Анна Качкаева: Сегодня, в День России на телевизионных экранах плещутся триколоры. Трансляция вручения Госпремии в Кремле и большой праздничный концерт – обязательная телевизионная программа. Программа канала «Россия» поддержана ключевым словом «русские». Утро началось с фильма «Русский бунт». Днем покажут «Любить по-русски», вечером – концерт «Россия молодая». Русскость оттенили «Кривым зеркалом» - главной народной программой, продолжающей собирать лучшие праздничные рейтинги. На остальных универсальных каналах странный набор из советской приключенческой романтики, драмы и эпопей. Сегодня покажут все: от «Неуловимых» до «Тихого дома», от «Свадьбы в Малиновке» до «Холодного лета 1953-го». Про обретение независимости и новой государственности телевидение не может пока рассказать, кроме как языком старого советского кино или с помощью обращения к прошлому. Единственная попытка приблизиться к современности – разрекламированный и вполне посредственный боевик «Личный номер» - о том, как русский герой-офицер с помощью американки и чеченца спасает от террористов захваченных в цирке людей. Это «Первый», вечер. Даже развлекательные каналы анонсируют свои передачи в стилистике государственного праздника, подчеркивая независимость героем приключенческих фильмов и независимость новых сериальных героинь.
Мы же сегодня будем говорить о другом – о будущем России, о детях. Вернее, о том, что и как делает телевидение для детей, к чему готовит, на каких примерах воспитывает, от денег ли зависит убогость детского вещания, и в чем разница между детским вещанием и телевидением для детей, какой именно канал нужен российским детям?
Со мной в студии старший научный сотрудник Института психологии РАН, консультант телевизионного проекта «Улица Сезам» Ольга Маховская и руководитель популярного мультимедийного уже теперь проекта «Смешарики» Анатолий Прохоров. Он с нами по телефону. Доброе утро, Анатолий.
Анатолий Прохоров: Здравствуйте.
Анна Качкаева: Кстати, оба эти проекта выходят на канале СТС, который по выходным отдает детям 4 часа своего утреннего времени, не забывая и про будни. Есть дневной блок детский на канале «Культура», где тоже показывают «Смешариков». Много фильмов и мультфильмов, правда иностранных в основном, показывает днем и канал ТНТ. Об этом мы тоже поговорим, имеет ли значение, что ребенок смотрит – иностранные программы или отечественные, и весь ли вопрос только в их качестве.
Вам, уважаемые слушатели, мы задаем такой вопрос: как, по-вашему, должен выглядеть канал для детей, каким он должен быть?
Прежде чем мы начнем говорить о детях, об актуальном. Я сегодня, когда шла на эфир, обнаружила, что весь центр города уже готов и расчищен для прохождения молодежных колонн. И молодые люди из экологического движения «Местные», я думаю, тысячи молодых людей, построенные в колонны, все в одинаковых футболочках, с флагами, с транспарантами, в окружении милиции и вовремя расставленных биотуалетов готовятся к маршу. Город выглядит странновато, потому что нет пешеходов, и ощущение такой зачищенности. Все переулочки перекрыты, машины, ОМОН, милиция каждые 50 метров. Не знаю, может быть, это все выльется в какой-то праздник.
Скажите, пожалуйста, Ольга, как вам кажется, вот для этих нынешних молодых, которые двигаются сегодня в колоннах, праздник 12 июня – это праздник, и будет ли он для них в будущем таким?
Ольга Маховская: Я думаю, что это для них шанс заявить о себе, это не вся молодежь, а совершенно определенная. Возможно, та, для которой идеология была заменена экологией. Я пока не вижу каких-то особых различий, потому что мне кажется, что для молодых самым существенным должна быть дерзость и протестное настроение. А это обозначает, что ни в какие стройные колонны в одинаковых майках они не станут. Если говорить обо мне, человеке, который вырос в советские времена и тоже ходил на парады с самого детства, то, в общем-то, эти времена воспитали своего рода аллергию и очень внимательное отношение к тому, в какой колонне ты идешь и с кем ты, и в общем-то, выработали из меня маргинала, потому что с кем ни иди в большой колонне, всегда это заканчивается демагогией, как правило, у нас. Я тоже пробиралась к вам на радио, как в Киеве в период «белого движения» - через какие-то заборы железные, через милиционеров бесконечных, объясняя, кто ты есть. Пробираешься на самое свободное радио России, чтобы тоже заявить о себе. У каждого, видимо, своя форма. Я внимательно смотрю за тем, что происходит с молодежью, и с печалью отмечаю, как много сегодня среди них конформистов. Меня это настораживает, за это душа болит.
