Елена Рыковцева: Природу компромата мы обсуждаем сегодня с гостем нашей сегодняшней программы. Это Сергей Соколов, главный редактор журналов «Компромат» и «Страна и власть», редактор сайтов flb . ru и prigovor . ru. Здравствуйте.
Сергей Соколов: Здравствуйте.
Елена Рыковцева: Однако начнем с одной из главных тем сегодняшних российских газет. Они продолжают разговор о ликвидации Шамиля Басаева. Точнее сказать, тема теперь звучит как вознаграждение за ликвидацию. В минувший вторник, когда мы обсуждали ультиматум Николая Патрушева чеченскому подполью, слушатели спрашивали нас: кто получит награды за уничтожение Басаева? Тогда наши гости не могли ответить на этот вопрос. Впрочем, точные имена героев, кроме одного из них, не известны и поныне, однако процедура награждения случилась вчера. Детали этой процедуры сообщили сегодняшние газеты. Послушаем «Комсомольскую правду»: Публикация Виктора Баранца «За голову Басаева получены ордена».
Диктор: «Если помните, в тот же день, когда директор ФСБ генерал армии Николай Патрушев торжествующе доложил Владимиру Путину о ликвидации Басаева, он получил указание представить к госнаградам всех участников успешной операции. Их список на Лубянке, как сказали «КП», сколачивали с особой тщательностью.
Первым десятком шли оперативники-трудяги, которые взяли на себя самую кропотливую и неблагодарную работу - сбор информации о местах лежек Бороды (кличка террориста № 1 среди контрразведчиков), маршрутах его перемещения и замыслах. Они же занимались и вербовкой агентов в селах Чечни, Дагестана, Ингушетии и даже в «полку» Басаева, выезжали в страны ближнего зарубежья, чтобы подобрать ключи к залегшим там пособникам российского бен Ладена и «продать» им правдоподобную легенду, на которую бандиты в результате клюнули (о возможности раздобыть для Шамиля крупную партию взрывчатки и оружия).
В другую, гораздо большую группу контрразведчиков, которых тоже решено было представить к наградам, вошли бойцы отрядов спецназа, обеспечивавших минирование «КамАЗа» и его беспрепятственное продвижение в район «Х» (где Басаев принимал смертельный «товар»), а затем - оцепление района после взрыва.
И третья группа награжденных - это организаторы и руководители операции, ее «мозги». По неофициальным сведениям с Лубянки, в списке, который поступил в Кремль, были высокие чины ФСБ, начальники управлений и отделов, руководители спецслужб ряда республик Северного Кавказа.
Говорят, что фамилия самого Николая Патрушева появилась в списке самой последней - ее припечатали уже в Кремле якобы по личному указанию президента. Скромный директор ФСБ вроде пытался отговорить Путина, но тот настоял. Указ со списком из трех с половиной десятков фамилий награжденных имеет гриф «секретно». Их имена «закрыли» из-за понятных соображений: людям еще работать на «невидимом фронте».
Пасьянс наград не мал: Золотые Звезды Героев России, ордена «За заслуги перед Отечеством», Мужества, «За военные заслуги» и другие. Некоторым рядовым бойцам досталась «высокорейтинговая» медаль «За отвагу». Какую именно награду получил «на грудь» Николай Патрушев, в Центре общественных связей ФСБ уточнить вчера отказались.
Кроме того, наиболее отличившиеся офицеры и агенты ФСБ, как стало известно «КП», должны получить, кроме наград, весомые конверты с деньгами - часть из тех $10 миллионов, что были обещаны за поимку Басаева. Основная часть этих денег, по данным «КП», была уже израсходована на создание агентуры ФСБ среди жителей Чечни и Ингушетии специально для выслеживания террориста № 1.
Елена Рыковцева: Некоторые детали процедуры добавил «Комерсант», и он же прояснил, как называлась награда, полученная Патрушевым.
Диктор: «По данным источников Ъ, вчера на церемонию награждения в Кремль прибыло около 50 сотрудников ФСБ. Десятка два из них представляли УФСБ Ингушетии и Чечни, остальные являлись сотрудниками центрального аппарата службы. В основном к наградам были представлены высшие офицерские чины и несколько офицеров младшего состава. Среди награждаемых оказались две женщины.
Десять участников ликвидации террориста номер один президент наградил орденами Мужества. Причем один из орденов достался женщине, вторая сотрудница ФСБ получила медаль Суворова "за личное мужество и отвагу, проявленную при защите отечества и государственных интересов России".
C амую высокую награду от президента вчера получил Герой России, директор ФСБ Николай Патрушев - орден "За заслуги перед Отечеством" I степени.
Никто из уничтоживших Шамиля Басаева не получил звания Героя России. Впрочем, президентский указ о награждении Золотой Звездой мог быть закрытым даже для этого закрытого мероприятия, и высшую награду вручат так, что об этом никто никогда не узнает».
