18 мая в Большом зале Московской Консерватории будет дан концерт "Песнопения Святой Пасхи", посвященный 400-летию основания Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.

В 1609 году, когда Василий Шуйский даровал Лавре землю на берегу реки Неглинной, это место считалось окраиной Москвы. А теперь это самый центр города. Последние 15 лет Подворье всячески обустраивали. Где-то ремонт еще продолжается, но даже там светло и чисто. В 1994 году при Подворье был создан мужской хор из профессиональных певцов. В 2003 году - еще один хор, любительский. В 2005 году - хоровая школа мальчиков. На сцену московской консерватории, конечно, выйдут профессионалы, в программе - духовная музыка Бортнянского, Речкунова, Чеснокова, Кастальского...

Вопросом "пишут ли современные композиторы духовную музыку?" обозреватель Радио Свобода начал беседу с регентом хора Владимиром Горбиком, выпускником Московской консерватории.

- Те сложности, которые коснулись духовной стороны дела в нашей стране во время советского периода, наложили отпечаток на композиторское творчество. Сократилось число людей, умеющих писать для церкви - чтобы эта музыка была литургична, то есть, функциональна, чтобы она в богослужение вписывалась. Был отец Матвей, - Лаврский регент, не так давно почивший о Господе отец, - был дьякон Сергий Трубачев. Это именитые мастера церковного искусства, просто их имена долгое время не назывались. Из новых имен можно назвать композитора Глеба Печенкина, мы поем несколько его песнопений. У нас в хоре появился певец, удивительный человек Алексей Лытасов. Он недавно меня порадовал тем, что написал песнопение "От юности моея"; я понял, что оно написано в точку.

- В чем состоит музыкальный канон? Вот иконописцы могут объяснить, это понятно.

- Это правила композиции, которые должны соответствовать духовной музыке. Они должны исходить из того, чтобы максимально, с музыкальной очки зрения, выявить все детали молитвенного текста. Если же композитор увлекается музыкальной стороной дела и забывает о том, что должны звучать какие-то слова, то он не прав.

- То есть, когда форма приобретает какое-то самодовлеющее, самоценное значение, то в этом случае мы уходим от, собственно, основного назначения духовной музыки.

- Музыка, особенно церковная - кстати, не только церковная, но и светская, которая создана ради формы, - пуста. Содержание творит форму. Композитор Фридрих Шопен никогда не задумывался о композиторской форме. Вы можете назвать мне хоть одного человека, которому не нравилась бы музыка Шопена? То есть человек просто творит, и он находится в состоянии какого-то приближения к Богу. Если мы видим композитора, который действительно смиряется и старается себя не выпячивать, а как-то жить, что называется, в мире с Богом, то его музыка останется в веках.

- Для вас все-таки всякий концерт в храме будет лучше, чем в светском зале?

- Владыка Саратовский и Вольский Лонгин - бывший настоятель нашего Подворья - наставлял меня так. Он спрашивал: "Ты, когда на сцене дирижируешь или поешь, выкладываешься?". Я говорю: "Да, выкладываюсь". "Вот представь себе, насколько больше должен выкладываться человек, который стоит в храме, поет Богу". С того времени я так и мыслю.

Что касается того, как я пою, дирижирую, в храме или на сцене, - мне хотелось бы в душе поставить знак равенства. То есть я не испытываю никакого, скажем так, уничижения относительно концертной сцены: для меня очевидно, что пришли люди послушать музыку, приобщиться к высокому. Что в храме на полной выкладке идет и дирижирование, и пение, - что на концертной сцене. Трудно сказать, где больше. Это не нам судить, это судить тем, кто нас слышит.

- А у вас какой голос?

- Баритон.