слушатели. Давайте все-таки выделим те головокружения, которые являются признаками неврологических заболеваний, неврологических нарушений, те, которые должны прежде всего заставить человека внимательно отнестись к своему здоровью и заняться поисками подходящего врача.
Алексей Никонов: Наверное, это те головокружения, которые не возникают сами по себе быстро и сами по себе проходят, хотя это тоже повод для неврологического обследования, но это те головокружения, которые сочетаются с другими симптомами поражения нервной системы. Если головокружение не просто вызывает страх, но сопровождается тошнотой, рвотой, невозможностью поднять голову, утратой сознания, онемением, двоением, слабостью в конечностях – в руках, в ногах, нарушениями речи, тогда это повод для того, чтобы набирать «03», не задумываясь.
Ольга Беклемищева: Но тут даже ведущим синдромом является не головокружение как таковое, а то, что вы говорили – тошнота, слабость.
Алексей Никонов: Я говорю о том, что головокружение может быть первым признаком, а к нему в ближайшие минуты или часы присоединяются такие симптомы, с точки зрения человека, не всегда значимые. Головокружение неприятно, оно инвалидизирует, оно вызывает тошноту, в ряде случаев – рвоту. Но если вдруг у меня онемела щека, губа, половина языка (за выраженностью головокружения человек на это не склонен обращать внимания), это может быть уже инсультом. Либо появляются боли за грудиной, одышка - это тоже грозные симптомы.
Ольга Беклемищева: Что же, я думаю, наши слушатели возьмут это на заметку.
А сейчас новости от Евгения Муслина.
Накожные пластыри с нанесенной на них культурой бактерийкишечной палочки, вызывающей диарею, усиливают иммунную реакцию организма и могут многократно сократить потребность в противогриппозной вакцине в случае мировой пандемии. Об этом заявил научный руководительамериканской компании «Йомаи» доктор Грегори Гленн.
Эксперименты на мышах и морских свинках подтвердили, что пластыри с бактериальной культурой позволяют получить необходимую иммунную реакцию на вакцины от обычного и от птичьего гриппа при уменьшении их доз в 100 или даже в 10 тысяч раз.
Для человека, как заявил доктор Гленн на конференции по инфекционным болезням в Балтиморе, потребные дозы удастся, видимо, сократить в 10-50 раз, причем бактериальные пластыри можно будет приклеивать к коже сразу после прививки, вместо обычных гигиенических пластырей. Клинические испытания действенности бактериальных пластырей планируется провести в Национальном институте аллергии и инфекционных болезней в процессе испытаний вакцины от вируса птичьего гриппа H5N1.
«Сотни миллионов наших пластырей, - сказал доктор Гленн, - можно будет заготовить и распределить заранее, еще до начала массовой пандемии, тем более что они универсальны и пригодны для любого гриппозного вируса».
Специалисты опасаются, что в случае пандемии возникнет острая нехватка вакцины, необходимой для защиты всего населения, поскольку гриппозные вирусы чрезвычайно изменчивы, и заранее неизвестно, с каким именно вирусом придется иметь дело.
«Это замечательная новая технология, - сказал доктор Брюс Вагнер из Всеамериканского центра по профилактике и контролю заболеваний о разработке компании «Йомаи», - она проста, эффективна и позволяет решить проблему нехватки фабричных мощностей по производству вакцин во всем мире».
Два миллиона детей в развивающихся странах ежегодно умирают в день своего рождения только из-за нехватки квалифицированных акушерок и из-за того, что матерям не делают прививок от столбняка. Об этом сказала руководительница международной благотворительной организации «Спасение детей» Жасмин Вайтбред. В докладе «Мировое материнство» в 2006 году, подготовленном этой организацией, говорится, что из более чем 10 миллионов детей, ежегодно умирающих в бедных странах в возрасте младше 5 лет, каждый пятый ребенок погибает в первые 24 часа своей жизни.
«Первые часы, дни и недели критически важны для жизни детей, но редко кто из новорожденных в бедных странах получает нужный уход, - говорится в докладе. - Простые и дешевые меры могут снизить смертность среди младенцев на 70%».
