Ирина Лагунина: Прошел год с тех пор, как в Белграде был арестован и отправлен в Международный трибунал в Гаагу бывший лидер боснийских сербов Радован Караджич. Сейчас суд близится к началу процесса. Первые обвинения в совершении военных преступлений были выдвинуты против Караджича летом 1995 года, однако позже обвинительный акт был несколько раз изменен и дополнен. Гаагская прокуратура обвиняет Радована Караджича по 11 пунктам, два из которых - геноцид против мусульманского населения в боснийском городе Сребреница и ещё в 11 других муниципалитетах Боснии. 9 пунктов обвинения включают преследование, истребление, убийства, депортации, нападения на мирных граждан и взятие в заложники международных миротворцев.
Процесс против Караджича в Гааге считается одним из самых значительных процессов по обвинению в совершении военных преступлений в новейшей мировой истории. За подготовкой к слушаниям следит наш корреспондент в Белграде Айя Куге.
Айя Куге: Официальный представитель Прокуратуры Гаагского трибунала Ольга Кавран подтвердила:
Ольга Кавран: Прокуратура планирует вывести около 550 свидетелей и предоставить примерно 25 тысяч документальных доказательств. Обвинительный акт против Радована Караджича объёмный и охватывает большое число преступлений, большое число жертв, огромные разрушения.
Айя Куге: Сейчас планируется, что судебный процесс против Радована Караджича начнется в сентябре. Однако он уже несколько раз откладывался, и наблюдатели полагают, что на его подготовку понадобится ещё какое-то время. Международный суд требует от прокуратуры сократить досье на Караджича, поставить его объем в разумные рамки, чтобы можно было работать эффективно. Этого требует и сам обвиняемый, утверждая, что невозможно в короткий срок построить защиту, когда нужно заниматься тысячами отдельных случаев, которые ему вменяются в вину.
Белградский адвокат Срджа Попович считает, что если прокуратура будет пытаться вынести все доказательства, судебный процесс будет длится годами. Так случилось с процессом против Слободана Милошевича – суд длился четыре года, и подсудимый не дождался его конца – умер в следственном изоляторе.
Срдж Попович: В случае Милошевича была допущена ошибка, которая и привела к бесконечному затягиванию судебного процесса – прокуратура пыталась представить доказательства всех преступлений, на которые у нее были данные. Это, мне кажется, было ключевой ошибкой в процессе против Милошевича. Если бы обвинения были представлены другим образом, всё бы закончилось совсем иначе.
Айя Куге: Чтобы сократить процесс, трибунал распорядился использовать в процессе против Караджича уже доказанные факты, фигурировавшие ранее в ходе других процессов в Гааге - против соратников Караджича.
Историк из Сараево Денис Гратц защитил докторскую диссертацию на тему военных преступлений в Боснии. Он считает, что Международный трибунал делает важное дело, несмотря на то, что его прокуратура до сих пор не проявила готовность работать эффективно.
Денис Гратц: На мой взгляд, трибунал в Гааге во многом помог раскрыть сам характер войны. Он является крайне важным и для истории Боснии и Герцеговины, и для будущих поколений. При создании трибунала были утверждены определённые правила, согласно которым он будет функционировать, рассматривая военные преступления, совершённые в бывшей Югославии. Караджич, как до него и покойный ныне Слободан Милошевич, пользуется инструментами, предусмотренными статутом суда, которые позволяют затягивать и усложнять судебный процесс. Мне только не понятно, почему не подготовлена специальная группа прокуроров, которые бы занимались исключительно Радованом Караджичем - собранием и сортировкой материалов из всех остальных судебных процессов. Я не исключаю, что это будет огромный процесс, который не закончится и до конца 2013 года, и поэтому его нужно хорошо подготовить. Я не хочу критиковать работу трибунала, но всё-таки странно, что прошел уже год с тех пор, как Караджич в Гааге, а судебный процесс все ещё не начался.
Айя Куге: Из предварительных слушаний в трибунале можно понять, что Радован Караджич сконцентрировался на том, чтобы доказать, что Гаагский трибунал не является судебной инстанцией, которая имеет право судить его. Бывший лидер боснийских сербов утверждает, что в 1996 году он подписал соглашение с американским посредником на Балканах Ричардом Холбруком, что не будет арестован и выдан Международному трибуналу, если уйдёт из политики. Караджич заявляет, что ему был обещан полный иммунитет от судебного преследования. В последнее время в прессе появились несколько копий соглашения, однако специалисты считают их фальшивыми. Сам Ричард Холбрук признался, что соглашение, действительно, было подписано, однако никакие обещания и гарантии в нём Караджичу даны не были.
