Ирина Лагунина: Когда в 1901 году, в юго-восточном Техасе, вблизи от городка Спинделтоп, были найдены большие запасы нефти, экономика штата представляла собой замкнутый конгломерат, сконцентрированный на скотоводстве, хлопке и лесоповале. Эпопея нефтяного бума началась с независимых бурильщиков, которые переходили от одной пустой скважины к другой, пока не нашли большой нефтеносный слой в восточной части штата. Четверка этих первопроходцев оставила немалый след в истории США, не раз выручая страну и правительство в моменты военных и нефтяных кризисов. Об истории техасской нефти рассказывает Марина Ефимова.
Марина Ефимова: В фильме 1956 г. «Гигант» актер Джеймс Дин играет нищего, но гордого техасского парнишку Джека. Джек батрачит на богатого скотовода и втайне завидует ему. Особенную его зависть вызывает молодая жена богача (что не удивительно, поскольку ее играет Элизабет Тэйлор). Однажды красавица навещает своего бедного соседа в его убогой лачуге и, уходя по топкой дорожке, оставляет на ней глубокий след своей туфельки. Уныло глядя на этот след, Джек вдруг видит, как он наполняется маслянистой жидкостью. Это – легенда, одна из многих, в которых открытия месторождений нефти в Техасе начала 20-го века описываются как счастливая случайность. Что любопытно, что в реальности так оно и было. Читаем в книге Брайана Борроу «Богачи. Взлеты и падения нефтяных богатств Техаса»:
«В конце 19-го века в городке Боман, к северу от Мексиканского Залива, жил однорукий эксцентрик Патилло Хиггинс, потерявший руку в пьяной драке. Он с детства любил взбираться на небольшой холм за городом под названием Спиндлтоп Хилл. Днем там паслись коровы, но в темноте туда никто не ходил, потому что иногда на холме вспыхивали таинственные огоньки, породившие множество зловещих историй. Но отец Хиггинса рассказывал, что во время Гражданской войны они с другими солдатами-южанами ходили на Спиндлтоп смазывать винтовки маслянистой жидкостью из тамошнего болотца. И Патилло Хиггинс разработал в уме целую утопическую схему: могучая скважина на Спиндлтопе, трубопровод, очистительный завод, богатство... Ему удалось соблазнить владельца лесопилки. Они купили у города клочок холма и начали бурить, но наткнулись на зыбучий песок, через который не проходил бур. На последние деньги мечтатели пригласили профессионального геолога. Тот заявил, что нефти на Спиндлтопе нет, и даже написал в местную газету заметку, чтобы жители не поддавались на афёру Хиггинса»
Марина Ефимова: Хиггинс не сдался, подкопил денег и дал объявление в популярный журнал. Он получил один-единственный отклик – от геолога и хронического неудачника капитана Тони Лукаса. Они сложили свои сбережения и начали бурить, но скважину завалило, деньги кончились, и Хиггинс вышел из игры. Знамя мечты перехватил Лукас. Он изучил холм, купил новый наконечник на бур и нанял бурильщиков.
«Утром 10 января 1901 года они начали опускать в скважину трубу, секция за секцией. Когда они достигли глубины примерно в 200 метров, трубу начало трясти. Пока бурильщики в изумлении на это смотрели, труба начала сама по себе извергать красноватую грязь, потом оттуда с шипением вырвался газ, потом веером полетели камни. Облитые грязью бурильщики, рискуя быть зашибленными камнями, отключили лебедку, залили огонь в бойлере и бросились в укрытие. Но скважина еще раз пыхнула газом и затихла. Рабочие, вместе с подоспевшим Лукасом, с опаской приблизились к полуразрушенной вышке и заглянули в трубу. Там что-то двигалось: вверх-вниз, вверх-вниз, с тяжелым сопеньем – словно дышала сама Земля. «Что это?», - спросил Лукас. И бурильщик ответил: «Она, капитан. А теперь бежим!». То, что случилось в следующую минуту, изменило историю Техаса. И Америки».
Дэвид Дэнни: Название «Спиндлтоп Хилл» символизирует собой начало нефтяного бума в Техасе. Во многих регионах штата местные жители издавна знали, что там есть нефть, потому что она часто выходила на поверхность. В небольших количествах ее начали добывать уже в 90-е годы, но использовали в качестве лубриканта, смазки. А на Спиндлтоп Хилл ее нашли в таком количестве, что в Техасе началась нефтяная лихорадка.