Анна Качкаева: Анатолий, как вы полагаете, может ли праздник 12 июня стать действительно праздником родины, России для нынешних молодых?
Анатолий Прохоров: Я бы ответил немножко по-другому на это вопрос. Да, конечно, сможет, если они вдруг поймут, что они в этот праздник сами радуются, а не являются инструментом для какого-то пиара и не являются инструментом для того, чтобы сказать другим: радуйтесь, как мы. И если вопрос: насколько сегодня те люди, которые построены в колонны, имеют атмосферу праздника, - напомню замечательные слова Ролана Быкова: «Праздник для детей – это когда всего много». Подростки немногим отличаются от детей. И вот если это будет атмосфера карнавала, атмосфера праздничного буйства цветов, а не пивных бутылок, буйства настроения веселого и вот того самого желания заявить о себе своими детско-молодежными амбициями и хорошим настроением, - это праздник. На самом деле, по большому секрету от слушателей, все равно - по поводу чего он существует – по поводу дня рождения мамы или по поводу дня рождения страны.
Анна Качкаева: Я благодарю вас.
Такой общий вопрос вам, Анатолий, и вам, Ольга: какие детские программы, на ваш взгляд, на нынешнем телевидении заслуживают внимания? Не в том смысле, что они яркие или ТЭФИ получили, а в том смысле, что полезные, что сделаны с учетом детской психологии, интересны, современны по языку?
Ольга Маховская: Я хочу начать с комплимента «Смешарикам». Я считаю, что это очень перспективный проект, с очень большой радостью отслеживаю прогресс в этом проекте. Но в целом ситуация такова, что приходится радоваться сегодня, что вообще есть какие-то детские программы. Есть закон, который не дает показывать рекламу во время детских сеансов. Это ставит в значительной мере под вопрос любой детский проект. Если говорить о ситуации в целом, то налицо такая тенденция всяких развлечений, викторин и так далее, как в старые советские времена. И это очень совпадает с нашей традицией воспитательной, тоже сформированной и закрепившейся в советские времена, - тренировать детям интеллект, грузить его по полной программе разными предметами, при этом не уделять внимания личности. Есть такой закон психологический: чем больше развит интеллект – тем более репрессирована личность. И ни одна программа не учитывает, на мой взгляд, то, что жизнь у нас переменилась настолько, что дети не справляются с нею. Мы росли в те времена, когда не нужно было знать, как себя вести в период теракта, как справляться с социальным неравенством, как вести себя в мультикультурном обществе с представителями других культур, какие языки знать по-настоящему, а не для проформы и так далее. Поэтому встречаются два поколения взрослые, которые не умеют исторически ничего и умеют решать любые математические задачи, решать кроссворды, если хотите. А с поколением, которое у них ничего не может спросить, но которое очень нуждается в помощи, поддержке. И по нашим данным, мы проводили исследование, а кто сегодня ребенок, кто сегодня молодежь, показывает очень высокий уровень невротизма и тревожности среди молодых и детей. Он в два раза выше, чем у их родителей. Мы не понимаем, насколько боятся и тревожатся наши дети, и ведем себя так, как будто бы они выросли в пионерских лагерях, как и мы.
Но среди проектов позитивных, поскольку вопрос был такой, я хотела бы отметить, вчера буквально посмотрела «Сто вопросов для взрослого» на ТВЦ. ТВЦ пытается запускать молодежные и детские проекты. Мне нравится сама идея, когда взрослого известного человека сажают, как в вольеру, в центр, и дети могут задавать ему любые вопросы. Но картинное лицо, они задают слабые вопросы, они ведут себя очень зависимо, имея даже такой шанс.
Анна Качкаева: Или, скорее всего, взрослые помогают им формулировать эти вопросы.
Ольга Маховская: Да, вот эта вот беспомощность и, может быть, такая, с одной стороны, претензия на равенство, с другой стороны, упреки в том, что ведут себя слишком свысока, к давлению взрослого авторитета они относятся с вниманием. Но они не выдерживают, им не хватает дерзости. Меня это убивает.
Анна Качкаева: Но это не та лестница, с которой во многом начиналось телевидение «перестройки» - «На 12-м этаже», которая была чрезвычайно горячей по отношению к взрослому поколению.
Анатолий, присоединяйтесь, пожалуйста. С вашей точки зрения, на чем можно сегодня остановить родительский или детский взгляд на телевидении?
