Анна Качкаева: Сегодняшнее ликование в Америке, пасхальное богослужение, беатификация в Риме, королевская свадьба, пролетарские праздники... Превращение в медиасобытие - что это делает для людей в событиях реальных? Меняется ли восприятие и сущность всех этих таинств, монархических ритуалов и реальности борьбы от того, что они превращаются в эстетическую презентацию и телевизионное зрелище? Что объединенные экраном зрители ждут от таких зрелищ? Об этом мы сегодня будем разговаривать.
В студии сегодня со мной обозреватель "Российской газеты" Юрий Богомолов.
Конечно, начнем с событий в Америке, и российские новости об этом сообщают с утра, интернет бурлит. И я хочу вас, Юрий спросить о том, как в этому отнестись, такому завершению этой недели ритуалов, которые стали глобальными благодаря телевидению?
Юрий Богомолов: Ну, довольно сложная ситуация, действительно, как-то все сошлось на небольшом временном отрезке, и одно как бы дополняет другое, контрастирует и так далее. Это все разные события, и они имеют какие-то разные обертона. И то, что сегодня произошло - убили главного врага, причем не просто Америки, но глобального мира, - мы видим элементы глобализации в таких проявлениях. Вот что прежде всего это означает, на поверхности. Не только мы видим глобализацию на Олимпиадах, футбольных чемпионатах, и на других каких-то событиях, но в этом себя проявляет глобализация. Вместе с тем за этим последуют, может быть, акты деглобализаци.
Анна Качкаева: Вот у меня такое ощущение, что можем ли мы говорить, что так же, как арабские каналы показывали королевскую свадьбу, но без богослужения, светскую часть этого ритуала, то вот сейчас не будет ли такой же реакции, как, помните, палестинская улица?
Юрий Богомолов: Да, да, конечно. Это рифмующиеся события, когда палестинская улица танцевала, плясала и пела, когда 11 сентября произошло все это, да, и мы не могли совместить, где добро, а где зло, где граница, есть ли вообще граница. Так я предполагаю, что с точки зрения, очевидно, людей мусульманского мира...
Анна Качкаева: Хотя, конечно, это не сотни людей, это символическая такая жертва.
Юрий Богомолов: В том-то и дело, что здесь как бы возникает важный элемент, что убили не столько человека, потому что уже давно не представлял его никто реально.
Анна Качкаева: Более того, большинство людей уже думали, что это вообще некий фантом медийный.
Юрий Богомолов: Да. А убили символ. Это вот как когда в Ираке происходила война, и срывали с постаментов памятники, вот примерно такое произошло символическое свержение главы террористического мира.
Анна Качкаева: И удивительно, конечно, как нация опять объединилась, и это видно на экране. Утро, флаги, скандирование, прерванный футбольный матч, чего не бывает в Америке...
Юрий Богомолов: Да, это надо сказать, что американский футбол в Америке - это действительно что-то такое святое. И вдруг, когда приходит это сообщение, прерывают матч, - это прошло по агентствам, - и публика, которая сидит на трибунах, и участники этой игры начинают скандировать здравицы во славу США и ее победы в данном случае.
Анна Качкаева: Не кажется ли вам, что этот такой тоже символический акт в результате, ну, мы пока не очень понимаем, но может оказаться, так же как и 11 сентября оказалось неким разломом, и я говорю это даже не только в политике, но и в медийном пространстве, в том, как человечество стало реагировать на теракты в прямом эфире, на то, что вообще происходит, на войну в прямом эфире, хотя началось это раньше, - это тоже может оказаться вот таким водоразделом, действительно цивилизационным, или все-таки уже вот если это касается таких знаков, символом и фигур, то это уже не так важно, как войны и другие события?
Юрий Богомолов: Честно говоря, я не такой специалист по части взаимоотношений двух субцивилизаций, но мне кажется, что с точки зрения информационной, конечно, то, что сегодня происходит, это продолжение информационно-символической войны, семиотической, я бы так сказал даже, войны. И какие дальше последуют действия - все будет зависеть от самой реальности. Можно предположить, что действительно сейчас вот силы террористические попробуют, значит, как-то...
