17 июля в Москве ожидается очередная встреча президентов Азербайджана и Армении, на которой в очередной раз анонсируется глобальный прорыв в урегулировании конфликта, который в замороженном состоянии существует 15 лет - с мая 1994 года, когда была остановлена война.

Встречи лидеров Азербайджана и Армении уже давно перестали быть сенсациями, и никто не ждет от них результата более впечатляющего, чем широко разрекламированная Московская декларация, подписанная 2 ноября прошлого года. Ничего более исторического, чем наличие под ничего не значащим текстом подписей двух антагонистов, наблюдателям тогда обнаружить не удалось.

Однако на этот раз, похоже, встреча может оказаться несколько менее дежурной. По крайней мере, уже сама подготовка к встрече подарила заинтересованной публике несколько пикантных нюансов.

Год, наступивший после принятия московской декларации, всеми заинтересованными сторонами словно был объявлен годом большого карабахского примирения. И хоть никаких оснований относиться всерьез к излучаемому уже полгода оптимизму посредников из Минской группы ОБСЕ не видно, Карабах стал выглядеть почти идеальной площадкой для демонстрации всеобщего конструктивизма.

Азербайджан в рамках своего традиционного тезиса о святости территориальной целостности тем временем все большее ударение делал на одной из его составляющих: если все посреднические и дипломатические усилия ни к чему не приведут, никто не вправе лишить Азербайджан права на законное изгнание агрессора. Это все уже давно научились воспринимать как вполне понятный в таких историях блеф. Но после осетинского августа просто так отмахнуться от таких предостережений не решается никто.

К тому же армяно-турецкое сближение открыло перед Баку новый простор для действенного шантажа. В ожидании всеобщего торжества по по воду газопровода Nabucco Азербайджан сделал недвусмысленный шаг в сторону Москвы, дав тем самым понять, что и у него есть возможность что-то вытребовать себе в качестве компенсации за турецкое отступничество.

Мир внял. И по странному совпадению ощущение неминуемого прорыва стало особенно навязчивым после визита Обамы в Москву. Уже спустя день азербайджанский министр внутренних дел Эльмар Мамедьяров выступает с заявлением, в котором подозрительно много места уделено теме, в которой Баку прежде ограничивался лишь обещанием самой широкой автономии Карабаху.

Речь зашла о статусе Карабаха, который, как признал Мамедьяров, должен быть определен. В сущности, не он открыл эту тему; незадолго до него высказался и сам президент Ильхам Алиев, заметивший, что "статус Карабаха может быть определен и через 100 лет". И хоть это и в самом деле похоже на правду, согласие Баку на использование в разговоре темы статуса наводило на подозрение, что посредники и в самом деле стараются не зря.

И спустя день после того, как лидеры "восьмерки" разъехались из Аквилы, на сайте Белого дома публикуется документ, который с 2007 года почему-то считался тайной: так называемые "мадридские принципы" урегулирования. Их суть знали все, но теперь они не просто предаются гласности, а выглядят почти повесткой дня московской встречи.

Повестка несколько противоречива. С одной стороны, Ереван недвусмысленно призывают к "возвращению территорий вокруг Нагорного Карабаха под контроль Азербайджана". И тогда становится понятным готовность Азербайджана к "наделению Нагорного Карабаха промежуточным статусом, обеспечению гарантий безопасности и самоуправления". Промежуточный статус – материя не более конкретная, чем "широкая автономия"; это признают и в Баку, объясняя, что армяне будут вольны делать то же самое, что они делают в Карабахе и сейчас, только легально. Что, впрочем, не убеждает армян в том, что такой статус стоит возвращения занятых территорий. Тем более, что для Еревана это вопрос не столько внешнеполитический, сколько тема для подсчета дней, которые отделят официальное согласие на такую композицию от полномасштабного политического кризиса.

Но и Азербайджану это сулит выгоду только на первом этапе. Дальше ведь речь идет об "определении в будущем окончательного правового статуса Нагорного Карабаха на основе юридически обязательного волеизъявления". А уж с этим ясности не то что нет – она выглядит невозможной. Как грустно шутят в Баку, армянам предлагается отдать чужие территории, а азербайджанцам для того, чтобы окончательно расстаться со своими, еще надо будет поменять конституцию. В ней ведь ничего не сказано про волеизъявление на части территории страны, а всерьез обсуждать общеазербайджанский референдум на эту тему не возьмется и самый отчаянный любитель политических курьезов.

Однако даже то, что совместными усилиями можно будет в Москве выдать за прорыв, выглядит, тем не менее, вполне обнадеживающим компромиссом. Никто никому никаких районов отдавать не будет. Никакого решения проблемы статуса также не предвидится. Будет просто легализация мадридских принципов, которые представят как конкретную последовательность шагов к неминуемому успеху. Каждый ее пункт достоин стать предметом рамочных соглашений, к разработке которых можно будет незамедлительно приступать.

И в итоге, не сделав ни шагу вперед, каждый получит что-то свое. Ильхам Алиев привезет в Баку согласие Еревана на обсуждение проблемы занятых районов. Серж Саргсян обнадежит соотечественников согласием Баку на статус Карабаха, пусть и промежуточный. В рамках этой идиллии Баку частично спасает лицо в турецкой коллизии и так же частично снимает свои претензии к Анкаре, что позволяет ей продолжать курс на сближение с Ереваном. И к воинственным заявлениям Баку снова можно будет относиться с тем спокойствием, которого они заслуживают. Никто не говорит – навсегда. Есть теперь прекрасный эвфемизм: пока будут разрабатываться рамочные соглашения.

А Москва объявит все это логическим продолжением процесса, в основу которого, конечно, легла Московская декларация.