Программу ведет Татьяна Валович. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская. Гости в студии - президент компании "МС Вестфалия" Евгений Каган, проректор Петербургской медицинской академии последипломного образования, главный семейный врач Петербурга Ольга Кузнецова.

Татьяна Валович: Повышение качества жизни граждан - это, в том числе и оказание высокотехнологичной медицинской помощи населению, использование уникальных медицинских технологий. Этим вопросам и был посвящен, прошедший в Петербурге ежегодный Международный конгресс ведущих производителей медицинского оборудования - 2006. На конгрессе побывала корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская.

Татьяна Вольтская: Ежегодный Международный конгресс ведущих производителей медицинского оборудования считается крупнейшим событием в области здравоохранения и медицинской техники. В нем участвуют лучшие производители медицинской техники, ведущие специалисты различных областей медицины. В рамках Конгресса было представлено самое передовое оборудование - начиная от офтальмологического и рентгенологического до кардиологического и ультразвукового - из Японии, Нидерландов, Германии, Италии и других стран. Говорит руководитель отдела маркетинга компании "МС-Вестфалия" Людмила Лобода.

Людмила Лобода: Самая передовая сейчас система, которую мы можем выделить, - это эндоскопическая система, двухбалонная система "Фуджинон", разработана специальная подушка, которая позволяет при проникновении самого эндоскопа в организм плотно устанавливаться, не лавировать, так, чтобы можно было видеть определенные моменты внутри организма.

Татьяна Вольтская: Мировой лидер на рынке офтальмологического оборудования - японская компания «Топкон».

Людмила Лобода: Компания "Топкон" производит оптику, помимо того, что она производит офтальмологическое оборудование. И император Японии пользуется аппаратом с оптикой имени "Топкон".

Татьяна Вольтская: Для российских врачей главный вопрос - внедряется ли такое оборудование на практике. Заведующий рентгеновским отделением 20-й московской городской больницы Дмитрий Буреничев говорит, что на его отделении не хватает практически всего.

Дмитрий Буреничев: Оборудование в основном безумно старое и, к сожалению, очень малонадежное. Поэтому, если коснуться нашей больницы, то наступил период, когда надо практически полностью отделение реорганизовывать и перестраивать. Мы однажды поменяли почти все аппараты и вот сейчас они все у нас в аховом состоянии. При огромной нагрузке крупной клинической больницы "скорой помощи" это делать необходимо и в сжатые сроки. Однако из главных проблем, конечно, финансирование. Примерно на 40 процентов рентгеновское оборудование, существующее в стране, соответствует годам 50-м прошлого века реальным.

Татьяна Вольтская: Техника в регионы идет по национальным проектам, но это капля в море, - говорит главный рентгенолог Екатеринбурга Люция Тихоцкая.

Люция Тихоцкая: Запланировать, что ты хочешь, это невозможно, распределяет Москва, и приходит один аппарат итальянский, другой "Дженерал электрик". Но ведь обслуживать-то лучше одной фирмы.

Татьяна Вольтская: А в тех местах, куда пока не доходит ничего, иногда действуют допотопные темные кабинеты с огромной лучевой нагрузкой и на больного, и на врача.

Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях участники и организаторы конгресса - президент компании "МС Вестфалия" Евгений Каган и проректор Петербургской медицинской академии последипломного образования, заведующая кафедрой семейной медицины Ольга Кузнецова. Здравствуйте.

Прежде, чем мы начнем говорить о проблеме обеспечения российской медицины современным оборудованием, а так же о доступности россиянам высокотехнологичной медицинской помощи, мне хотелось бы попросить Ольгу Юрьевну прокомментировать сюжет, прозвучавший в первой части программы. Так уже получилось, что у нас сегодня полностью посвящена медицинским проблемам. Напомню, что сегодня 70-летие закона о запрещении абортов в СССР.