Анна Качкаева: В том числе и в медийной сфере сконцентрироваться.
Юрий Богомолов: Я не знаю, как там будет во всем мире, но я совершенно четко убежден, что в нашей политической тусовке начнутся тоже бои определенного значения. Я представляю, как в следующем ток-шоу, может быть, не на этой, но на следующей неделе будут горячие выступления, и мы уже знаем заранее, кто будет актерами в этом шоу.
Анна Качкаева: Ну, и в реальности уже есть какие-то действия, потому что сейчас уже прошли сообщения, что усилена охрана американского посольства в Москве.
Юрий Богомолов: Да, и предупреждены все американцы, находящиеся за границей, это все не исключено. Но тут важный элемент, о чем было бы любопытно поговорить в связи с нашей специальностью, это о таком глобальном шоу, то есть о видеооформлении.
Анна Качкаева: Да. И перейдем к королевской свадьбе. Ее транслировали 180 стран, в том числе арабские каналы. 2,5 миллиарда смотрели это зрелище. В России впервые чрезвычайное внимание к этому событию проявили телеканалы.
Юрий Богомолов: Даже, можно сказать, сверх.
Анна Качкаева: Да, и об этом мы тоже поговорим. "Вести 24" с утра не выходили из прямого эфира, Сергей Брилев и Анна Шнайдер начали это утро и продолжали. Канал МTV не пропустил такое событие, его русская версия, и его отвязные ведущие превратились в серьезных комментаторов для своей молодой публики, и многие смотрели этот канал. Первый канал превзошел всех, устроив такое перманентное действие, целую акцию из этого мирового зрелища, причем подкрепив это программно, даже некоторым количеством фильмов потом из истории королевских особ. Он показывал сначала днем, потом поздно вечером, потом повторял с биографиями и биографами всех действующих лиц, документальными вставками, хроникой. Комментировали это все Алена Долецкая и Григорий Либергал, который обычно "Оскар" комментирует. Потом еще раз все это, естественно, тиражировалось в новостях на всех, в том числе государственных, каналах. Вот почему вдруг Россия так прильнула или заставила своих зрителей прильнуть к этому зрелищу?
Юрий Богомолов: Ну, конечно, было бы любопытно узнать бы сегодня, какие были рейтинги.
Анна Качкаева: Мне кажется, это даже не важно. Оттого, что все каналы показывали, это само по себе довольно любопытно.
Юрий Богомолов: Руководители каналов, насколько я соображаю и предполагаю, уловили интерес. А интерес был связан с этой сказкой, интерес был связан с тем мифом, который на наших глазах вот сейчас рождался и утверждался в этой реальности. Вспомним 10-летней давности церемонию похорон Дианы - эти похороны были похожи на коронование Дианы. Причем тогда тоже происходило замещение реальности документальной фактурой, мифом. И именно в этот момент стало неважно, какая была на самом деле Диана - страстная, холодная, грешная, безгрешная и так далее. Важно было, что она стала в этот момент богиней. И тогда, я очень хорошо помню этот момент, церемония похорон Дианы в эфире столкнулась с празднованием 850-летия города Москвы. И телеэфир наш был переполнен этим празднованием, которое, кстати, поставил Андрон Кончаловский, оно было довольно пышное. Но саму церемонию показывали только в новостных сюжетах у нас тогда. Другое дело, что уже работали CNN и другие зарубежные каналы, и можно было увидеть, как сталкиваются эти две церемонии друг с другом, и как они контрастируют между собой. И было совершенно очевидно, что Диана утверждалась и самоутверждалась... Вот, я думаю, почему бы такой спрос? Потому что был спрос на сострадание у западной цивилизации. Что такое древнегреческая богиня Диана? Это богиня, отвечающая за рост цветов, деревьев, трав, за свадьбы, за рождения счастливые. То есть это не просто богиня любви, а это покровительствующая чему-то богиня. И Диана в этом смысле идеально отвечала вот этому и своей благотворительностью. Другое дело, реальная была благотворительность, показная и так далее - это не имело значение. Миф замещает фактуру реальностную.