Марина Ефимова: В нашей передаче участвует сотрудник Техасского Исторического музея Дэвид Дэнни.
Мистер Дэнни, кто сыграл главную роль в открытии и добыче нефти в Техасе – большие компании или независимые энтузиасты вроде Хиггинса и Лукаса?
Дэвид Дэнни: А поначалу больших компаний не было. Были группы мелких инвесторов, которые вскладчину начинали бурение. Первые нефтяники, Лукас в их числе, не знали, что делать с нефтью, как ее хранить, как транспортировать. Они рыли пруды, заливали дно водой, чтобы нефть не уходила в землю, а сверху лили нефть. Так что большие компании (такие, как «Тексако») начали не с добычи нефти, а со строительства трубопроводов, транспортной сети, нефтеперерабатывающих заводов. Заслуга открытия нефти полностью принадлежит независимым антрепренерам. Их называли wildcatters - то есть, авантюристы, неуправляемые, как дикие коты wild cats. Они были самоучками, рыли часто наугад, поэтому драматичность всех историй об открытии техасской нефти строится на риске. Удача – богатство, неудача – банкротство. Одно из самых знаменитых месторождений в Техасе – на севере, в районе Бёрк Барнет. Огромные нефтяные поля. Но если бы человек, который нашел там нефть, начал бурить на 17 метров в сторону, у него была бы сухая скважина – там нефтяной слой кончался. Это всё – рулетка.
Марина Ефимова: Огромное количество «уайлдкэттерс» разорились и сгинули. Среди них и Патилло Хиггинс. Хорошо хоть, его имя сохранилось в истории.
Нефтяной фонтан на холме Спиндлтоп возбудил ажиотаж, какого Америка не знала полвека, со времен Калифорнийской Золотой лихорадки. Нефть открыли зимой 1901-го, а уже к лету на холме выросло 214 вышек. Но в отличие от Золотой Лихорадки, которая продолжалась всего 7 лет, нефтяная лихорадка Техаса пришла, чтобы остаться на десятилетия. Через 30 лет, в январе 1931 года, 18 000 человек собрались к скважине в городке Килгор, чтобы встретить восторженным воплем ударивший в небо фонтан нефти – первый на северо-востоке Техаса. И Килгор даже переплюнул Спиндлтоп. Читаем в книге «Богачи»:
«В Килгор прибывали сначала десятками, потом сотнями, потом тысячами. Поездами, автомобилями, верхом, пешком... Когда отели были забиты, жители начали сдавать сначала комнаты, потом чердаки, подвалы и сараи. Все окрестности были уставлены палатками, а у кого не было палаток, те спали, завернувшись в одеяла. Нефть в Килгоре лежала под самим городком, и один квартал полностью снесли. На его месте выросло 45 вышек».
Марина Ефимова: Техасских нефтяников-«уайлдкэттерс» трудно себе представить, не зная особенностей этого штата. Конечно, отголоски легендарности Техаса долетели до всех уголков мира: его гигантские размеры (он равен по площади 9-ти восточным штатам, включая огромную Пенсильванию), его жара, необозримые стада, его фотогеничные ковбои, перестрелки, «крутые» шерифы... Мистер Денни, правда ли, что у жителей Техаса есть некие общие свойства национального характера?
Дэвид Дэнни: Без сомнения. И главная особенность в том, что в 30-х годах 19-го века Техас в течение 10 лет был независимой республикой. Этот период дал штату особую индивидуальность. К моменту открытия нефти, Техас был по духу наполовину старым Югом, наполовину диким Западом. И главными чертами национального характера были гордость, упрямство и острое чувство независимости. Вы знаете, что в Техасе и сейчас в дни праздников на частных домах и на зданиях частных бизнесов вывешивают не американский флаг, а флаг Техаса? А на правительственных зданиях – два флага.
Марина Ефимова: Всеми чертами техасского характера, с оригинальными вариациями, обладали те «уайлдкэттерс», которые составили легендарную Большую Четверку нефтяных магнатов 30-х годов: Рой Куллен, Сид Ричардсон, Эйч Эл Хант и Клинт Мёркисон. С одной важной добавкой – они все обладали неистребимым оптимизмом. Любимой присказкой Роя Куллена были слова «завтра будет новый день» - аналог нашему «утро вечера мудренее».