Дело в том, что после очередного ежегодного послания президента России Владимира Путина Федеральному собранию, где он коснулся вопросов демографии, вновь стали раздаваться голоса в пользу того, что запретить аборты вообще. Как вы считаете, Ольга Юрьевна, запрет абортов приведет ли к повышению рождаемости, к улучшению ситуацию с демографией в России?

Ольга Кузнецова: Я думаю, это абсолютно неправильный путь, потому что запрещать что-либо неразумно. Человек устроен так, что он будет находить выход, выход - это те аборты в неприспособленных условиях, которые напротив, приносят очень много вреда, а нередко заканчиваются летальным исходом.

На кафедре мы проводили исследование, которое касалось изучения причин, почему женщины отказываются рожать. И на первый план в этой случайной выборке, достаточно репрезентативной, которая может представлять фактически данные по всему городу, мы выяснили, что в основном это стесненные квартирные условия, даже не материальные. Женщину останавливает то, что у нее не будет детской для ребенка, останавливает то, что она живет в одной комнате со своими родителями нередко. Пока не будут решены социальные проблемы, мы не решим проблему рождаемости.

Татьяна Валович: Как вы считаете, меры, которые были предложены, скажем, выплачивать деньги за второго рожденного ребенка, способствует ли это стимулированию рождаемости?

Ольга Кузнецова: Безусловно. Если эта сумма будет достаточной для приобретения нового жилья, расширения имеющихся жилищных условий, - да. Но вы помните о том ограничении, которое было сразу же подчеркнуто. То есть это будут в основном люди, которые обладают очень низким уровнем дохода. А это несправедливо, потому что рожать должны все, в том числе, наверное, люди с высшим образованием и люди достаточно успешные.

Татьяна Валович: А если вообще посмотреть каталог выставок, то выставки современного медицинского оборудования проходят достаточно часто. А кроме того, и при проведении специализированных медицинских конгрессов они тоже часто сопровождаются демонстрацией медицинского оборудования. Зачем же нужно было проводить еще вот такой конгресс? На ваш взгляд, является ли такая форма - медицинский конгресс - обратной связью с медицинской общественностью, чтобы она предоставляла производителям оборудования какие-то свои требования?

Евгений Каган: Безусловно, это был обмен информацией обе стороны. Прежде всего задача была у нас, чтобы было максимум информации у российских врачей. То, что нам предлагают, если посмотреть со стороны врачей, это некие бренды на рынке, это то, к чему привыкли, и есть недостаток информации в смысле того, чтобы выбрать оборудование, которое необходимо для таблицы, а не то, которое свыше указывается и закупается. И это самое главное - показать врачам новые технологии, показать врачам, что существует, чтобы у них была возможность выбора. Этого зачастую нет, потому что есть некие лоббируемые бренды, а информации не хватает. Поскольку мы находимся на рынке Германии, мы занимаемся...

Татьяна Валович: Но ведь вы тоже, наверное, лоббируете свои бренды, тех представителей, которых привлекаете на российский рынок.

Евгений Каган: Мы уже много лет занимаемся отбором именно новых технологий, прогрессивных технологий, мы лоббируем прогрессивные технологии, я бы так сказал. Если компания что-то предлагает, мы всегда говорим: посмотрите, сравните - есть технологии, есть цены, есть целесообразность использования, которую мы видим и на рынке Европы. И это, на наш взгляд и на взгляд наших специалистов, которые занимаются комплексными проектами и занимаются консалтингом врачей, больниц и так далее и всегда говорим, что плохо и что хорошо. Мы стараемся стоять на стороне больницы. Мы считаем, что у врачей должно быть право выбора, а зачастую его просто нет.

Татьяна Валович: Говорилось о том, как много было представлено на конгрессе импортного оборудования и различных импортных фирм. А что, российские не участвовали или просто об этом не говорилось?

Евгений Каган: К сожалению, нет. Есть действительно интересные, хорошие российские технологии, безусловно.

Татьяна Валович: Но не такой компании, как "МС Вестфалия", которая бы продвигала российское оборудование.