Елена Рыковцева: Обе газеты, однако, подчеркнули, что есть некоторая натяжка во всех этих торжествах. « Комсомольская правда» написала: «Ф акт награждения за ликвидацию Басаева кому-то может показаться преждевременным, поскольку идентификация его останков до сих пор не проведена. Но с другой стороны, именно это вручение орденов подчеркивает уверенность спецслужб в смерти неуловимого Шамиля».
И «Коммерсант» пишет: «Труп Шамиля Басаева до сих пор не опознан, а значит, террорист номер один все еще юридически жив. К тому же после спецоперации, связанной с подрывом "КамАЗа" в Ингушетии, от тела Басаева осталось так мало, что даже предъявить его фотографию невозможно. А без этого невозможно доказать прежде всего боевикам, что их главаря больше нет. Именно это обстоятельство может сказаться на сроках разоружения боевиков - в Чечне бытует версия, что Басаев просто на время решил отойти от дел, имитировав подрыв».
С нами на связи обозреватель журнала «Большая политика» Санобар Шерматова. Здравствуйте, Санобар.
Санобар Шерматова: Здравствуйте.
Елена Рыковцева: Насколько своевременна вся эта процедура? Точно ли, на ваш взгляд, награды нашли героев, или это формальный подбор руководящих кадров которых всегда награждают в подобных случаях?
Санобар Шерматова: Трудно сказать, потому что мы не знаем точно, какой вклад внес каждый из награжденных в это событие. Мы даже не знаем ни фамилий, ни того, что они сделали. Поэтому говорить о том, есть ли это некие бюрократические уловки, или на самом деле в число награжденных попали те люди, которые принимали самое реальное участие в этом событии – трудно сказать.
Елена Рыковцева: Но вы считаете, Санобар, вовремя их награждают, или нужно было все-таки подождать результатов экспертиз?
Санобар Шерматова: На самом деле, после того, как появилась информация о том, что Патрушев доложил президенту Путину о ликвидации Басаева, а затем поведение российского президента, который об этом сказал публично, - все эти события как раз показывают, что ни спецслужбы, ни Кремль не сомневаются в том, что убитым является именно Басаев.
Елена Рыковцева: То есть с их-то точки зрения, вовремя, своевременно. А с вашей точки зрения, Сергей Соколов, как вы считаете, не стоило ли подождать перед тем, как вручать награды, поидентифицировать немножко?
Сергей Соколов: Я думаю, что если спецслужбы уверенно заявляют о том, что они сделали работу, им стоит доверять. Потому что мы все-таки не в дикие времена живем, когда исполнителю надо было принести уши мертвого врага. Поэтому мне кажется, это награждение оправданно. И тем более, у нашей власти накопились такие долги перед спецслужбами именно в этой сфере – уничтожения террористов. Вспомните, как во времена первой и второй чеченских войн сколько интервью давали инкогнито офицеры спецслужб, рассказывая о том, что они в ключевой момент, выслеживая Дудаева, того же Басаева, Яндарбиева, не получали приказа на ликвидацию, их просто уводили. То есть наших офицеров, наших ребят предавали.
Елена Рыковцева: Или, возможно, получали приказ не ликвидировать.
Сергей Соколов: Да, фактически было прямое предательство со стороны генералитета. И соответственно, если сейчас это происходит, пусть, будем надеяться, что в этом случае была блестящая операция, иначе я сомневаюсь, чтобы Путин так широко на весь мир это прорекламировал. Раньше были более топорные операции. Мы все помним, с двумя нашими парнями что было.
Елена Рыковцева: В Катаре, да.
Сергей Соколов: Поэтому я лично хотел бы только поздравить тех людей, которые участвовали в этой операции.
Елена Рыковцева: То есть тогда в Катаре даже и не признали, что это была операция. А всеми силами выводили из игры вот этих двоих, которые, скорее всего, и уничтожали Яндарбиева.
Вы помните, сколько было версий это самой операции по ликвидации Басаева в прессе. И вот «Коммерсанту» сегодняшнему вроде как стали известны ее истинные детали. Рассказали источники ФСБ «Коммерсанту» следующее: Сотрудникам ФСБ удалось перехватить два следовавших из Грузии "КамАЗа", в стенках кузовов которых под обшивкой была спрятана взрывчатка, самодельные пусковые устройства для стрельбы неуправляемыми реактивными снарядами и стрелковое оружие. Перевозчиков арсенала якобы удалось склонить к сотрудничеству (наверное, за часть вознаграждения в $10 млн, обещанного за информацию о Шамиле Басаеве), а оба грузовика заминировать, установив под их днищами радиоуправляемые бомбы. Одна из них и сработала, уничтожив Шамиля Басаева и трех его боевиков. На месте взрыва нашли мобильный телефон, которым, судя по показаниям таймера, была сделана последняя, за восемь часов до гибели, съемка Шамиля Басаева».
Санобар, можно ли считать, что это окончательная версия событий, или такие версии будут появляться еще и еще?
Санобар Шерматова: Я думаю, что версии будут появляться, в том числе и версия о том, что Шамиль не погиб, а что это уловка с его стороны. Вспомним, сколько версий ходило по Чечне после убийства Дудаева. Поэтому, я думаю, что это не конец. На самом деле, эта версия выглядит более правдоподобной. Хотя, я думаю, что дело было не так просто, как описывает «Коммерсант». Мне кажется, что спецслужбы знали, куда едет грузовик – то, о чем, может быть, не знали сами водители или те, кто сопровождал этот грузовик.