Анатолий Прохоров: Я бы упомянул не очень известный, но тем не менее, на мой взгляд, достаточно известный сериал, который до последнего времени производился в Питере, это сериал «ОБЖ» режиссера Максима Демченко. Потому что это практически единственный сериал для детей. При этом роли в нем играли не актеры, а сами подростки. И это давало такую интересную ауру иногда самодеятельности, а иногда и достоверности, по крайней мере, бытия подростка на экране. Он шел на « Ren - TV».Что касается центрального телевидения, общероссийского, его имели возможность посмотреть многие зрители.
Программы, я согласен с Ольгой, как бы существуют в воздухе, меня больше всего поражает, забегая чуть вперед, о детском канале, о котором говорить сейчас страшно модно, я боюсь этой ситуации. Поскольку я бы говорил вместо детского канала о формировании федеральной программы по детству, если угодно. И ведь Ольга права, когда она говорит, что проблемы детства сегодня невероятно напряжены. И они не только медийны. И они меньше всего медийны. Дело в том, что медиа – уж просто такой мощный инструмент, которым необходимо отозваться на какие-то детские проблемы. Но его нельзя закрывать внутри самого себя. И в этом смысле та разрозненность, которая сегодня существует в сообществах детских психологов, педагогов, преподавателей детских садов, школ и так далее, она вся останется. Эта проблема не будет осознана как проблема номер один России или номер два, за исключением «дедовщины» в армии, которая тоже относится к проблеме детства, на самом деле. И будет создан какой-то федеральный канал, где опять пойдут чисто медийные проблемы.
Анна Качкаева: Анатолий, скажите, вы как-то для себя объяснили успех «Смешариков»? Если о нем даже не очень много пишут, но, судя по рейтингам, по тому, как о нем отзывается телевизионное начальство, хотя явно не является зрителем, как об этом говорят родители маленьких детей, вот можно объяснить, как случилось так? Я напомню, что очень часто, когда появлялись такие непонятные мультгерои, говорили: ну, Бог его разберет, во всяком случае, с иностранными персонажами не всегда случалось. А вот здесь как-то опять попало. С чем это связано? Все эти барашки замечательные, смешарики.
Анатолий Прохоров: Как ни смешно, но, быть может, с тем, что проект полтора года готовился даже не до выхода в эфир, а до начала производства. И в том числе мы работали с детскими психологами, с педагогами. И я благодаря им понял невероятно много из того, что такое ребенок, и насколько это значительно более сложное и трепетное невротическое существо, чем взрослый.
Анна Качкаева: Давайте я уточню, что нужно для программы, которая была бы успешна, кроме формы, яркости подачи, полезности информации? Что еще нужно учитывать вам как создателю? Потом Ольга прокомментирует.
Анатолий Прохоров: Я то думаю, что нужно точно понимать, какую задачу ты хочешь решить. Нельзя одной статьей или одним фильмом, или одним сериалом, или одним жанром решить все задачи детства, все задачи, которые существенны человеку. Но нужно знать, за что ты его хочешь зацепить и к какому проблемному ядру ты обращаешься.
Что касается «Смешариков», например, для нас были важны несколько позиций. Первая позиция – очень важно, что в сериале нет отрицательного героя и героя, нет этого противостояния. Хотя сперва нас в этом сильно упрекали, и нам самим эта позиция казалась очень внешней. Но потом мы поняли одну простую вещь. Мы проводим две трети нашей жизни на работе и в семье. Это две громадные социальные территории, в которых по определению нет врагов. В семье не может быть врага или образа врага. Если теща тебе враг, если жена тебе враг – это не семья, надо уходить из этой семьи. Та же ситуация на работе. Да, конечно, существует масса конфликтов внутри, но если это не одна команда, если ты хоть как-то не соответствуешь общему течению какого-то проекта, в который вовлечена рабочая команда, то значит, что-то неправильно в твоей работе. Поэтому эти две трети жизни мы проводим вне идеологии «хороший-плохой», мы проводим в идеологии «мы разные, но мы должны существовать вместе». Вот этой простой идее – идее принципиально важной для 21-го века, и посвящен сериал «Смешарики». Это первая позиция.
И вторая позиция – когда мы делаем простые истории, шестиминутная история не может быть сложной, мы очень точно вдруг поняли: ребенок так же точно воспринимает мир, как и взрослый. Может, только острее. И поэтому задача сценариста нашего Евангелия от «Смешариков» очень проста: должна быть сделана история, которая интересна взрослым и понятна детям.
Анна Качкаева: Ольга, это означает, что универсальность – не просто развлечь, не просто научить счету, не просто познакомить с географией, а подходить к ребенку как к личности – видимо, успех и этого проекта. И, видимо, «Улица Сезам», которая адаптирована, как я понимаю, для сотен стран.