Евгений Каган: Может быть. Так получилось, что мы находимся в Европе, поэтому занимаемся европейским оборудованием, меньше знаем российское, к сожалению.

Татьяна Валович: А если бы к вам обратился российский производитель, чтобы продвигать продукцию свою на Западе? Не секрет, что существует и российская техника, достаточно современная, возрождаются технологии, но нет информационной поддержки, грамотного менеджмента.

Евгений Каган: Обращаются к нам постоянно, обращаются много, и тема это интересная. Есть некие сложности, и есть некие различия, связанные с тем, что медицинские технологии, существующие в России и в Европе, часто отличаются. В Европе это связано с тем, оплачивает ли это больничная касса или нет, поэтому физиотерапевтическое оборудование, например, которое достаточно хорошо и надежно делается в России, просто не оплачивает больничная касса. И есть очень много технологий, которые хороши и интересны.

Татьяна Валович: То есть это некая дискриминация, можно сказать, российских производителей в связи с тем, что...

Евгений Каган: Это не только российских производителей, а это производителей именно иностранного оборудования. Но есть многие направления, многие отрасли, которые безусловно были бы интересны. Нужен бренд, нужно создание бренда, и этим безусловно интересно заняться. И я считаю, что это в будущем будет.

Татьяна Валович: Ольга Юрьевна, насколько для вас был интересен этот конгресс?

Ольга Кузнецова: Всегда новая информация интересна, безусловно. Я абсолютно согласна в том, что для врача представляет огромное значение выбор. Потому что даже если выйти на сайт какой-то компании, мы не всегда получим полную информацию. А здесь был подобран перечень оборудования, которое демонстрировалось, очень разумно, и этот выбор мог удовлетворить взыскательный вкус любого специалиста, потому что действительно были очень широко представлены самые ведущие технологии. И для меня это интересно с точки зрения и потребителя высокотехнологичной помощи, потому что мы сами на уровне первичной помощи, естественно, используем более примитивное оборудование, потому что мы должны быть уверены в том, что именно в этом учреждении будет проведено обследование и лечение пациентов в соответствии с современными стандартами. С другой стороны, я знаю, что фирма "Вестфалия" может поставлять на рынок российский компактное, небольшое оборудование, которое не занимает много места, что очень важно для оснащения офисов семейных врачей, поэтому здесь был и такой интерес.

Татьяна Валович: Как раз про офисы семейных врачей хотелось бы поговорить. На ваш взгляд, как должен он быть организован и оснащен, если помечтать?

Ольга Кузнецова: Здесь мечтать не надо, потому что есть 350-ый и 84-ый приказ Минздрава, который разумно предлагает определенный выбор оборудования, которое, в соответствии с квалификационными характеристиками, врач должен использовать. И надо сказать, что в рамках целевой городской программы дополнительно 30 отделений общей практики были оснащены по этому стандарту. Это необходимые офтальмоскопы, электрокардиографы. Конечно, предел мечтаний, если говорить о мечтах, это автоматический дефибриллятор, который позволяет очень быстро провести в экстренной ситуации дефибрилляцию, безопасную для пациента.

Татьяна Валович: Ольга Юрьевна, а как вы оцениваете доступность для россиян в современных условиях высокотехнологичной помощи?

Ольга Кузнецова: Есть официальная статистика Минздрава, в соответствии с которой высокотехнологичная помощь, самые элементарные на Западе вещи - коронарное шунтирование и операции по поводу перелома шейки бедра - доступны для наших граждан в объеме 18-20 процентов от потребностей. И что же тут удивляться, что у нас столько инвалидизированных больных и такова продолжительность жизни? Потому что, с одной стороны, конечно, это укрепление здоровья и профилактика, но, с другой стороны, это доступность высокотехнологичной помощи. Сейчас создаются беспрецедентные условия для того, чтобы сделали эту помощь доступной, потому что, в соответствии с планами Росздрава, запланировано и уже начато строительство 15 высокотехнологичных центров, которые будут размещены по всей территории Российской Федерации, с одной стороны. С другой стороны, в июле начинается диспансеризация работоспособного населения в возрасте 35-55 лет. И как раз в процессе диспансеризации будут выявлены те люди, у которых есть уже пока неощутимые для них симптомы заболевания. Это позволит как раз обратить на них более пристальное внимание и подобрать как раз группу пациентов, которые будут нуждаться в этой помощи.