Смертность новорожденных в развивающихся странах настолько привычна, что родители не дают им имен, пока ребенок не проживет хоть неделю. «Это одна из самых насущных проблем мирового здравоохранения, которой не уделяется должного внимания и которой незамедлительно должны заняться правительства», - говорится в докладе.
Анализы на инфицированность вирусом СПИДа, считают руководители американского здравоохранения, должны стать в США столь же обычными, как проверка крови на холестерин. Согласно предложению Центра США по профилактике и контролю заболеваний, такие добровольные анализы будут делаться всем американцам в возрасте от 13 до 64 лети при обращениях к врачам за скорой помощью, и при общих обследованиях.
Дело в том, что каждый четвертый из миллиона американцев, зараженных вирусом иммунодефицита, даже не подозревает об этом, и именно эта группа больше всего повинна в распространении эпидемии СПИДа.
Ольга Беклемищева : И сейчас мы должны ответить первым дозвонившимся. К нам первая позвонила Тамара Михайловна из Петербурга.
Слушатель: Я постараюсь покороче. У меня нет головокружения. Я знаю, что такое головокружение. У меня есть неустойчивость. Я лежу, мне кажется, я встану и пойду, а встаю и… у меня неустойчивость, я хожу только с палкой. Некоторую аналогию я нашла, когда рассказывали о людях, работающих в Америке на очень высоких домах, на высотных. Они, когда спускаются на землю, у них нет головокружения, но есть неустойчивость, им надо как-то устояться на месте.
Алексей Никонов: В первую очередь, конечно, вопрос возраста важен, и если человек смотри вниз с высоты, у него рефлекторно возникает головокружение. И здесь Тамаре Михайловне что можно посоветовать? Это в первую очередь подбор очков. Сходить к окулисту. Это не головокружение. Шаткость ходьбы, нарушение позы, если это возраст, скажем так, не самый молодой, то это очень часто связано с недостаточностью кровоснабжения задних отделов мозга и с недостаточностью кровоснабжения затылочных, височных долей, то есть там, где находятся основные центры, обеспечивающие устойчивость при ходьбе. Она ходит с палочкой. К сожалению, звонок сорвался, мне остается только рассуждать. Если нас Тамара Михайловна слышит, могу посоветовать, в Санкт-Петербурге прекрасные неврологи, в частности, есть клиники и Первого медицинского института, и Военно-медицинской академии, и Общество неврологов Санкт-Петербурга возглавляет академик Скоромец Александр Анисимович. Я бывал в Санкт-Петербурге, я не думаю, что вам откажут в помощи, но обратитесь действительно уже не к ухогорлоносу, а к неврологу.
Ольга Беклемищева: И следующий звонок – это Елена из Петербурга.
Слушатель: Я не слышала начала, прошу прощения, услышала только свои симптомы потом. Я хочу коротко объяснить. У меня, когда я очень сильно понервничаю (ну, раньше, до 50 лет, у меня это было очень редко), у меня страшно кружится голова и болит, я закрываю глаза, ложусь, рву, рвота, смотреть не могу, летит все вокруг меня, и я лечу вниз, и на меня падает потолок, мне очень плохо. Причем мне говорят, что я становлюсь совершенно зеленая, зрачки чуть-чуть расширенные.
Алексей Никонов: Елена, извините, я вас прерву. А вы давление мерили в это время?
Слушатель: Вы знаете, я вообще-то не любитель ходить в поликлинику, я не мерила. Сейчас мне уже 70 лет. Так вот, человек я очень энергичный, и у меня удалена щитовидка. Недавно мне исследовали культю, вроде бы она там работает гипер чуть-чуть. Сейчас эти приступы у меня участились. То, что я вам говорила, повторяется где-то раз в месяц. Кроме того, боль за грудиной, под лопаткой, под шеей и зубы. И у меня пульс как ниточка тогда. Допрыгалась до 70-ти, ничего.
