Гастарбайтеры из стран мусульманского Востока были когда-то желанными гостями в Дании. Однако сегодня именно Дания является страной с самым суровым в Европе законодательством в отношении иностранцев, и не раз подвергалась критике мировых правозащитных организаций за нарушение прав человека.
Всерьез об иностранцах в Дании заговорили в послевоенные годы, когда повсеместно в Европу стали завозить дешёвую рабочую силу из Турции, Пакистана и стран Северной Африки. Политику "открытых дверей" тех лет диктовали реалии – распад колониальных империй и убыль населения после двух мировых войн, подстёгиваемая снижением рождаемости. Второй же значительный поток эмигрантов из стран исламского мира пришёлся уже на 1980-1990 гг. - в Дании нашли убежище бывшие жители Сомали, Палестины, Афганистана, Ирана, Косова.
Вместе с "новыми датчанами", как дипломатично обозначили здесь переселенцев, в датский язык вошёл и термин "интеграция", призванный заменить в европейском политическом словаре "ассимиляцию". Замена принципиальная - если латинский корень последнего слова грозил безвариантным "уподоблением", то новый термин переводился куда более оптимистичней – "восполнение".
Процесс восполнения мигрантами демографически-трудовой "ямы" включал в себя не только равное с коренным населением право на труд, образование и социальные услуги, но и сохранение национальной самобытности. Ответной же реакцией новых граждан предполагалась способность жить в ладу с законами европейского общества. Вроде всё справедливо – и по большому счёту конфессиональная принадлежность новичков не вызывала бы тревоги, если бы не одно обстоятельство. Очень скоро обнаружилось, что склонности к интеграции приезжие не выказывали не малейшей, и, даже выучив язык и обретя специальность, оставались группой, весьма обособленной от течения окружающей жизни.
Лектор университета Южный Фюн, выходец из Турции Мехмет Несеф напоминает:
- Поначалу в Данию завозился более или менее обученный контингент, однако позже приезжал кто угодно. И если до 1980-х годов присутствие в стране мусульман было экономической проблемой, то после 80-х стало проблемой культурной: к безработным прибавились и малограмотные беженцы. Я помню те дни, нас уже сторонились, и всё чаще возникал вопрос культурной несовместимости.
Сейчас, по прошествии более чем 40 лет в Дании уже открыто говорят о сложившемся паралелльном обществе, приметы которого видны невооружённым глазом. Для скандинавов интеграция означала встроенность в общество и активный контакт. В мусульманской же среде на первый план всегда ставят семью и авторитет духовенства. В Дании немало бюджетных денег уходит на бесчисленные проекты с целью вовлечь мусульман (особенно это касается женщин) в жизнь датского общества. Но попытки эти, порою комичные, нередко пропадают втуне - демократический опыт бессилен тягаться с Кораном.
Говорит копенгагенский имам Фатих Алев:
- Следует ли ревизовать учение Ислама, чтобы жить в датском обществе? И должно ли мнение большинства этого общества диктовать правоверным, как им себя вести и как одеваться? Разумеется, нет. Основа исламских ценностей божественна, а потому действительна всегда и везде. Аллах счёл их подходящими для своих созданий, и правоверные мусульмане обязаны им следовать. Потому мы готовы признать себя датскими мусульманами – но на исламских условиях.
В демократическом обществе принято проговаривать проблему вслух в поисках её решения. Однако в Дании дебаты об иностранцах проходят без видимого результата. Дозволительно ли мусульманкам сидеть в хиджабе за кассой, и насколько укладывается традиция обрезания сомалийских девочек в систему датских духовных ценностей? Бесконечные дискуссии, реально ничего не решая, порождают взамен удивительные неологизмы "демократический ислам" или "мусульманин – light", а порой и просто выливаются в брань с экрана, как это произошло на ток-шоу с участием Фатиха Алева и члена националистической Датской Народной партии Моэнса Камре:
Моэнс Камре: Ты приехал в нашу страну и смеешь ещё обвинять в чём-то нас, датчан? Почему бы тебе не уехать в свою Турцию, там в тебе явно больше нужды!
