Президент Чечни объявил день отмены режима контртеррористической операции в республике праздничным днем. Праздник, у которого пока нет официального названия, будет теперь отмечаться ежегодно. Однако именно сегодня стоит напомнить, что так называемая "вторая чеченская кампания" была необъявленной войной.
Член правления правозащитной организации "Мемориал" Александр Черкасов считает, что отмена режима контртеррористической операции в Чечне мало что меняет по факту:
- Этот режим с самого начала был введен для того, чтобы обойти закон. Давайте вспомним: в августе 1999 года войска на Кавказе были использованы без санкции парламента, без объявления чрезвычайного или военного положения. Почему? Парламент тогда был неподконтролен Кремлю, и вместо ЧП была использована формула "контртеррористической операции", позволявшая использовать армию и внутренние войска не по прямому назначению в рамках закона о борьбе с терроризмом 1998 года. Закон этот был написан для совершенно других условий - для необходимости быстрого и локального использования силы, когда нельзя терять время на согласование с парламентом. Для ситуации типа той, что была в Буденновске - когда надо штурмовать здание, сооружение, судно, самолет. Здесь же на годы и на тысячи квадратных километров был распространен режим, который обеспечивал полную бесконтрольность силовиков. И этот искусственно созданный правовой вакуум был, может быть, крайне эффектен, но не эффективен.
По сути, именно режим контртеррористической операции породил настоящий террор, потому что тысячи людей, исчезнувших в результате действий "эскадронов смерти", пользовавшихся этим правовым вакуумом, создали мобилизационную базу для настоящего террора. И теперь мы имеем всекавказское вооруженное подполье с отнюдь не сепаратистской идейной базой. Вспомним, в Чечне реально боролись с сепаратистами, но называли это борьбой с терроризмом; боролись с Масхадовым, Басаев был целью №2. Теперь формально ситуация приближается к норме еще и потому, что Чечня, если смотреть статистику боестолкновений и статистику гибели силовиков, отнюдь не самая горячая точка Кавказа. Дагестан и Ингушетия могут дать фору Чечне. Но там контртеррористическую операцию объявляют согласно закону, то есть локально и кратковременно, на какие-то дни и часы в каких-то селах и кварталах.
Если говорить об условиях работы правозащитников в Чечне до и после отмены режима КТО, то правильнее ставить вопрос не о том, что этот режим мешал работать нам. Этот режим ставил - и пока ставит - в бесправное положение жителей республики, тех, кто живет в этой странной ситуации, когда права людей ограничены не законом, а непонятно чем. То же чрезвычайное положение вводилось бы на конкретное время, на конкретной территории и, главное, с указанием того, какие права ограничены. Здесь же был режим всевластия спецслужб и спецподразделений при их полной бесконтрольности, то есть режим искусственно созданной безнаказанности. От трех до пяти тысяч человек исчезли в Чечне после их задержания федеральными силовыми структурами. И сколько за это наказано федеральных силовиков? Один. Для жителей Чечни была бы важна какая-то норма, в рамках которой и действия силовиков, и расследования этих действий, если таковые необходимы, проводились бы по закону.
Член правления правозащитной организации "Мемориал" Александр Черкасов считает, что отмена режима контртеррористической операции в Чечне мало что меняет по факту:
- Этот режим с самого начала был введен для того, чтобы обойти закон. Давайте вспомним: в августе 1999 года войска на Кавказе были использованы без санкции парламента, без объявления чрезвычайного или военного положения. Почему? Парламент тогда был неподконтролен Кремлю, и вместо ЧП была использована формула "контртеррористической операции", позволявшая использовать армию и внутренние войска не по прямому назначению в рамках закона о борьбе с терроризмом 1998 года. Закон этот был написан для совершенно других условий - для необходимости быстрого и локального использования силы, когда нельзя терять время на согласование с парламентом. Для ситуации типа той, что была в Буденновске - когда надо штурмовать здание, сооружение, судно, самолет. Здесь же на годы и на тысячи квадратных километров был распространен режим, который обеспечивал полную бесконтрольность силовиков. И этот искусственно созданный правовой вакуум был, может быть, крайне эффектен, но не эффективен.
По сути, именно режим контртеррористической операции породил настоящий террор, потому что тысячи людей, исчезнувших в результате действий "эскадронов смерти", пользовавшихся этим правовым вакуумом, создали мобилизационную базу для настоящего террора. И теперь мы имеем всекавказское вооруженное подполье с отнюдь не сепаратистской идейной базой. Вспомним, в Чечне реально боролись с сепаратистами, но называли это борьбой с терроризмом; боролись с Масхадовым, Басаев был целью №2. Теперь формально ситуация приближается к норме еще и потому, что Чечня, если смотреть статистику боестолкновений и статистику гибели силовиков, отнюдь не самая горячая точка Кавказа. Дагестан и Ингушетия могут дать фору Чечне. Но там контртеррористическую операцию объявляют согласно закону, то есть локально и кратковременно, на какие-то дни и часы в каких-то селах и кварталах.
Если говорить об условиях работы правозащитников в Чечне до и после отмены режима КТО, то правильнее ставить вопрос не о том, что этот режим мешал работать нам. Этот режим ставил - и пока ставит - в бесправное положение жителей республики, тех, кто живет в этой странной ситуации, когда права людей ограничены не законом, а непонятно чем. То же чрезвычайное положение вводилось бы на конкретное время, на конкретной территории и, главное, с указанием того, какие права ограничены. Здесь же был режим всевластия спецслужб и спецподразделений при их полной бесконтрольности, то есть режим искусственно созданной безнаказанности. От трех до пяти тысяч человек исчезли в Чечне после их задержания федеральными силовыми структурами. И сколько за это наказано федеральных силовиков? Один. Для жителей Чечни была бы важна какая-то норма, в рамках которой и действия силовиков, и расследования этих действий, если таковые необходимы, проводились бы по закону.