Ольга Маховская: 123 страны. Это немножко другая технология. Наверное, я думаю, что мы совпадаем по какой-то базовой интенции со «Смешариками», но это очень старый проект «Улица Сезам». Стоит сказать два слова, 35 лет проекту. Он всегда делается на национальной почве и руками местных жителей. Поэтому и выходу на экраны очередного сезона (это уже четвертый сезон «Улицы Сезам» в России) предшествовала тоже полуторагодовая исследовательская работа. Мы как раз первым делом формировали сеть экспертов и проводили полевые исследования в регионах и Москве для того, чтобы понять, какие самые актуальные проблемы детства. Из них выделили в ходе семинаров выделили самые важные и центральные для четвертого сезона. У нас будет тема усыновления, поскольку известно, что у нас очень много детей без родителей. И эта тенденция, к сожалению, будет требовать работы дальше и дальше. У нас очень много детей-инвалидов, они будут у нас на экранах, и так далее. В результате исследования был сформирован образовательный план из очень многих пунктов (до ста), который покрывался документальными, анимационными сюжетами, студийными. И программа будет состоять из 15-20 сегментов (анимационных, документальных и студийных), где, конечно, учитываются возрастные особенности восприятия детей. А наша целевая аудитория – это 4-6 лет. Но прежде всего, это образовательный проект, мы их учим. Не только развлекаем, но и учим.
Наши герои, как и «Смешарики», не лишены каких-то особых индивидуальных различий, и они смешные, может быть, нелепы, могут вызывать у родителей ощущение простоты, какой-то примитивности, но так воспринимают дети в этом возрасте. Они не очень внимательны к половым различиям, но, безусловно, им важно, как персонаж себя ведет, есть особенности детского юмора, которые учитываются. Им нравится, когда они падают, для них большим достижением является, когда они завяжут шнурок и так далее. Они друг другу помогают, они задают друг другу глупые вопросы и получают глупые ответы. И вокруг них взрослые, которые им помогают, которые их поощряют, которые играют с ними, то есть задается модель взаимоотношений ребенка в мире. В том числе отрабатываются очень сложные ситуации опасности, когда незнакомый появляется на улице, когда возникает, например, пожар – куда звонить, как помочь другому. То есть много совершенно практических, тренинговых вещей зашиты в сценарии и без конца воспроизводятся. И мы надеемся, что программа, как и «Смешарики», будет существенным элементом в другой атмосфере сотрудничества между ребенком и взрослым.
Анна Качкаева: Ольга и Анатолий, у меня к вам вот какой вопрос, понятно, что и вы, Ольга, и вы, Анатолий, работаете для группы детей до 6 лет, для дошкольников все-таки, и здесь психологи разбираются с тем, каким должно быть телевидение, как оно должно избирательно подходить. А вот дальше группа – от младшего школьного возраста до тинейджеров, которых чрезвычайно важно, в том числе и адаптировать и, вероятно, успокаивать. Вы только что об этом сказали. С ними как-то, вообще, по-моему, на телевидении не очень просто. И как быть, нужно ли вообще телевидение для этих детей, если мы уже знаем, что современный тинейджер сидит в таком состоянии мультитаскинга – такого одновременного пользования всем сразу: у него в ушах Ipod или MP 3-плеер с какой-нибудь музыкой, на компьютере он чатится, по пути он делает уроки, тут же у него включена какая-нибудь радиостанция, тут же он, может быть, по аське отвечает. Каким должно быть телевидение для такого человека? И вообще, что он может извлечь из телевидения, может ли оно быть взрослым сделанным таким, чтобы удовлетворить такого человека?
Ольга Маховская: Я буду последовательной в своем амплуа и отвечу честно: я не знаю, потому что я не изучала эту категорию подростков. Думаю, что хуже всего будет, если мы их оставим в этом состоянии мультитаскинга отдельно, без нас, потому что это приводит к аутизации, маргинализации, к чему угодно. Мы их итак потеряли, мы потеряли поколение «перестройки». Лучшие из них ходят колоннами, как мы сегодня уже говорили. А что происходит с остальными? Они попадают куда попало, потому что они психологически от нас отвязаны, мы заняты заработками и вообще не очень понимаем, что происходит с детьми. Поэтому всякие викторины и развлекательные шоу, журналы типа « Cool » - они их сразу подхватывают. Мозги хотят какой-то пищи, вы понимаете, что компьютер стимулирует все равно познавательный интерес, как ни крути, но, к сожалению, сам его не обслуживает в полной мере, потому что очень быстро приходят игры-симуляторы, и они доминируют сегодня на рынке продуктов, если мы говорим о компьютерах. А что происходит на экране? Это фильмы, которые они уже смотрят, это криминальные всякие хроники. Это, конечно, сказывается. Поэтому, хотим мы или нет, они смотрят телевизор и нас с вами не спрашивают, хотя бы потому, что он постоянно включен в доме.