Алексей Никонов: Я только одно могу посоветовать вам. Ну, в конце концов, все интеллигентные люди, почему же вы не любите ходить по поликлиникам, не меряете себе давление и вынуждены терпеть и снижать собственное качество жизни? Вам, может быть и наверняка, помогут, я могу назвать специалистов. Это, конечно же, эндокринолог в первую очередь и тот невропатолог, к которому вас отправит ваш тиреоидитолог-эндокринолог.
Ольга Беклемищева: Кроме того, все-таки следует иметь домашний аппарат для измерения давления, потому что первое, с чего начал профессор Никонов, это то, что головокружение может сопровождать резкое изменение давления.
Алексей Никонов: Как подъем, так и падение.
Ольга Беклемищева: Я лично, как гипотоник, периодически сталкиваюсь при резкой перемене позы… Конечно, понятно, что с возрастом это будет серьезнее.
Алексей Никонов: Абсолютно согласен с профессором Голубевым, сходите к терапевту, пускай вам снимут элементарно кардиограмму. Если это нарушения ритма, и вам их купируют, то у вас все эти проявления, на которые вы жалуетесь – с тошнотой, со рвотой, они просто пройдут.
Ольга Беклемищева: Я вижу, что, судя по рассказу, механизм такой: стресс… Наверняка, там есть повышение давления.
Алексей Никонов: Появилось головокружение, потом тошнота, рвота, невозможность оторвать голову и нитевидный пульс. Нитевидный пульс – вероятнее всего это снижение давления. А есть ли перебои в сердце, есть боли в сердце… При ишемической болезни сердца, при предынфарктном состоянии тоже может быть головокружение и тошнота, и рвота.
Ольга Беклемищева: И следующий слушатель - Сергей Львович из Москвы.
Слушатель: Я работал рентгенологом в седьмой городской больнице. Ионизирующее излучение как воздействует на человека? Я не могу себе объяснить, но оно явно вызывало головокружение. И второе, незрячие люди испытывают ли головокружение?
Алексей Никонов: Отвечая на ваш первый вопрос о влиянии ионизирующего излучения, я думаю, что вопрос дозы. Рентгенологи, которые работают… Вы же ходили тоже с дозиметром, это очень жестко в системе здравоохранения – и российском, и советском – всегда дозировалось. Те дозы, которые вы получали, головокружение вызвать не могли. Это есть доказательная база, абсолютно четко и конкретно, ответ – нет. Вопрос другой, что с возрастом головокружения становятся чаще. Здесь ответ – да. И следующий вопрос, который вы перед нами ставили, про незрячих людей, это очень хороший вопрос. Незрячие люди чаще всего головокружения не испытывают.
Ольга Беклемищева: Потому что это связано с деятельностью зрительного анализатора в том числе.
Алексей Никонов: Как ни парадоксально, при поражении вестибулярного анализатора головокружения резко уменьшаются.
Ольга Беклемищева: То есть если у нас что-то не в порядке с вестибулярным аппаратом, у нас не будет кружиться голова?
Алексей Никонов: Нет, не в порядке – это частичное поражение, частичное раздражение. Я уже говорил, что головокружение обеспечивается тремя анализаторами – зрительным, вестибулярным и чувствительным. И если отключается вестибулярный или зрительный, два других анализируют его функцию. А если оттуда не идет патологических импульсов, значит, и головокружение существенно уменьшается или вообще исчезает, это такой парадоксальный факт, отмеченный во многих монографиях, даже ухогорлоноса.
Ольга Беклемищева: У меня тогда возник следующий вопрос. Можно ли потренировать свой вестибулярный аппарат таким образом, чтобы уменьшить головокружения?
Алексей Никонов: Есть врачебно-физкультурный диспансер. Я могу прочесть мини-лекцию для наших докторов, четыре стадии, в каждой – по 2-3 упражнения, как тренировать вестибулярный аппарат. Если вестибулярный аппарат страдает умеренно, вот у пожилых людей, то эти тренировки дают фантастический эффект, и таблетки даже пить не надо.
