По заявлениям руководителей российских силовых структур, объявление амнистии членам подполья, с идеей которой выступил директор ФСБ Николай Патрушев, существенным образом снизит напряженность в регионе. Вслед за президентом Чечни Алу Алхановым, предложившим продлить сроки амнистии на пять месяцев, с обращениями в адрес действующих в их республиках боевиков выступили главы Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии.
На этой неделе власти сразу нескольких республик юга России вслед Николаю Патрушеву призвали участников незаконных вооруженных формирований прибегнуть к амнистии. Президент Чечни Алу Алханов говорил об этом на пресс-конференции в Москве в среду.
«Первое - это мое письмо на имя Владимира Владимировича Путина. Прежде всего прошу принять конкретный нормативно-правовой документ, каковым является амнистия, и, соответственно, продлить срок амнистии до 1 января 2007 года. Этой возможностью безусловно воспользуются те, кто действительно хочет вернуться к мирной жизни. А таковых, вы знаете, в республике было немало, цифра - около 7 тысяч, о которых мы недавно говорили, эта цифра абсолютно невыдуманная», - отметил генерал Алханов.
Чеченский политолог Заинди Чолтаев расценивает предложение Патрушева как традиционное требование о капитуляции, которое уже неоднократно выдвигалось российскими властями. «Сейчас других вариантов власть не предлагает, и, судя по всему, не готова разговаривать на другом уровне. Я имею в виду обычные переговоры и так далее. Это некое требование, определенный ультиматум - до 1 августа или, возможно, граница будет отодвинута, но суть вряд ли изменится», - говорит эксперт.
Он отмечает противоречия в заявлениях руководителей России: уничтожение Шамиля Басаева преподносилось ими как самое убедительное свидетельство того, что вооруженное подполье ликвидировано. Теперь же оказывается, что структуры вооруженного сопротивления все еще сохраняются.
Зоинди Чолтаев полагает, что амнистией могло бы воспользоваться значительное число людей, которые, не участвуя активно в боевых действиях, все же оказались под подозрением: «Часто получалось, что люди, которые имели обычные соседские контакты с подозреваемыми в терроризме, тоже попадали в круг подозреваемых со всеми последствиями. Для определенной части это возможность получения индульгенции, если это на самом деле будет действовать, если не будут применяться карательные меры. Потому что после первой чеченской кампании, вы помните, целый ряд людей, которые были амнистированы, затем были вновь подвергнуты преследованию, некоторые пропали без вести, некоторые оказались в тюрьмах и так далее».
С призывом сложить оружие и пройти все необходимые для амнистии процедуры обратилась к “ своим ” мятежникам Управление ФСБ по Карачаево-Черкесии. С аналогичным призывом выступил и президент Кабардино-Балкарии Арсен Каноков.
Главный редактор информационного ресурса Caucasus Times Ислам Текушев, находящийся сейчас в Нальчике, считает, что власти этих республик поторопились: «Я сейчас не стану говорить об отсутствии четкой программы социализации тех, кого призывают сегодня воспользоваться амнистией. Скажу лишь, что отсутствуют вообще всякое понимание и координация между субъектами и федеральным центром по этому вопросу. Ничего не согласовано. В погоне за политическими дивидендами на местах, как всегда, поспешили реализовать планы федерального центра и побежали впереди телеги.
В Кабардино-Балкарии боевикам предложили позвонить по единственному номеру в администрации президента республики, а здесь с ними побеседует не кто иной, как представитель администрации президента республики. По его словам, каждого боевика выслушают и бесплатно предоставят адвоката, который будет представлять интересы амнистируемого с момента его явки с повинной до окончательного решения суда или решения об амнистии. Как я понял из беседы с отказавшимся назвать себя представителем президента, у властей сегодня пока еще нет четкого плана работы с желающими вернуться к мирной жизни. Не созданы специальные комиссии, которые будут принимать этих людей. Неясно, как чиновники, к которым придут с повинной боевики, намерены взаимодействовать с силовыми органами, ФСБ, а также как гарантировать объективное рассмотрение дела каждого. Власти не знают также, куда они будут определять сдавшихся - то ли в СИЗО, то ли будут отправлять их по домам. Остается открытым вопрос доверия к власти - поверят ли здешние боевики таким словам, как, например, "государство гарантирует беспристрастность"».
Политолог Заинди Чолтаев полагает, что российские власти хотели бы подобными шагами отсечь от радикального ядра подполья массу колеблющихся, симпатизирующих, оказывающих косвенную поддержку. На тех, кто воюет по убеждению, считает он, слова об амнистии ровным счетом никакого впечатления не произведут: «Для тех, кто давно известны как непримиримые, конечно, никакая амнистия не может быть тем решением, которое позволит жить спокойно. Потому что всегда эти заявления сопровождаются словами, что это не касается тех, у кого - такой штамп есть – “ руки по локоть в крови ” или хотя бы даже частично, кто там будет измерять».
О том, что из себя представляет потенциальная аудитория Николая Патрушева, можно судить по истории несчастного моджахеда, который пришел складывать оружие в тот самый день, когда директор ФСБ выступил со своим призывом. Этот человек закончил войну еще два года назад, в 2004 году, и после этого тихо сидел дома. Как утверждают СМИ, услышав выступление Патрушева, он решил, что настал момент заявить о своем разрыве с незаконными вооруженными формированиями публично. И сделал это.
