Совершено покушение на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова. Ситуацию в республике Радио Свобода прокомментировал кандидат исторических наук, заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов.
- Если это террористические структуры - они, скорее всего, возьмут на себя ответственность. Хотя Ингушетия отличается от Дагестана или Чечни как раз большей анонимностью терактов. Вообще ситуация с версиями - не самая главная, поскольку надо в принципе разбираться с системными причинами кризиса на Северном Кавказе. То, что происходит в этом регионе, опровергает главный миф нынешней российской власти о стабильных "нулевых" как антитезе лихим девяностым. Кавказ доказывает, что это противопоставление не работает. Нестабильность была в 1990-е годы и остается сейчас.
- С назначением Юнус-Бека Евкурова на пост главы Ингушетии федеральная власть, видимо, надеялась на некоторую стабилизацию ситуации в республике. Однако этого не произошло. Как можно изменить эту ситуацию? Что нужно делать на Кавказе?
- Когда Юнус-Бека Евкурова только назначили президентом, не имело смысла ждать быстрых и масштабных результатов. Очевидно, что перед ним стояли две задачи: налаживание диалога с лояльной правозащитной оппозицией, которая была у Зязикова, и борьба с экстремизмом. С первой задачей он, в общем-то, справился, и это надо занести ему в плюс. Но проблема в том, что борьба с экстремизмом не может вестись исключительно в силовом формате.
Юнус-Бек Евкуров - старый солдат, он привык в прямом смысле слова смотреть смерти в глаза, но это не единственная задача президента. Антитеррористические действия только тогда будут иметь смысл и эффективность, когда будут иметь поддержку в обществе. Кроме того, должно вырасти доверие к российской власти, включая и ее региональных, местных представителей. Должно быть определенное взаимодействие с обществом. Когда, условно говоря, ингушскому обывателю будет выгоднее идти сотрудничать с милицией, чем молчаливо закрывать глаза на какие-то экстремистские действия.
Боюсь, сегодня могут быть сделаны неправильные выводы, и какой-нибудь дополнительный полк или дивизию перебросят в Ингушетию. Проблема не в дивизии, не в полке. В Ингушетии в советское время существовало определенное уважение к военной службе. Восстановить это доверие уже не на советской, а на новой основе - вот главная задача.
То, что происходит в этом регионе, опровергает главный миф нынешней российской власти о стабильных "нулевых" как антитезе лихим девяностым
- Если это террористические структуры - они, скорее всего, возьмут на себя ответственность. Хотя Ингушетия отличается от Дагестана или Чечни как раз большей анонимностью терактов. Вообще ситуация с версиями - не самая главная, поскольку надо в принципе разбираться с системными причинами кризиса на Северном Кавказе. То, что происходит в этом регионе, опровергает главный миф нынешней российской власти о стабильных "нулевых" как антитезе лихим девяностым. Кавказ доказывает, что это противопоставление не работает. Нестабильность была в 1990-е годы и остается сейчас.
- С назначением Юнус-Бека Евкурова на пост главы Ингушетии федеральная власть, видимо, надеялась на некоторую стабилизацию ситуации в республике. Однако этого не произошло. Как можно изменить эту ситуацию? Что нужно делать на Кавказе?
- Когда Юнус-Бека Евкурова только назначили президентом, не имело смысла ждать быстрых и масштабных результатов. Очевидно, что перед ним стояли две задачи: налаживание диалога с лояльной правозащитной оппозицией, которая была у Зязикова, и борьба с экстремизмом. С первой задачей он, в общем-то, справился, и это надо занести ему в плюс. Но проблема в том, что борьба с экстремизмом не может вестись исключительно в силовом формате.
Юнус-Бек Евкуров - старый солдат, он привык в прямом смысле слова смотреть смерти в глаза, но это не единственная задача президента. Антитеррористические действия только тогда будут иметь смысл и эффективность, когда будут иметь поддержку в обществе. Кроме того, должно вырасти доверие к российской власти, включая и ее региональных, местных представителей. Должно быть определенное взаимодействие с обществом. Когда, условно говоря, ингушскому обывателю будет выгоднее идти сотрудничать с милицией, чем молчаливо закрывать глаза на какие-то экстремистские действия.
Боюсь, сегодня могут быть сделаны неправильные выводы, и какой-нибудь дополнительный полк или дивизию перебросят в Ингушетию. Проблема не в дивизии, не в полке. В Ингушетии в советское время существовало определенное уважение к военной службе. Восстановить это доверие уже не на советской, а на новой основе - вот главная задача.