Это очень сложный возраст – подростковый возраст, очень интересный возраст. Я бы занималась только им. Просто американский проект, куда меня пригласили, он был рассчитан на дошкольников. Это правильно – учитывать возрастные особенности. А сегодня еще социальные, потому что дети из разных социальных групп. То, что интересно богатым, неинтересно бедным. А в основном у нас дети сейчас на две трети живут в семьях, где живут за чертой бедности или на уровне бедности. Поэтому телевидение как средство массовой информации должно ориентироваться на них и понимать, как их вытаскивать, как их готовить к этой жизни. Иначе все, что произойдет в стране, что они сделают, оно скажется и на нас, благополучных.
Анна Качкаева: Анатолий, вы готовы что-то добавить?
Анатолий Прохоров: Я бы тут сказал, если не говорить о тех дошкольниках, о которых оба наших проекта, хотя на самом деле мы неожиданно поняли, что проект «Смешарики» оправдал наши ожидания и стал семейным проектом. Много очень на нашем сайте мнений о том, отзывов о том, что это нравится молодым родителям, молодым бабушкам, дедушкам. Но, говоря о школьниках, младшие школьники (7-10) еще находятся в том возрасте, когда то, что называется, они заканчивают пребывание в семейно-школьном ореоле и вот сейчас вырвутся наружу, они еще не знают тех проблем, с которыми столкнулись подростки. А это третья группа – после 14, и ее можно охарактеризовать как бесправные взрослые. Это люди с полностью взрослыми задатками (от сексуальных до политических амбиций), и вот та многозадачность, мультитаскинг, она на самом деле хороша. Потому что это люди, которые могут решать одновременно несколько задач, но просто компьютер с ногами. Но в том то и дело, где те задачи, то есть где он берет эти самые задачи?
И сразу перескакивая к вопросу о медиа, я бы сказал, что когда мы говорим о подростках, сегодня доминантой медиа для них, конечно, становится не телевидение, а интернет. И самое смешное, что поскольку эта интерактивная среда невероятно их привлекает, с другой стороны, интернет может стать тем медийным инструментом для разговора взрослых с подростками, для того, чтобы образовать подростковую среду, как это требует цивилизованное или граждан ское. Хотя на самом деле с грустью могу сказать, что в каком-то историко-теоретико-культурном смысле любая работа с детьми является насилием над ними, педагогическим насилием. И это известно. Система образования и воспитания, как ни крути, - это система, когда мы прививаем наши ценности детям в слабой надежде, что когда-нибудь, через 3-5 лет они подхватят эти ценности или хотя бы оценят их.
Анна Качкаева: Это очень забавно. Я просто подумала о том, что универсальные каналы, большие каналы они же детей используют как в нагрузку в программной политике своей. «Спокойной ночи, малыши» - 5 минут после 21 часа, а мультики типа Микки-Мауса днем на Первом канале, и часа полтора днем в субботу. А вот такие каналы, как СТС и ТНТ, которые заботятся прежде всего о своей будущей аудитории, молодежной и семейной, они поддерживают это детское вещание, как никто другой сейчас последние полтора года. И на ТНТ, и на СТС – это действительно по нескольку часов эфира. Да, там можно говорить о подходе, на СТС, скорее, более разумный, осмысленный, на ТНТ – просто заполнение таких вот ниш киношных, мультяшных. У меня короткий вопрос, не знаю, сможете ли вы на него, Ольга и Анатолий, ответить: а вот международные каналы «Николодеон», «Фокс-Кидс» - это хороший пример детского вещания, или правы многие наши критики, говорящие, что это слишком агрессивное телевидение, не вписывающееся в представление о том, как нужно воспитывать российских детей?
Ольга Маховская: Нет, у нас должен быть свой канал, свое телевидение, с учетом нашей аудитории. И уровень агрессивности телевидения во многом должен определяться общим уровнем агрессивности в стране, чтобы как-то выделиться и быть заметным. Я не очень хорошо знаю практику западных каналов в целом, у меня не было возможности экспертной оценки, но они уже отработали очень многие технологии и набрались опыта, и остановились на проектах, которые:
Анна Качкаева: :мир в общем воспринимает эти каналы.