Елена Рыковцева: Но знали ли они, что рядом окажется Басаев – вот в чем вопрос. Или это случайность?
Санобар Шерматова: Я думаю, что это не случайность, потому что на самом деле все знали, и в Чечне многие знали, о том, что Шамиль Басаев уж никак не пропустит заседание G 8 в Санкт-Петербурге. Это было такое событие мирового масштаба, к которому он должен был обязательно что-то устроить, фейерверк, как говорили в Чечне. И поэтому, конечно, отслеживалось все, в том числе, поскольку были перекрыты каналы поступления взрывчатки и оружия в самой Чечне, то, конечно, отслеживали то, как туда поступает оружие. Видимо, пошли именно по этому пути и добились успеха.
Елена Рыковцева: Сергей, вы на своем сайте flb . ru печатали, по меньшей мере, пять возможных версий уничтожения Басаева. Вам версия сегодняшнего «Коммерсанта» кажется окончательной?
Сергей Соколов: Я думаю, нет. Это превращается некий сериал, и читателям всегда интересно узнавать какие-то новости.
Елена Рыковцева: Они не хотят, чтобы он закончился.
Сергей Соколов: Да, да, узнавать, что же еще умеют спецслужбы, то есть как компьютерная игра, условно говоря: могли так, а могли так, мы сейчас купим ракеты и запустим ракетой. Я думаю, что через какое-то время, как это всегда бывает, через год-два-пять, мы узнаем правду.
Елена Рыковцева: Не проще ли в этой ситуации выйти спецслужбам и толком рассказать детали операции? Что уж там такого секретного? Взяли бы, и по дням, по часам сообщили народу, как было дело, чтобы не придумывали уже, не ставили под сомнение их способности.
Сергей Соколов: Во-первых, вы знаете, я здесь, наверное, согласен с теми же генералами, которые об этом говорят, что существуют какие-то тайны профессии. У стоматолога тоже не будешь расспрашивать, что же он там делает в твоем корневом зубе. Поэтому, в общем-то, все нормально. Я вот здесь услышал Санобар, она сказала очень правильную мысль, которую я хотел бы развить. Она заключается в том, что даже если бы Басаева не уничтожили, а он где-то там сейчас лечится, прячется и всплывет еще через некоторое время, все равно этих людей надо было бы наградить, потому что они действительно накануне «Восьмерки» провели такую дикую работу, которую не делали, наверное, до того долгое время. То есть они сейчас действительно сделали то, что должны делать в таком режиме. Поэтому все законно.
Елена Рыковцева: Я только уточню у Санобар, имела ли она это в виду, что их стоило бы наградить, независимо от того, поймали ли Басаева или нет.
Санобар Шерматова: Нет, конечно, я имела в виду, что действительно отслеживались все поступления оружия, взрывчатки, потому что все понимали, что будет что-то, именно приуроченное к заседанию G 8 в Питере. И в данном случае, мне кажется, даже намного сложнее, мало того, что отследить поступление оружия, видимо, они все-таки знали точно адресат, куда едет вот этот груз. И все было сделано ювелирно точно, иначе просто такого хитрого, осторожного и очень талантливого боевика очень трудно бы обнаружить.
Елена Рыковцева: И мы переходим к обсуждению главной темы нашей программы. Когда я звонила Сергею, чтобы пригласить в эфир, он вдруг сказал такую фразу: «Время компромата уже ушло». Что вы имели в виду? Вы такие «компроматные» возглавляете СМИ!
Сергей Соколов: Дело в том, что лично наша команда развивает бренд «компромат» с 1999 года, но как мы ни пытались внести нечто хорошее в оттенки этого слова, ничего не получается. Компромат воспринимается только как грязь, подлость, клевета, слив. И в общем-то, мы, казалось бы, группа профессиональных журналистов, мы являемся средством массовой информации, наши журналы и сайты имеют свидетельства в Минпечати, мы вроде как говорим: «Мы – хорошие», мы отвечаем за свои слова. Но все равно мы не можем никого убедить в том, что существует компромат, но есть разница…
Елена Рыковцева: Вы не можете убедить в том, что вы – честные расследователи. Так я понимаю? Или в чем вы не можете убедить? Чтобы вам доверяли?
Сергей Соколов: Это отношение вообще в целом к самому слову. Условно говоря, есть полицейский, и есть полицай. Вроде бы одно и то же. Но полицай – это однозначно плохо и отвратительно. Полицейский – ну, на Западе, может быть, они хорошие. Соответственно, это именно отношение. Мы же говорим сейчас о бренде.
Елена Рыковцева: То есть сам бренд несет в себе уже негативный оттенок, что бы вы с этим ни делали, как бы ни пытались… Что вы имели в виду, когда говорили, что хотите вложить в него что-то хорошее?
Сергей Соколов: Вот что такое компромат в моем понимании.