Фатих Алев: Я гражданин Дании, и ты не смеешь так со мной разговаривать, Моэнс! Ты обязан уважать меня как своего соотечественника!..
Потрясший весь мир в 2005 году конфликт с карикатурами на пророка Мухаммеда просто обречён был сдетонировать именно в Дании. Возможно, в иной форме, но он случился бы рано или поздно, так полагает сейчас немало датчан. Однако, случившееся не отменяет вопроса – как жить дальше? Цепная реакция на газетные карикатуры окончательно заострила проблему: что же всё-таки делать с огромной массой людей, поколениями не приживающимися на европейской почве? Никто не рискует признать, что грандиозный социальный эксперимент 60-х закончился неудачей. Однако, продолжать делать вид, что проблемы не существует теперь уже никак нельзя. Не скрывает своей обеспокоенности и датский епископ Нильс Хенрик Арендт:
- Заселение Дании идёт чересчур быстрыми темпами - всякий раз на каждых пятерых полноценно интегрировавшихся иммигрантов приходится до пяти сотен новоприбывших. Наше общество не может впитать в себя людей иной культуры так же быстро, как они прибывают сюда. Нельзя исключить также, что в будущем Европа перестанет быть христианским континентом. Наша религия может настолько ослабить свои позиции в соединении с прибывающим потоком мусульман, что однажды придётся задаться вопросом - действительно ли мы живём в христианской стране?
Теологический аспект проблемы, тем не менее, не заслоняет главного. И противники, и сторонники иммиграции сходятся в том, что рабочие руки быстро стареющей Дании необходимы. Вопрос только - чьи? Так, выходцы из мусульманских стран ежегодно составляют порядка сотен выпускников датских вузов, однако, в течение последних лет большинство из них навсегда покинуло страну. Статистика не отражает причин убытия, но, согласно исследованиям датской правозащитной организации DRC иностранцев шокируют ксенофобские настроения в обществе.
"Парадоксально, но именно те мусульмане, которые не читают датских газет и не смотрят телевизор, чувствуют себя здесь наиболее комфортно. Те же, кто успешно интегрирован и понимает о чём речь, ощущают себя наиболее дискриминированными происходящим," - утверждают датские правозащитники.
Всерьез об иностранцах в Дании заговорили в послевоенные годы, когда повсеместно в Европу стали завозить дешёвую рабочую силу из Турции, Пакистана и стран Северной Африки. Политику "открытых дверей" тех лет диктовали реалии – распад колониальных империй и убыль населения после двух мировых войн, подстёгиваемая снижением рождаемости. Второй же значительный поток эмигрантов из стран исламского мира пришёлся уже на 1980-1990 гг. - в Дании нашли убежище бывшие жители Сомали, Палестины, Афганистана, Ирана, Косова.
Вместе с "новыми датчанами", как дипломатично обозначили здесь переселенцев, в датский язык вошёл и термин "интеграция", призванный заменить в европейском политическом словаре "ассимиляцию". Замена принципиальная - если латинский корень последнего слова грозил безвариантным "уподоблением", то новый термин переводился куда более оптимистичней – "восполнение".
Процесс восполнения мигрантами демографически-трудовой "ямы" включал в себя не только равное с коренным населением право на труд, образование и социальные услуги, но и сохранение национальной самобытности. Ответной же реакцией новых граждан предполагалась способность жить в ладу с законами европейского общества. Вроде всё справедливо – и по большому счёту конфессиональная принадлежность новичков не вызывала бы тревоги, если бы не одно обстоятельство. Очень скоро обнаружилось, что склонности к интеграции приезжие не выказывали не малейшей, и, даже выучив язык и обретя специальность, оставались группой, весьма обособленной от течения окружающей жизни.
Лектор университета Южный Фюн, выходец из Турции Мехмет Несеф напоминает:
- Поначалу в Данию завозился более или менее обученный контингент, однако позже приезжал кто угодно. И если до 1980-х годов присутствие в стране мусульман было экономической проблемой, то после 80-х стало проблемой культурной: к безработным прибавились и малограмотные беженцы. Я помню те дни, нас уже сторонились, и всё чаще возникал вопрос культурной несовместимости.