Анна Качкаева: А здесь? Героиню тоже за полгода - на самом деле, героиню, конечно, - вписали даже не в ритуал, а в сериал. Потому что ей придумали такую клеточку, да вот медиадизайнеры, куда ее вписать, и получилось, что она не совсем народная принцесса, но народная, добившаяся успеха и процветания из среды среднего благополучного класса, что воспитана в традициях, хотя и очень современная. И вот эти принцессы по очереди, которых мы одних не видели, про одних только читали, мы не видели, как вот Диана венчалась в 1981 году с отцом нынешнего принца, и теперь мы видим эту свадьбу, но только вот так, как и весь мир, в ее глобальном исполнении. И она становится уже совсем персонажем этого большого медийного сериала. А сейчас-то она какой миф выполняет или замещает?
Юрий Богомолов: Кстати, Диана не вписывалась в этот корсет Золушки. Она была из аристократического семейства. И гадким утенком она не была. А вот Кэт - она все-таки больше подходит для образа простолюдинки.
Анна Качкаева: Хотя, конечно, все это тоже довольно относительно.
Юрий Богомолов: Тем не менее. И здесь что очень важно, очевидно, для британской нации, это то, что происходит бракосочетание аристократической семьи и вообще аристократической части с простолюдинской частью.
Анна Качкаева: Говорят, всего лишь третья за все существование.
Юрий Богомолов: Да. И это не все объясняет, естественно, но усиливает.
Анна Качкаева: А для нас-то это что, что движет интересом публики? Желание тоже сказки? Поддержание каких-то ценностей?
Юрий Богомолов: Нет, я не думаю, что это сильное отвлечение от тяжелых будней. Здесь, я думаю, мы действительно смотрим сказку. Ну, так же как каждую мы сказку готовы смотреть. В частности, вчера уже поздно вечером, я не знаю, специально это было или это было уже заранее, прошел фильм "Предложение", где рассказывалось о любви, возникшей нечаянно и вопреки всему.
Анна Качкаева: Когда заключался фиктивный брак.
Юрий Богомолов: Да, и фиктивный брак перешел в любовь. Вот такие перепады для западной мифологии очень характерны, да и для нас тоже. А что такое "Ирония судьбы"? Тоже через полное взаимоотрицание до любви. И это смакуется. Вот здесь есть элемент смакования и интереса к этому смакованию. Но я не думаю, что это что-то необычное. Все-таки, несмотря на все проблемы, препоны и так далее, мы потихонечку втягиваемся в мировую цивилизацию и ихние радости.
Анна Качкаева: Вот то, что мы прислоняется к этому глобальному, унифицированному, в общем, как ни крути, все равно развлечению, такой карнавальности, это что означает? Что уже утрачены всякие собственные представления или просто это вечные ценности и все?
Юрий Богомолов: Я в связи с этим вспоминаю Честертона, который когда-то сказал, что самый яркий признак отдаления от народа - это когда мы перестаем петь хором. И надо воспевать, запечатлеть отчаяние, смятение отчаявшегося духа, чтобы вовремя вступал хор, чтобы вовремя раздавался припев. И вот такие зрелища, они создают ощущение, что, наконец, раздался этот припев, нужда в этом припеве была как бы всенародная. А что нас может в данном случае объединить?
Анна Качкаева: А что, беатификация тогда в этом контексте тоже этот общий припев что ли?
Юрий Богомолов: Да, это верно. Я тоже там думаю, что в этом тоже есть какой-то смысл.
Анна Качкаева: На самом деле, вчера репортажи по количеству времени и упоминаний вполне себе перекрывали даже первомайские репортажи.
