Народная артистка СССР, Герой Социалистического труда Людмила Зыкина 10 июня отметила свой 80-летний юбилей. Почти четыре десятилетия песни в ее исполнении считались символом официальной русской любви к родине.
Для моего поколения Зыкина была анти-Пьехой. В либеральные 1960-е свет приходил не с Востока, а с Запада. Поэтому в моде были шлягеры с легким акцентом неопределенного, но европейского происхождения. К 1970-м, однако, культурный код стал быстро меняться. Звезда Запада тускнела - разгоралась заря Родины. И в силу, и в моду входили деревенщики. Зыкина стала их голосом, благоразумно очищенным от той крамолы, что приносила популярность ранним книгам Белова и Распутина.
Песня Зыкиной, впрочем, всегда была выше партийных разногласий и била в одну точку – Россия. Добрый гений Зыкиной открыл ей ее архетип. Как матрешка, она включает в себя женские ипостаси родной земли: мать, сестра и дочь.
Уравняв себя с отчизной, Зыкина последовательно и сознательно строила свой образ. В трех автобиографических книгах Зыкиной встречается тот же набор представлений о России, что и в путеводителе для иностранцев. "По утрам, - вспоминает певица раннее детство, - в их доме ели щи да кашу". "Чтобы голос звенел, - продолжает она, - нужно петь в березовой роще". Названия ее концертов напоминали темы для школьных сочинений: "Лишь ты смогла, моя Россия". По праздникам сюжет слегка менялся. 9 мая – "Вам, ветераны", на 8 марта – более интимно: "Тебе, женщина".
Главное у Зыкиной – постоянство ее державно-задушевной стилистки. Менялась страна, менялся ее режим, менялись ее вожди, карта, даже название, но оставалась Россия, и ее пела Зыкина. Верность курса определяли награды – от ордена Ленина до ордена Андрея Первозванного. С годами, однако, слава обрастала и фольклорными подробностями. На предыдущем юбилее Зыкина выступала в расшитом жемчугами платье - подарок казаков.
Как каждый обласканный Кремлем артист, Зыкина провоцирует ироническое отношение – ее, например, не трудно представить персонажем едких романов Сорокина. Но это не отменяет главного и бесспорного: песни Зыкиной на слуху. Они пережили и советскую, и несоветскую, и нынешнюю власть, став народными в прямом смысле. Их никто не учил, а наизусть знает каждый и подпевает всякий раз, когда из радио медленно и степенно, как река, льется округлый голос Зыкиной.
С 80-летием Людмилу Зыкину поздравила первая леди Светлана Медведева
Для моего поколения Зыкина была анти-Пьехой. В либеральные 1960-е свет приходил не с Востока, а с Запада. Поэтому в моде были шлягеры с легким акцентом неопределенного, но европейского происхождения. К 1970-м, однако, культурный код стал быстро меняться. Звезда Запада тускнела - разгоралась заря Родины. И в силу, и в моду входили деревенщики. Зыкина стала их голосом, благоразумно очищенным от той крамолы, что приносила популярность ранним книгам Белова и Распутина.
Песни Зыкиной на слуху. Они пережили и советскую, и несоветскую, и нынешнюю власть, став народными в прямом смысле
Песня Зыкиной, впрочем, всегда была выше партийных разногласий и била в одну точку – Россия. Добрый гений Зыкиной открыл ей ее архетип. Как матрешка, она включает в себя женские ипостаси родной земли: мать, сестра и дочь.
Уравняв себя с отчизной, Зыкина последовательно и сознательно строила свой образ. В трех автобиографических книгах Зыкиной встречается тот же набор представлений о России, что и в путеводителе для иностранцев. "По утрам, - вспоминает певица раннее детство, - в их доме ели щи да кашу". "Чтобы голос звенел, - продолжает она, - нужно петь в березовой роще". Названия ее концертов напоминали темы для школьных сочинений: "Лишь ты смогла, моя Россия". По праздникам сюжет слегка менялся. 9 мая – "Вам, ветераны", на 8 марта – более интимно: "Тебе, женщина".
Главное у Зыкиной – постоянство ее державно-задушевной стилистки. Менялась страна, менялся ее режим, менялись ее вожди, карта, даже название, но оставалась Россия, и ее пела Зыкина. Верность курса определяли награды – от ордена Ленина до ордена Андрея Первозванного. С годами, однако, слава обрастала и фольклорными подробностями. На предыдущем юбилее Зыкина выступала в расшитом жемчугами платье - подарок казаков.
Как каждый обласканный Кремлем артист, Зыкина провоцирует ироническое отношение – ее, например, не трудно представить персонажем едких романов Сорокина. Но это не отменяет главного и бесспорного: песни Зыкиной на слуху. Они пережили и советскую, и несоветскую, и нынешнюю власть, став народными в прямом смысле. Их никто не учил, а наизусть знает каждый и подпевает всякий раз, когда из радио медленно и степенно, как река, льется округлый голос Зыкиной.
