Премьер-министром правительства Тибета в изгнании в результате выборов стал Лобсанг Сангэй. Он набрал 55 процентов голосов на выборах, в которых участвовали более 83 тысяч членов тибетской диаспоры, проживающих в Индии, Непале, Бутане, США, Австралии, Японии, России и европейских странах. Новый премьер правительства Тибета в изгнании возьмет на себя политические полномочия. Духовным лидером тибетцев остается Далай-лама.
Об избрании нового главы тибетского правительства в изгнании в эфире Радио Свобода рассказала тибетолог, профессор социологического факультета Петербургского государственного университета Елена Островская:
- Процесс выборов был поэтапным. И сами выборы, и подсчет голосов, и сама процедура - все это было оформлено, конечно, в лучших традициях демократии, если так можно говорить применительно к сравнительно новому феномену - тибетскому правительству в изгнании. Прежде всего было выдвинуто три кандидатуры. Победил молодой кандидат, 42-летний профессор Гарвардского университета Лобсанг Сангэй. Его докторская диссертация посвящена теме демократии и истории тибетского правительства в изгнании. Участие в голосовании принимали представители различных тибетских анклавов, находящихся в Индии, Непале, Северной Америке, Швейцарии, Франции, Германии, Италии, Австрии, Польше и так далее, все те анклавы, которые находятся на территории Западной и Восточной Европы, Америки и Южной Азии. Сама идея избрания, создания самой должности премьер-министра и избрания на эту должность принадлежала в свое время Далай-ламе, именно он в 2001 году настоял на необходимости введения поста премьер-министра. То есть, с 2001 года этот пост уже был введен, и, соответственно, глава тибетского правительства или тибетского парламента с 2001 года избирался путем прямого голосования представителей тибетских анклавов. В 2001 году он был избран, потом переизбран в 2006-м, и, соответственно, по истечении пяти лет сейчас произошло третье избрание.
- Вы упомянули о поэтапности выборов. В чем она заключается?
- Сначала избираются члены парламента, тоже сроком на 5 лет, это 46 мест. И далее члены парламента избирают премьер-министра.
- Обычно именно Далай-лама представляет тибетцев на международной арене, по крайней мере, именно с ним ассоциируется тибетский буддизм. Как разграничиваются полномочия между духовным лидером и главой правительства?
- Вот это самый интересный момент в текущей реформе. По сути, реформируется содержание уникального тибетского феномена - буддистской теократии, которая частично воспроизводилась в диаспоре, поскольку с 2001 года пост премьер-министра уже занимал не Далай-лама непосредственно. Но религиозным главой был и является именно Далай-лама. Да, действительно, 16 марта 2010 года Далай-лама инициативно обратился к тибетскому парламенту в изгнании с просьбой о том, чтобы полностью пересмотреть саму идею теократии, то есть систему, при которой он в своем лице сочетает и политическую, и религиозную власть. С тем чтобы вновь избранный премьер-министр стал полноправным политическим главой, и чтобы политические решения принимались премьер-министром, парламентом, а не непосредственно самим Далай-ламой. Вместе с тем речь не идет, пока по крайней мере, о том, что выборы на должность премьер-министра снимают с Далай-ламы религиозные полномочия, то есть главы тибетского народа. И на мой взгляд, едва ли так вопрос вообще может быть поставлен. Однако в глазах и буддистов-европейцев, и всего мира Далай-лама облачен абсолютными и духовными, и религиозными полномочиями, и по сути дела, выступает символом Тибета в изгнании. И каким образом ни развернулись бы дальнейшие дискуссии, религиозные полномочия не могут быть перенесены ни на один из вновь избранных органов, ни на одну из новых должностей.
Директор Центра стратегических исследований Китая Алексей Маслов полагает, что с избранием нового главы правительства Тибета в изгнании, представляющего молодое поколение тибетцев, Пекин получил возможность ускорить выгодное для себя решение так называемой "проблемы Тибета".
- Как вы считаете, новый глава правительства Тибета в изгнании будет искать диалога с Пекином, и если да, то существует ли вероятность того, что Пекин согласится на такой диалог?
- Во-первых, Пекин давным-давно готов к этому диалогу. Пекин только выдвигает на первый план обсуждение вопрос о том, что подразумевается под независимостью Тибета. И здесь новый глава правительства в изгнании сделал очень важное, на мой взгляд, заявление. Вообще его первое заявление было посвящено тому, что он целиком придерживается так называемого серединного пути, который был объявлен Далай-ламой, и этот срединный путь предусматривает абсолютную, полную независимость Тибета, но в рамках китайской конституции и в рамках китайской территории. То есть, по сути дела, это послание руководству Китая с целью начать конструктивные переговоры.