Юрий Богомолов: В том и дело, что весь наш Первомай оказался в тени, тень эта накрыла. И когда смотришь репортажи о праздниках труда и весны, то ничего не видишь, кроме Зюганова в красной курточке, возглашающего…
Анна Качкаева: И опять же все было красиво показано с королевской свадьбой, и меня удивило, как был включен народ в пространство этого телевизионного зрелища. Как полиция медленно двигалась по площади Букингемского дворца, отодвигая это каре, и как люди постепенно заполняли это пространство, без крика, шума, воплей.
Юрий Богомолов: Вот соединение организованности и импровизационности в этом шоу – это было просто поразительно. Нельзя сказать, чтобы народ был структурирован, регламентирован.
Анна Качкаева: А как они все кричали, как радовались, и дети там были.
Юрий Богомолов: Мы же знаем, как готовилась эта церемония. Многие зарубежные мои коллеги, британские подюсеры, например, говорили, что их тошнило от этих бесконечных зрелищ, потому что последние несколько дней телеканалы вообще перестали показывать новости, они бесконечно говорили о форме, эполетах, рюшках… Сирийский посол фигурировал как человек, которому приглашение прислали на свадьбу. Вот это замещение медиа-событием всех остальных новостей тоже, конечно, вызывает некоторое количество вопросов. Я читала на форумах каналов, которые это транслировали, и Первого, и MTV, что, ну, что же так вот совершенно взахлеб, может быть, иначе можно об этом говорить. Понятно, что это все игры, и в это вовлечена публика. И в этих ритуалах, в которых, конечно, утверждается какой-то порядок, который одобряет или не одобряет публика, но она его не может изменить, этот порядок. И получается, что медиа этому придают такую особую легитимность и презентуют эту часть сценария, с которой надо соглашаться.
Юрий Богомолов: Я думаю, что медиа в данном случае все-таки идут за самой публикой, массовой публикой я имею в виду. Ведь мы должна разделять массовое сознании и сознание индивидуального человека. В качестве индивидуума он может испытывать тошнотворные чувства, а в качестве массового сознание это неизбежно вовлекает. И в данном случае продюсерам, которых тошнит, надо жаловаться не на руководителей массмедиа, а надо жаловаться на саму публику и к ней апеллировать.
Анна Качкаева: Но ведь российские каналы могли не показывать.
Юрий Богомолов: Это было бы искусственно и противоестественно, если весь мир волнуется по этому поводу, переживает и так далее. Мы не показывали, когда американские космонавты высаживались на Луну или когда хоронили Кеннеди.
Анна Качкаева: А это и есть отсечение…
Юрий Богомолов: Конечно, это попытка создать некие искусственные барьеры в медиапространстве, которые вредны. Я совершенно убежден, что они вредны. Припев должен раздаваться время от времени.
Анна Качкаева: Возвращаясь к народу, посмотрите, на российских больших такого рода событиях, может быть, за исключением богослужений, той же Пасхи, где народ виден, и крупные планы лиц, просветленных глаз… У нас тоже в этом смысле последняя Пасхальная служба была исторической, потому что обе верховные пары были в кадре, а не так, как в прошлом году, их было только трое, Светлана на двоих мужчин одна. Но дело даже не в этом. Во всех других церемониалах – инаугурация, парад Победы – народ по-прежнему в России, даже в экранном зрелище, такой безмолвствующий.
Юрий Богомолов: Потому что эти мероприятия достаточно официальные и государственные. А вот опять же вспоминая и Диану, и последнюю королевскую свадьбу, можно сказать, что народ был первичен в этой публике, а официальные лица пристраивались. Я очень хорошо помню эту ситуацию с Дианой, когда в этом соборе приходят официальные лица, хотя королевская семья не очень хотела участвовать во всех этих процедурах, но им пришлось это сделать, потому что обожал Диану народ. И вот эта неофициальная сторона этого дела, она довлела. А у нас наоборот.
Анна Качкаева: А потом эти кортежи, которые показывают и в случае вот сейчас, в Лондоне, и когда была инаугурация Обамы, где 30 минут показывали проезжающую машину, и в общем, ничего не происходило, комментаторы молчали, но картинка создавала атмосферу по звуку, потому что народ там ликовал, и это было слышно. Как и здесь, впрочем.