Ольга Маховская: Они понятны, они уже давно объяснены, у них есть своя история. Покритиковать то – что тут?
Анна Качкаева: Анатолий, ваше мнение?
Анатолий Прохоров: Здесь я, может быть, чуть-чуть более осведомлен, чем Ольга. Ольга, спасибо, кстати, вам за ваш очень корректный, отчетливо научный подход, когда вы говорите, что если вы не работали с этой группой детей и подростков, то вы опасаетесь говорить об этом, - спасибо вам. Я как человек более медийный, поэтому более нахальный, иногда высказываю свои соображения, не подпертые академическими исследованиями.
Но теперь, кстати, маленький пример о детском телевидении во Франции. Например, в громадной области бесплатного эфирного телевидения существует пять детски ориентированных каналов. Это государственные «Франс-2», «Франс-3», «Франс-5». И очень интересно, что они не бодаются, как наши Костя Эрнст с Добродеевым, Первый со Вторым, и все дружно оба, пренебрегая ТВЦ, а там поделили зоны влияния. «Франс-2» занимается подростками, «Франс-3» занимается детьми с 6 до 11 лет, «Франс-5» занимается в своем детском вещании дошкольниками, они начали с 2002 года. Вот три государственных канала, которые отчетливо и системно, взаимодействуя друг с другом, а не бодаясь внутренне, занимаются проблемой детства. Коммерческие сети – канал TF 1 берет зону детей с 4 до 10 лет, и М6-сеть, не такая большая, занимается общими проблемами детства. Это только пять позиций по эфирному бесплатному телевидению. Все они франкоязычные и франкоидеологичные в смысле национального менталитета и всех особенностей естественных для данной страны – Франции. Теперь кабельные детские каналы. Три детских канала, причем кабельные детские каналы очень популярны у детей, и в целом их смотрит 50% аудитории от 4 до 14 лет. Самый известный – это канал «Джей», дальше канал для более маленькой аудитории «Ти-Джи», и канал, который появился еще «Фо-Тиви» - это каналы, которые делаются как франкоязычные, как национальные, кабельные каналы. Причем они делаются частично сетями государственными, частично коммерческими сетями TF1.
Анна Качкаева: Анатолий, так почему же тогда вы, как мне показалось, в некотором роде противник детского телевидения, детского канала в России? С каким-то вы некоторым сомнением к нему относитесь.
Анатолий Прохоров: Вот посмотрите, проблемы детства в медиа, в семье, в школе должны быть частично рыночной, какой она везде является, а частично такой же социальной, как проблема транспорта, как проблема связи, как проблема социальной инфраструктуры. Это означает, что прежде чем что-то делать, надо подумать, а не как в том анекдоте про сержанта, который говорит: что тут думать, трясти надо. Я боюсь, что ситуация, которая сейчас как бы назрела, и все говорят «дети, дети, дети», вместо того, чтобы начать с некоторого хотя бы полугодичного, вот уже около полугода это модно, все говорят, я знаю, MTV подавало заявку на федеральную комиссию по частотам, все это уже как бы кипит. А были ли хотя бы какие-то попытки не отдельных фондов, я знаю, они были, занимающихся проблемой детства, а тех же министерств – собрать определенный пул специалистов, ту же Ольгу Маховскую?
Анна Качкаева: Да, согласна, Анатолий. Действительно, не было, не слышала. Ольга, вы что-то хотели либо возразить, либо подчеркнуть?
Ольга Маховская: Я задом наперед начну возражать, потому что нас без конца собирают, экспертов.
Анна Качкаева: А, собирают?
Ольга Маховская: Ну, что вы! Детская тема – очень спекулятивная. Я не знаю партии и движения, которое бы не дергало вообще по этому поводу. Я уже давно махнула рукой. Но я просто возбудилась на тему Франции, потому что я там жила и работала. И в этом году «Улица Сезам» шагнула во Францию, французы очень долго не пускали американцев на свой медиа-рынок, но, в конце концов, «Сезам» будет работать и там. Франция – где-то центристская страна, как любая католическая страна, исторически дети в эпицентре, поэтому телевидение дополняет вообще общую политику заботы о детях, которая существует в этой стране и прослеживается на всех этапах – от рождения ребенка до его бесплатного образования и так далее. В России дети сегодня не нужны никому, и это проявляется и в семье, это проявляется на телевидении. Они будут нужны, только если на них можно будет заработать денег. Это совершенно очевидно.
Я хотела бы также сказать, что нужна программа для родителей, не только для детей.
