Израильский город Хайфа во вторник вновь подвергся ракетному обстрелу. Израильская авиация также продолжает наносить удары по объектам в Ливане, убитые исчисляются десятками. По мере того, как война на Ближнем Востоке разгорается, эксперты указывают на то, что участие в ней не имеющего сильного центрального правительства Ливана делает маловероятным быстрое окончание конфликта.
В понедельник третий по величине город Израиля Хайфа подвергся новому обстрелу со стороны Ливана. Было разрушено трехэтажное здание, есть пострадавшие. Как сообщает корреспондент Радио Свобода Ровшан Гусейнов, в связи с ракетными обстрелами муниципальные службы и транспорт в Хайфе работают с перебоями. В ливанской столице Бейрут в результате ударов израильской авиации погибло не менее 20 человек.
Мировое сообщество продолжает искать способ остановить насилие с обеих сторон. Находившиеся в Петербурге в связи с саммитом «большой восьмерки» генеральный секретарь ООН Кофи Аннан и британский премьер Тони Блэр призвали направить в Ливан международные миротворческие силы. Размещение такого контингента, по словам Блэра, позволило бы прекратить обстрел северных районов Израиля формированиями радикальной шиитской группировки «Хезболлах». «Это побудило бы Израиль остановить свои удары», - отметил премьер.
Однако ранее Тель-Авив заявлял, что возвращение статус-кво невозможно, и он будет стремиться к полному (и не только военному) разгрому радикалов. Возможно ли это?
Одной из причин внутриполитической нестабильности в Ливане (а сама потребность в создании различными общинами собственных армий является ее производным) эксперты называют сложное политическое устройство страны, основанное на хрупком балансе интересов конфессиональных и этнических групп. Как рассказывает эксперт Радио Свобода по странам по странам арабского Востока Сергей Данилочкин, с которым побеседовал обозреватель РС Андрей Шарый, «главный источник [ нестабильности в Ливане заключается ] в истории этой страны и в историческом разделении страны на конфессиональную систему, которая была закреплена в политической системе Ливана, когда концессии поставляют лидеров на определенные, совершенно четко зафиксированные ступеньки. Например, премьер-министр может только из одной конфессии быть, президент из другой конфессии и так далее. За время, прошедшее после создании этой политической системы, изменился политический, этнический, религиозный климат в стране, какие-то конфессии оказались в менее влиятельном положении, чем они должны бы были быть, судя по количеству населения. Соответственно, они считают, что они политически недопредставлены, требуют себе дополнительных привилегий в политическом смысле. Те, кто в привилегированном относительно положении оказались, естественно, не хотят сдавать своих позиций. Поэтому возникают такие конфликты. Это было одной из причин гражданской войны в Ливане, которая продолжалась почти 20 лет».
По историческим меркам Ливан очень молодая страна, формально он стал независимым только в 1943 году. Существует ли чувство национальной общности у населяющих его людей? Эксперт РС отвечает на это вопрос положительно: «Люди себя в первую очередь считают ливанцами и потом уже христианами, мусульманами, маронитами, друзами или кем-то еще. С другой стороны, они четко представляют себе, кто есть кто, кто откуда происходит, каково положение каждого конкретного человека. Они могут по фамилии буквально определить политическую принадлежность человека». А конфессиональная принадлежность, как правило, его предопределяет политический выбор человека, «хотя в стране существует партия, которая строит свою кадровую политику вопреки этому религиозно-конфессиональному принципу. Конечно же, люди сентиментально относятся к своей малой родине. Люди, которые родились в христианском районе, с симпатией относятся к развитию этого региона и, прежде всего, думают о нем. Такие групповые симпатии возникают всегда».
Наш собеседник полагает, что, хотя формальной стороной конфликта является лишь одна из ливанских партий, это не исключает из него центрального правительства этой страны: «Если бы, условно говоря, удары наносились точечно (что было раньше) по базам "Хезболлах" или других группировок, то тогда ливанское правительство еще могло как-то стоять в стороне. С началом этой широкомасштабной акции, когда Израиль заявил о том, что в правительстве страны находится представитель той организации, с которой у Израиля проблемы, этот конфликт уже выносится на межгосударственный уровень. Очень многие ливанцы сразу же негативно отнеслись к этому. Хотя многие в Ливане отнюдь не симпатизируют взглядам "Хезболлах", то, что ударам подверглась инфраструктура страны, туризм, очень многих справедливо возмутило».
Эксперт полагает, что ливанское правительство весьма ограничено в способах оказания давления на шиитских радикалов: «“ Хезболлах ” в той или иной степени поддерживается значительным количеством населения. Это не 10 % , даже не 20 % , речь идет примерно о сопоставимой с половиной [ доле ] населения страны. Ливан достаточно демократическая страна, но, к сожалению, в основе этой демократической системы лежит несправедливое представительство, оно несправедливо и с точки зрения просто цифр и статистики. И когда вы имеете примерно равные группы, которые говорят “ да ” или “ нет ”, вверх либо никто из них не возьмет, либо возьмет одна из групп, а вторая будет уже чувствовать себя несчастной.
[ Группировка ] “ Хезболлах ” довольно долго чувствует себя несчастной. В течение длительного времени они накапливали силы (мы видим появление новых видов оружия, этих ракет, которых не было раньше), пользуясь этим временем (после окончания гражданской войны – РС), провели эту перегруппировку. Если бы они не использовали это против Израиля, могли бы они использовать это во внутриполитической борьбе. У ливанского правительства однозначно не хватает сил, чтобы оказывать жесткое воздействие на “ Хезболлах ”».
Одним из факторов, делающих позиции «Хезболлах» трудноуязвимыми, считает эксперт, является воздействие на политику Ливана со стороны Сирии. Это давление сохранилось даже после вывода (под международным давлением) сирийских войск. «Сирия или те элементы в Сирии, которые поддерживают "Хезболлах", оказывают сильное влияние на Ливан, хотят они того или нет. "Хезболлах" в Ливане - это фактически часть более крупной организации. Сирийское правительство не оставляет попыток оказывать влияние на внутриполитическую ситуацию в Ливане. Может быть, они не симпатизируют "Хезболлах", но они используют их как агентов давления, скажем, на неприятный им Израиль. В любом случае они считают, что Ливан - это территория, на которой Сирия должна иметь очень сильное влияние», - говорит Сергей Данилочкин.