«Рой Куллен был фолкнеровской фигурой: всегда в белом костюме и белой шляпе, он был запойным читателем (Шекспира, Диккенса, Вальтера Скотта и исторических трудов). Он писал несметное число писем (в конце жизни - Рузвельту и Эйзенхауэру). При этом его формальное образование ограничивалось 5-ю классами начальной школы. До 40-ка лет он был скаутом – разведчиком новых месторождений. Все свои знания он почерпнул из геологических книг и из долгого опыта. Он заработал мало денег, но завидную репутацию - надежного и честного человека. Поэтому когда в 40 лет, обремененный 4-мя детьми, Куллен решил бурить сам, он без труда нашел инвесторов. Показывая им выбранную территорию, Куллен отметил место для скважины (которая вскоре принесет им миллионы) горкой сухого конского навоза».
Марина Ефимова: Рой Куллен первым решился искать нефть гораздо глубже обычных нефтеносных слоев, под скальными породами. В этом был огромный риск, но Куллен верил книгам и своей интуиции. Он постоянно говорил рабочим: «Ребята, ну-ка, копните поглубже». Когда его будут хоронить, - шутили бурильщики, - он сядет в гробу и скажет: «Ребята, копните поглубже». Люди работали у Куллена по 30 лет. Они объясняли это тем, что в опасные моменты он в первую очередь рисковал собой: «Рой никогда не говорил: «идите и сделайте». Он говорил: «следуйте за мной».
Дэвид Дэнни: Многие «уайлдкэттерс» отличались тем, что умели организовать бизнес. Ведь в отличие от калифорнийского золота, техасская нефть требовала коллективной работы: партнеров, рабочих. Бизнес был шатким и рискованным: люди за ночь становились миллионерами и за ночь разорялись. Известна история некоего Дэвиса, пробурившего 4 пустых скважины. Когда последний доллар был потрачен и телефон отключен, Дэвис, прежде чем объявить банкротство, поехал посмотреть работу на последней скважине. И издали увидел, как в небо взлетел гигантский черно-зеленый фонтан... Дэвис закатил пикник на три графства, озолотил бурильщиков, подарил родному городку 1млн долларов, и потом пропал. Журналисты нашли его, когда ему было 70 лет. Он проводил время за игрой в бридж. Таких были сотни... А вот Сид Ричардсон после полного разорения начал все сначала и стал одним из самых влиятельных людей Америки. Такие люди и становились легендой.
Марина Ефимова: У членов Большой Четверки было еще одно общее свойство – они женились на тихих, преданных, терпеливых женщинах. И одна из них – Лида Хант – даже спасла своего мужа от суда и от тюрьмы.
«Харлсон Хант в детстве был вундеркиндом, и уже тогда твердо поверил в свою избранность. Он зарабатывал свои миллионы постепенно и вдумчиво, следуя твердым и выношенным мнениям. Он говаривал: «Серьезные состояния строятся на серьезных убеждениях». У Ханта тоже была большая семья: любимая жена Лида и любимые дети. Но когда ему было за 30, его семью поразило горе – умер один из детей. Хант утешал жену, как мог, а чтобы утешиться самому, он уехал в Новый Орлеан в командировку и нашел там себе новую любовь – польку Франю».
Марина Ефимова: Франя была порядочной и скромной красавицей, и Хант, вызвав из Техаса верного человека, инсценировал для нее гражданскую свадьбу. Теперь он жил двумя семьями, объясняя свое долгое отсутствие важными делами. Франя родила ему еще троих детей. Так продолжалось 10 лет, но в конце концов обе жены узнали правду. Информация просочилась в газеты, и дело грозило судом. Разъяренная Франя, чтобы объединить силы, добилась свидания с настоящей женой, но неожиданно Лида сказала: «Что сделано, то сделано, но я с радостью возьму всех детей на воспитание и буду обращаться с ними, как с родными». Франя была так растрогана, что решила не разрушать жизнь благородной и мудрой женщины. Она согласилась на отступные, уехала и вышла замуж. Хант был счастлив, тем более, что к тому времени он завел третью семью. Он верил в свою исключительность и считал, что должен иметь как можно больше детей. Когда он умер в возрасте 85-ти лет, их было 12.
