В Москве на территории музея-заповедника "Коломенское" выстроен шатер. В нем показывает свои представления французский цирк "Иси" (если переводить на русский - цирк "Здесь").

Весь вечер на арене - один человек, Жоан ле Гийерм. Он - не из цирковой семьи, в училище пришел 15-ти лет от роду, специализация - канатоходец. На самом деле, это человек-оркестр: он и исследователь, и лаборант, и инженер, и строитель, и художник, и актер. У него нет естественно-научного образования, но его затеи изучают французские физики. Любая конструкция, выполненная ле Гийермом по ходу действия - желанный гость в музеях современного искусства: его одушевленные экспонаты были выставлены в специальном павильоне на Авиньонском фестивале.

В его странном представлении огромную роль играет саспенс - ожидание чего-то непостижимого. Зрители видят весь процесс создания актером объектов, но не догадываются о том, какой цирковой трюк будет выполнен по завершении работы. Жоан ле Гийерм создает хитроумные механизмы буквально из подручных средств. Вот он, словно птица, которая вьет гнездо, укладывает доски и перетягивает их канатом - так, что они становятся под разными углами друг к другу. Карабкается на вздыбившуюся перекладину, принимает из рук ассистента следующую, привязывает ее - и так далее... В результате сам ле Гийерм оказывается на вершине весьма шаткой на вид "лестницы в небо", под самым куполом шатра.

Представление театрализовано. На арену выходит клоун-дрессировщик в красном долгополом плаще и металлических, напоминающих одновременно рыцарские и клоунские, башмаках. Из-за кулис выкатываются... нет, не тигры, а меховые цилиндры и - под свист хлыста - сворачиваются уютными домашними ковриками. Так начинается сеанс укрощения предметов. Подчиняясь воле хозяина, вращаются по сцене огромные жестяные тазы и ведра. Подчиняясь его рукам, гибкий металлический шест свивается в спираль и далее принимается кружиться по арене, волшебным образом обходя препятствия на своем пути. Появляется занятная конструкция, напоминающая помазок для бритья в человеческий рост, только место щетинок занимают длинные пружинящие металлические штыри. На них закреплено седло. В него легко запрыгивает наездник и, раскачивая торс, приводит механического "коня" в движение. Игры с оживающими предметами более всего напоминают исследовательскую лабораторию. Ученый, он же артист, ставит опыты прямо на наших глазах.

Назовем этот феномен "физическим театром". Театром, изучающим законы физики и, одновременно, физические возможности человеческого тела. Все вместе выглядит цирковым фокусом, иллюзионом. Но напрашивается вывод: иллюзион - это сила человеческого разума и богатство воображения, помноженные на совершенное владение телом и невероятную работоспособность. Никакой алхимии.

- Наука наблюдает за природой, и это нормально, - уверен Жоан ле Гийерм. - В принципе, все мои проекты так или иначе связаны с цирком. Для меня цирк - это в первую очередь пространство. Люди имеют привычку собираться вокруг чего-то, что интересно, что интригует и что их как-то объединяет. Первым цирком мы можем считать собрание людей вокруг костра или вокруг добычи. То есть для начала это пространство, и в этом пространстве нужно суметь показать что-то такое подходящее к этому пространству - что-то, что может сгруппировать людей, если они еще не сгруппированы. Обычно это бывают какие-то странные вещи, которые противоречат естественности и обычности.

- Вы сказали, что наблюдаете за природой. Но в ходе представления вы ее, скорее, укрощаете.

- Я использую и укрощаю то, что я увидел во время своих наблюдений за природой. Заметил какой-то феномен, какое-то явление, расчленил его, понял для себя. А потом взял его - и укротил.

* * *
Вот как все, оказывается, просто.