Елена Рыковцева: В хорошем понимании.
Сергей Соколов: В хорошем смысле этого слова. Это профессиональная журналистская, репортерская работа, то самое журналистское расследование, когда в результате, прочитав статью, люди узнают о каком-то политике, каком-то министре, о каком-то бизнесмене все то, о чем он ни за что бы никогда никому не рассказал, о каких-то злоупотреблениях, о фактах коррупции. В конце концов, о том, как мы говорили сейчас о Басаеве – о том, как ликвидировали Басаева. Возможно, это для кого-то явится компроматом, но, собственно говоря, вот понимание этого слова для нас. Это просто профессиональная работа.
Елена Рыковцева: И, однако же, мы задаем тот же вопрос слушателям: правда ли, что ушло время компромата, как считает Сергей Соколов, который продолжает этим все-таки этим заниматься, правда ли, что компромат уже не интересен, что ему не доверяют?
И, Сергей, я предлагаю вначале поговорить о ваших внутренних делах.
На вашем сайте flb . ru вчера я обнаружила свежую заметку. Называется она « Война «компроматов», и подзаголовок – « Торговец «паленой» информацией потерял торговую марку. Теперь в интернете он может заниматься только «изучением рынка» и «организацией семинаров и конференций». И дальше дается расшифровка всего этого: «Владелец сайта «Cоmprоmаt.ru» Сергей Горшков проиграл им же самим затеянную войну против ООО «Агентство федеральных расследований» (я сразу для слушателей уточню, что это вы), издающего одноименный ежемесячный общественно-политический журнал «Компромат.Ru», а также владевшего доменным именем kompromat.ru. Информационный пират объявил войну профессиональным журналистам. Семь лет назад Горшков, зарегистрировав доменное имя compromat.ru, вознамерился присвоить себе все права на использование простого, как сопромат, слова «компромат».
Наверное, сложно это все для восприятия, когда читаешь, поэтому, Сергей, объясните, в чем была суть вашей войны с compromat.ru, и что вам удалось выиграть, на каком этапе вы сейчас в этом судебном процессе, многолетнем, как я понимаю?
Сергей Соколов: Во-первых, я хочу уточнить, что эта информация сайта «Пресс-атташе.Ру», который как раз посвящен новостям СМИ.
Елена Рыковцева: Это правда. Я сначала прочитала «Пресс-атташе.Ру», но потом, обнаружив ее на вашем сайте, подумала, что они у вас эту заметку взяли, а это, оказывается, вы у них. Поняла.
Сергей Соколов: Да, потому что мы стараемся быть в стороне как бы, поскольку находимся в процессе. Мы издаем уже около пяти лет журнал печатный ежемесячный, красивый, с картинками, «Компромат.Ру».
Елена Рыковцева: Он сразу же назывался «Компромат.Ру», этот бумажный журнал.
Сергей Соколов: Да. А Сергей Горшков в интернете делает сайт «весь сор в одной избе», который тоже называется «Компромат.Ру». Возникло это все, но мы друг друга никогда не знали:
Елена Рыковцева: И не трогали.
Сергей Соколов: Это возникло совершенно случайно, на волне популярности слова «компромат» тогда. Затем Сергей Горшков, поскольку он понимает, что это слово приносит ему какие-то деньги, возможно, решил всю эту историю монополизировать и соответственно зарегистрировал торговый знак. Торговый знак позволил ему постепенно отбирать у нашей фирмы «Агентство федеральных расследований» сначала название сайта « kompromat », потом нам запретили издавать журнал «Компромат» и прочее, прочее. То есть, условно говоря, рейдерская атака со стороны владельца сайта « komptomat . ru » в интернете. Все в порядке, но дело в том, что…
Елена Рыковцева: Но вы ее отбили, как я понимаю.
Сергей Соколов: Мы ее отбили потому что лично мне не интересен бизнес Горшкова, потому что мы - средство массовой информации. И я бы на своем сайте ни за что не смог написать или опубликовать информацию о том, что, условно говоря, тот или иной депутат или министр - нестандартной ориентации.
Елена Рыковцева: Прочитаю пейджерные сообщения, которые пришли как реакция по поводу первой части нашей программы про Басаева. «Для сравнения, - пишет Виктор Семенович, - вспомните, пожалуйста, как долго в нашей прессе муссировалось то, что американцами был захвачен не Саддам Хусейн, а его двойник. Причем делалось это, несмотря на всемирное признание этого факта». Ну, вот я не знаю, муссируется ли в американской прессе та версия, что двойника Басаева уничтожили. «Господа! Есть тысяча ноль ноль пять доказательств, - считает Антон, - если на месте нашли деревяшку, на которой Басаев, как пират, значит, это он. Если деревяшки нет, значит, не он». Вот говорят, что нашли протез. Это был главный признак.
«Возможно, я – та самая Баба яга, которая мало кому верит. Поэтому и я, и мои близкие считаем, что операция – это та еще, извините, лажа. Дай Бог, чтобы мы ошибались, тогда прошу прощения», - пишет Ирина В.