Ольга Беклемищева: Я почему задала такой вопрос? У меня был очень хороший научный руководитель, который мне как-то рассказал, что из-за того, что он очень много путешествовал в юности, в частности, на верблюдах, естественно, там ужасно тошнило и мутило, русский человек плохо к верблюду приспособлен. Он придумал свою гимнастику, он просто крутил головой – три раза направо, три раза налево, и через некоторое время у него прошли все явления морской болезни от езды на верблюдах. Я подумала, может, есть какое-то простое упражнение или все-таки это опасно?
Алексей Никонов: Давайте так, если выяснена природа головокружения, если устранена причина, и головокружение осталось, как следовая реакция, то первое упражнение: лежа на спине только глазами следить за пальцем инструктора. Он вам будет приближать палец к носу от метра до 30 сантиметров и влево, и вправо. Вторая фаза – когда он вас присаживает. Третья фаза – стоять. И четвертая фаза – уже обмениваться мячиком или какими-то другими предметами, и выполнять высококоординированные движения.
Ольга Беклемищева: Но без инструктора лучше этим не заниматься?
Алексей Никонов: Без инструктора, без врачебного назначения лучше не заниматься. Система врачебной физкультуры в диспансерах действует до сих пор. И еще один момент. Я бы хотел сказать, что, конечно, не надо переносить, не надо терпеть головокружение. Если не сопровождается никакими симптомами, надо просто принять таблетку.
Ольга Беклемищева: Какую?
Алексей Никонов: Медикаментозное лечение головокружения настолько многообразно. Вспомним известные в советские времена аэрон, препараты белладонны. Если головокружение умеренное и не сопровождается рвотными рефлексами, которые не позволяют принять таблетку, на сегодняшний день препаратом выбора является бетасерк, бетагистин. Он есть сейчас во всех аптеках, но перед тем, как его для себя решить принимать, необходимо сходить к врачу с тем, чтобы он определил длительность, дозу, целесообразность и так далее, и тому подобное. Все-таки нет безвредных лекарств – это моя точка зрения.
Ольга Беклемищева: Бетасерк могут принимать те пожилые люди, которые страдают от головокружения и больше ни от чего?
Алексей Никонов: Проведена масса достоверных исследований, бетасерк очень хорошо влияет на профилактику головокружения пожилых людей. Это достоверно известно. Он считается на сегодняшний день препаратом выбора. Но я еще раз хочу подчеркнуть, чтобы не побежали в аптеку и не самостоятельно бы принимали, а обязательно сходили бы на прием либо к терапевту, либо к неврологу, либо просто к своему знакомому доктору, который грамотно вам объяснит целесообразность и длительность этого приема.
Ольга Беклемищева: И следующий дозвонившийся к нам – это Галина Сергеевна из Москвы.
Слушатель: Алексей Алексеевич, у вас очень трудно получать консультацию, поскольку, слушая вас, я поняла, что все эти симптомы головокружения по разным позициям вы относите все-таки к издержкам возрастным. А к какой этиологии можно мое головокружение отнести? Если я иду в поликлинику, оно у меня прекращается. Если я нахожусь в квартире у родственников, оно тоже прекращается. Как только я прихожу в свою квартиру… Я провела несколько обследований - и ухогорланоса, и невролога, терапевты этим не занимаются совершенно, и я пришла к выводу, что действительно ионизированное излучение идет, потом людей сажают на нейрокомпьютер. Люди не понимают, почему у них закладывает ухо, бетасерк этот не помогает, сколько уж его не принимали.
Ольга Беклемищева: Галина Сергеевна, дело в том, что часть головокружений проходят по ведомству психиатрии и не надо этого бояться или стесняться. Как мне сказал профессор Никонов, в Европе до 40% людей спокойно принимают антидепрессанты и это не считается каким-то пороком, это просто способ помочь человеку.
