Программу ведет Марина Дубовик. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева.
Марина Дубовик: Воскресную программу "Свобода в полдень" продолжает постоянная рубрика "Ключевое слово".
Лиля Пальвелева: Ключевые слова этой недели - "Ходорковские чтения". Они начались в четверг в Москве. Мероприятие с таким названием проводится уже в четвертый раз. Говорит один из организаторов чтений Георгий Сатаров.
Георгий Сатаров: "Ходорковские чтения" посвящены прежде всего обсуждению ситуации в стране, путям выхода из кризиса. Называются они "Ходорковскими чтениями" не потому, что Ходорковский сидит в тюрьме, хотя частично и поэтому, а потому что, сидя в тюрьме, он думает о том же, о чем думаем мы, генерирует какие-то идеи. Мы тоже это обсуждаем.
Лиля Пальвелева: Заместитель директора Института русского языка имени Виноградова Леонид Крысин обращает внимание на такую особенность названия "Ходорковские чтения".
Леонид Крысин: Когда говорится о каких-то чтениях, то обычно имеется в виду, что они проводятся в память ушедшего ученого, политика, общественного деятеля, в память какого-то знаменитого человека, который сделал вклад в соответствующую область - либо знания, либо общественного движения и так далее. Но в случае с "Ходорковскими чтениями" здесь немножко более сложная ситуация в том смысле, что человек выключен из активной общественной жизни и естественно, что чтения проводятся в честь, не в память, а в честь его имени. Тем самым, участники чтений, организаторы чтений признают, что у этого человека есть идеи, есть какие-то достижения в определенной области, которые хорошо бы развивать.
Тут есть еще одна проблема, и она лингвистическая, уже независящая от того, о Ходорковском речь идет или о ком-то другом человеке. Вот эти чтения, когда они проводятся в честь человека, фамилия которого кончается как у Ходорковского на "-ский"... У нас в лингвистике, например, был замечательный языковед Александр Александрович Реформатский, и мы проводим "Реформатские чтения". И в этом случае название чтений, прилагательное, определение чтений совпадает с названием фамилии и это может показаться неправильным.
Лиля Пальвелева: Верно. Если говорят "Тыняновские чтения"...
Леонид Крысин: "Тыняновские" понятно, потому что там Тынянов. От фамилии Тынянов образуется прилагательное - и все правильно. А здесь получается, что само определение равно фамилии.
Лиля Пальвелева: Да, потому что фамилия грамматически так устроена, что выглядит как прилагательное.
Леонид Крысин: Именно так. Поэтому по правилам, если быть педантом, буквалистом, то надо было бы говорить "Чтения в память Реформатского" или "Чтения в честь Ходорковского". Но это длинно. Поэтому язык идет по пути экономии и допускает легкую неправильность, но зато все понятно.
Лиля Пальвелева: "Чтениями", подчеркивает Леонид Крысин, принято называть отнюдь не всякого рода собрания людей, которые обмениваются своими мыслями на заданную тему.
Леонид Крысин: Чем жанр чтений отличается от жанра конференций? На конференции предполагаются не только доклады, но и дискуссии по поводу докладов, обсуждение докладов. Иногда эти дискуссии превышают по времени величину самих докладов. А на чтениях, во всяком случае, в нашей гуманитарной среде (у филологов, у историков), принято только читать доклады. Само слово "чтение" в этом смысле имеет внутреннюю форму - читают доклады. Дискуссии не предполагаются. Но иногда организаторы чтений идут на нарушение жанра и допускают вопросы. Допустим, после доклада - небольшое обсуждение. Но повторяю, что по жанру чтения отличаются от конференций тем, что там дискуссии не предполагаются.
Марина Дубовик: Воскресную программу "Свобода в полдень" продолжает постоянная рубрика "Ключевое слово".
Лиля Пальвелева: Ключевые слова этой недели - "Ходорковские чтения". Они начались в четверг в Москве. Мероприятие с таким названием проводится уже в четвертый раз. Говорит один из организаторов чтений Георгий Сатаров.
Георгий Сатаров: "Ходорковские чтения" посвящены прежде всего обсуждению ситуации в стране, путям выхода из кризиса. Называются они "Ходорковскими чтениями" не потому, что Ходорковский сидит в тюрьме, хотя частично и поэтому, а потому что, сидя в тюрьме, он думает о том же, о чем думаем мы, генерирует какие-то идеи. Мы тоже это обсуждаем.
Лиля Пальвелева: Заместитель директора Института русского языка имени Виноградова Леонид Крысин обращает внимание на такую особенность названия "Ходорковские чтения".
Леонид Крысин: Когда говорится о каких-то чтениях, то обычно имеется в виду, что они проводятся в память ушедшего ученого, политика, общественного деятеля, в память какого-то знаменитого человека, который сделал вклад в соответствующую область - либо знания, либо общественного движения и так далее. Но в случае с "Ходорковскими чтениями" здесь немножко более сложная ситуация в том смысле, что человек выключен из активной общественной жизни и естественно, что чтения проводятся в честь, не в память, а в честь его имени. Тем самым, участники чтений, организаторы чтений признают, что у этого человека есть идеи, есть какие-то достижения в определенной области, которые хорошо бы развивать.
Тут есть еще одна проблема, и она лингвистическая, уже независящая от того, о Ходорковском речь идет или о ком-то другом человеке. Вот эти чтения, когда они проводятся в честь человека, фамилия которого кончается как у Ходорковского на "-ский"... У нас в лингвистике, например, был замечательный языковед Александр Александрович Реформатский, и мы проводим "Реформатские чтения". И в этом случае название чтений, прилагательное, определение чтений совпадает с названием фамилии и это может показаться неправильным.
Лиля Пальвелева: Верно. Если говорят "Тыняновские чтения"...
Леонид Крысин: "Тыняновские" понятно, потому что там Тынянов. От фамилии Тынянов образуется прилагательное - и все правильно. А здесь получается, что само определение равно фамилии.
Лиля Пальвелева: Да, потому что фамилия грамматически так устроена, что выглядит как прилагательное.
Леонид Крысин: Именно так. Поэтому по правилам, если быть педантом, буквалистом, то надо было бы говорить "Чтения в память Реформатского" или "Чтения в честь Ходорковского". Но это длинно. Поэтому язык идет по пути экономии и допускает легкую неправильность, но зато все понятно.
Лиля Пальвелева: "Чтениями", подчеркивает Леонид Крысин, принято называть отнюдь не всякого рода собрания людей, которые обмениваются своими мыслями на заданную тему.
Леонид Крысин: Чем жанр чтений отличается от жанра конференций? На конференции предполагаются не только доклады, но и дискуссии по поводу докладов, обсуждение докладов. Иногда эти дискуссии превышают по времени величину самих докладов. А на чтениях, во всяком случае, в нашей гуманитарной среде (у филологов, у историков), принято только читать доклады. Само слово "чтение" в этом смысле имеет внутреннюю форму - читают доклады. Дискуссии не предполагаются. Но иногда организаторы чтений идут на нарушение жанра и допускают вопросы. Допустим, после доклада - небольшое обсуждение. Но повторяю, что по жанру чтения отличаются от конференций тем, что там дискуссии не предполагаются.