Итак, Сергей, мы продолжаем разговор. Об этом вашем судебном процессе, узкопрофессиональном, мы поговорили, с сайтом compromat . ru . Я заметила в той же заметке, которую уже цитировала, с сайта «Пресс-атташе», такое действительно противопоставление ваших двух средств массовой информации. Очень негативно оценивается compromat . ru . Пишется, что «практически поголовно все PR-агентства использовали и используют его в своих информационных войнах, разумеется, нисколько не заботясь о достоверности такого «компромата». Не беспокоит этот слив и самого Сергея Горшкова». И т.д.Дальше цитировать не буду, потому что его с нами сейчас нет, он не может ответить.
Но вот у вас есть тоже аналогичный - или нет? - сайт flb . ru , у вас есть журнал, чем вы-то отличаетесь?
Сергей Соколов: Я отличаюсь тем, я повторюсь, что я никогда не позволю себе публиковать информацию, не доказанную, о том, что человек что-то украл, кого-то обозвал, что он нетрадиционной сексуальной ориентации. Я себе не позволю это сделать, во-первых, в силу воспитания, я закончил факультет журналистики МГУ, нас там другому учили, и в силу существования закона о СМИ. У меня было около пяти судебных процессов и уголовных дел, потому что, естественно, нас не любят, мы пишем о многих людях те вещи, которые они бы не хотели, чтобы они афишировались. Поэтому я знаю цену слова. Мне, честно говоря, Сергей Горшков и его сайт неинтересны.
Елена Рыковцева: А у него, наверняка, посещаемость выше, чем у вашего.
Сергей Соколов: Ради Бога.
Елена Рыковцева: Но это так? Я не знаю, я предполагаю.
Сергей Соколов: У него выше посещаемость, именно он, собственно говоря, можно ему лавры водрузить и сказать, что именно он придал слову «компромат» тот самый негативный оттенок в России. Потому что все знают «Компромат» Сергея Горшкова.
Елена Рыковцева: Весь сор в одной избе.
Сергей Соколов: Все действительно собирают весь этот сор, хотя, в общем-то, на самом деле, это просто дайджест, который собирается со всех СМИ.
Елена Рыковцева: Но кропотливо собирает. Вот вы говорите, что там он печатает непроверенную информацию, но ведь он же и попадает под судебные процессы тут же. Мне кажется, что подавали несколько раз на сайт «Компромат.Ру».
Сергей Соколов: Я думаю, никто за Горшкова всерьез никогда не брался. У него были какие-то истории. Но на самом деле, почему мы выигрываем сейчас суд? Это долгая история. На сегодняшний день нам вернули наш домен « kompromat . ru » и забрали у Горшкова товарный знак. Как бы он теперь потерял монополию на слово «компромат». На самом деле, это частная история. И для меня, поскольку мы сейчас выпускаем журнал «Страна и власть», слово «компромат», сайт, журнал – они уже не так интересны. Я исхожу из обыкновенной мести: не надо нас обижать.
Елена Рыковцева: А, вот так вот! Давайте послушаем звонки. Александр из Екатеринбург а, здравствуйте.
Слушатель: Мы с коллегами занимаемся такими делами: мы публикуем книги по милицейским преступлениям, преступлениям силовиков, собираем материалы, помогаем граждан ам довести дело до суда, выиграть суд. А потом, собирая все эти материалы, пишем свои соображения по этому делу и вообще по системе, которая способствует нарушениям прав граждан . Но с публикациями у нас большие трудности. Каждый раз приходится где-то договариваться. Хотелось бы где-то нам иметь постоянный журнал или другой способ публикации. Считаю, что эти проблемы очень актуальны. И для граждан было бы очень полезно, если бы они могли познакомиться.
Елена Рыковцева: Что скажете, Сергей, можете ли вы предложить электронный адрес или почту для Александра из Екатеринбург а?
Сергей Соколов: Я думаю, что это возможно. Моя почта – flb @ flb . ru , уточнить, что «для Соколова»», и соответственно, я думаю, что мы с вами свяжемся. У нас существует наш подсайт Уральского федерального округа.
Елена Рыковцева: Эдуард Дмитриевич из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Я хотел пару слов сказать по поводу гибели Басаева. Судя по всему, это действительно крупный успех наших российских спецслужб. Я внимательно смотрел на операции Басаева в последнее время, это были рейдовые операции от Дагестана до Кабарды. Задача была – снабдить оружием группы «Джамаата», которые созданы в подполье. Очевидно, Басаев готовил очень крупную террористическую операцию в Ингушетии. Он хотел, видимо, забросить массу вооружения, чтобы устроить террористический акт накануне «Большой восьмерки». Гибель Басаева еще напоминает гибель так называемого Хаттаба. Хотя как описали гибель Хаттаба, это вызывает только улыбку у специалистов.
Елена Рыковцева: Но зато его хоть показывали крупно.