«Фактически каждое правое радикальное движение в американской послевоенной политике было поддержано деньгами техасских нефтяных магнатов. Одни из них вкачали десятки миллионы в республиканские мозговые центры, другие поддерживали сенатора Джозефа Маккарти, третьи – экстремистские расистские и антисемитские группы, четвертые обеспечили финансовой поддержкой зарождение правого религиозного крыла».
Марина Ефимова: Так определил в 1962 году журнал «Nation» политическую роль нефтяных техасских денег. Мистер Денни, действительно ли все нефтяные техасские магнаты были консерваторами?
Дэвид Дэнни: Не совсем. В 30-е годы миллионы долларов были отданы на мероприятия Франклина Рузвельта одним только Сидом Ричардсоном, хотя многие в Техасе считали меры Рузвельта пагубными для рыночной экономики и называли их «ползучим социализмом». В 60-х годах нефтяные магнаты помогали либеральным начинаниям Линдона Джонсона – потому что он был техасцем. Потом – обоим Бушам. Так что нефтяные деньги помогали обеим сторонам.
Марина Ефимова: И надо сказать, что Рузвельт, например, очень ценил нелицеприятность и объективность техасских wildcatters. Сразу после Перл Харбора, в декабре 41-го, он обратился к Сиду Ричардсону и Клинту Мёркисону с просьбой оценить нефтяные запасы страны. Он писал: «...я не доверяю этим мерзавцам из больших компаний».
Во время войны Техас стал героем: все самолеты, все танки снабжала горючим техасская нефть. Кто-то сказал: «мы доплыли до победы по морю нефти».
Мистер Дэнни, по-прежнему ли нефть является главным богатством Техаса?
Дэвид Дэнни: Специфика техасского нефтяного бизнеса сегодня – экспорт знаний и экспертизы в другие страны. Поэтому в Техасе находятся офисы почти всех нефтяных компаний мира. В этом бизнесе дело зависит не столько от ярких индивидуальностей, какими были первые wildcatters, сколько от накопленного коллективного опыта. Я видел документальный фильм о тушении нефтяных пожаров в Кувейте после вторжения Ирака, и все пожарники там говорят по-английски с техасским акцентом. Но это не всё. Когда цены на нефть поднялись, в Техасе снова началась массированная разработка новых месторождений – чтобы не зависеть от иностранной нефти.
Марина Ефимова: В фильме 1956 г. «Гигант» актер Джеймс Дин играет нищего, но гордого техасского парнишку Джека. Джек батрачит на богатого скотовода и втайне завидует ему. Особенную его зависть вызывает молодая жена богача (что не удивительно, поскольку ее играет Элизабет Тэйлор). Однажды красавица навещает своего бедного соседа в его убогой лачуге и, уходя по топкой дорожке, оставляет на ней глубокий след своей туфельки. Уныло глядя на этот след, Джек вдруг видит, как он наполняется маслянистой жидкостью. Это – легенда, одна из многих, в которых открытия месторождений нефти в Техасе начала 20-го века описываются как счастливая случайность. Что любопытно, что в реальности так оно и было. Читаем в книге Брайана Борроу «Богачи. Взлеты и падения нефтяных богатств Техаса»:
«В конце 19-го века в городке Боман, к северу от Мексиканского Залива, жил однорукий эксцентрик Патилло Хиггинс, потерявший руку в пьяной драке. Он с детства любил взбираться на небольшой холм за городом под названием Спиндлтоп Хилл. Днем там паслись коровы, но в темноте туда никто не ходил, потому что иногда на холме вспыхивали таинственные огоньки, породившие множество зловещих историй. Но отец Хиггинса рассказывал, что во время Гражданской войны они с другими солдатами-южанами ходили на Спиндлтоп смазывать винтовки маслянистой жидкостью из тамошнего болотца. И Патилло Хиггинс разработал в уме целую утопическую схему: могучая скважина на Спиндлтопе, трубопровод, очистительный завод, богатство... Ему удалось соблазнить владельца лесопилки. Они купили у города клочок холма и начали бурить, но наткнулись на зыбучий песок, через который не проходил бур. На последние деньги мечтатели пригласили профессионального геолога. Тот заявил, что нефти на Спиндлтопе нет, и даже написал в местную газету заметку, чтобы жители не поддавались на афёру Хиггинса»
Марина Ефимова: Хиггинс не сдался, подкопил денег и дал объявление в популярный журнал. Он получил один-единственный отклик – от геолога и хронического неудачника капитана Тони Лукаса. Они сложили свои сбережения и начали бурить, но скважину завалило, деньги кончились, и Хиггинс вышел из игры. Знамя мечты перехватил Лукас. Он изучил холм, купил новый наконечник на бур и нанял бурильщиков.