Ричард Холбрук: 8 июня 1996 года я в Белграде подписал соглашение с Милошевичем и двумя соратниками Караджича, что он немедленно покинет пост президента сербской части Боснии и пост председателя своей партии и исчезнет из общественной жизни. Караджич неохотно подписал это соглашение, без переговоров, а потом, чтобы защитить себя, придумал свой рассказ.
Айя Куге: Белградский юрист, специалист по международному праву Владимир Джерич отмечает, что если даже американский посредник Караджичу обещал иммунитет, такой документ не накладывает никакие обязательства на суд в Гааге.
Владимир Джерич: Любое соглашение (если оно существует) между Радованом Караджичем и кем-либо из американской или любой другой администрации, не носит абсолютно никакого юридического характера и не создаёт никаких обязательств для Гаагского трибунала. Обвинения против него тяжёлые, и для него было бы лучше сконцентрироваться на своей защите. Ведь главный вопрос – совершены ли преступления, несёт ли он за них ответственность, а вопрос соглашения маловажен.
Айя Куге: Радован Караджич в последнее время активно сотрудничает с трибуналом, и во время слушаний ведёт себя вежливо и корректно. С другой стороны, есть наблюдатели, считающие, что судья, подготавливающий процесс, Йан Бонноми, слишком уступчив в обращении с обвиняемым. Какое впечатление Караджич оставляет в Гааге? Вопрос белградскому политическому обозревателю Джордже Влаичу.
Джордж Влаич: Мне кажется, что до сих пор он в Гааге пытался выбить для себя лучше позицию, играя на том, что он там не должен находиться из-за соглашения с Холбруком. У Караджича относительно способная команда юридических советников, которая его направляет. С другой стороны, суд очень аккуратно успевает воспрепятствовать его попыткам обструкции судебного процесса. Да, действительно, порой кажется, что судья к нему относится благосклонно, однако я бы это квалифицировал лишь как элементарные нормы приличия в суде. Караджич также в последнее время старается быть очень вежливым. Может быть, это не нравится тем, кто выступает за строгое отношение с обвиняемыми, однако я считаю, что судья Бонноми ведёт слушания профессионально.
Айя Куге: Радован Караджич решил отказаться от услуг адвокатов и защищать себя самостоятельно. Так себя защищал и Слободан Милошевич, и лидер сербских ультранационалистов Воислав Шешель. Однако они по образованию юристы. Правда, у Караджича большая команда юридических консультантов – человек сорок, помогающих подготовить защиту. Можно ли уже проследить их тактику?
Джордж Влаич: Я уверен, что его юридические консультанты выберут тактику, пользуясь опытом Воислава Шешеля и покойного Милошевича. У тех были две основные цели: попытаться, насколько это возможно, оспорить обвинения, а с другой стороны, оставить как можно более сильнее впечатление на общественности в Сербии. Кажется, они были успешнее именно во втором, особенно Милошевич – его выступления перед судом шли по телевидению в прямом эфире. Процесс против Шешеля вначале показывали, но поздно вечером, и его смотрели намного меньше. Впрочем, может быть, Караджич и не будет полностью использовать их рецепт, а извлечет для себя что-то совсем другое – ведь его менталитет другой.
Айя Куге: Помнится, пара недель июля прошлого года прошли под знаком Радована Караджича. Все следили за обстоятельствами его ареста, за невероятным фактом, что он под именем доктора Драгана Дабича, под маской народного целителя свободно жил в Белграде, выступал на публике, разъезжал по Сербии. Были даже туристические агентства, которые позже организовали экскурсии «по следам Караджича» - с посещением его любимого кафе в Белграде. Занимает ли ещё сербов судьба Радована Караджича, популярен ли он?
Джордж Влаич: Я думаю - не сильно. Просто Караджич даже в те времена, когда он был в зените славы в Боснии, в Сербии особо популярным не был. Он всплыл на волне сербского национализма в Боснии, а в Сербии у националистов были другие кумиры. Лишь позже, когда Караджич начал скрываться, его в самых радикальных кругах сделали символом сопротивления «ненавистному Западу», всем тем, кто «желает уничтожить Сербию». Сегодня Караджич не очень популярен и вне зависимости от того, как закончится его история в Гааге, большая часть общественности это воспримет как что-то, что с Сербией особо не связано.