Слушатель: Ну, знаете, эти ваххабиты все бородатые. Очевидно, сейчас было применено очень новое электронное оружие, так называемый микро «Авакс» - «самолет-пчела». Это беспилотный самолет, он выследил этот караван Басаева. У Басаева японские радиоприемники с шифровальными каналами, их слышать нельзя, но засечь можно. И когда засекли этот караван, использовали бомбардировщик, который точно накрыл ракетой этот «КамАЗ». Это рвануло так, что… надо видеть взрыв «КамАЗа» с боеприпасами! Там разнесло все.
Сергей Соколов: Извините, а вы это видели?
Слушатель: Я сам участник партизанского движения. Мы рвали фашистские эшелоны.
Елена Рыковцева: То есть вы представляете, как это в общем происходит.
Журнал «Страна и власть», ваш новый журнал, держу его в руках. Что это такое? Чем он отличается от бывшего прошлого «Компромата»? Внешне похоже. Роскошное издание, Греф на обложке. Наверняка, что-то плохое вы про него написали в этом журнале. Наверняка, разоблачаете.
Сергей Соколов: Да, «как Герман Греф таможню пропил».
Елена Рыковцева: Вот так прямо – пропил? Да, он с кружкой пива здесь. Ну, подробности не будем обсуждать.
Сергей Соколов: Нет, мы просто сейчас говорим о роли компромата в нашем обществе.
Елена Рыковцева: Вы поэтому вы решили оставить журнал «Компромат» и завести новый «Страна и власть» - аналогичный, но с более симпатичным названием?
Сергей Соколов: Да, это обыкновенный ребрендинг. В общем-то, содержание журнала остается прежним. Мы берем одну тему или одного персонажа. В данном случае это тема таможни. Помните, были дикие перестановки?
Елена Рыковцева: Ну, конечно. И вы попытались в них разобраться?
Сергей Соколов: Да, надо было в них разобраться, что за этим стоит. И соответственно, это такая антология, мы рассказываем, что было 10 лет назад, что было пять лет назад, что сейчас.
Елена Рыковцева: Сергей, вы мне вчера сообщили о том, что у вас есть сайт еще и «Приговор.Ру». Я на него сегодня зашла, и я вижу, что вы продолжаете дело борьбы с Ходорковским, которое вы когда начинали в журнале «Компромат». Я много об этом рассказывала слушателям, мы с вами встречались в эфире. Что вас подпитывает в этой вашей борьбе? Это какие-то деньги со стороны? Или это ваша инициатива? Если это ваша инициатива, то чего вы добиваетесь? Какие должны произойти события, чтобы вы отцепились, наконец, от Ходорковского?
Сергей Соколов: Я тут начал говорить, немножко шутя, конечно, что я мстительный, рассказывая о конфликте с сайтом Сергея Горшкова. Почему мы, собственно говоря, решили выиграть этот процесс? Потому что действительно не любим, когда обижают. И вы рассказывали, и я говорил в вашей программе…
Елена Рыковцева: …что когда-то они вас сильно обидели, арестовали ваш журнал:
Сергей Соколов: …пытались посадить нас. Но есть еще одна деталь. Деталь заключается в том, что у меня есть моя старая знакомая Ольга Чистенкова в те годы, сейчас Ольга Костина. Сейчас он руководитель Фонда «Сопротивление», это фонд помощи пострадавшим от… И соответственно, с Олей мы работали, я работал в «Комсомольской правде», в студенческом отделе, а Оля в журнале «Студенческий меридиан», то есть с тех пор мы знакомы. И как вы знаете, Ольга Костина – это один из тех людей, которые стали жертвой ЮКОСа.
Елена Рыковцева: По версии следствия.
Сергей Соколов: Это уже практически доказано. Соответственно, я даже не скрываю, что в этой истории существуют личные мотивы.
Елена Рыковцева: Ну, а вам мало, что все разгромлено, что сидят? Этого всего вам мало? А вы продолжаете, я смотрю, что вы плотно этим занимаетесь.
Сергей Соколов: Этого мало.
Елена Рыковцева: Почему?
Сергей Соколов: Потому что, общаясь с той же Ольгой, она мне рассказывает, что происходит сейчас, какова реакция.
Елена Рыковцева: Где происходит сейчас?
Сергей Соколов: Что происходит сейчас, допустим, со свидетелями и пострадавшими по делу ЮКОСа.
Елена Рыковцева: И что с ними происходит?
Сергей Соколов: Не знаю, пригласите ее на передачу. Потому что это люди… Много говорят о бизнесмене Рыбине, на которого покушались, которого взрывали. Он – бизнесмен, он – богатый человек, у него все в порядке. Но у него было три охранника, два из них стали инвалидами, один погиб. И только благодаря Рыбину, потому что он – хороший, видимо, человек, он помогает семьям. А понимаете, как устроены наши мозги? Всех интересует Рыбин, но никого не интересует то, что существовал бывший офицер милиции, отличный мужик, который просто честно выполнил свою работу.
Елена Рыковцева: Но до сих пор ведь не было судебного решения по делу Рыбина. То есть суд сейчас идет, но не вынесен приговор, что это ЮКОС, который изуродовал, изувечил этих охранников.