Юрий Богомолов: Вот наш общий знакомый Николай Досталь, режиссер, мне позвонил, он стал свидетелем того, как репетировали танки парад, и сказал: "Много общего – там репетиции, здесь репетиции. Но там цветы, улыбки и свадьба, а у нас все милитаризировано, у нас танки, гусеницы, самолеты". Ведь очень ценно, что у них гражданские, частные чувства объединяют нацию, а у нас общие, государственные не слишком объединяют.
Анна Качкаева: Вы совершенно правы, потому что если смотреть экранно на Первомай, я думаю, сознательно даже ничего делать не стали, в новостях быстро пробежались и не стали даже показывать. Знаете, какой главный был мотив репортажей, у людей когда спрашивали, что они там делают? Кого-то привезли, кого-то обрядили, но большинство говорили: это я потому, что по молодости, когда-то мы были объединены, это был замечательный праздник. Даже молодые говорили: это потому что мы когда-то с родителями ходили на демонстрации.
Юрий Богомолов: А профоюзники еще говорили: мы против увеличения пенсионного возраста…
Анна Качкаева: И тем не менее, главный мотив был – про прошлое, про весну и даже не очень понятно про что. Причем рядом ставились сюжеты противостояния и беспорядков в некоторых европейских городах в связи с 1 мая. И вот это ни во что не превращалось, в это сообщество.
Юрий Богомолов: Я вспомнил, как у Хуциева в "Заставе Ильича", вот эта сцена демонстрации, как она резко диссонировала по отношению к официальным демонстрациям. Там ребята выходят, молодые люди, для того чтобы пообщаться, повеселиться, чтобы создать некое ощущение хорового действа.
Анна Качкаева: Это, кстати, было похоже на монстрацию, которую большие каналы не показали. Это было уже в сети видно, то что делала "Солидарность" и молодые ребята, которые абсурдистскую тему внести в празднование Первомая с такими забавными всякими лозунгами. Там была сатира, там была будка гласности. Но это нам не показали. А может быть, это и есть как раз новый поворот ритуальности, раз с этим Первомаем ничего не получается. Хотя даже у коммунистов ряжености хватает. Когда с двойниками Ленина и Сталина фотографируются – какой тут "мир, труд, май" вообще на политических митингах?
Сергей, Ленинградская область, вы в эфире. Здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте! У меня отрицательное отношение к показу этой свадьбы. Это самое обычное оглупление!
Анна Качкаева: А почему вы отказываете людям в том, что они хотели посмотреть на красивое зрелище, на сказку?
Слушатель: Нет, они не на сказку смотрели. Я уверен, что это все подталкивает людей становиться физическими лицами. Чтобы быть человеком, надо огромное количество труда затратить, а вот обезъяноподобному субъекту ничего не надо, только смотри, что тебе дают.
Анна Качкаева: Марина, Москва, мы вас слушаем.
Слушатель: Здравствуйте! А мне так жалко было их – молодые люди, современные, а свадьба какая-то тысячелетней давности. А я вот хочу сказать про наше телевидение. Оно полностью деградировало! Туда ведь не пускают ни одного умного человека!
Анна Качкаева: Тем не менее, свадьбу комментировали вполне грамотные люди.
Слушатель: Я понимаю. Но я просто хочу сказать, что деградация телевидения полностью влияет на деградацию общества.
Анна Качкаева: Виктор, Москва, мы вас слушаем. Здравствуйте!
Слушатель: Добрый день! Мне кажется, что у каждого народа есть свои слабости, и другие народы могут с улыбкой на них смотреть. Вот у англичан их слабость – отношение к собственной монархии. Они, можно сказать, как к ребенку, с нежностью к ней относятся. Или у американцев их страсть – американский футбол. Вот нам бы с юмором показали, с небольшим акцентом – это, по-моему, было бы адекватно. А когда мы начинаем чужие песни петь не своим голосом, то есть как бы примерять на себя не свои ценности, которые мы реально не чувствуем, это неадекватно.