Анна Качкаева: Это вообще отдельная тема, потому что отдельно это программа для детей, и отдельно это программа для родителей, потому что у меня, например, сомнения, можно ли в присутствии детей обсуждать какие-то их сложные семейные проблемы, выяснять отношения между бабушкой и мамой, как разводиться и так далее. У меня, например, вопрос, хотя такие программы типа «Солнечного круга» на ТВЦ тоже есть. И они, наверное, много чего меняют в жизни и кому-то помогают. Но там очень есть тонкие грани.
Давайте дадим слово слушателям. Людмила Ивановна из Смоленской области, вы в эфире.
Слушатель: Когда я стала слушать вот эту передачу вашу, я быстренько побежала к тем, у кого есть дети-дошкольники и провела мини-опрос. У нас два двухэтажных барака, сельская местность, 20 километров от Смоленска. Семь семей, из них только в одной знают, что есть передача «Смешарики» на канале «Культура». Отсюда следует, что не смотрят. Что смотрят? Смотрят «Фитиль» и старые мультики, стараются.
Анна Качкаева: Понятно. Спасибо большое. Но все-таки «Смешарики» смотрят на канале «Культура». Значит, уже как-то не вредно. Николай из Воронежа, вы в эфире.
Слушатель: Прежде всего, ответ на ваш вопрос: каким должно быть детское телевидение? Я считаю, что оно должно быть в первую очередь познавательным, то есть какие-то должны быть просветительские программы, те программы, из которых можно что-то новое почерпнуть. Такой вопрос: вам не кажется, что в данный момент у нас в России происходит дебилизация с помощью телевидения.
Анна Качкаева: Это вечный вопрос философский. В нашей программе мы его четвертый-пятый год обсуждаем. Мы все время говорим, что лучше телевизор не смотреть. И вообще, дебилизация, конечно, происходит, но тем не менее, программа идет. И мы бесконечно об этом говорим, что, конечно, не решает этой проблемы. Но мы ее сейчас обсуждать не будем. Вадим из Москвы, вы в эфире, здравствуйте.
Слушатель: Я считаю, что очень важно, чтобы детские каналы прежде всего отражали бы многонациональный характер или состав России, а также мира. И прежде всего, это касается ведущих. Да, должны быть не только русские, но и ведущие-кавказцы, якуты, а также чернокожие. Вот на «Би-Би-Си» в прайм-тайм, я знаю, передачи ведут чернокожие. Я думаю, что дети англичане уже этого поколения будут более терпимы в расовом отношении, чем предыдущие поколения.
Анна Качкаева: Благодарю вас, Вадим.
Ольга Маховская: На самом деле, темнокожие на экранах центральных есть. А что касается нашей программы «Улица Сезам», то там специально в кастинге отбирали взрослых и детей разных национальностей. Там есть татары, грузины, мегрелы и украинцы, кто угодно, этнические русские. Важно было действительно сохранять многонациональное лицо. И это, по-моему, уже просто стандарт любой программы.
Анна Качкаева: Анатолий, вы что-то хотите добавить, прокомментировать мнение наших слушателей?
Анатолий Прохоров: Даже у нас есть иностранец Пин, который говорит с немецким акцентом. Это к вопросу об интернационализме. Да, экспертов собирают на какие-то «круглые столы», но…
Анна Качкаева: :исследования не проводят.
Анатолий Прохоров: Да, нет задания, чтобы ребята, давайте разберите за полгода, за год, можно провести много того, чтобы подготовить эту программу. Абсолютно вы правы, что когда мы говорим о детстве, начинать нужно с родителей. Я то последние несколько месяцев все время говорю: ребята, не зацикливайтесь на канале, канал – это замечательно, но канал должен двинуть всю проблему детства в России.
Анна Качкаева: Лариса Дмитриевна из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Отличная тема, потрясающая. Предложение такое – шел прекрасный сериал «Афромосквич» по одному из каналов, что уже меняется как бы лицо России. Второе, я работаю в школе, хотя не педагог, очень часто дети буквально пятого-шестого класса кричат «черные», у нас есть дети из Афганистана, с Армении. И педагоги сами употребляют это слово, я не профессионал, я делаю замечания, но, по-моему, кроме меня, никто не делает, и так же думают, вот в чем дело. Вспомните, до «перестройки» была такая передача, называлась «Мои университеты».
Анна Качкаева: Это был такой канал образовательный. Сейчас есть такой канал, называется «Школьник-ТВ».
Ольга Маховская: Такая горьковская традиция.
Анна Качкаева: Да, лекции открытые. Между прочим, мы этому каналу должны быть за некоторые вещи признательны. Например, он нам оставил Лотмана, лекции многих очень известных ученых, исследователей, которые просто читали лекции.