«Утром 10 января 1901 года они начали опускать в скважину трубу, секция за секцией. Когда они достигли глубины примерно в 200 метров, трубу начало трясти. Пока бурильщики в изумлении на это смотрели, труба начала сама по себе извергать красноватую грязь, потом оттуда с шипением вырвался газ, потом веером полетели камни. Облитые грязью бурильщики, рискуя быть зашибленными камнями, отключили лебедку, залили огонь в бойлере и бросились в укрытие. Но скважина еще раз пыхнула газом и затихла. Рабочие, вместе с подоспевшим Лукасом, с опаской приблизились к полуразрушенной вышке и заглянули в трубу. Там что-то двигалось: вверх-вниз, вверх-вниз, с тяжелым сопеньем – словно дышала сама Земля. «Что это?», - спросил Лукас. И бурильщик ответил: «Она, капитан. А теперь бежим!». То, что случилось в следующую минуту, изменило историю Техаса. И Америки».
Дэвид Дэнни: Название «Спиндлтоп Хилл» символизирует собой начало нефтяного бума в Техасе. Во многих регионах штата местные жители издавна знали, что там есть нефть, потому что она часто выходила на поверхность. В небольших количествах ее начали добывать уже в 90-е годы, но использовали в качестве лубриканта, смазки. А на Спиндлтоп Хилл ее нашли в таком количестве, что в Техасе началась нефтяная лихорадка.
Марина Ефимова: В нашей передаче участвует сотрудник Техасского Исторического музея Дэвид Дэнни.
Мистер Дэнни, кто сыграл главную роль в открытии и добыче нефти в Техасе – большие компании или независимые энтузиасты вроде Хиггинса и Лукаса?
Дэвид Дэнни: А поначалу больших компаний не было. Были группы мелких инвесторов, которые вскладчину начинали бурение. Первые нефтяники, Лукас в их числе, не знали, что делать с нефтью, как ее хранить, как транспортировать. Они рыли пруды, заливали дно водой, чтобы нефть не уходила в землю, а сверху лили нефть. Так что большие компании (такие, как «Тексако») начали не с добычи нефти, а со строительства трубопроводов, транспортной сети, нефтеперерабатывающих заводов. Заслуга открытия нефти полностью принадлежит независимым антрепренерам. Их называли wildcatters - то есть, авантюристы, неуправляемые, как дикие коты wild cats. Они были самоучками, рыли часто наугад, поэтому драматичность всех историй об открытии техасской нефти строится на риске. Удача – богатство, неудача – банкротство. Одно из самых знаменитых месторождений в Техасе – на севере, в районе Бёрк Барнет. Огромные нефтяные поля. Но если бы человек, который нашел там нефть, начал бурить на 17 метров в сторону, у него была бы сухая скважина – там нефтяной слой кончался. Это всё – рулетка.
Марина Ефимова: Огромное количество «уайлдкэттерс» разорились и сгинули. Среди них и Патилло Хиггинс. Хорошо хоть, его имя сохранилось в истории.
Нефтяной фонтан на холме Спиндлтоп возбудил ажиотаж, какого Америка не знала полвека, со времен Калифорнийской Золотой лихорадки. Нефть открыли зимой 1901-го, а уже к лету на холме выросло 214 вышек. Но в отличие от Золотой Лихорадки, которая продолжалась всего 7 лет, нефтяная лихорадка Техаса пришла, чтобы остаться на десятилетия. Через 30 лет, в январе 1931 года, 18 000 человек собрались к скважине в городке Килгор, чтобы встретить восторженным воплем ударивший в небо фонтан нефти – первый на северо-востоке Техаса. И Килгор даже переплюнул Спиндлтоп. Читаем в книге «Богачи»:
«В Килгор прибывали сначала десятками, потом сотнями, потом тысячами. Поездами, автомобилями, верхом, пешком... Когда отели были забиты, жители начали сдавать сначала комнаты, потом чердаки, подвалы и сараи. Все окрестности были уставлены палатками, а у кого не было палаток, те спали, завернувшись в одеяла. Нефть в Килгоре лежала под самим городком, и один квартал полностью снесли. На его месте выросло 45 вышек».