Татьяна Валович: А каким образом будет проходить эта диспансеризация? Это обязательно будет для всех? Как раньше, в советский период времени, были профилактические осмотры, то есть без этого тебе не дадут или премию, или зарплаты, пока ты не принесешь справку, что ты прошел.

Ольга Кузнецова: Таких драконовских мер не предполагается.

Татьяна Валович: А как же тогда заставить людей пройти? Знаете, русский человек, пока гром не грянет, к врачу не пойдет.

Ольга Кузнецова: И в этом большая беда. Очень нередко мы наблюдаем в нашем центре такую ситуацию, когда в основном приходят пожилые пациенты. Надо сказать, что мы уже диспансеризацию начали, и когда мы обзванивали наше прикрепленное население, может быть, потому что уже доверие за 10 лет к нашим докторам достаточно высоко у наших пациентов, почти все согласились, пришли. Но мы подстраивались под их время. Сейчас уже создан перечень поликлинических в основном учреждений, которые заключают договоры с производствами, где люди работают, и, соответственно, кто-то будет выезжать, какие-то группы, на производство, а кого-то будут информировать работодатели, и на них ложится ответственность за обеспечение посещаемости. Это очень важно даже в нашей популяции пациентов, а мы ведем около 5 тысяч населения, было вновь выявлено несколько случаев сахарного диабета, артериальной гипертензии, о которой люди не знали, фиброанематоз у женщин очень распространен. К сожалению, такое заболевание, как рак шейки матки, в общем-то, относится к заболеваниям слабо развитых стран, но у нас он занимает в рейтинге онкологической заболеваемости передовые позиции в Санкт-Петербурге. Учитывая большое количество высокотехнологичных центров, которые работают на базе клиник, эта помощь квотируется, то есть выделяются бюджетные деньги на ее обеспечение, и количество квот будет увеличено (я знаю это по нашей академии последипломного образования), и поток желающих и нуждающихся в этой помощи не будет ограничиваться. То есть здесь включается реальная поддержка государства. И я призываю просто наших граждан уделить внимание своему здоровью и прийти к доктору.

Татьяна Валович: Понятно, если это крупное производство, как "Электросила", там можно это отследить. А мелкие фирмы, частные предприниматели? Вот если я захочу, куда мне идти?

Ольга Кузнецова: Есть система профилактических осмотров.

Татьяна Валович: А это платно будет или нет?

Ольга Кузнецова: Это платно для работодателя, если это разумный работодатель. Надо сказать, что основные крупные компании, банки, Водоканал, я знаю, заказывают вот такие профилактические осмотры. К сожалению, разрушена система цеховых терапевтов. Она играла определенную роль, это был какой-то контроль за здоровьем на предприятиях. Тем не менее, нужно настаивать сотрудникам фирмы, чтобы работодатель позаботился об их здоровье, потому что это напрямую связано с тем продуктом, который они производят.

Татьяна Валович: Вернемся к нашей основной теме. Замечательно, когда приходит новое оборудование, но ведь на нем нужно еще научить людей работать. Этим как раз занимается Медицинская Академия последипломного образования. Эти курсы повышения квалификации бесплатны для врачей?

Ольга Кузнецова: У нас есть понятие бюджет. Наша академия -бюджетная организация, и если человек записался на эти циклы, допустим, к Татьяне Николаевне Трофимовой, на кафедру рентгенологии, своевременно, то он пройдет такую подготовку бесплатно. У нас очень большие плановые задания, и в целом в течение года проходит около 25 тысяч врачей-слушателей через стены академии. Если уже группа переполнена, то тогда это дополнительная оплата обучения.