Айя Куге: Мы беседовали с белградским журналистом Джорджем Влаичем.
Процесс против Караджича в Гааге считается одним из самых значительных процессов по обвинению в совершении военных преступлений в новейшей мировой истории. За подготовкой к слушаниям следит наш корреспондент в Белграде Айя Куге.
Айя Куге: Официальный представитель Прокуратуры Гаагского трибунала Ольга Кавран подтвердила:
Ольга Кавран: Прокуратура планирует вывести около 550 свидетелей и предоставить примерно 25 тысяч документальных доказательств. Обвинительный акт против Радована Караджича объёмный и охватывает большое число преступлений, большое число жертв, огромные разрушения.
Айя Куге: Сейчас планируется, что судебный процесс против Радована Караджича начнется в сентябре. Однако он уже несколько раз откладывался, и наблюдатели полагают, что на его подготовку понадобится ещё какое-то время. Международный суд требует от прокуратуры сократить досье на Караджича, поставить его объем в разумные рамки, чтобы можно было работать эффективно. Этого требует и сам обвиняемый, утверждая, что невозможно в короткий срок построить защиту, когда нужно заниматься тысячами отдельных случаев, которые ему вменяются в вину.
Белградский адвокат Срджа Попович считает, что если прокуратура будет пытаться вынести все доказательства, судебный процесс будет длится годами. Так случилось с процессом против Слободана Милошевича – суд длился четыре года, и подсудимый не дождался его конца – умер в следственном изоляторе.
Срдж Попович: В случае Милошевича была допущена ошибка, которая и привела к бесконечному затягиванию судебного процесса – прокуратура пыталась представить доказательства всех преступлений, на которые у нее были данные. Это, мне кажется, было ключевой ошибкой в процессе против Милошевича. Если бы обвинения были представлены другим образом, всё бы закончилось совсем иначе.
Айя Куге: Чтобы сократить процесс, трибунал распорядился использовать в процессе против Караджича уже доказанные факты, фигурировавшие ранее в ходе других процессов в Гааге - против соратников Караджича.
Историк из Сараево Денис Гратц защитил докторскую диссертацию на тему военных преступлений в Боснии. Он считает, что Международный трибунал делает важное дело, несмотря на то, что его прокуратура до сих пор не проявила готовность работать эффективно.
Денис Гратц: На мой взгляд, трибунал в Гааге во многом помог раскрыть сам характер войны. Он является крайне важным и для истории Боснии и Герцеговины, и для будущих поколений. При создании трибунала были утверждены определённые правила, согласно которым он будет функционировать, рассматривая военные преступления, совершённые в бывшей Югославии. Караджич, как до него и покойный ныне Слободан Милошевич, пользуется инструментами, предусмотренными статутом суда, которые позволяют затягивать и усложнять судебный процесс. Мне только не понятно, почему не подготовлена специальная группа прокуроров, которые бы занимались исключительно Радованом Караджичем - собранием и сортировкой материалов из всех остальных судебных процессов. Я не исключаю, что это будет огромный процесс, который не закончится и до конца 2013 года, и поэтому его нужно хорошо подготовить. Я не хочу критиковать работу трибунала, но всё-таки странно, что прошел уже год с тех пор, как Караджич в Гааге, а судебный процесс все ещё не начался.
Айя Куге: Из предварительных слушаний в трибунале можно понять, что Радован Караджич сконцентрировался на том, чтобы доказать, что Гаагский трибунал не является судебной инстанцией, которая имеет право судить его. Бывший лидер боснийских сербов утверждает, что в 1996 году он подписал соглашение с американским посредником на Балканах Ричардом Холбруком, что не будет арестован и выдан Международному трибуналу, если уйдёт из политики. Караджич заявляет, что ему был обещан полный иммунитет от судебного преследования. В последнее время в прессе появились несколько копий соглашения, однако специалисты считают их фальшивыми. Сам Ричард Холбрук признался, что соглашение, действительно, было подписано, однако никакие обещания и гарантии в нём Караджичу даны не были.