Алексей Никонов: Галина Сергеевна, я думаю, что терапевты, к которым вы ходили, действительно этим не занимаются, это не их специальность, но они наверняка провели вам такое примитивное обследование, как снятие электрокардиограммы, чтобы исключить патологию сердечного ритма, исключить нарушение кровоснабжения миокарда. Все, что касается воздействия радиации, уже доказано, что это в данной ситуации не влияет. И еще раз хочу сказать, если вы не можете охарактеризовать четко совершенно свое головокружение, и оно возникает у вас ситуационно именно у вас в квартире, а не у родственников и не у знакомых, и когда вы идете в поликлинику, оно тоже возникает частично на улице, я думаю, что самое оптимальное – сходить к неврологу и изложить ему то, о чем я говорил: а что вы, собственно, воспринимаете под головокружением и какие жалобы еще сопутствуют вашему страданию?
Ольга Беклемищева: Следующий вопрос от Андрея из Московской области.
Слушатель: Моей маме 60 лет, она очень плохо спит. Ей врач-терапевт прописал нитразепам. У нее с утра головокружение, она не может встать в течение 15 минут. Это действие лекарства? Как это можно объяснить? А попьет крепкого чая и ей сразу становится лучше.
Алексей Никонов: Андрей, померьте вашей маме давление. Нитразепам – это хорошее снотворное. Если оно помогает, наверное, надо поставить вопрос перед врачом, не связана ли индивидуальная доза данного лекарства с тем головокружением. Но вероятнее всего, если мама испытывает утром головокружение, померьте давление. Если оно будет нормальным, тогда поставьте перед врачом вопрос о смене снотворного препарата. Я говорил, что практически абсолютно прием всех лекарств - от самых давно известных (аспирин, которому более 160 лет) до самых современных – у единичных людей или у какой-то группы людей может сопровождаться головокружением. Вашей маме, может быть, он просто не подходит.
Ольга Беклемищева: А есть и другие снотворные.
Алексей Никонов: Конечно.
Ольга Беклемищева: Следующий слушатель – это Ирина из Петербурга.
Слушатель: Мне 64 года. В прошлом году я вышла на улицу, был очень сильный мороз. Я человек, который никогда по врачам не ходит, но Бог меня миловал. Я вышла на улицу, мороз, и вдруг у меня появилась боль за грудиной и такая сильная была, что мне пришлось даже вернуться домой. Но день прошел, отошло это все у меня. На следующий день – то же самое. Я позвонила в «неотложку». Мне сказали: примите срочно нитроглицерин и валокордин. Я это сделала. Ну и наконец, я пошла к врачу. Ну и что? Врач меня посмотрел, сделал кардиограмму, выписал лекарство. Но абсолютно это не помогало. Эти приступы были и в прошлом году и летом я буквально через каждые полчаса на даче, пока я не лягу на 5-7 минут… То есть эти приступы проходили у меня без всяких лекарств. Я могла принимать нитроглицерин, могла его не принимать, все равно приступы приходили. Слава Богу, в этом году у меня все это прошло. Вот что это было, я не могу понять.
Алексей Никонов: Это приступы загрудинных болей?
Слушатель: За грудиной. Состояние такое – человек бежит, сильно спешит и такое состояние боли после сильного бега.
Алексей Никонов: Это вне темы нашей передачи. Я могу сказать такую вещь: надо еще раз сходить к врачу, подробнее ему свои наблюдения изложить и, возможно, после осмотра, терапевтического осмотра с чем-то доктор это может связать. Я не исключаю, что вам и не смогут это объяснить. Слава Богу, что это все прошло. Но, извините, культура нашего народа, культура современного общества и состоит в том, что любой человек должен хотя бы раз в год пройти профилактический осмотр. Тем более сейчас это становится уже в обязательном порядке для многих работающих. А для людей старше 60-ти, возможно, эти визиты к врачу должны быть и чаще. А то все наши слушатели, Оля, вопрос начинаются с того: я к врачу не хожу, я лечусь сам…
Ольга Беклемищева: Да, и это рассматривается как предмет гордости. Хотя, уважаемые слушатели, я понимаю, что часто визит в поликлинику не ко времени, не хочется, лень себя заставить, но нужно же немножко беречь свое здоровье, нужно к нему внимательнее относиться и не считать, что вы можете хорошо себя чувствовать, только слушая, скажем, нашу программу. Понимаете, нужно и личные какие-то усилия предпринимать. Я очень хочу, чтобы вы это делали, чтобы у вас хватало сил и терпения, потому что тогда вы, безусловно, будете жить лучше, качество вашей жизни повысится. Сейчас очень много очень хороших методик, лекарств, нужно просто терпение и некоторые усилия, чтобы их применить.
