Ирина Лагунина: Режиссёра Резо Чхеидзе, создавшего такие фильмы как "Отец солдата", "Твой сын, Земля" и многие другие работы, часто называют патриархом грузинского кино. Он и сегодня возглавляет киностудию "Грузия-фильм". В своём творчестве и общественной деятельности Резо Чхеидзе большое внимание уделяет проблеме единения кавказских народов. Не секрет, что соседние державы, покоряя Кавказ, часто стремились посеять между этими народами рознь, таким способом ослабляя их. Между тем история знает немало случаев, когда единение кавказских народов позволяло преодолевать многочисленные угрозы извне. Наш корреспондент Олег Кусов предложил режиссёру Резо Чхеидзе поразмышлять об актуальности проблемы единения жителей Кавказа на современном этапе.
Олег Кусов: Можно ли сегодня говорить о духовном, культурном единстве кавказских народов?
Резо Чхеидзе: Мне кажется, что если как-то прожить на Кавказе, не просто так приехать, а прожить, сразу бросается в глаза очень много общего в этике морального порядка, народных обычаях, понятии жизни. Вы знаете, каждый народ себя представляет почти каким-то неповторимым. Каждый народ думает, что именно его обычаи, именно его прошлое и будущее самое интересное и самое героическое, самое честное. У кавказцев, по-моему, сохранились именно этического, морального порядка постулаты, которые давно ушли в так называемом цивилизованном мире. У нас на Кавказе еще сохранились такие понятия рыцарского порядка, которые охраняют как раз самобытность народа, охраняют понятие, что значит родственные чувства, что значит мужество, что значит общность. Сейчас пропало понятие дружбы в хорошем смысле этого слова. Даже соседи друг друга не знают. Наши народы, например, армянский народ, азербайджанский народ, грузинский народ, осетинский народ, то есть то, что знаю, очень много сохранили от старого, именно такие вещи, которые как-то накладываются на характер данных наций. Был у нас академик, недавно скончался, Шалва Апакидзе, который создал очень интересную теорию, которая проповедует как раз единство тех принципов мышления, которые можно охарактеризовать - Кавказ; не отдельно Грузию, не отдельно Армению, а Кавказ.
Олег Кусов: Батоно Резо, культура кавказских народов имеет много общего, как вы говорите, но при внимательном обращении замечаешь, что она имеет и свои особенности: у горцев Кавказа - свои, у жителей равнины, прибрежья - другие. Среди кавказских народов есть и христианские народы, есть и мусульманские.
Резо Чхеидзе: Что касается культуры. Культуры тоже очень похожи. Правда, на разном этапе развития находятся эти нации, но во многом они похожи. Во-первых, я должен сказать, что, например, христианская вера, кроме Грузии, с V до XII столетия (целых 7 веков!) на Северном Кавказе была очень распространена. В частности, в Дагестане. Там до сегодняшнего дня хранятся от христианской церкви иконы. Очень интересные росписи. Тут нечего спорить. Стоит церковь, значит тут молились по-христиански. Литература - в старых записях это видно. Потом очень много передается от поколения к поколению. Даже до сегодняшнего дня там сохранились христианские не то, что церкви, но даже целые районы, которые носят именно характер христианской православной веры. Поэтому говорить больше об общности народов, населяющих Кавказ, справедливым кажется мне, чем искать разнообразия, которые, правда, тоже есть.
Олег Кусов: Батоно Резо, означает ли это, что осетин поймёт грузины гораздо быстрее, чем, допустим, жителя другой страны или жителя какого-нибудь дальнего региона России?
Резо Чхеидзе: Во многом, да. Например, понятие какой-то чести, оскорбление - это как-то единое такое восприятие, что каждый кавказец особенно переживает, если ему наносят какое-то оскорбление. И что считается оскорблением? Это тоже единое понятие. Такие важные семейные традиции, как происходит, например, женитьба, как происходят похороны. Несмотря на то, что разная христианская и мусульманская вера, а сегодня Кавказ в основном мусульмане, все-таки много общего, застолья общие. Народные традиции испокон веков переходят, поколения. Церковь не против этого, когда это не в ущерб религиозных тезисов.