Ричард Холбрук: 8 июня 1996 года я в Белграде подписал соглашение с Милошевичем и двумя соратниками Караджича, что он немедленно покинет пост президента сербской части Боснии и пост председателя своей партии и исчезнет из общественной жизни. Караджич неохотно подписал это соглашение, без переговоров, а потом, чтобы защитить себя, придумал свой рассказ.
Айя Куге: Белградский юрист, специалист по международному праву Владимир Джерич отмечает, что если даже американский посредник Караджичу обещал иммунитет, такой документ не накладывает никакие обязательства на суд в Гааге.
Владимир Джерич: Любое соглашение (если оно существует) между Радованом Караджичем и кем-либо из американской или любой другой администрации, не носит абсолютно никакого юридического характера и не создаёт никаких обязательств для Гаагского трибунала. Обвинения против него тяжёлые, и для него было бы лучше сконцентрироваться на своей защите. Ведь главный вопрос – совершены ли преступления, несёт ли он за них ответственность, а вопрос соглашения маловажен.
Айя Куге: Радован Караджич в последнее время активно сотрудничает с трибуналом, и во время слушаний ведёт себя вежливо и корректно. С другой стороны, есть наблюдатели, считающие, что судья, подготавливающий процесс, Йан Бонноми, слишком уступчив в обращении с обвиняемым. Какое впечатление Караджич оставляет в Гааге? Вопрос белградскому политическому обозревателю Джордже Влаичу.
Джордж Влаич: Мне кажется, что до сих пор он в Гааге пытался выбить для себя лучше позицию, играя на том, что он там не должен находиться из-за соглашения с Холбруком. У Караджича относительно способная команда юридических советников, которая его направляет. С другой стороны, суд очень аккуратно успевает воспрепятствовать его попыткам обструкции судебного процесса. Да, действительно, порой кажется, что судья к нему относится благосклонно, однако я бы это квалифицировал лишь как элементарные нормы приличия в суде. Караджич также в последнее время старается быть очень вежливым. Может быть, это не нравится тем, кто выступает за строгое отношение с обвиняемыми, однако я считаю, что судья Бонноми ведёт слушания профессионально.
Айя Куге: Радован Караджич решил отказаться от услуг адвокатов и защищать себя самостоятельно. Так себя защищал и Слободан Милошевич, и лидер сербских ультранационалистов Воислав Шешель. Однако они по образованию юристы. Правда, у Караджича большая команда юридических консультантов – человек сорок, помогающих подготовить защиту. Можно ли уже проследить их тактику?
Джордж Влаич: Я уверен, что его юридические консультанты выберут тактику, пользуясь опытом Воислава Шешеля и покойного Милошевича. У тех были две основные цели: попытаться, насколько это возможно, оспорить обвинения, а с другой стороны, оставить как можно более сильнее впечатление на общественности в Сербии. Кажется, они были успешнее именно во втором, особенно Милошевич – его выступления перед судом шли по телевидению в прямом эфире. Процесс против Шешеля вначале показывали, но поздно вечером, и его смотрели намного меньше. Впрочем, может быть, Караджич и не будет полностью использовать их рецепт, а извлечет для себя что-то совсем другое – ведь его менталитет другой.
Айя Куге: Помнится, пара недель июля прошлого года прошли под знаком Радована Караджича. Все следили за обстоятельствами его ареста, за невероятным фактом, что он под именем доктора Драгана Дабича, под маской народного целителя свободно жил в Белграде, выступал на публике, разъезжал по Сербии. Были даже туристические агентства, которые позже организовали экскурсии «по следам Караджича» - с посещением его любимого кафе в Белграде. Занимает ли ещё сербов судьба Радована Караджича, популярен ли он?
Джордж Влаич: Я думаю - не сильно. Просто Караджич даже в те времена, когда он был в зените славы в Боснии, в Сербии особо популярным не был. Он всплыл на волне сербского национализма в Боснии, а в Сербии у националистов были другие кумиры. Лишь позже, когда Караджич начал скрываться, его в самых радикальных кругах сделали символом сопротивления «ненавистному Западу», всем тем, кто «желает уничтожить Сербию». Сегодня Караджич не очень популярен и вне зависимости от того, как закончится его история в Гааге, большая часть общественности это воспримет как что-то, что с Сербией особо не связано.
Айя Куге: Мы беседовали с белградским журналистом Джорджем Влаичем.