Ольга Маховская: Их сейчас показывают.
Анна Качкаева: Они остались в эфире. Другое дело, что скорее всего, это уже другая стилистика, уходящая, конечно. А что делать со взрослыми, которые себя так ведут? Тут, наверное, никакое телевидение не поможет. Детское должно было вовремя помочь.
Сергей Викторович, вы в эфире, здравствуйте.
Слушатель: Хочу поблагодарить редакцию и всех присутствующих за очень нужный разговор. Понимаю, что затронуты какие-то глобальные проблемы, и то, что не выносится сейчас в эфир, там идет колоссальная работа, но вот сегодня, например, у нас День независимости, и есть такой основополагающий вопрос, который, кстати, и взрослые, и дети не очень понимают, как в этом проекте предполагается провести линию – что такое родина?
Анна Качкаева: Спасибо вам, Сергей Викторович. Действительно, чрезвычайно важная вещь, когда в стране трудно ответить на вопрос – кто мы? – как объяснить это детям?
Ольга Маховская: Вы знаете, у нас был совершенно тяжелейший случай. Американцы потребовали, чтобы у нас была песня «Моя родина – Россия» и были сюжеты документальные, посвященные многообразию и тому, что мы живем в большой и красивой стране, и мы столкнулись с проблемой, потому что у всех авторов, композиторов и поэтов, на слуху вот эти литературные и песенные традиции советских времен, и они не могли их преодолеть. У нас был огромный конкурс, мы его без конца повторяли. Мы написали очень простенькую песенку типа того, что у мышки есть норка, у человека есть домик, а все мы живем в большой стране. Но есть темы замыленные.
Анна Качкаева: А у американцев в «Сезаме» это что? Они поют гимн?
Ольга Маховская: Каждый сезон:
Анна Качкаева: :что-то новое.
Ольга Маховская: В каждой стране своя песня ключевая.
Анна Качкаева: То есть все-таки песня, не гимн, просто ключевая песня, объясняющая состояние родины.
Ольга Маховская: Конечно. Это может быть и гимн, но любая песня.
Анна Качкаева: А у нас не родилось. Про мышку только.
Ольга Маховская: Да. У нас вот родилось, но с огромными трудами.
Анна Качкаева: Анатолий, как объяснять детям, что такое родина?
Анатолий Прохоров: Детям нужно объяснять, что такое родина, в последнюю очередь, потому что никакие глобальные проблемы, мега-проблемы нельзя ставить впрямую. Как только мы ставим впрямую вопрос о счастье, то рождаются полурелигиозные, сумасшедшие вещи, связанные с раем и прочее. Как только мы ставим вопрос о родине, рождается фанатизм, который выдается за патриотизм. Детям нужно ставить абсолютно конкретные вопросы относительно взаимодействия и общения, и отношения к окружающему миру. Если это правильно будет поставлено, и ребенок поймет ту нежность, с которой он должен относиться к окружающему миру, и ту степень ответственности, у него автоматически выработантся то, что называется общечеловеческими ценностями, которые никогда нельзя ставить ребенку в лоб.
Анна Качкаева: Я благодарю вас, Анатолий, благодарю вас, Ольга. Как-то мы очень закольцевали и про Родину поговорили в конце.
Праздник государственности – это державная гордость без всяких примесей иных чувств, чем удивительнее, что сегодня, хоть и после полуночи, на НТВ вы увидите концерт «Подари мне жизнь», где все – Земфира, Шевчук, Сюткин, «Любэ», Сукачев, «Уматурман» и оперные певцы, многие артисты от Чуриковой до Башарова, от Ахеджаковой до Меньшикова – просто выступали ради детей, которые больны лейкемией. На концерте Галина Волчек говорила о том, что только когда мы способны откликаться на чужую боль и участвовать в жизни других людей, только тогда мы есть, мы живы, и мы – страна. Акция «Подари мне жизнь», а у нас в эфире рассказывали о ней актриса Чулпан Хаматова, журналист Алексей Поборцев и доктор Галина Новичкова, сработала благодаря сотням известных и неизвестных людей. 300 тысяч долларов собрали во время благотворительного концерта. Это необходимые медицинские препараты и расходные материалы для онкогематологических центров. К сожалению, концерт в театре «Современник», у которого был поставлен экран, на улице собрал немного зрителей. Да и сегодня на НТВ его покажут только после полуночи. Это к разговору о будущем. Но даже если из этого концерта что-то вырежут, его все равно стоит посмотреть. Он пронзительный, живой и настоящий. НТВ, в 00:20, сегодня.