Я хотела задать еще один вопрос профессору Никонову. Все позвонившие говорят о том, что диагноз не поставили… А какие именно диагностические манипуляции нужно применить невропатологу, когда к нему обращаются с жалобами на головокружение, и уже ЛОР-врач смотрел, свою патологию исключил, кардиолог смотрел, свою патологию исключил? Вот вы, как невропатолог, что будете смотреть и на каких диагностиках?
Алексей Никонов: Я уже перечислял самый широкий спектр заболеваний нервной системы, который может дебютировать головокружением, сопровождаться головокружением или быть там, где головокружение – основная жалоба. Я думаю, что каждая из этих неврологических форм, из этих болезней имеет свой четкий совершенно алгоритм обследования, к которому относится и электроэнцефалограмма, и по показаниям допплеровского исследования сосудов магистральных артерий головы, и при необходимости магнитно-резонансная томография, но это уже компетенция врача и в каждой конкретной ситуации нет единого стандарта, что всех с головокружениями направлять на какие-то…
Ольга Беклемищева: На ЯМР.
Алексей Никонов: На ЯМР. Ну, это просто не нужно в ряде случаев, это лишнее. Тем не менее, я думаю, что здесь особо важно для невролога в первую очередь купировать это головокружение у данного конкретного пациента. И с чего мы начинаем, это с того, что исследуем неврологический статус и смотрим заключением терапевта – нет ли аритмии, нет ли повышенного, либо пониженного давления.
Ольга Беклемищева: И если этого всего нет, то можно назначить тот же самый препарат и вести человека дальше, уже сняв этот симптом.
Алексей Никонов: Конечно. Эти препараты подбираются индивидуально, но я еще раз хочу сказать, что на сегодняшний день, может быть, завтра будет что-то другое, это тот препарат, о котором мы говорили, это бетасерк, который можно купить в аптеке, он доступен, и самое главное, что он под врачебным контролем будет четко совершенно отслеживаться.
Ольга Беклемищева: Следующий слушатель – Ирана Александровна из Петербурга.
Слушатель: Алексей Алексеевич, мне 66 лет. Я всегда вела активный образ жизни. В прошлом была когда-то спортсменкой. Заметила в последнее время, если я веду сидячий образ жизни, например, долго фильм смотрю или что-то шью, немного склонившись, то через несколько часов может начаться легкое головокружение. Как вы думаете, это связано с остехондрозом или с чем? К какому врачу мне пойти?
Алексей Никонов: Я думаю, что вам нужно пойти к терапевту, снять кардиограмму, померить давление. Но то, что я говорил, если это головокружение связано с тем, что вы долго находитесь в одной позиции, а потом вы встаете резко и у вас закружилась голова, то… Вы вели разумный образ жизни и ведете его, наверное. Разумная физическая активность нужна, те упражнения, о которых я говорил - концентрация взгляда, поворот глаз влево-вправо, мягкие, очень плавные повороты шеи утром, после сна, в покое, когда вы расслаблены, влево повернули голову, подержать ее в крайнем отведении, вернуться в центр, просчитать про себя до десяти, повернуть вправо. Вот таким образом три упражнения - и вы тренируете уже свои сосуды. Я думаю, что вы с головокружением расстанетесь.
Ольга Беклемищева: То есть тренировать сосуды головного мозга можно в любом возрасте?
Алексей Никонов: Ну, это с известным допуском – тренировать сосуды. Нужно, конечно, нужно. А потом, наша пациентка, условно, о чем сказала? Я вела активный образ жизни и ни к кому не обращалась, я прогуливалась. А сейчас что? Сидячее положение, длительное вынужденное положение головы, напряжение глаз. Может быть, здесь очки нужно подобрать, поменять.
Ольга Беклемищева: Я хочу попрощаться с нашими слушателями. Всего доброго! Постарайтесь не болеть!
