На несколько дней, начиная с 14 апреля, сцену московского Театра оперетты займет "Екатерина Великая" - мюзикл Свердловского театра музыкальной комедии, представленный на конкурсе "Золотая маска".

На премию претендуют: дирижер Борис Нодельман, режиссер Нина Чусова, исполнители главных ролей Мария Виненкова и Владимир Фомин. И, безусловно, композитор Сергей Дрезнин - парижский житель, рассказавший о "музыкальной хронике времен Екатерины" для Радио Свобода.

- Сергей, что появилось вначале - музыка или сценарный материал Михаила Рощина, который лег в основу либретто?

- Это было летом 1999 года в Москве. Стояли мы с Александром Анно, который и стал потом либреттистом, перед батальной картиной в музее Советской армии. Смотрели мы на эту картину, и я говорю: "Саша, давай напишем мюзикл "Екатерина Великая". В главной роли пусть будет наша самая любимая популярная эстрадная певица". Но любимая дива потом сказала, что когда Ллойд Вебер напишет, тогда она, может быть, и споет. Ллойд Вебер не написал, и она не спела.

Потом мы привлекли Михаила Михайловича Рощина, он нам помог драматургически. Честно говоря, в нынешнем варианте уже ни одного слова Рощина не осталось. Только через три года мы поняли, как этот мюзикл писать: тема – власть, настоящая любовь Екатерины - власть в Российской империи. "Другого мужа мне не надобно", - она сама говорила. И: "Я государственная жена". Значит, путь к власти и потом что власть делает с человеком.

- Естественно, как всякий образованный человек, вы что-то знаете о Екатерине Великой...

- У нас все знает Александр Анно - вплоть до того, чем пуговица на мундирах Измайловского полка отличалась от Преображенского. Очень много знать, конечно, вредно: мюзикл - искусство глуповатое. Мы события сжимаем, конечно, но там придраться мало к чему можно.

- Кажется, вы не ограничивались музыкальными хрониками времен Екатерины Великой. Если бы перед вами поставили задачу - рассказывая об этом времени, использовать только те возможности, которые предоставляла музыка того времени, то...

- Стилизация была бы.

- А чем бы вы пользовались в этом случае, каким материалом?

- А как же мюзикл? Тогда бы не было мюзикла - была бы просто опера барочная, может быть, рококо. Я такую написал бы с удовольствием. Если кто хочет предложить - там столько всего! Говорят, у самой Екатерины есть либретто.

А мюзикл открыт всегда для улицы. Вот рэп появился - у нас есть рэп, пожалуйста. Но и стилизаций много - там целая барочная опера встроена в спектакль: заседание парламента, но пародийное. Издеваемся.

В программке слово "мюзикл" мы ни разу не употребляем. Действо называется "музыкальные хроники времен империи".

- Театр оперетты ставит очень много мюзиклов. Но всякий раз я пробую решить для себя задачу: где оперетта, где мюзикл? Можем ли мы четко определить жанр?

- Все-таки - да, можем. Открытость улицы в конце XIX века, оперетта - это и был мюзикл. Вальсы, польки, галопы - все так называемые низкие жанры. Потом появился шимми, регтайм, что-то такое, и вот – собственно мюзикл... Что такое мюзикл? Это музыкальная комедия, та самая лягаемая и презираемая музкомедия - это и есть мюзикл. И по мере изменения улицы, появления джаза - появились джазовые мюзиклы, Бернстайн. С появлением микрофонного пения и улица изменилась - появился рок-н-ролл, появился твист, шейк. Вообще новый жанр всегда появляется, когда становится тесно в рамках старого жанра. Как собачка у Джером К. Джерома несла свой вклад в ирландское рагу, помните? Она смотрела-смотрела, как люди его готовят - и крысу принесла. Вот и в мюзикл все, что хотите, может попасть.