Сейчас, по прошествии более чем 40 лет в Дании уже открыто говорят о сложившемся паралелльном обществе, приметы которого видны невооружённым глазом. Для скандинавов интеграция означала встроенность в общество и активный контакт. В мусульманской же среде на первый план всегда ставят семью и авторитет духовенства. В Дании немало бюджетных денег уходит на бесчисленные проекты с целью вовлечь мусульман (особенно это касается женщин) в жизнь датского общества. Но попытки эти, порою комичные, нередко пропадают втуне - демократический опыт бессилен тягаться с Кораном.
Мы готовы признать себя датскими мусульманами – но на исламских условиях
Говорит копенгагенский имам Фатих Алев:
- Следует ли ревизовать учение Ислама, чтобы жить в датском обществе? И должно ли мнение большинства этого общества диктовать правоверным, как им себя вести и как одеваться? Разумеется, нет. Основа исламских ценностей божественна, а потому действительна всегда и везде. Аллах счёл их подходящими для своих созданий, и правоверные мусульмане обязаны им следовать. Потому мы готовы признать себя датскими мусульманами – но на исламских условиях.
В демократическом обществе принято проговаривать проблему вслух в поисках её решения. Однако в Дании дебаты об иностранцах проходят без видимого результата. Дозволительно ли мусульманкам сидеть в хиджабе за кассой, и насколько укладывается традиция обрезания сомалийских девочек в систему датских духовных ценностей? Бесконечные дискуссии, реально ничего не решая, порождают взамен удивительные неологизмы "демократический ислам" или "мусульманин – light", а порой и просто выливаются в брань с экрана, как это произошло на ток-шоу с участием Фатиха Алева и члена националистической Датской Народной партии Моэнса Камре:
Моэнс Камре: Ты приехал в нашу страну и смеешь ещё обвинять в чём-то нас, датчан? Почему бы тебе не уехать в свою Турцию, там в тебе явно больше нужды!
Фатих Алев: Я гражданин Дании, и ты не смеешь так со мной разговаривать, Моэнс! Ты обязан уважать меня как своего соотечественника!..
Потрясший весь мир в 2005 году конфликт с карикатурами на пророка Мухаммеда просто обречён был сдетонировать именно в Дании. Возможно, в иной форме, но он случился бы рано или поздно, так полагает сейчас немало датчан. Однако, случившееся не отменяет вопроса – как жить дальше? Цепная реакция на газетные карикатуры окончательно заострила проблему: что же всё-таки делать с огромной массой людей, поколениями не приживающимися на европейской почве? Никто не рискует признать, что грандиозный социальный эксперимент 60-х закончился неудачей. Однако, продолжать делать вид, что проблемы не существует теперь уже никак нельзя. Не скрывает своей обеспокоенности и датский епископ Нильс Хенрик Арендт:
- Заселение Дании идёт чересчур быстрыми темпами - всякий раз на каждых пятерых полноценно интегрировавшихся иммигрантов приходится до пяти сотен новоприбывших. Наше общество не может впитать в себя людей иной культуры так же быстро, как они прибывают сюда. Нельзя исключить также, что в будущем Европа перестанет быть христианским континентом. Наша религия может настолько ослабить свои позиции в соединении с прибывающим потоком мусульман, что однажды придётся задаться вопросом - действительно ли мы живём в христианской стране?
Теологический аспект проблемы, тем не менее, не заслоняет главного. И противники, и сторонники иммиграции сходятся в том, что рабочие руки быстро стареющей Дании необходимы. Вопрос только - чьи? Так, выходцы из мусульманских стран ежегодно составляют порядка сотен выпускников датских вузов, однако, в течение последних лет большинство из них навсегда покинуло страну. Статистика не отражает причин убытия, но, согласно исследованиям датской правозащитной организации DRC иностранцев шокируют ксенофобские настроения в обществе.
"Парадоксально, но именно те мусульмане, которые не читают датских газет и не смотрят телевизор, чувствуют себя здесь наиболее комфортно. Те же, кто успешно интегрирован и понимает о чём речь, ощущают себя наиболее дискриминированными происходящим," - утверждают датские правозащитники.