- Как вы считаете, сам ли Далай-лама инициатор таких подвижек? Ведь именно он решил передать полномочия исполнительной власти какому-то другому человеку.
- Очень сложно сказать, потому что, собственно говоря, все, что мы знаем о заявлениях Далай-ламы, это исключительно официальные заявления. В чем заключается проблема? Первая проблема заключается в том, что все-таки Далай-лама - это уже не молодой человек, ему 76 лет, и заниматься административными делами ему сложно. Во-вторых, может случиться так, что после смерти нынешнего Далай-ламы Китай изберет нового Далай-ламу, найдет, точнее, нового Далай-ламу, в результате чего, по сути дела, правительство в изгнании осталось бы без лидера. И поэтому был выбран впервые, по сути дела, демократическим путем такой лидер, который даже в случае, если новый Далай-лама будет найден на территории Китая, правительство в изгнании все равно сохранится во главе со своим формальным официальным лидером. Я думаю, что во многом, конечно, позиция Далай-ламы в последнее время отличалась очень большой гибкостью и готовностью в разумных пределах идти на переговоры. Но тот груз прошлого, который висел на Далай-ламе, не позволяет эти переговоры вести на достаточно активном уровне.
- Исходя из того, что вы сказали, получается ли, что в решении тибетской проблемы наметился некий прогресс?
- Наметилась база для этого прогресса. Во-первых, представитель самого Далай-ламы в США Тамзин Тетхон набрал при голосовании всего лишь 37-38 процентов, то есть меньше, чем победитель Лобсанг Сангэй. По сути, именно он долгое время представлял позицию Далай-ламы. Возможно, произошел определенный раскол в окружении Далай-ламы. Любой раскол сразу затрудняет дальнейшие переговоры. Во-вторых, нынешний представитель правительства в изгнании никогда не был в Тибете, он родился в США. Он сейчас перебирается в Дхарамсалу для того чтобы возглавить правительство. Мы имеем дело с новым поколением политиков, которые, может быть, не имеют достаточно большого опыта переговоров с Китаем. И китайское руководство сегодня получает уникальную возможность при наличии большого количества экспертов и знатоков довольно стремительно решить эту проблему в свою пользу.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"
Об избрании нового главы тибетского правительства в изгнании в эфире Радио Свобода рассказала тибетолог, профессор социологического факультета Петербургского государственного университета Елена Островская:
- Процесс выборов был поэтапным. И сами выборы, и подсчет голосов, и сама процедура - все это было оформлено, конечно, в лучших традициях демократии, если так можно говорить применительно к сравнительно новому феномену - тибетскому правительству в изгнании. Прежде всего было выдвинуто три кандидатуры. Победил молодой кандидат, 42-летний профессор Гарвардского университета Лобсанг Сангэй. Его докторская диссертация посвящена теме демократии и истории тибетского правительства в изгнании. Участие в голосовании принимали представители различных тибетских анклавов, находящихся в Индии, Непале, Северной Америке, Швейцарии, Франции, Германии, Италии, Австрии, Польше и так далее, все те анклавы, которые находятся на территории Западной и Восточной Европы, Америки и Южной Азии. Сама идея избрания, создания самой должности премьер-министра и избрания на эту должность принадлежала в свое время Далай-ламе, именно он в 2001 году настоял на необходимости введения поста премьер-министра. То есть, с 2001 года этот пост уже был введен, и, соответственно, глава тибетского правительства или тибетского парламента с 2001 года избирался путем прямого голосования представителей тибетских анклавов. В 2001 году он был избран, потом переизбран в 2006-м, и, соответственно, по истечении пяти лет сейчас произошло третье избрание.
- Вы упомянули о поэтапности выборов. В чем она заключается?
- Сначала избираются члены парламента, тоже сроком на 5 лет, это 46 мест. И далее члены парламента избирают премьер-министра.
- Обычно именно Далай-лама представляет тибетцев на международной арене, по крайней мере, именно с ним ассоциируется тибетский буддизм. Как разграничиваются полномочия между духовным лидером и главой правительства?