Сергей Соколов: Понимаете, дело в том, что я же сейчас не говорю, что это ЮКОС, Пичугин, Невзлин. Я просто говорю, что журналистика еще заключается в том, что мы прослеживаем судьбы людей. И в данном случае та же Ольга Костина в фонде «Сопротивление» этих людей защищает, она пробует их восстановить, она собирает психологов.
Елена Рыковцева: Она – наверное. Но вы-то на этом сайте, вот сайт открываю, у вас сайт не про то, как Костина людям помогает, а про то, какой такой сякой Ходорковский.
Сергей Соколов: А я занимаюсь тем, что пытаюсь как бы расставить все точки над « i », потому что я считаю, что существовал и существует до сих пор бешеный пиар, который раскручивает одну точку зрения, в первую очередь, на Западе. И поэтому я просто начал свое дело, и я его продолжаю. Здесь есть личные мотивы, я этого не скрываю.
Елена Рыковцева: Я знаю, что есть такой доктор Нудельман израильский, на которого делают ставку все материалы анти-ЮКОСовского характера, которые, например, я вижу в «Комсомольской правде». Этот доктор Нудельман – уже эпический персонаж той российской прессы, которая в деле ЮКОСа держит сторону власти. И вот вы тоже пишете на своем сайте: «Это известный правозащитник, журналист и борец с коррупцией, он уже несколько лет активно борется за выдачу Леонида Невзлина российскому правосудию».
А вот в сегодняшней газете «Время новостей» я читаю, что Нудельман снова приехал в Россию, второй уже раз, предлагать прокуратуре свои услуги по выдаче Невзлина, чтобы подталкивать в Израиле процедуру депортации в Россию. Но впервые увидела другую совсем оценку его личности, чем у вас и в прогосударственных СМИ. Пишет «Время новостей» так: «В Генпрокуратуре иностранных гостей приняли, но согласия пока не дали. По неофициальной информации, у прокуроров возникли определенные сомнения в целесообразности такого сотрудничества. Как выяснилось, Нудельман и Мушкат (это его коллега-юрист) в данном случае действуют исключительно как частные лица. В Израиле они не представляют никакие государственные, политические или общественные структуры. Соответственно, сам их приезд в Москву носит неформальный характер. К тому же не исключено, что российских прокуроров может смущать неоднозначная репутация господин а Нудельмана в Израиле. Несколько лет назад он был там официально признан виновным в распространении клеветы».
Вот как вы сражаетесь маниакально с Ходорковским на своих сайтах, так же Нудельман много лет пытается этого Невзлина депортировать из Израиля в Россию. Что это за человек, с вашей точки зрения?
Сергей Соколов: Я его лично не знаю.
Елена Рыковцева: Но вы на него все время опираетесь.
Сергей Соколов: Вы знаете, нет. Я сделал всего лишь одну публикацию, собрав воедино переписку Нудельмана с израильскими и российскими государственными учреждениями.
Елена Рыковцева: С симпатией, конечно, вы это подаете: молодец Нудельман, борется за то, чтобы Невзлина вернули.
Сергей Соколов: В этой публикации я сделал один акцент. Он заключается в том, что наша в данном случае Генпрокуратура, МИД – они настолько неповоротливы. Казалось бы, они борются с ЮКОСом. Казалось бы, они хотят размазать бедного Ходорковского просто об асфальт. Правда, там, наверное, асфальта нет. Но почему же тогда Нудельман, который им помогает, в своих письмах просто бьется об стенку бюрократическую? Он как бы показывает беспомощность нашего государства. А за клевету и меня
несколько раз обвиняли. Но просто эти все обвинения были потом сняты за отсутствием состава преступления. Надо разобраться, что было у Нудельмана. Я его не защищаю.
Елена Рыковцева: Я понимаю. Но вы тоже не очень хорошо понимаете, кто это и что это, и кого он вообще представляет. Я еще раз говорю, что пока то, что я вижу, на него все время опираются, ссылаются, цитируют вот эти средства массовой информации, которые хотят поддержать власть в борьбе с Ходорковским.
Сергей Соколов: Он – один из израильских правозащитников.
Елена Рыковцева: Виктор из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Я по поводу коллизии «Компромат.Ру» и по поводу коллизии «компромат» в правильной английской транскрипции, это тот правильный сайт, очень популярный и очень правильный сайт, и по поводу этого слова «компромат» с буковкой « k ». По правилам регистрации российской, там есть такой термин «английская аббревиатура вашего слова», и вы должны русское «компромат» в английской правильной транскрипции написать. То есть практически присутствующий в студии заимствует правильное имя. Что касается меня, я – координатор правозащитного сайта, и у меня есть ссылка именно на тот правильный сайт. В принципе я хочу сказать, что тот сайт правильный, и та линия правильная. А то, что он публикует сор из избы – это информация. А я сам разберусь.
Елена Рыковцева: Да, но она не совсем и не всегда проверенная информация. А вы сами разберетесь в чем?
Слушатель: Информацией являются суждения Марии Ивановны, понимаете, в чем дело? А я сам разберусь, 10% истины или 90% истины.
Елена Рыковцева: Наталья Петровна из Москвы, говорите, пожалуйста.