Олег Кусов: Но все же сегодня и в Абхазии, и в Южной Осетии часто слышишь о том, что это совершенно другие национальности, которым ближе другие люди, чем грузины. Почему такое положение возникло? Отвечает ли это на самом деле действительности?
Резо Чхеидзе: Я когда говорил насчет общности, не имел в виду, что они не являются национальным понятием. Я считаю, что осетины есть осетины, лезгины есть лезгины. То, что абхазцы есть абхазцы, конечно, я так считаю. Но ввиду того, что это как-то единая... Исторические вещи происходили. Например, монгольское нашествие или арабское нашествие, или Тамерлан, когда ворвался на Кавказ. Это единое несчастье и это переживалось, и сопротивление было тоже единое, между прочим. Но я не отрицаю, что осетин - это осетин, грузин - это грузин. Правда, я говорил, очень много общего. Это не удивительно, даже между французами и испанцами есть много общего. Пожалуйста, Южная Америка, разные страны, но у них очень много общего, народы Южной Америки очень близки даже, у них почти одинаковые, какое-то различие есть. Или, если, например, японская кухня. Японская кухня очень близко стоит от Сингапура, от Китая. Это географическое такое единство. Понимаете, различия не составляют. Нельзя судить... Единство не говорит о том, что обязательно одинаковый народ. В Грузии нет такой тенденции, между прочим. То, что я говорю, я предупреждаю, что Абхазия - есть Абхазия.
Олег Кусов: Однако почему в XXI веке эти различия используют в политических вопросах? Почему получается, что этническое, культурное разнообразие обуславливает именно какие-то взгляды некоторых политиков?
Резо Чхеидзе: Когда такие народы, которые даже свой алфавит не имеют, они уже всегда насчет самостоятельности говорят. Вот, пожалуйста, в Африке, сколько стран сейчас, когда на карту посмотришь, и сколько было, например, 50 лет назад, не говоря уже о целом столетии тому назад. Эта тенденция развития вообще планеты. Так что ничего удивительного в этом нет. Тем более возьмем, вас все-таки Абхазия интересует. Абхазия всегда входила в царство Грузии, царь был единый. Это очень важно, когда государство живет как единое государство. Правда, бывало, когда Абхазия была самостоятельной, а Грузия другая какая-то страна, но все-таки в основном... Возьмем времена царицы Тамары, возьмем времена Давида Строителя, Георгия Пятого. Это все единое мышление, единая страна. Даже в титуле царя Давида Строителя сказано - царь - и перечисляется, в каких в основном в географических точках распространяется его власть. Там сказано, перечисляются, в том числе Армения, хотя Армения всегда была самостоятельной страной, но перечисляются, потому что в те времена Армения входила в состав Грузии. Но это не значит, что Грузия сейчас имеет какие-то претензии. Абхазцы очень много общего с Грузинским царством имели и имеют, абхазская интеллигенция всегда принимала участие в развитии грузинской культуры - и театра, и литературы. Такой писатель, как Папаскири, например. Очень многие. Абхазцы писали грузинским алфавитом. Но мышление такое, что... Например, открывается Сухумский университет, я как пример приведу. Или, допустим, телевидение абхазское, или Абхазский национальный театр - это все, конечно, эпоха потребовала и развитие нации. Это хорошо, что народ поднимает свой культурный уровень. С другой стороны, тут же рождается уже вопрос насчет того, что мы самостоятельные. Но, видимо, тут надо договориться, конечно. У меня ощущение, что такая точка все-таки, в конце концов, победит и в отношении Осетии, и в отношении Абхазии, особенно в Осетии. Потому что в Осетии все-таки другое положение вещей, это ближе стоит к столице Тбилиси и влияния больше. И потом, я должен сказать, что в этом вопросе я все-таки думаю, что неправильную роль играет Россия. Тут, конечно, рука, еще начиная с царского времени, всегда это мешало и толкало на то, чтобы создать искусственные барьеры между нашими нациями. Это не помогало. Даже это смешно для нас, но иногда говорят, что мингрельцы - это другой народ, сваны - это другой народ. Это смешно для нас. Если свану, например, скажешь, что он не грузин, он тебя ударит, он знает, что он грузин, был всегда грузином и гордится этим, что грузин. Трудно эти вопросы и, наверное, будет еще труднее, когда цивилизация больше будет развиваться. Это сейчас очень много неприятностей от этого, мы все от этого страдаем, я думаю, и абхазцы страдают. Я лично переживаю это. Это наша тоска буквально, что возник такой неожиданный поворот в нашей жизни и в отношении Осетии, и в отношении Абхазии.