Марина Ефимова: Техасских нефтяников-«уайлдкэттерс» трудно себе представить, не зная особенностей этого штата. Конечно, отголоски легендарности Техаса долетели до всех уголков мира: его гигантские размеры (он равен по площади 9-ти восточным штатам, включая огромную Пенсильванию), его жара, необозримые стада, его фотогеничные ковбои, перестрелки, «крутые» шерифы... Мистер Денни, правда ли, что у жителей Техаса есть некие общие свойства национального характера?
Дэвид Дэнни: Без сомнения. И главная особенность в том, что в 30-х годах 19-го века Техас в течение 10 лет был независимой республикой. Этот период дал штату особую индивидуальность. К моменту открытия нефти, Техас был по духу наполовину старым Югом, наполовину диким Западом. И главными чертами национального характера были гордость, упрямство и острое чувство независимости. Вы знаете, что в Техасе и сейчас в дни праздников на частных домах и на зданиях частных бизнесов вывешивают не американский флаг, а флаг Техаса? А на правительственных зданиях – два флага.
Марина Ефимова: Всеми чертами техасского характера, с оригинальными вариациями, обладали те «уайлдкэттерс», которые составили легендарную Большую Четверку нефтяных магнатов 30-х годов: Рой Куллен, Сид Ричардсон, Эйч Эл Хант и Клинт Мёркисон. С одной важной добавкой – они все обладали неистребимым оптимизмом. Любимой присказкой Роя Куллена были слова «завтра будет новый день» - аналог нашему «утро вечера мудренее».
«Рой Куллен был фолкнеровской фигурой: всегда в белом костюме и белой шляпе, он был запойным читателем (Шекспира, Диккенса, Вальтера Скотта и исторических трудов). Он писал несметное число писем (в конце жизни - Рузвельту и Эйзенхауэру). При этом его формальное образование ограничивалось 5-ю классами начальной школы. До 40-ка лет он был скаутом – разведчиком новых месторождений. Все свои знания он почерпнул из геологических книг и из долгого опыта. Он заработал мало денег, но завидную репутацию - надежного и честного человека. Поэтому когда в 40 лет, обремененный 4-мя детьми, Куллен решил бурить сам, он без труда нашел инвесторов. Показывая им выбранную территорию, Куллен отметил место для скважины (которая вскоре принесет им миллионы) горкой сухого конского навоза».
Марина Ефимова: Рой Куллен первым решился искать нефть гораздо глубже обычных нефтеносных слоев, под скальными породами. В этом был огромный риск, но Куллен верил книгам и своей интуиции. Он постоянно говорил рабочим: «Ребята, ну-ка, копните поглубже». Когда его будут хоронить, - шутили бурильщики, - он сядет в гробу и скажет: «Ребята, копните поглубже». Люди работали у Куллена по 30 лет. Они объясняли это тем, что в опасные моменты он в первую очередь рисковал собой: «Рой никогда не говорил: «идите и сделайте». Он говорил: «следуйте за мной».
Дэвид Дэнни: Многие «уайлдкэттерс» отличались тем, что умели организовать бизнес. Ведь в отличие от калифорнийского золота, техасская нефть требовала коллективной работы: партнеров, рабочих. Бизнес был шатким и рискованным: люди за ночь становились миллионерами и за ночь разорялись. Известна история некоего Дэвиса, пробурившего 4 пустых скважины. Когда последний доллар был потрачен и телефон отключен, Дэвис, прежде чем объявить банкротство, поехал посмотреть работу на последней скважине. И издали увидел, как в небо взлетел гигантский черно-зеленый фонтан... Дэвис закатил пикник на три графства, озолотил бурильщиков, подарил родному городку 1млн долларов, и потом пропал. Журналисты нашли его, когда ему было 70 лет. Он проводил время за игрой в бридж. Таких были сотни... А вот Сид Ричардсон после полного разорения начал все сначала и стал одним из самых влиятельных людей Америки. Такие люди и становились легендой.