Слушатель: Я хотела сказать, что компромат интересен, если этот компромат не равняется сплетне. Я хочу сказать, наше государство (говорят, у нас нет идеологии), у нас есть идеология: если ты не украл сегодня, то это значит, что ты украл у своей семьи. Вот по какому принципу живет наше государство.
Елена Рыковцева: Прочитаю пейджерные сообщения. Сергей: «Являетесь ли вы последователем таких расследований, как Хинштейн и Караулов?» - спрашивает Петр.
Сергей Соколов: В целом, мы работаем в одном жанре.
Елена Рыковцева: Конкретно личных симпатий вы к ним не испытываете?
Сергей Соколов: Я знаком, естественно, и с тем, и с другим журналистом.
Елена Рыковцева: Петр, конечно, не случайно сводит на одну доску Хинштейна и Караулова. Он считает, что этот жанр не очень чистый, я так понимаю Петра. Хинштейна и Караулова всегда поэтому на одну доску ставят.
Сергей Соколов: К ним можно относиться по-разному, это право каждого читателя. Но дело в том, что не случайно всем знакомы имена Хинштейна и Караулова, потому что они каждый раз в своих публикациях рассказывают что-то новое. И дальше можно не любить Караулова…
Елена Рыковцева: …или недоверять.
Сергей Соколов: Не доверять ему, но просто журналистику можно оценивать по фактам. Просто факты у них всегда очень интересные.
Елена Рыковцева: «Компромат необходим, иначе откуда народ узнает, сколько воруют власти и лахудры шоу-бизнеса», - так считает Сергей.
«Г осподин Соколов, ответьте, поместят ли ногу Басаева в музей этой службы рядом с вещами, отобранными у шпиона Пауэрса?» - спрашивает Андрей.
Сергей Соколов: Я думаю, что логичнее в «Кунсткамеру» все-таки в Санкт-Петербурге.
Елена Рыковцева: «Компромат порочит других лиц, по радио и телевидению много компромата, надо это снять, надо бороться с компроматом».
«Спасибо, Радио Свобода, за приглашение в студию такого интересного, компетентного и непредвзятого собеседника, как Сергей Соколов. Его журнал и сайты дают действительно честное и объективное представление о происходящем», - Татьяна Валентиновна пишет. Удивительно, что она читает и журнал, и сайты.
Сергей Соколов: Спасибо.
Елена Рыковцева: «Если вы собираете компромат на Ходорковского, - пишет вам Дмитрий, - советую вам проверить состояние перемычки между сточным водоемом ПО «Апатит» и уникальным озером Имандра. Оно и раньше было критическим, но сейчас, наверное, еще хуже».
Сергей Соколов: Это в Мурманской области.
Елена Рыковцева: И что это имеется в виду?
Сергей Соколов: Видимо, какая-то экологическая история.
Елена Рыковцева: Андрей из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Еще разочек к вопросу о ликвидации Басаева, более правильно – устранении. Дело не в том, что это приурочено к саммиту и к дню рождения Патрушева, которое состоялось на следующий день, за что он, вероятно, получил в засекреченном награждении очередную Звезду Героя. А настораживает заявление господин а Иванова, министра обороны, на следующий день о том, что нецелесообразно идентифицировать останки. По первому сообщению было четыре покойника, потом двенадцать появилось. Не включает ли число вот этих убиенных не только моджахедов, но и вслепую использованных наших военнослужащих, которые были просто посланы с этой заминированной машиной под видом продавцов?
Сергей Соколов: Вы знаете, в любом случае, наши парни, солдаты выполняли свой долг. И в любом государстве так. Вы сказали: Патрушев получил Звезду Героя. А если вы внимательно слушали эту передачу, то было сказано, газета «Коммерсант» писала, что он получил орден «За заслуги перед Отечеством» первой степени. И в общем, сейчас вся наша беседа, посвященная словам «компромат», она как раз и заключается в том, что наш журнал «Компромат» внимательно относится к фактам, а другой «Компромат» печатает весь сор. А факты очень важны.
Елена Рыковцева: Сергей, я хотела еще вас вот о чем спросить, то, что вы ведете дело Ходорковского, - это удобное, приятное для власти расследование, хотя у вас свои причины. А неприятные для Кремля расследования вы проводите, которые бы озлобили или ожесточили против вас? Потому что пока то, что вы делаете на «Приговоре.Ру», - это очень «укладывается в концепцию».
Сергей Соколов: Кстати, не всегда это так было. А неприятные вещи, конечно, мы делаем. Достаточно вспомнить журнал, который мы выпустили зимой, посвященный проблемам спорта. И главный герой был министр Госкомспорта Вячеслав Фетисов. Это была очень сложная задача, потому что Фетисов – это легендарный хоккеист, и как к хоккеисту я к нему отношусь прекрасно. Но мы его расценивали как министра спорта. И соответственно, мы получили по полной программе от наших спортивных чиновников. Меня вызывали в суд, вернее в прокуратуру и прочее.
Елена Рыковцева: Натерпелись. Завершаем программу.