Анна Качкаева: А ценности хорошей семьи и счастливого будущего – это не ценность для всех?
Слушатель: Ценность, но в данном случае, по-моему, преувеличено.
Анна Качкаева: Кирилл, Москва, мы вас слушаем!
Слушатель: Здравствуйте! С вашей репликой про счастливое будущее не соглашусь, потому что не обязательно выходить за принца, чтобы быть счастливым и так далее. Я думаю, сейчас любой человек может устроить такую же красивую свадьбу, просто я не люблю лошадей и кареты. Но пара очень хорошая, очень приятно их видеть и приятно за них порадоваться.
Анна Качкаева: То есть это было просто хорошим настроением для вас.
Слушатель: Да, я считаю, даже хороший был вариант для свадебных агентств – сделать свадьбу в виде британского такого вот стиля.
Анна Качкаева: Спасибо! Для меня, в общем неожиданно, потому что большинство людей, комментирующих зрелище на сайтах каналов, все-таки с одобрением отнеслись, а вот слушатели не все.
Юрий Богомолов: Ну, слушатели в данном случае индивидуальны в своем восприятии, они реагируют тоже на какие-то стереотипы. По логике некоторых вообще стоило бы запретить сказки издавать, потому что они сильно отвлекают. Понимаете, мы взрослые люди, но нам иногда не мешает впадать в детство и испытывать некие детские ощущения. Конечно, это сказка, но это сказка со смыслом, это сказка в такой ситуации, когда институт брака переживает кризис в современном обществе. Вдруг из этой церемонии, из интереса к этой церемонии выясняется, что потребность в этом институте достаточно сильна. И поэтому как бы эта церемония, если немножко взглянуть поглубже, создана в интересах развития этого института, уважения к этому институту.
Анна Качкаева: Мне тоже так кажется. Спасибо Андрею Золотому, нашему коллеге из РИА "Новости", который не поленился перевести проповедь епископа Лондонского Ричарда Шарта, который произносил ее на венчании для принца и принцессы. Потому что в нашей пересказе, в пересказе тех, кто комментировал это событие, текст ушел, а там, в том числе, были и такие слова, что "многие полны страха за будущее нашего мира, но эти торжества в нашей стране и далеко за ее пределами несут правильный посыл. Это радостный день. В определенном смысле каждая свадьба – это королевская свадьба, на которой жених и невеста, как царь и царица творения, создают вместе новую жизнь, с тем чтобы жизнь могла течь через них в будущее. Мы вглядываемся сегодня в будущее, многообещающее и полное опасностей. Перед человечеством стоит вопрос, как мудро распорядиться силами, данными нам через открытия прошлого века. Брак должен преображать, поскольку муж и жена превращают друг друга в произведение своего искусства, но преображение возможно только тогда, когда мы не вынашиваем планов изменить партнера. Не должно быть принуждения, если мы хотим, чтобы дух дышал. Каждый должен давать другому пространство и свободу. Мы все несовершенны. Чтобы расти и процветать, мы все нуждаемся в любви надежной, но не деспотичной. Мы все нуждаемся во взаимном прощении".
Юрий Богомолов: Отлично сказано! И это как бы комментарий с тем реакциям, которые мы сейчас услышали. Люди, бывает, - да простят меня те, кто звонил сюда, - как-то достаточно узко и поверхностно судят о том, что происходит. Братцы, ну, мы должны немножко глубже смотреть на какие-то вещи.
Анна Качкаева: Читаю то, что написали наши слушатели. "От этих зрелищ ничего, кроме зрелищ. Королевская свадьба оставила недурное впечатление. Простенько, но со вкусом, в сравнении с варварской роскошью наших олигархов", - Александр нам написал. Тут вот пишет один из слушателей: "Скучно станет в мире без бин Ладена. Кого-то же надо будет на его место выбрать. Убийство не решает проблем. Когда в Ираке из-под земли вытащили заросшего Саддама, конечно, контраст с могучим диктатором был разительный". Ну, то опять же к разговору о медиа. "Не могли бы объяснить, зачем должны охранять в Москве американское посольство?" Просто я думаю, что боятся провокаций. "Шоу должно продолжаться", - пишут нам еще некоторое количество слушателей, они рассматривают королевскую свадьбу в этом контексте. "Что может подвигнуть нас, русских, на такое общенациональное воодушевление и единение? Вот это интересно. Может, только Олимпиада", - Валерий из Курска спрашивает. Между прочим, интересный вопрос.