Татьяна Валович: Скажите, а на конгрессе шла речь только о том медицинском оборудовании, которое используется в стенах стационара? Или сейчас ведь можно наблюдать очень много разной медицинской аппаратуры, которую можно использовать и дома?

Ольга Кузнецова: В основном все-таки стационарным технологиям уделялось большее внимание. Портативное оборудование не так широко освещалось, как хотелось бы, конечно.

Татьяна Валович: А как вы вообще относитесь к такого рода медицинскому оборудованию, которое, с одной стороны очень помогает больным, это какое-то мониторирование собственного состояния, артериального давления для сердечников или для больных бронхиальной астмой? А с другой стороны, появляется много, в том числе, и российских разработок, может быть, они научно обоснованы, но иногда вызывают, особенно с валом рекламы, вопросы - как использовать и так далее. Не буду называть марки, но существуют разного рода такие аппараты.

Ольга Кузнецова: У взрослого человека, скажем так, должен быть джентльменский набор: аппарат для измерения артериального давления, потому что высока распространенность артериальной гипертензии, и какой-то глюкометр, потому что и распространенность сахарного диабета, метаболического синдрома чрезвычайно высока, и человек может сам научиться контролировать эти параметры. Для этого нужно прийти к доктору и один раз с ним проконсультироваться, как это делается. Кроме того, опять в рамках городской программы сейчас организуются школы для больных хроническими заболеваниями пациентов, где эту информацию можно получить. Я бы не хотела сейчас касаться каких-то разработок, которые используются нашими гражданами, но очень часто они не имеют научных доказательств эффективности. Ведь неслучайно больничные кассы в Германии не оплачивают физиотерапию. Потому что исследований контролируемых, которые бы доказали, что физиотерапевтические методы обладают доказанной эффективностью, проводилось очень мало или не проводилось вовсе. И, естественно, касса не будет оплачивать то, в чем она не уверена.

Татьяна Валович: Евгений Эдуардович, а насколько ваша фирма отслеживает такое оборудование, которое можно было бы использовать дома?

Евгений Каган: К сожалению, совсем нет.

Татьяна Валович: Это специальная ваша политика такая?

Евгений Каган: Так исторически получилось, мы занимаемся больницами, мы занимаемся высокими технологиями, требующими профессионалов.

Татьяна Валович: У нас есть вопрос от слушателя. Здравствуйте.

Слушатель: Доброе утро. Я хотел бы сказать о традиции закупки. У Кулибина никогда ничего не закупалось, хотя он делал вещи похлеще англичан. И Попов ничего не мог сделать. И только уехавшие в Америку смогли чего-то добиться. Недавно я смотрел передачу хорошую по ТВЦ, где показывали медицинское оборудование, от сканеров ультразвуковых и до мониторов, программы 3 D , которая показывала буквально все, этот аппарат мог передавать на другие аппараты по Интернету изображение, консультация на расстоянии могла производиться. Но меня поразила цена. Приблизительно такого же качества и даже похуже программы на Западе стоят 250 тысяч долларов и более, а этот аппарат стоил всего 17 тысяч долларов. Как вы считаете, почему наше правительство не хочет снабжать такими качественными аппаратами, в данном случае ультразвуковыми, наши больницы?

Татьяна Валович: Ольга Юрьевна, есть ли действительно наши достойные разработки?

Ольга Кузнецова: Есть некоторые разработки, есть ультразвуковое оборудование, но, конечно, оно несопоставимо все-таки по качеству изображения, которому можно верить, с тем оборудованием, которое производят западные фирмы.

Татьяна Валович: Проводились какие-то сравнительные анализы?

Ольга Кузнецова: Серьезные научные исследования не проводились, это дело цены. То учреждение, которое себе позволяет, покупает все-таки высокотехнологичное оборудование, более дорогое, другие покупают наше, отечественное.