Олег Кусов: Можно ли сегодня говорить о духовном, культурном единстве кавказских народов?
Резо Чхеидзе: Мне кажется, что если как-то прожить на Кавказе, не просто так приехать, а прожить, сразу бросается в глаза очень много общего в этике морального порядка, народных обычаях, понятии жизни. Вы знаете, каждый народ себя представляет почти каким-то неповторимым. Каждый народ думает, что именно его обычаи, именно его прошлое и будущее самое интересное и самое героическое, самое честное. У кавказцев, по-моему, сохранились именно этического, морального порядка постулаты, которые давно ушли в так называемом цивилизованном мире. У нас на Кавказе еще сохранились такие понятия рыцарского порядка, которые охраняют как раз самобытность народа, охраняют понятие, что значит родственные чувства, что значит мужество, что значит общность. Сейчас пропало понятие дружбы в хорошем смысле этого слова. Даже соседи друг друга не знают. Наши народы, например, армянский народ, азербайджанский народ, грузинский народ, осетинский народ, то есть то, что знаю, очень много сохранили от старого, именно такие вещи, которые как-то накладываются на характер данных наций. Был у нас академик, недавно скончался, Шалва Апакидзе, который создал очень интересную теорию, которая проповедует как раз единство тех принципов мышления, которые можно охарактеризовать - Кавказ; не отдельно Грузию, не отдельно Армению, а Кавказ.
Олег Кусов: Батоно Резо, культура кавказских народов имеет много общего, как вы говорите, но при внимательном обращении замечаешь, что она имеет и свои особенности: у горцев Кавказа - свои, у жителей равнины, прибрежья - другие. Среди кавказских народов есть и христианские народы, есть и мусульманские.
Резо Чхеидзе: Что касается культуры. Культуры тоже очень похожи. Правда, на разном этапе развития находятся эти нации, но во многом они похожи. Во-первых, я должен сказать, что, например, христианская вера, кроме Грузии, с V до XII столетия (целых 7 веков!) на Северном Кавказе была очень распространена. В частности, в Дагестане. Там до сегодняшнего дня хранятся от христианской церкви иконы. Очень интересные росписи. Тут нечего спорить. Стоит церковь, значит тут молились по-христиански. Литература - в старых записях это видно. Потом очень много передается от поколения к поколению. Даже до сегодняшнего дня там сохранились христианские не то, что церкви, но даже целые районы, которые носят именно характер христианской православной веры. Поэтому говорить больше об общности народов, населяющих Кавказ, справедливым кажется мне, чем искать разнообразия, которые, правда, тоже есть.
Олег Кусов: Батоно Резо, означает ли это, что осетин поймёт грузины гораздо быстрее, чем, допустим, жителя другой страны или жителя какого-нибудь дальнего региона России?
Резо Чхеидзе: Во многом, да. Например, понятие какой-то чести, оскорбление - это как-то единое такое восприятие, что каждый кавказец особенно переживает, если ему наносят какое-то оскорбление. И что считается оскорблением? Это тоже единое понятие. Такие важные семейные традиции, как происходит, например, женитьба, как происходят похороны. Несмотря на то, что разная христианская и мусульманская вера, а сегодня Кавказ в основном мусульмане, все-таки много общего, застолья общие. Народные традиции испокон веков переходят, поколения. Церковь не против этого, когда это не в ущерб религиозных тезисов.
Олег Кусов: Но все же сегодня и в Абхазии, и в Южной Осетии часто слышишь о том, что это совершенно другие национальности, которым ближе другие люди, чем грузины. Почему такое положение возникло? Отвечает ли это на самом деле действительности?