Марина Ефимова: У членов Большой Четверки было еще одно общее свойство – они женились на тихих, преданных, терпеливых женщинах. И одна из них – Лида Хант – даже спасла своего мужа от суда и от тюрьмы.
«Харлсон Хант в детстве был вундеркиндом, и уже тогда твердо поверил в свою избранность. Он зарабатывал свои миллионы постепенно и вдумчиво, следуя твердым и выношенным мнениям. Он говаривал: «Серьезные состояния строятся на серьезных убеждениях». У Ханта тоже была большая семья: любимая жена Лида и любимые дети. Но когда ему было за 30, его семью поразило горе – умер один из детей. Хант утешал жену, как мог, а чтобы утешиться самому, он уехал в Новый Орлеан в командировку и нашел там себе новую любовь – польку Франю».
Марина Ефимова: Франя была порядочной и скромной красавицей, и Хант, вызвав из Техаса верного человека, инсценировал для нее гражданскую свадьбу. Теперь он жил двумя семьями, объясняя свое долгое отсутствие важными делами. Франя родила ему еще троих детей. Так продолжалось 10 лет, но в конце концов обе жены узнали правду. Информация просочилась в газеты, и дело грозило судом. Разъяренная Франя, чтобы объединить силы, добилась свидания с настоящей женой, но неожиданно Лида сказала: «Что сделано, то сделано, но я с радостью возьму всех детей на воспитание и буду обращаться с ними, как с родными». Франя была так растрогана, что решила не разрушать жизнь благородной и мудрой женщины. Она согласилась на отступные, уехала и вышла замуж. Хант был счастлив, тем более, что к тому времени он завел третью семью. Он верил в свою исключительность и считал, что должен иметь как можно больше детей. Когда он умер в возрасте 85-ти лет, их было 12.
«Фактически каждое правое радикальное движение в американской послевоенной политике было поддержано деньгами техасских нефтяных магнатов. Одни из них вкачали десятки миллионы в республиканские мозговые центры, другие поддерживали сенатора Джозефа Маккарти, третьи – экстремистские расистские и антисемитские группы, четвертые обеспечили финансовой поддержкой зарождение правого религиозного крыла».
Марина Ефимова: Так определил в 1962 году журнал «Nation» политическую роль нефтяных техасских денег. Мистер Денни, действительно ли все нефтяные техасские магнаты были консерваторами?
Дэвид Дэнни: Не совсем. В 30-е годы миллионы долларов были отданы на мероприятия Франклина Рузвельта одним только Сидом Ричардсоном, хотя многие в Техасе считали меры Рузвельта пагубными для рыночной экономики и называли их «ползучим социализмом». В 60-х годах нефтяные магнаты помогали либеральным начинаниям Линдона Джонсона – потому что он был техасцем. Потом – обоим Бушам. Так что нефтяные деньги помогали обеим сторонам.
Марина Ефимова: И надо сказать, что Рузвельт, например, очень ценил нелицеприятность и объективность техасских wildcatters. Сразу после Перл Харбора, в декабре 41-го, он обратился к Сиду Ричардсону и Клинту Мёркисону с просьбой оценить нефтяные запасы страны. Он писал: «...я не доверяю этим мерзавцам из больших компаний».
Во время войны Техас стал героем: все самолеты, все танки снабжала горючим техасская нефть. Кто-то сказал: «мы доплыли до победы по морю нефти».
Мистер Дэнни, по-прежнему ли нефть является главным богатством Техаса?
Дэвид Дэнни: Специфика техасского нефтяного бизнеса сегодня – экспорт знаний и экспертизы в другие страны. Поэтому в Техасе находятся офисы почти всех нефтяных компаний мира. В этом бизнесе дело зависит не столько от ярких индивидуальностей, какими были первые wildcatters, сколько от накопленного коллективного опыта. Я видел документальный фильм о тушении нефтяных пожаров в Кувейте после вторжения Ирака, и все пожарники там говорят по-английски с техасским акцентом. Но это не всё. Когда цены на нефть поднялись, в Техасе снова началась массированная разработка новых месторождений – чтобы не зависеть от иностранной нефти.