Евгений Каган: Разработок много, и некоторые очень интересные. Вопрос в том, что, собрав один аппарат или один прибор из где-то найденных деталей, подсобных материалов, он может быть неплохой. Вопрос в производстве, вопрос в повторяемости, вопрос в культуре производства и в технологиях. И самое главное - в контроле сборки и контроле производства.

Татьяна Валович: То есть этого сейчас не существует в России?

Евгений Каган: Этого, к сожалению, не существует. Есть технологии, требующие, например, системы очистки воды для медицинских нужд, есть помещения, требующие чистой одежды, когда человек туда входит, есть технологии производства, которые требуют мытых рук или, как у многих японских производителей, обувь снимается при входе на завод, в каком бы состоянии не был ремонт завода, но каждые два часа он моется сверху донизу. И вот это то, что накапливается годами, и это то, что входит в привычку, это культура производства, технология производства - то, что в конце дает повторяемость. Качество и повторяемость результатов - это то, чего не хватает.

Татьяна Валович: Но в советское время существовали и сейчас есть разные предприятия, которые производят. Но нет, наверное, еще и государственной задачи, чтобы поднимать именно российских производителей, чтобы действительно более доступно это было. Ведь если это производится в России, было бы, наверное, менее дорогое, более доступное для больниц, следовательно, более доступное для населения.

Ольге Кузнецова: Безусловно, может быть, имеет смысл идти по пути производства легковых автомашин. Мы знаем, сколько уже фирм вышли на рынок сейчас питерский и будут собирать здесь машины. Естественно, есть очень много идей, но воплощение требует денег. Очень обидно, что разрушено наше производство. Мы бы с удовольствием покупали наше отечественное оборудование, но оно не отвечает современным требованиям. Такая же беда и в фармацевтической промышленности у нас происходит.

Татьяна Валович: Ольга Юрьевна, вы по первой специальности анестезиолог-реаниматолог, диссертацию защитили на эту тему. Скажите, пожалуйста, за последние годы насколько изменилась аппаратура и насколько она позволяет более качественно делать анестезию при проведении операции?

Ольга Кузнецова: Она изменилась потрясающе! Когда я была в США первый раз в 1992 году, анестезиологический мониторинг и то оборудование для искусственной вентиляции легких, которое я там увидела, казалось несбыточной мечтой. Сейчас, в частности, у нас в клиниках тоже можно полностью довериться этому аппарату довериться показателям, датчикам, он подстраивается под организм пациента, в отличие от наших существующих аппаратов для искусственной вентиляции легких. Ну, а когда я начинала работать, я сама пробовала концентрацию на нюх эфира. Да, вот так работал анестезиологи, сейчас даже страшно об этом подумать. Поэтому, безусловно, анестезия стала благодаря и технологиям более щадящей и безопасной для пациента, поскольку анестезиолог уже может контролировать показатели приборов и, безусловно, им доверять. Это день и ночь.

Татьяна Валович: В Петербурге наконец-то достроено здание Института кардиологии имени Алмазова. Вчера как раз посещали высокие гости этот институт, на начало осени там даже запланированы первые приемы. Будет ли "МС Вестфалия" как-то участвовать в оснащении этого крупнейшего центра? Ведутся ли какие-то переговоры?

Евгений Каган: Пока не знаю и не комментирую.

Татьяна Валович: А что бы вам хотелось как представителю крупной фирмы, может быть, больше контактов с врачами? Чтобы это был не только ежегодный какой-то конгресс, а какое-то общение, может быть, ежемесячное? Как вообще построены взаимоотношения? Мы уже говорили, ведь не только нужно получить аппаратура, а нужно на ней уметь работать, и кого-то сначала тоже надо обучить. В этом плане вы как-то помогаете врачам, которые приобретают новейшее оборудование у вас?