Юрий Богомолов: Да. В этом и проблема, что пока не видно каких-то вещей. До некоторых пор был праздник Победы, но после того, что происходило вокруг фигуры товарища Сталина в нашем обществе, сильно сомневаешься. Победу у нас хотят украсть и отдать ее товарищу Сталину снова.
Анна Качкаева: Родион из Германии: "Программа прошлой недели создает впечатление во всем мире, что мы проваливаемся куда-то в Средневековье. События, которые для цивилизованного человека должны быть второстепенными, представляются важнейшими. Свадьба монархов, церковные обряды, убийство врагов и празднование всего этого смотрится достаточно дико". Тоже, между прочим, есть в этом что-то верное с точки зрения современного человека.
Юрий Богомолов: Это верное с точки зрения такого уже слишком зацивилизованного человека. Потому что надо все-таки уметь читать сказки!
Анна Качкаева: Москва, Нина Федоровна, мы вас слушаем. Здравствуйте!
Слушатель: Добрый день! Я хочу сказать, что мне так понравилась церемония, такая красивая, с таким вкусом! И в этот же день, по-моему, по НТВ показали свадьбы наши олигархов. Вот Лолита, в таком платье, как она ела на своей свадьбе, как она сосала этот крем из пакетика – это же кошмар! Так что я думаю, что такие церемонии надо устраивать, чтобы мы посмотрели, как интеллигентно можно это делать, с соблюдением всех традиций и так красиво.
Анна Качкаева: Спасибо! Вот милое звучание, человеческое.
Юрий Богомолов: Я не заметил, что очень сильно обсуждался поцелуй, что он не такой страстный.
Анна Качкаева: Да, но это было завершающим, кульминацией в этом действии. И когда они на бис поцеловались, это еще больше вызывало ажиотацию у юных барышень, которые собрались на этой площади. Александр нам говорит: "Какой народ? Не смешите! На Пасхальную службу в Храм Христа Спасителя жандармы пускали по пропускам. Думаю, что они бы и Христа не пустили". Ну, тут я знаю, что это всегда проблема с ограничением, но все-таки лица на экране в храме были. Они во всех остальных церемониях выглядят, как если не обслуга, то, по крайней мере, свита.
Юрий Богомолов: Статисты, да.
Анна Качкаева: Москва, Павел, здравствуйте!
Слушатель: Добрый день! Всех с весной! Я всегда рад слушать и Юрия Богомолова, и вас, Анна! Я смотрел свадьбу за час до того, как официальная церемония началась по телевидению, и это было изумительно, когда комментариев нет, и слышен шум этой толпы, города. И широкие улицы, красиво все! И уже потом эти двое – жених и невеста, а потом муж и жена – это совершенно спокойные и серьезные отношения друг с другом, никакой показухи.
Анна Качкаева: Да, это очень подчеркивали, кстати, и все комментаторы, что это была очень естественная пара, что современность вписали в эту патриархальность традиций. И телевидение это сумело передать. Александр опять спрашивает нас: "Все-таки главное остается все равно непонятным: за что же такая честь нашему телевидению – именно английская монархия? Почему у нас не транслировали судьбу испанского, голландского или датского принцев? Видимо, это старый миф об английском аристократизме".
Юрий Богомолов: Ну, во-первых, она самая древняя, самая традиционная, самая устойчивая. Институт монархии тоже в этом, так сказать…
Анна Качкаева: В стабильности, как кто-то написал, в этой стабильности тоже есть некоторая ценность. В общем, мы будем возвращаться к этой теме, потому что медиа дают повод разговаривать об этих медитизированных событиях.