- Вот это самый интересный момент в текущей реформе. По сути, реформируется содержание уникального тибетского феномена - буддистской теократии, которая частично воспроизводилась в диаспоре, поскольку с 2001 года пост премьер-министра уже занимал не Далай-лама непосредственно. Но религиозным главой был и является именно Далай-лама. Да, действительно, 16 марта 2010 года Далай-лама инициативно обратился к тибетскому парламенту в изгнании с просьбой о том, чтобы полностью пересмотреть саму идею теократии, то есть систему, при которой он в своем лице сочетает и политическую, и религиозную власть. С тем чтобы вновь избранный премьер-министр стал полноправным политическим главой, и чтобы политические решения принимались премьер-министром, парламентом, а не непосредственно самим Далай-ламой. Вместе с тем речь не идет, пока по крайней мере, о том, что выборы на должность премьер-министра снимают с Далай-ламы религиозные полномочия, то есть главы тибетского народа. И на мой взгляд, едва ли так вопрос вообще может быть поставлен. Однако в глазах и буддистов-европейцев, и всего мира Далай-лама облачен абсолютными и духовными, и религиозными полномочиями, и по сути дела, выступает символом Тибета в изгнании. И каким образом ни развернулись бы дальнейшие дискуссии, религиозные полномочия не могут быть перенесены ни на один из вновь избранных органов, ни на одну из новых должностей.
Директор Центра стратегических исследований Китая Алексей Маслов полагает, что с избранием нового главы правительства Тибета в изгнании, представляющего молодое поколение тибетцев, Пекин получил возможность ускорить выгодное для себя решение так называемой "проблемы Тибета".
- Как вы считаете, новый глава правительства Тибета в изгнании будет искать диалога с Пекином, и если да, то существует ли вероятность того, что Пекин согласится на такой диалог?
- Во-первых, Пекин давным-давно готов к этому диалогу. Пекин только выдвигает на первый план обсуждение вопрос о том, что подразумевается под независимостью Тибета. И здесь новый глава правительства в изгнании сделал очень важное, на мой взгляд, заявление. Вообще его первое заявление было посвящено тому, что он целиком придерживается так называемого серединного пути, который был объявлен Далай-ламой, и этот срединный путь предусматривает абсолютную, полную независимость Тибета, но в рамках китайской конституции и в рамках китайской территории. То есть, по сути дела, это послание руководству Китая с целью начать конструктивные переговоры.
- Как вы считаете, сам ли Далай-лама инициатор таких подвижек? Ведь именно он решил передать полномочия исполнительной власти какому-то другому человеку.
- Очень сложно сказать, потому что, собственно говоря, все, что мы знаем о заявлениях Далай-ламы, это исключительно официальные заявления. В чем заключается проблема? Первая проблема заключается в том, что все-таки Далай-лама - это уже не молодой человек, ему 76 лет, и заниматься административными делами ему сложно. Во-вторых, может случиться так, что после смерти нынешнего Далай-ламы Китай изберет нового Далай-ламу, найдет, точнее, нового Далай-ламу, в результате чего, по сути дела, правительство в изгнании осталось бы без лидера. И поэтому был выбран впервые, по сути дела, демократическим путем такой лидер, который даже в случае, если новый Далай-лама будет найден на территории Китая, правительство в изгнании все равно сохранится во главе со своим формальным официальным лидером. Я думаю, что во многом, конечно, позиция Далай-ламы в последнее время отличалась очень большой гибкостью и готовностью в разумных пределах идти на переговоры. Но тот груз прошлого, который висел на Далай-ламе, не позволяет эти переговоры вести на достаточно активном уровне.
- Исходя из того, что вы сказали, получается ли, что в решении тибетской проблемы наметился некий прогресс?
- Наметилась база для этого прогресса. Во-первых, представитель самого Далай-ламы в США Тамзин Тетхон набрал при голосовании всего лишь 37-38 процентов, то есть меньше, чем победитель Лобсанг Сангэй. По сути, именно он долгое время представлял позицию Далай-ламы. Возможно, произошел определенный раскол в окружении Далай-ламы. Любой раскол сразу затрудняет дальнейшие переговоры. Во-вторых, нынешний представитель правительства в изгнании никогда не был в Тибете, он родился в США. Он сейчас перебирается в Дхарамсалу для того чтобы возглавить правительство. Мы имеем дело с новым поколением политиков, которые, может быть, не имеют достаточно большого опыта переговоров с Китаем. И китайское руководство сегодня получает уникальную возможность при наличии большого количества экспертов и знатоков довольно стремительно решить эту проблему в свою пользу.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"