Евгений Каган: Да, нам бы хотелось, чтобы было больше обмена информацией, чтобы эта информация не блокировалась, не фильтровалась. Нам бы хотелось, чтобы больше было у нас обучения, что мы проводим в Германии обучение врачей операционным технологиям и терапии. И самое главное, мы считаем, что это специалисты высокого класса, что российские врачи могут руками и понимают головой очень многое, и больше, чем европейский врач, который знает узко свою специализацию. И мы считаем, что и российские больницы, и российские врачи, российские пациенты достойны большего, и для этого у них должна быть возможность видеть, выбирать, сравнивать, они должны понимать, что им нужно, и, самое главное, иметь возможность выбирать. А самый идеальный вариант, когда больницы выбирает и покупает сама...

Татьяна Валович: А не "Москва распределяет", как говорила одна из врачей в нашем репортаже. А по сроку действия медицинского оборудования на сколько лет оно рассчитано?

Евгений Каган: В Европе это определяется тем, что у частных клиник существует пятилетний срок списывания налогов с оборудования, поэтому есть смысл каждые 5 лет его менять. В больницах такого ограничения особенного нет, и реально это оборудование работает при хорошей эксплуатации, при хорошем обслуживании и бережном обращении очень много лет 10-15 лет и так далее. К сожалению, есть такое понятие, как культуры обслуживания. Ведь есть рамки - гарантийный ремонт и не гарантийный ремонт. Часто мы занимаемся гарантийным ремонтом, когда это, собственно, на Западе никаким гарантийным ремонтом не являлось бы, а это - ошибки в эксплуатации и неумение работать. Поэтому такое обучение должно быть регулярным, и это просто вопрос внедрения информации, внедрения культуры работы с оборудованием, культуры обслуживания. И вот это то, что наша задача, что мы должны сделать.

Татьяна Валович: Очень часто приборы требуют специальной поверки, как говорят специалисты. В Петербурге существует отдельное предприятие "Тест Санкт-Петербург", но ведь для них, наверное, тоже надо организовать, чтобы они умели проверять то оборудование, которое предоставляет им больница. Как вот здесь действовать? Как-то вы взаимодействуете в плане специалистов, которые здесь поверяют оборудование? Или врачи и медицинские учреждения, которые приобрели через вас оборудование, сразу обращаются к вам, а вы предоставляете полностью сервис?

Евгений Каган: Конечно, мы ответственны за это оборудование, включая жизнеобеспечение, от начала и до конца. И что бы ни случилось, вина всегда будет лежать на нас. У нас есть сертифицированные, обученные, высококлассные техники, и они за это отвечают. И мы эту ответственность никому не отдадим.

Татьяна Валович: Но ведь, как в любом медицинском учреждении, существуют правила, чтобы это соответствовало российским ГОСТам, любая комиссия придет и проверит. Где проверка российскими органами?

Ольга Кузнецова: Если хорошо налажено обслуживание у фирм, этого достаточно. У меня только тоже есть вопрос - когда будут такие представители в Санкт-Петербурге? Оборудование будет поставляться, а, насколько я знаю, в московском офисе они только есть.

Евгений Каган: Есть два представителя в Санкт-Петербурге, есть программа и по техническому обслуживанию, потому что это необходимо. И в течение часа должен быть доступен техник.

Татьяна Валович: Два представителя на Санкт-Петербург - наверное, маловато.

Евгений Каган: Мало, но это только начало. Но самое главное, что есть вопросы, которые мы можем решить по телефону, но есть вопросы, когда нужно немедленно быть на месте, и это у нас будет обязательно.

Татьяна Валович: Ольга Юрьевна, многие говорят, что использование физиотерапевтической аппаратуры иногда нарушает биополе человека, и неизвестно, насколько это полезно. Я знаю, что многие даже отказываются от проведения таких процедур. Насколько это действительно правда? И насколько осторожно нужно относиться?

Ольга Кузнецова: Нужно относиться, безусловно, осторожно. Есть перечень показаний, а самое главное - противопоказаний к различным методикам, и еще тем методикам, которые обладают способностью проникновения глубоко тепла. Это опасно может быть при начальных стадиях какого-то онкологического заболевания. Поэтому здесь нужна большая осторожность со стороны врача и пациента, безусловно.

Татьяна Валович: Спасибо.