Резо Чхеидзе: Я когда говорил насчет общности, не имел в виду, что они не являются национальным понятием. Я считаю, что осетины есть осетины, лезгины есть лезгины. То, что абхазцы есть абхазцы, конечно, я так считаю. Но ввиду того, что это как-то единая... Исторические вещи происходили. Например, монгольское нашествие или арабское нашествие, или Тамерлан, когда ворвался на Кавказ. Это единое несчастье и это переживалось, и сопротивление было тоже единое, между прочим. Но я не отрицаю, что осетин - это осетин, грузин - это грузин. Правда, я говорил, очень много общего. Это не удивительно, даже между французами и испанцами есть много общего. Пожалуйста, Южная Америка, разные страны, но у них очень много общего, народы Южной Америки очень близки даже, у них почти одинаковые, какое-то различие есть. Или, если, например, японская кухня. Японская кухня очень близко стоит от Сингапура, от Китая. Это географическое такое единство. Понимаете, различия не составляют. Нельзя судить... Единство не говорит о том, что обязательно одинаковый народ. В Грузии нет такой тенденции, между прочим. То, что я говорю, я предупреждаю, что Абхазия - есть Абхазия.
Олег Кусов: Однако почему в XXI веке эти различия используют в политических вопросах? Почему получается, что этническое, культурное разнообразие обуславливает именно какие-то взгляды некоторых политиков?
Резо Чхеидзе: Когда такие народы, которые даже свой алфавит не имеют, они уже всегда насчет самостоятельности говорят. Вот, пожалуйста, в Африке, сколько стран сейчас, когда на карту посмотришь, и сколько было, например, 50 лет назад, не говоря уже о целом столетии тому назад. Эта тенденция развития вообще планеты. Так что ничего удивительного в этом нет. Тем более возьмем, вас все-таки Абхазия интересует. Абхазия всегда входила в царство Грузии, царь был единый. Это очень важно, когда государство живет как единое государство. Правда, бывало, когда Абхазия была самостоятельной, а Грузия другая какая-то страна, но все-таки в основном... Возьмем времена царицы Тамары, возьмем времена Давида Строителя, Георгия Пятого. Это все единое мышление, единая страна. Даже в титуле царя Давида Строителя сказано - царь - и перечисляется, в каких в основном в географических точках распространяется его власть. Там сказано, перечисляются, в том числе Армения, хотя Армения всегда была самостоятельной страной, но перечисляются, потому что в те времена Армения входила в состав Грузии. Но это не значит, что Грузия сейчас имеет какие-то претензии. Абхазцы очень много общего с Грузинским царством имели и имеют, абхазская интеллигенция всегда принимала участие в развитии грузинской культуры - и театра, и литературы. Такой писатель, как Папаскири, например. Очень многие. Абхазцы писали грузинским алфавитом. Но мышление такое, что... Например, открывается Сухумский университет, я как пример приведу. Или, допустим, телевидение абхазское, или Абхазский национальный театр - это все, конечно, эпоха потребовала и развитие нации. Это хорошо, что народ поднимает свой культурный уровень. С другой стороны, тут же рождается уже вопрос насчет того, что мы самостоятельные. Но, видимо, тут надо договориться, конечно. У меня ощущение, что такая точка все-таки, в конце концов, победит и в отношении Осетии, и в отношении Абхазии, особенно в Осетии. Потому что в Осетии все-таки другое положение вещей, это ближе стоит к столице Тбилиси и влияния больше. И потом, я должен сказать, что в этом вопросе я все-таки думаю, что неправильную роль играет Россия. Тут, конечно, рука, еще начиная с царского времени, всегда это мешало и толкало на то, чтобы создать искусственные барьеры между нашими нациями. Это не помогало. Даже это смешно для нас, но иногда говорят, что мингрельцы - это другой народ, сваны - это другой народ. Это смешно для нас. Если свану, например, скажешь, что он не грузин, он тебя ударит, он знает, что он грузин, был всегда грузином и гордится этим, что грузин. Трудно эти вопросы и, наверное, будет еще труднее, когда цивилизация больше будет развиваться. Это сейчас очень много неприятностей от этого, мы все от этого страдаем, я думаю, и абхазцы страдают. Я лично переживаю это. Это наша тоска буквально, что возник такой неожиданный поворот в нашей жизни и в отношении Осетии, и в отношении Абхазии.
